– Арондель Патрик Кармайкл.
Правдометр утвердительно звякнул.
– Откуда?
– Из Фар-Лойла, – ответил Арон; слова снова сопроводило мелодичное «звяк».
– Сколько лет?
– Сорок.
Приёмную огласил резкий звук, похожий на лязг лопнувшей струны.
– Врёте, господин Кармайкл, – усмехнулся парень, глядя на стрелку циферблата. Мускулы на его руках, скрытых тонкой тканью белой рубашки, нехорошо вздулись.
– А мне кажется, я говорю правду, – произнёс амадэй, переводя взгляд на госпожу Гэрлори. – Может, с вашим прибором что-то неладно?
– Да, конечно, – миг спустя послушно согласилась та. – Сломался… С ними такое бывает, извините.
– Моих спутников зовут Лив Арондель Кармайкл и Гирен Шернил Лормари. Моя младшая дочь и мой отец. – Опустив рукоять правдометра, Арон участливо хлопнул парня по плечу. – Можешь сесть. Твоя помощь больше не понадобится.
Тот преспокойно вернул прибор на конторку и, вперевалочку направившись к креслу, вновь сел и уткнулся в листок, будто происходящее более никак его не касалось.
– В Адамант отправляемся по приглашению друзей. Проблем с законом не имеем. За перевоз трёх человек заплатили, правдометр и чудометр подтвердили, что всё в порядке. – Глядя, как волшебница покорно макает перо в чернильницу, записывая диктуемое, Арон выложил на столешницу несколько монет. – Сообщите о нашем прибытии в адамантскую контору и настройте проход.
Беспрекословно встав, хозяйка зерконторы скрылась за той самой дверью, которую сразу заприметила Лив.
– Мхм, – со странной смесью осуждения и восхищения заметил господин Гирен. Стукнул тростью об пол, добавив ещё одну выщербину и без того пошарпанному паркету. – Первый раз вижу тебя действующим… мхм… в такой роли.
– Обстоятельства вынуждают.
– А в той конторе, мхм, нас ведь тоже опросят…
– Ничего, мне нетрудно побеседовать и с тамошними работниками.
– И кого я пустил в свой дом, – тихо-тихо буркнул старик. – Лив, мхм!
Девочка с невинным видом отдёрнула руку от правдометра:
– Да, господин Гирен?
– Не трогай, ясно?
– Мне интересно!
– Ага, а встретишь ты, мхм, дракона, и станет тебе тоже интересно, – а драконы, мхм, любопытных не любят…
– Всё готово, – доложила волшебница, выглянув из-за двери.
Пока посетители проходили в зеркальный зал, она лишь улыбалась застывшей неживой улыбкой.
Просторное помещение – странной семиугольной формы, без окон, с единственной лампадкой под высоким потолком – целиком облицовывал белый мрамор. На шести стенах висело по шесть зеркал: в два человеческих роста, самых простых, даже без рам. Ничего не отражавших, лишь приглушённо светившихся изнутри, бросая на стены радужные отблески, как солнце играет бликами в глубине озёрной толщи.
Зеркало прямо напротив двери сияло ярче остальных, и Лив поняла: им туда.
– Приятного путешествия, – дежурно пожелала волшебница.
– Сомневаюсь, мхм, что оно окажется таковым, – буркнул господин Гирен, стуча тростью по мрамору.
– Я пойду первым, – подходя к зеркалу, сказал амадэй.
– Ну конечно. Надо же, мхм, сразу побеседовать с теми, кто нас там встретит…
Арон сделал шаг, и зеркальная гладь поглотила его без звука, без вспышки. По гладкой поверхности лишь побежали круги, будто кто-то кинул камень в водную гладь. Лив захотела было последовать за ним, но старик удержал её за плечо:
– Подожди немного. Мы ему, мхм, пока только мешать будем…
Девочка замерла, нетерпеливо притопывая ногой, – и, стоило господину Гирену опустить руку, бесстрашно шагнула вперёд, ощутив, как её словно окатывает с головы до пят ледяной водой.
На миг сделалось очень темно и холодно. Затем – светло и тепло, и Лив сощурилась, привыкая к картинке перед глазами.
– Молодец, – произнёс Арон, когда взгляд Лив сфокусировался достаточно, чтобы различить его лицо. Отвёл девочку в сторону и дождался, пока из зеркала появится господин Гирен: старик шагнул сквозь стекло так буднично, словно просто переступил дверной порог. – Всё в порядке. Мы можем идти.
Зал, куда они прибыли, точно копировал оставшийся за зеркалом в Нордвуде (не считая того, что в нём было заметно светлее, а у двери вместо волшебницы дежурил пузатенький колдун, рассеянным взглядом смотревший прямо перед собой). Приняв слова амадэя за разрешение, Лив выбежала в приёмную, оттуда на улицу – и ахнула.
Белые дома вокруг венчали башенки с пёстрыми флагами и резными флюгерами на верхушках. Вместо брусчатки людную улицу мостили мраморные плиты, слегка присыпанные снегом; крыши сверкали серебром в рассветном солнце, светлый дым из тонких труб затейливыми спиралями таял в зимнем воздухе. Надо всем этим высился вдалеке белокаменный замок, будто паривший над городом: казалось, шпили королевского дворца Альденвейтс уходят прямиком в облака.
– Что, впечатляет? – Господин Гирен сложил пальцы на рукояти трости, неодобрительно оглядываясь по сторонам. Благо в этот ранний час народу было немного и они никому не мешали. – Мрамор… мхм… позёрство. Нет бы булыжником улицы выложить, надо было мрамором, а потом заклятие алмазной пыли накладывать…
– Вечно тебе что-то не нравится, – с улыбкой заметил Арон.
– Не что-то, а вполне конкретные вещи. Например, то, что я не выспался, замёрз и ужасно голоден.
– Или боишься печального тепла нахлынувших воспоминаний?
Господин Гирен буркнул «мхм», но смолчал.
– Предлагаю накормить тебя и нас заодно, а после отправиться на поиски особняка Шелианов, – продолжил Арон. – Как тебе такой план?
– Мне нравится, – объявила Лив, хватая амадэя за руку и утягивая вперёд, навстречу сказочно красивому городу и хрусту снега под подошвами их сапог. Глаза девочки блестели от восторга. – Где будем есть? А пирожные там готовят?
– Кажется, притаилось неподалёку одно местечко, неоднократно проверенное нашим другом. – Арон покосился на старика, бодро вышагивавшего рядом с ними. – Что ни говори, а Адамант прибавил тебе сил.
– Просто свежий воздух взбодрил. – Взгляд звездочёта сделался почти таким же оживлённым, как у Лив. – И правда, что ль, в «Корону» зайти… мхм… Интересно, там всё такая же вкусная яичница?
– Не люблю яичницу, – не замедлила отозваться Лив. Ей тогда было лет пять, но она до сих пор помнила, как они с Ташей пытались порадовать маму, приготовив на обед молочную яичницу-болтушку с овощами. Весь стол заставили баночками с солью, сахаром, белками, желтками, молоком и сливками; пол оккупировали луковицы и помидоры, которые в руках Лив сразу обретали новый смысл существования – упасть и подкатиться кому-то под ноги. Если помидорам это удавалось, и кто-то из девочек давил их, а то и поскальзывался, шлёпаясь на пол, – помидоры удовлетворённо отправлялись в свой помидорный загробный мир, и приходилось сёстрам счищать их влажный прах с досок и сваливать в усыпальницу, она же мусорное ведро. А когда яичницу наконец поставили на огонь, к Таше зашёл Гаст; сестра вышла к нему на террасу, а Лив, которой поручили следить за сковородой, отправилась в детскую взять куклу, чтобы следить было не так скучно, но кукла куда-то делась, и её пришлось долго искать…
В общем, когда мама вернулась, её злые-презлые девочки отскребали от гари чёрную-пречёрную сковороду. Правда, мама ничуть не рассердилась, а расцеловала их и велела идти гулять: мол, сковороду домоет тётя Лейна, да и с обедом она как-нибудь справится, а они у неё самые любящие и заботливые дочки в мире…
…и когда мама вернётся? Уехала в гости и уже который месяц не возвращается. Она болеет, конечно (брат дяди Арона постарался, наслал на неё порчу), но порча ведь не заразная, и Таша с Лив маме не мешали бы, а заботились бы о ней…
– Эту яичницу ты полюбишь, – голос волшебника сделался откровенно мечтательным. – Свежайшие яйца, помидоры, зелень, пряные травы, мхммм… Лид так и не научилась готовить подобную.
– Если б каждый мог постичь секреты местных поваров, вряд ли это заведение было бы таким популярным, – заметил Арон, сворачивая в конце улицы; дома остались справа от них, а слева вытянулось высокое каменное ограждение, за которым невозможно было ничего разглядеть. – Нам сюда, как я понимаю.
– А это что за стена? – кивнув на ограждение, спросила Лив.
– Граница Адамантской Школы.
– Той самой, где учатся волшебники?! – Лив воодушевлённо всмотрелась в белые камни, украшенные вязью цветочных барельефов. – Ой, я вижу калитку! Дядя Арон, а мы не можем туда зайти?
– В Школу может попасть лишь достойный или приглашённый. Сомневаюсь, правда, что мы не входим ни в одну из этих категорий. Как думаешь, Гирен?
– Не входим, – отрезал волшебник, решительно толкая дверь под вывеской в форме короны: трактир приткнулся ровно напротив входа на территорию Школы.
Зальчик, в котором они оказались, был небольшим и светлым, с круглыми столиками и барной стойкой в центре. По деревянным стенам вились узоры в виде лоз, оплетавших королевские венцы; балки потолка украшали гирлянды из сушёных листьев, цветов и трав. Аппетитные ароматы стряпни моментально проникали в ноздри, тёплый воздух гладил онемевшие на морозе щёки.
– Мхм. – Господин Гирен обвёл взглядом помещение, и глаза его трогательно блеснули. – Выбирайте места, что ли, сейчас закажем…
– Может, по старой памяти позволишь вас угостить?
Лив первой обернулась на звонкий мальчишеский голос, чтобы увидеть юношу в белой мантии: она почти светилась, будто сотканная из снега и солнца. Незнакомец чем-то напоминал Джеми – высокий, худой, веснушчатый. Золотые кудри пушились над тонким лицом с улыбчивыми светлыми глазами.
– О Богиня, – прошептал господин Гирен, в кои-то веки забыв про своё «мхм». – Мастер…
– Именно. И никакая не Богиня, слава ей. – Молодой человек перевёл взгляд со звездочёта на амадэя, с того – на Лив. Снова посмотрел на старика. – Мне кажется или ты не слишком рад встрече с любимым учителем?
– Я…
– Впрочем, я тоже никак не ожидал тебя здесь увидеть. Да и узнать тебя было непросто. Значит, изволил нарушить своё отшельничество? Мы всё ждали, когда же это случится. – Незнакомец говорил быстро, слегка картавил и, казалось, не нуждался в ответах. – Я вас ещё у зерконторы приметил. Не зря Дар меня сегодня выгнал на прогулку. А ты подрастерял хватку, однако: раньше сразу бы слежку засёк. Хотя с таким-то отсутствием практики… Так представишь меня друзьям? Угощаю всех!