сады». – У нас там вишнёвый сад. Он тоже красивый.
– Было бы здорово, – буркнул парень, косясь на неё, словно на подозрительного незнакомца, предлагающего ему уединиться вон в том тёмном переулке. Отдельного неодобрения удостоились её волосы – это от Таши тоже не укрылось.
Спалось ей сегодня плохо. Периодически она проваливалась в сон, но отчётливо помнила: когда начало светать, она бодрствовала. Впрочем, под утро Таша всё же задремала достаточно крепко, чтобы пропустить момент, когда Герланд снова связался с Алексасом. Юноша разбудил её постфактум и доложил, что нужно скорее забирать Гаста и отправляться в Заречную, где их встретят и проведут в адамантскую штаб-квартиру Венца.
Разговор, который вскоре после этого Таша провела с другом в его комнатушке, вышел коротким и предельно информативным. На иной разговор не нашлось ни времени, ни сил.
«Доброе утро, Гаст. Прости, некогда нормально всё объяснить, но тебе придётся уехать из Броселиана. Да, прямо сейчас. Да, надолго. И тебе придётся жить с людьми, которые вряд ли покажутся тебе подходящей компанией, но только они могут тебя спасти. Они заговорщики. Да, такие заговорщики, которые обычно свергают королей. И они хотят свергнуть Шейлиреара, но они лучше других заговорщиков, которые жаждут вернуть Первую Эпоху, когда всё было очень плохо, если ты помнишь. А ещё они будут защищать тебя от тех самых других заговорщиков, которые хотят тебя убить. Да, те эйрдали – как раз из них. Да, я знаю заговорщиков, которые хотят свергнуть Шейлиреара, и защищать тебя они будут по моей просьбе. Гаст, нет времени объяснять, откуда я их знаю. Ты хочешь жить? Надеюсь, да, потому что я хочу, чтобы ты жил. Так что лучше тебе смириться с перспективой стать заговорщиком и начать собирать вещи, договорились?..»
Разговор в карете, куда они сели почти сразу после этого, тоже не особо клеился. Таша долго пыталась завязать беседу, пыталась объяснить всё как следует – хотя бы теперь, когда они были на полпути к безопасности и могли не бояться, что им на голову свалятся другие эйрдали, или оборотни, или маги крови, посланные Рассветом… Но к настоящему моменту у неё пропало всё желание пробивать стены, которыми Гаст отгородился от подруги детства. Казалось, ему проще было бы начистить Таше туфли и обратиться к ней «Ваша Светлость», чем поговорить с ней так же просто и откровенно, как полгода назад.
Конечно, после утренней беседы, где в тоне её то и дело пробивались повелительные нотки, немудрено, но всё же.
…как грустно. Они с Гастом столько лет были не разлей вода, а теперь? Сидят друг против друга, абсолютно разные, абсолютно чужие люди, а родным для неё стал мальчишка, с которым она познакомилась не так давно…
Раздражённо тряхнув головой, Таша щёлкнула задвижкой, открывая окно.
– Предоставлю тебе возможность обдумать всё в одиночестве, – бросила она, прежде чем высунуть голову наружу. – Эй, там, наверху! Остановите экипаж, будьте добры!
Алексас присвистнул, и кони послушно замедлили шаг.
Выскользнув на мороз, Таша приняла протянутую ей руку. С кошачьей ловкостью взобравшись наверх, устроилась бок о бок с юношей, который снова правил каретой.
– Неподходящее время для встреч старых друзей? – хмыкнул Алексас, понукая лошадей.
– Похоже на то.
– Долго ты тут сидеть не будешь, учти – я не дам тебе мёрзнуть. Но раз уж забралась, возьми чай. Теплосберегающий кувшин в ящичке за твоей спиной.
Таша совету последовала охотно. Сделав глоток напитка, обжигавшего нёбо, щекотавшего ноздри ароматом малины, свободной рукой поправила шапку и плотнее закрыла уши: на морозе те мигом начали зябнуть.
– Защита фей ведь не убережёт моё сознание от амадэя? – обозревая открывавшиеся взору окрестности, спросила Таша невзначай.
– Сомневаюсь, что по прибытии в Рассвет он будет проверять нас лично. Амадэй явился к главам могущественной организации, которую хочет склонить на свою сторону, однако вряд ли встречает всех новобранцев. На это есть подручные. Но с защитой от чтения, пожалованной феями, ты сможешь обмануть и эйрдалей, и магов… особенно если маги Венца смогут усилить её. А они смогут.
– Полагаю, когда эйрдали попытаются влезть в мою память, их и без того ждёт та ещё чехарда. Я ведь до сих пор помню всё, что внушил мне Арон… что я никакая не королева и что ничегошеньки не знаю про Венец. Придётся отделять настоящие воспоминания от фальшивых – всё равно что мешок с горохом перебирать. – Таше вспомнилось жуткое ощущение, испытанное вчера, когда две памяти перемешались так надёжно, что даже она не сразу отличила, где истинная. Не та вещь, о которой в действительности хотелось бы вспоминать… но так можно сказать об очень многих вещах, появившихся в её жизни с лета. – А Лиар и так и так узнает, что я пришла. Не может не узнать.
– Соглашусь. – Кажется, Алексас развеселился. – А с чего ты взяла, что во главе Рассвета стоит он?
– Кто же ещё?
– Начнём с того, что глава Рассвета – женщина. Закончим тем, что зовут её Зельдой.
Кувшин растерянно дрогнул в Ташиных пальцах… за миг до того, как она рассмеялась: коротко и досадливо, сетуя на собственную глупость.
И ведь знала же, что амадэев осталось четверо…
– Думала, тебя отправят прямиком в распростёртые объятия старого знакомого? Всё не так просто, – посмеялся Алексас, зеркаля её смех. – Впрочем, ты права. Мы рискуем. Воины не могут читать мысли, но им под силу наложить подчиняющее заклятие или очаровать тебя, заставив поведать всё, что им угодно. Лучше закончить наши дела в Рассвете до того, как Зельда лично нами заинтересуется.
– Так это та самая Зельда. – Таша припомнила рассказы Арона.
– Та самая.
– Кажется, острым умом и трезвомыслием она не отличалась… по крайней мере, к моменту свержения амадэев и после него… что немного успокаивает.
– Зато мстительные женщины бывают крайне изобретательными. Особенно когда мстят всему человечеству.
– Не спорю. В каком-то плане она даже хуже старого доброго Лиарчика.
– Как фамильярно, – усмехнулся её рыцарь.
– Всё лучше, чем окружать его ореолом величия и именовать Палачом. Впрочем, меня немного беспокоит тот факт, что я наживаю себе врагом уже второго амадэя.
– Да, выбирать врагов ты явно не умеешь.
– Скорее они меня выбирают. Один так точно. – Завинтив крышку кувшина, Таша вернула его в ящик и натянула шарф на нос. – А я так радовалась, когда услышала, что во главе Рассвета стоит амадэй… Думала, наконец встречусь с Лиаром лицом к лицу. Там, где ему нет нужды скрывать это лицо.
– Смотрю, ты прямо-таки жаждешь новой встречи. Свидания на Равнине не хватило?
– Просто меня категорически не устраивает, что мой враг знает обо мне всё, а я о нём – ничего. Могу только предполагать, что это Советник, но все мои догадки легко могут оказаться ложными, – нехотя признала Таша. – Я даже настоящего его обличья не видела ни разу.
– Таковы правила игры, – печально сказал Алексас. – Не волнуйся, рано или поздно все маски будут сброшены.
– Но моя гибель не в его интересах, так ведь? Он сам это говорил. Он это демонстрировал.
– Ага.
– Значит, если Зельда раскроет нас, старый добрый Лиарчик увидит это в своём зеркале, придёт и спасёт меня.
– Воистину.
– Будь это сказано не таким тоном, я сама бы в это поверила. – Её вздох разбился на клочки пара, вылетевшие из-под шарфа. – Но всё же… Если меня захотят убить, он наверняка сделает что-то, чтобы этому помешать. Спас ведь он меня тогда от оборотня. Он находил меня всегда и везде, если не считать Прадмунта вскоре после того, как я на время его убила. Полагаю, в тот момент ему было немного не до того – был слишком занят тем, чтобы воскреснуть.
– В его власти многое.
– Никогда не думала, что скажу это, но хотелось бы верить.
…ей правда хотелось в это верить. Какой бы абсурдной и отвратительной ни была эта мысль. Ведь если Арон вдруг их не найдёт…
Нет, вот об этом точно думать не стоит.
Таша посмотрела в снежную даль, туда, где белое небо сливалось с белым горизонтом. Ловя себя на мыслях, которые были для неё не характерны, но теперь очень настойчиво лезли в голову.
Во всяком случае, в Прадмунте ей несвойственно было продумывать интриги, достойные разве что книжек, которые она тогда читала взахлёб.
– Кажется, – произнесла Таша медленно, – у меня появилась идея, как запудрить мозги Рассвету.
– В самом деле?
Дёрнув за бахрому шарфа, точно это могло придать ей храбрости, Таша – даже почти не сбивчиво – поведала о своей блестящей идее.
Что самое удивительное, идея не показалась ей неудачной, даже будучи высказанной вслух. И всё равно она поняла, что ожидала иной реакции, когда Алексас, выдержав долгую паузу после её финальных слов, лишь задумчиво склонил набок темноволосую голову, точно перекатывая услышанное по черепной коробке.
– Что ж, – выговорил он наконец, – может, и сработает. На первых порах они обязаны будут играть в игру, которую ты им предложишь… Если тронут тебя, война с Венцом неизбежна – они должны это понимать. Да и подобный опыт у тебя уже есть.
– Если ты про бал, то разыгрывать невесту герцога перед дружелюбными гостями – не то же самое, что разыгрывать прожжённую интриганку перед эйрдалями, которые спят и видят твой труп, – заметила Таша с неловким смешком.
– Полагаю, в данном случае ты будешь не совсем её разыгрывать. Всё, через что ты прошла, не могло не оставить в тебе следа. Я же помню, какой ты была на том балу… и что делала помимо предназначенной тебе роли. Так же как собираешься делать сейчас. – Алексас отстранённо глядел вперёд. – Нужно лишь признать твоё второе «я». Твою тень. Те желания, которых ты страшишься. Ты уже делала шаги во тьму, но всегда отчаянно карабкалась обратно наверх. А теперь стоит остановиться и разглядеть в себе бездну, куда может упасть любой из нас.
– Я…
– Ты боишься. Верно, этого надо бояться – история амадэев тому пример. Разве Воины изначально были так плохи? Разве Лиар изначально был таким, каким стал сейчас? Любящий, заботливый старший брат… Всё дело в том, что тьма живёт в сердце каждого. Самого доброго. Самого отважного. Нужен лишь подходящий случай, чтобы она явила себя.