Но вопрос уже решили на самом высоком уровне. Кранке посчитал, что старые традиции нужно чтить даже в военное время, конечно, при условии, что праздник Нептуна пройдет в два приема, чтобы никоим образом не помешать исполнению обычных обязанностей, а все декорации и подмостки для проведения церемонии установят таким образом, чтобы их можно было убрать за несколько минут, дабы ни один пустяк не нарушил порядок и дисциплину на корабле. Ведь, в конце концов, шла война; в этих водах любой встречный корабль был противником «Шеера», притом что он пересекал экватор в самой узкой части океана между континентами и, следовательно, там, где британцам было проще ее контролировать и где сходились их важнейшие линии сообщения.
Услышав новость о том, что праздник пересечения экватора пройдет как обычно, старые морские волки со злорадной ухмылкой посмотрели на своих несчастных товарищей-новобранцев, которых на «Шеере» служило больше тысячи. Всем им предстояло вступить в ряды подданных морского бога Нептуна. Пронесся слух, что связист Войчеховски ревностно готовится к великому событию. 10 декабря «Шеер» миновал тропик Козерога, то есть, как утверждала традиция, прибыл в царство Нептуна, и в 17.00 его величество по громкой связи огласил свое первое сообщение несколько угрожающего характера. Через пять дней, за день до пересечения экватора, прибыл адмирал Нептуна бог Тритон в сопровождении оравы дикарей-людоедов, поведение которых было явно рассчитано на то, чтобы вселить ужас в сердца новобранцев. Учитывая военную обстановку, Тритону пришлось подняться на палубу через один из люков на корме, вместо того чтобы прибыть в катере и взойти на борт при полном параде.
Капитан Кранке, надев парадную форму и все знаки отличия, принял посла его морского величества, почтительно отсалютовал ему и «доложил» адмиралу подводного мира:
— Тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» с экипажем из тысячи трехсот сорока человек, включая тысячу сорок человек, еще не имеющих чести быть подданными его величества, нижайше просит позволения прибыть в царство его величества.
— С превеликим удовольствием выполняю вашу просьбу, мой дорогой Кранке. В царстве моего владыки вас и ваших людей знают только с самой хорошей стороны.
Слова «мой дорогой Кранке» вызвали бурю ликования, так как все знали, что под личиной адмирала Тритона скрывается не кто иной, как увешанный золотыми галунами и знаками отличия и совершенно замаскированный кустистыми белыми бровями и бородой в стиле фон Тирпица старшина Дим. После обмена приветствиями посол Нептуна с помпой проследовал в офицерскую кают-компанию, где он и его приближенные почтили своим вниманием богатый ассортимент горячительных напитков, имевшихся в баре, вслед за чем официальный визит был завершен и посол уже не такой твердой походкой отправился повторить представление перед унтер-офицерами.
Но это было лишь начало, на следующий день состоялись основные праздничные мероприятия, когда вся команда собралась, чтобы присутствовать на церемонии пересечения экватора и, прежде всего, при купании новичков. И вдруг все с ужасом узнали, что первый помощник Грубер тоже никогда не пересекал экватор и особо попросил, чтобы ему не делали никаких поблажек. Корабельный оркестр, в котором все новички еще накануне прошли через испытание, чтобы сэкономить время, выстроился на палубе и играл популярные песни, чтобы заглушить крики жертв, как говорили ветераны.
Наконец прибыли их величества: царь Нептун в лице известного остряка лейтенанта Петерсена и его супруга царица Фетида, которую изображал молодой матрос с безволосым лицом и соответствующими округлостями, на которые не пожалели материала. Царские особы уселись на приготовленные троны, и затем началась церемония. Вперед выступил придворный астроном и взялся за свой огромный секстант.
— Achtung! — проревел он. — Нулевая широта!
«Шеер» пересек экватор, завыли сирены, и заревел туманный горн.
— Пусть начнется церемония, — провозгласил царь Нептун. — Вас ждут суровые, но справедливые испытания. Приступайте.
Все взгляды обратились к первому помощнику Груберу, обнаженному до пояса, как и все остальные неофиты.
Придворный писарь Нептуна развернул обойный свиток и прочел:
— Фрегаттен-капитан Эрнст Грубер, первый помощник тяжелого крейсера «Адмирал Шеер». Пока не кончится торжество, вас будут именовать новообращенным Эрнстом Грубером.
— Слушаюсь, владыка, — храбро ответил офицер, готовясь к худшему, и не ошибся.
Его схватили, намазали жуткой смесью уксуса, бензина, перца и смазочного масла, облили ушатом мыльной пены, и придворный брадобрей Нептуна побрил его, после чего его спиной вперед втолкнули в брезент с морской водой и хорошенько окунули. Потом его как следует окатили струей из шланга под давлением три атмосферы, который сбросил бы с саней самого толстого эскимоса, и напоследок вручили стакан с коричневатой жидкостью, которую он выпил до дна и лицемерно объявил наилучшим французским коньяком. На этом испытания окончились, и Эрнста Грубера зачислили в верноподданные царя Нептуна.
— Ну и ну, — вздохнул один из неофитов, — если так обошлись с первым помощником, что же сделают с нами?
Но во владениях Нептуна царила справедливость, и со всеми остальными обошлись не хуже, чем с первым помощником, — но и не лучше.
К вечеру все закончилось. 1040 новообращенных пересекли экватор и вынесли испытание. Остаток вечера посвятили уборке.
Однако на следующий день состоялось еще одно празднество, хотя и не столь буйное. По расчетам, после полудня счетчик числа оборотов должен был зарегистрировать 75-миллионный оборот, фактически это соответствовало четырем кругосветным путешествиям по экватору. Когда великий миг приблизился, старший механик, офицеры, унтер-офицеры и механики выстроились у себя в машинном отделении, ожидая прихода капитана.
На 74 999 999-м обороте инженер-командир Эве отключил питание, и в этот момент по лестнице спустился капитан Кранке. Его встретил не Эве, а дежурный старшина, и объяснил, что требуется от капитана. Из-за оглушительного шума машин Кранке не разбирал почти ничего из того, что ему говорили, но он повторял действия старшины и выполнил свою роль. Счетчик сразу же зарегистрировал 75-миллионный оборот. Это случилось в 16.00 17 декабря 1940 года.
Не одна пара глаз глядела на счетчик с тайной мыслью: сколько еще оборотов сделают машины, сколько еще километров придется пройти «Шееру», прежде чем он благополучно вернется в родную гавань.
Часть втораяВ ЮЖНОЙ АТЛАНТИКЕ
Глава 9РЕЙДЕР НА ЭКВАТОРЕ
«Адмирал Шеер» курсировал на морских путях между Бразилией и Европой и между Бразилией и Африкой. В частности, его интересовали те суда, которые снабжали британские военно-морские базы в Гибралтаре и Фритауне. 17 декабря Кранке взял курс 33,8°, или норд-ост-тень-норд, и вскоре «Шеер» снова пересек экватор, однако в этот раз без всякой шумихи — на борту не осталось ни единого человека, не окрещенного в подданные Нептуна. Матросов занимали более серьезные вопросы. Ежедневно утром и днем отремонтированный «арадо» прочесывал окрестности.
Рано утром 18 декабря Пич снова поднялся в воздух. Через два часа «арадо» вернулся, и у наблюдавших за подлетом не осталось сомнений: он покачал крыльями.
— Можете сказать что-то конкретное? — спросил Кранке после благополучного приземления самолета.
— Это грузовое судно. Водоизмещение семь-восемь тысяч тонн. Обычная пушка на корме, защищена мешками с песком. Курс норд-тень-норд-ост, практически параллельный нашему.
В 11.36 над горизонтом показались мачты британского судна. Немного погодя впередсмотрящий «Шеера» смог разглядеть трубу и коричнево-желтую палубную надстройку. Наконец ясно показался сам корпус с довольно низкой осадкой. С «Шеера», подходившего к британскому судну под углом с кормы, корабль казался больше, чем был на самом деле. Впередсмотрящий противника явно заметил немецкий крейсер, так как тамошний радист радировал о приближении неизвестного судна. Затем стали повторяться сигналы RRR, и, хотя служба радиоперехвата прилагала все усилия, чтобы их заглушить, ей это не удалось, и одна британская радиостанция подтвердила прием сигнала.
— Выстрел поверх носа! — послышался приказ с мостика, и вслед за ним немедленно раздался резкий грохот выстрела, так как орудийный расчет уже стоял наготове в ожидании такого приказа у наведенного орудия.
На «Шеере» услышали свист снаряда и увидели столб воды, взметнувшийся и рухнувший в море чуть впереди британского судна. Но вместо того чтобы остановиться, оно только прибавило ходу.
— Противник продолжает передавать радиограммы, — доложил радист на мостик. — Фритаун подтвердил прием и запросил информацию о том, сколько труб у нападающего корабля — одна или две.
— Дать второй предупредительный выстрел, — распорядился Кранке.
Выстрелила одна из пушек среднего калибра. Последовал резкий рывок, затем столб пламени, громкий взрыв, и встречный ветер смел клуб дыма с несущегося крейсера. На этот раз снаряд разорвался совсем рядом с носом вражеского судна, должно быть забрызгав палубу морской водой.
— Противник снижает скорость, — пришло донесение.
Да, это не вызывало сомнений. Капитану судна хватило здравого смысла понять, что любое дальнейшее сопротивление приведет только к ненужному кровопролитию. С одной пушкой ничего не сделать против мощного крейсера, который уже настигал его. Клубы пара вырвались из трубы судна, и оно остановилось. «Шеер» осторожно приблизился к неприятелю, главный калибр и пушки правого борта были готовы открыть огонь по первому требованию. Необычайно высокие палубные надстройки вызвали некоторое удивление на борту «Шеера» и озадачили немцев. Кранке все еще опасался ловушки. Это странного вида грузовое судно вполне могло оказаться тяжеловооруженным вспомогательным крейсером, замаскированным под обычное торговое судно.
Снова на палубе выстроилась абордажная команда во главе с лейтенантом Энгельсом, готовая высадиться в шлюпки по приказу капитана. И вновь Энгельса сопровождал лейтенант Блауэ, раньше служивший в торговом флоте. Как только шлюпка отчалила, «Шеер» взял такой курс, чтобы, пока абордажная команда не пришвартуется, ничто не мешало его орудиям целиться в судно.