Далее демоны играючи застрелили ещё двух фсиновцев, тёршихся у дежурного стола. А затем… послышались беспорядочные выстрелы из закутка при дежурке (той самой комнаты отдыха). Стрельбу завёл сам начальник тюрьмы – полковник Конь. Одной рукой он держал пистолет, а другой мобильник.
– Нападение каких-то отморозков, есть жертвы… – рычал Конь в трубку, яростно стреляя. – Двое… да… одеты в форму полиции…
Демоны не стали заморачиваться ответной пальбой, а просто бросили в Коня Ф1. Граната попала полковнику в лоб, подобно булыжнику. Офицер закатил садистские глазки, и повалился на диван в беспамятстве. Когда раздался мощный взрыв – то он не потревожил сознание Коня, таким образом, «хозяин» умер даже не осознав сего прелестного факта.
Тюрьму основательно тряхнуло, с потолков посыпалась штукатурка, стены в такт взрывной волне потанцевали. После всё стихло.
– Молодцы! – похвалили сами себя демоны. Они ринулись в отсек с камерами, немножко там пометались и… остановились. Наморщили горячные лбы, огляделись растерянно.
– Чёрт… Где сидит карманник?! – хрипло спросил Хрыщ.
– Хороший вопрос… – унылым альтом прозвенел Пороська. – Может, надо спросить у него самого?..
– Ч-что, твою мать? – демоны ошарашено уставились друг на друга. – Ёпт, мы что, всех замочили!?
Проблемы надо решать, а не забалтывать. Даже тогда, когда ты – это потусторонний отморозок, которому патроны заменяют мозги. Хрыщ шустро кинулся в дежурку, схватил журнал регистрации зэков, суетливо пошелестел бумагой:
– Давай, иди и прочти, где камера карманника? – рявкнул он напарнику.
Порось неспешно подошёл, искоса глянул и пробубнил плаксиво:
– Я ведь не умею читать по-финикийски.
– Чёрт, и я!
Откуда-то послышался приглушенный стук. Наверняка явило себя решение, которого и не доставало проблеме.
– Ура, кто-то ещё не сдох, – заметил Хрыщ, водя чутким носом. – Тихо.
Он огляделся и заметил неприметную узкую дверь салатового цвета, с характерным изображением перевернутого треугольника. Прямо между дежуркой и отсеком с камерами. Демон настороженно шагнул туда.
– Точняк, мы спасены, – Хрыщ опустил оружие. – Ты кто, пацан?
Зажавшись в угол, у унитаза, сидел на корточках мальчишка лет десяти, очень и очень упитанный. Центнер открыл плаксивый рот:
– Я-а Ва-а-ся, сын Татья-ны Па-авло-вны. Не убивай-айте меня-а, дя-а-де-нь-кааа, я-а ещё ма-алень-кий…
В туалет влетел Пороська. Тотчас же поднял автомат, целясь, и радостно завопил:
– Свидетель! – зачастую ум теряется даже у умных, но если б демоны были умными, то подобную хрень они бы не орали.
Хрыщ молча поднял пудовый кулак и ткнул подельника в эмоциональную харю. Порось отлетел к унитазу, и приземлился рядом с пухленьким малышом. Опустил успокоенную морду на грудь, и засопел в беспамятстве. Стопроцентный нокаут.
Центнер повёл испуганными глазками туда и сюда.
– Ты читать умеешь? – присел Хрыщ пред ним на корточки.
– Да-а, не убива-а-айте, я ещё ма-а… – опомнившись, снова заголосил Вася.
– Маленький, – мягко (на удивление) закончил демон. – Слухай, пацан, нам нужно узнать, в какой камере сидит один человек. Прочти в бумагах на столе, сделаешь – будешь жить.
– А вы не врё-ёте!? – недоверчиво заголосил центнер.
– Нет же, вставай, – Хрыщ поднялся сам, подал жилистую руку. Постарался любезно улыбнуться.
– А мо-ожноо я-а зде-есь лучше посижу-у? – сомневался Вася.
Очнулся Порось. Почесал голову в замешательстве. Кряхтя, встал и подобрал автомат. Зевая, как ни в чём не бывало, выдвинул предложение:
– Хрыщ, давай застрелим этого жирного ублюдка, и осмотрим все камеры подряд. Их здесь всего штук одиннадцать.
– А… ну, вообще-то мысль, – после некоего колебания одобрил подельник. Полиция прискачет сюда минут через пять-шесть, и возиться с расспросами мелкого тугодума вообще некогда.
Центнер заворочался в своём углу. Сказал рассудительно, без привычных заиканий:
– А вы скажите, кто именно вам нужен. Я знаю зэков!
– Заткнись, сопляк! – грубо бросил Хрыщ. Хорошая мина при плохой погоде нужна лишь тогда, когда она необходима. Хотя… – Постой-ка, ты, правда, знаешь всех!? – вдруг опомнился демон.
Порось тем временем скинул китель и оторвал рукав окровавленной рубашки. Бегло осмотрел раненую руку, когтями залез в зияющее на плече отверстие, вытащил пулю и подул на дырку. Рана стала скоренько самозатягиваться.
– Конечно же, я знаю всех зэков, – самодовольно прогудел центнер. – Ведь я же сын Татьяны Павловны.
– Кто такая Татьяна Павловна? – проявил никчемный интерес Порось.
– Заткнись и ты! – рявкнул Хрыщ на дружбана. – Пацан, нам нужен Сидоркин.
– Это который Саня? – глянул исподлобья Вася.
– Да-да! Где он сидит, сволочь!? – грянули демоны в унисон.
Центнер, испытывая терпение, неторопливо встал. Насупив пухлые губы, внимательно осмотрел отморозков в форме полиции. Спросил с наглецой:
– А вы честно обещаете сохранить мне жизнь?
– Не заговаривай зубы, жирдяй! – прорычали демоны, вскидывая оружие. – Считаем до трёх, потом тебя мочим. Раз, два…
– Са-а-няя ча-лит-сяяя в де-вя-ая-тооой каа-мэе-реее! – вновь заблеял Вася. – Веек воо-оли не-э ви-адаа-ть!..
– Умница! – рыкнул Хрыщ, и немедленно рванул из туалета прочь.
– Соображаешь, пацан, – оскалился Порось и нажал на спуск «Калашникова».
Живот центнера разрезало напополам, и он грузно упал на цементный пол, прежде ударившись головой о сливной бачок. Туалетную комнату ощутимо тряхнуло.
Порось удовлетворённо кивнул и заспешил вслед за подельником.
***
– Вот она, – произнёс Хрыщ, останавливаясь у металлической двери, с облупившейся красной краской. Цифра «9» была криво выведена белым цветом.
Демон выстрелом разнёс замок. Рванул железо на себя. С традиционным скрипом дверь отворилась. Тюремные петли скрипят всегда и всюду, на всех континентах!
Внутри камеры, на деревянном полу, служившем одновременно такой общей шконкой, находились пятеро сидельцев. Зэки – кто испуганно, а кто с немым вызовом, уставились на двух киллеров с оружием в руках.
– Сидоркин, ты пойдёшь с нами! – с довольной ухмылкой скомандовал Хрыщ.
Мужчина лет тридцати пяти на вид, явно блондин стриженный под расчёску, со смазливыми чертами лица и синими глазами, живо вскочил на ноги. Ладную фигуру обнимал спортивный костюм, на ногах – мягкие тапочки.
– Послушайте, я вас не знаю! – он огляделся, ища поддержки у своего кворума.
– Довольно того, что мы тебя знаем, – усмехнулся Хрыщ. – Ты нужен нашему боссу.
– Вы уверены? По-моему, это ошибка, – мялся Сидоркин, нервно почёсывая ступнёй о ступню.
– Будешь морозиться, всех других окаянных перебьем, – предупредил Порось, наставляя ствол автомата в камеру.
– Да мне всего чуток чалиться осталось, – сопротивлялся Сидоркин. – Не хочу фуфел от ментов. Ребят, может, подождёте меня месяцок, а?..
Где-то снаружи яро завыла сирена. Демоны прыгнули в камеру, схватили карманника под руки и поволокли к выходу. Крепкий седой мужик бросился на подмогу, но получив в зубы локтем Порося – угомонился ввиду потери сознания. Больше никто не вступался.
– Эй-эй, полегче, чуваки! – загорланил вор. – Я понял, что от вас не отвяжешься. Пустите-ка, я сам…
– Живее!
Демоны отпустили жертву. Сидоркин на пороге обернулся и сказал грустно:
– Бывайте, честной народ! Скажите ментам, что я не хотел уходить с этими, по всему видно, серьёзными ребятами, и был вынужден подчиниться грубой физической силе…
– Шевелись, твою мать! – напутствуемый толчками демонов, Сидоркин заспешил следом за Хрыщом. Порось замыкал шествие.
– Это вы устроили тарарам со стрельбой? – возбуждённо спрашивал карманник. – Чёрт, тут полно покойников!
– Живее, чёрт возьми! – сирена не утихала, а только множилась и ширилась.
Демоны и человек выскочили за ворота. В углу дворика находился синий «Москвич» 1987 года выпуска, с французскими номерами.
– Тачка, прямо скажу, не ахти, – не удержался карманник от оценки.
– Кантуйся назад! – приказ обсуждению не подлежал и был тотчас же исполнен.
Хрыщ прыгнул на переднее сиденье, а Пороська устроился за рулём. Машинка рванула с места сразу после включения замка зажигания. Вывернули из дворика, удачно объехав парочку грузовых шатров с масками-шоу, и помчались мимо здания РОВД, где собрались все силовики города. «Москвич» легко вынес решетчатые ворота, охраняющие полицию от своих граждан, жёстко сбил подвернувшегося майора, и – полетел прочь.
– Ну, ни хрена себе! – затравленно пробормотал Саня, оглядываясь назад.
3. Поездка в преисподнюю
Синий «Москвич» 1987 года выпуска нёсся по подмосковному городку. Мимо кирпичных близнецов-пятиэтажек, продуктовых магазинчиков и газетных киосков. По тротуарам шастали редкие замкадыши, тут и там мелькали патриархальные детские площадки и вполне зелёные рощицы. Сложно было представить, что всего в десятке километров отсюда раскинулся громадный мегаполис, – источник бессмертного топлива для адского пламени… А тут жил и умирал бесконечный в своём умилении рай.
Здание ИВС осталось только в памяти пассажиров. Гангстер на переднем сиденье обернулся к карманнику и широко улыбнулся. Сказал вальяжно:
– Давай знакомиться, Саня. Меня зовут Хрыщ.
– А меня Порось, – откликнулся шофёр. – Приятели называют Пороськой или Поней.
– Странные имена, – несколько в оторопи заметил Сидоркин. Шок прошёл, но немного знобило.
– Мы двоюродные братья. Наши матери родные сёстры, – выдал справку Хрыщ. Справка нисколько не проясняла странность имен, но сказать, что их имена демоновские Хрыщ постеснялся. А может, не догадался.
– Куда мы едем? – буркнул карманник, и совсем не любезно. Если тебя насильно хотят трахнуть, то приличия становятся неэтичными.
– К нашему боссу, я же говорил, – высказался Хрыщ. – Он хочет поручить тебе важное задание!