– Куда предпочтёте пройтись, моя королева? – Юноша подхватил её под локоть, словно на самой обычной прогулке. В лунном свете синие глаза казались бархатными, обволакивающими, как у кота. – До леса? Вокруг замка?
– Выше, – сказала Таша, остро осознавая, чего ей не хватает. Не хватало уже давно, пускай она этого и не замечала. – Просто хочу выше. В небо.
Алексас пропел пару коротких слов – и из-под его ступней, завиваясь хрустальной спиралью, побежала наверх лестница, сотканная из лунных лучей. Мерцающая, словно в ней застыли сверкающие пылинки.
Когда Таша сделала первый робкий шаг на ступеньку перед собой, под ногой ощутилось нечто гладкое и пружинистое, как каучук.
– Откуда у тебя такие силы? – спросила девушка некоторое время спустя, пока они поднимались туда, где деревья казались игрушечными, замок – кукольным домиком, все его обитатели и сама земля – далёкими и не важными. То, что нужно, чтобы ненадолго забыть обо всём, о чём очень хотелось забыть. – Джеми не мог такое делать. Не мог так летать – я сама видела. И сопротивляться магистру тоже не смог бы.
– Не смог бы, – повторил Алексас, шагая рядом с ней, нога в ногу. – Но я могу.
– Из-за окончания Двоедушия? Из-за того, что ты теперь один в этом теле?
Он мельком улыбнулся – улыбкой человека, который стремится скрыть боль за движением губ, обыкновенно символизирующим веселье.
– И это тоже.
Под ногами их стыло небо, вечная ночь и лунный свет. Над головами рассыпались колючие зимние звёзды, подмигивая редкими цветными искрами среди белых.
– Арон вернёт Джеми, – сказала Таша, наконец решившись озвучить свою надежду ему. Здесь, в поднебесной выси, сделать это почему-то было куда легче, чем на земле.
– Он вернётся, – откликнулся Алексас незамедлительно. – Обязательно.
– Мне не хватает его так же, как тебе.
– Знаю. – В этом наконец прорезалась печаль, и Таша совсем не удивилась, что он решил перевести тему. – Что всё-таки тебе снилось? Сегодня?
Таша смотрела вниз, туда, где под прозрачными ступеньками простиралась воздушная толща. Наверное, многих это зрелище привело бы в ужас, но не ей, привыкшей смотреть на земную твердь с высоты птичьего полёта, бояться возможных падений. Они уже были высоко, куда выше, чем должны были подняться неторопливым шагом: как будто лестница незаметно помогала, украдкой поднимаясь сама по себе.
– Я видела свою тень. – Признаться в этом тоже оказалось легко. Хотя Таша прекрасно понимала, что едва ли сделала бы это в оставшейся в замке комнате. – Из Зазеркалья. Не в первый раз.
– Серьёзно?
– И она сказала то, что слишком безумно, чтобы быть правдой.
– А всё-таки?
…даже здесь, под облаками, где не было места многим страхам, оставленным на земле, отвечать не хотелось. Как будто произнести это вслух значило в какой-то мере это признать.
Но они всегда были друг с другом честны.
– Она сказала, что Лиар любит меня, – произнесла Таша – с неловкой улыбкой того, кто знает, что сейчас произнесёт несусветную чушь. – Сказала, что я уже несколько раз жила, умирала и возвращалась в мир. И каждый раз встречала его.
Следующий шаг она сделала в одиночестве. Алексас замер в воздухе, не отпуская её руки, вровень с горными вершинами, очень далеко над заснеженной землёй.
Когда Таша обернулась, на бесстрастном лице невозможно было различить ничего, кроме теней, рождённых сиянием лунной лестницы.
– Я же говорила. – Таша коротко посмеялась, но смех вышел натянутым. – Даже звучит безум…
Бабочка, сотканная из мрака – гуще, чем темнота вокруг, отливавшая чёрным блеском эйрдалевых зрачков, – выбрала именно этот миг, чтобы опуститься на её палец.
Свет мерцающей голубой лестницы завертелся вокруг бешеной каруселью – и Таша кубарем покатилась по ворсистому ковру.
Остановилась она, лишь уткнувшись в чьи-то щегольские лаковые сапоги. Впрочем, беглый взгляд вверх быстро помог установить личность их владельца.
– Тебя пришлось долго искать, – бесстрастно заметил Андукар, сидевший всё в том же кресле у библиотечного камина. Чёрная бабочка порхнула к нему и растаяла, слившись с тенью хозяина замка, густевшей на полу. – Прогулки под лунами?
Тень… Таша читала где-то, что сильные эйрдали могут оживлять свои тени, отпускать погулять – и призывать обратно, вместе с ними призывая то, с чем тень соприкасалась. Думала, выдумка.
Но, как она уже убедилась, люди вообще мало что выдумывают на ровном месте.
– Как я коротаю свой досуг, тебя не касается. – Поднявшись и отряхнувшись жестом, исполненным величайшего достоинства, Таша опустилась в кресло напротив. Ожидаемо пустая библиотека звенела тишиной пыльного воздуха, после прогулки в поднебесье казавшегося тёплым. – Я не успела сегодня сказать «спасибо». За то, что выручил нас на тренировке.
– Не стоит. Лишний раз указать Картеру на его место – одно удовольствие. В отличие от меня он, идиот, предан Зельде с потрохами.
Вежливый ритуал приветствия был исполнен.
– Зачем звал? – уже без обиняков спросила Таша. Нельзя сказать, что эйрдаль прервал их разговор с Алексасом не вовремя, ведь развивать тему ей и самой не хотелось, – но всё же она досадовала, что её в самом прямом смысле бесцеремонно вернули с небес на землю.
– Ты же вроде просила отдать тебе Кэйрмиль. – Эйрдаль лениво закинул ногу на ногу. – Подумав, я понял, что завтрашний маскарад предоставит нам идеальную возможность.
– Так скоро?
– А ты планировала провести в Рассвете ещё месяц-другой? Если я правильно помню, завершение Суда-Поиска не за горами.
– И что ты собираешься делать?
– Переправить Кэйрмиль в Венец, конечно же. И избавиться от Картера заодно. Причём прежде, чем они донесут Зельде, что ты – Ищущая. – Андукар утомлённо подпёр рукой белобрысую голову. – Картер сегодня крайне неосмотрительно напал на вас при свидетелях. Дал понять, что обида за дочь для него дороже, чем потенциальный союз с Венцом. Что он готов поставить собственные цели выше Зельдиных. Предположим, что после сегодняшнего эмоции в нём окончательно возьмут верх над разумом, и он разозлится настолько, что решится действительно убить вас обоих. А когда я этому воспрепятствую, прихватит дочь и сбежит, ведь иначе их головы полетят с плеч. После провала в Клаусхебере Зельда и так очень зла на Кэй… Вы же, оскорблённые в лучших чувствах, на другой день вернётесь в Венец, где вашей безопасности не будут грозить всякие спятившие колдуны.
– А на самом деле…
– А на самом деле Кэйрмиль отправится в вашу штаб-квартиру через зеркальный проход, а Картер – в какой-нибудь горный сугроб. Мёртвым.
Таша в раздумьях царапала кончиками пальцев жёсткий подлокотник, обтянутый шершавой гобеленовой тканью.
– И что, из Рассвета можно так просто сбежать?
– Нет, если тебе не поможет кто-то из верхушки. Я… или Картер.
– Я не верю тебе.
Эйрдаль изогнул бровь – даже несколько одобрительно.
– Без моей помощи тебе всё равно не справиться, – сказал он. – Заодно испытаешь мою верность на деле.
– Только вот если твоя верность окажется лишь словами и нас раскроют, Венец слишком многое потеряет. Я слишком многое потеряю. Возможно, жизнь.
– Что ты. Живая ты в любом случае ценнее мёртвой. И ты это прекрасно знаешь – потому и открылась мне. Но, раз уж на то пошло… – Следя за сомнениями в её лице, Андукар откинулся на спинку кресла. – Ты ведь задавалась вопросом, почему именно Норманов Рассвет никак не оставит в покое?
– Предположим, – напряжённо заметила Таша.
– А помнишь ли ты, что представляют собой Врата Бездны?
– Об этом и дети знают.
– А знаешь ли ты, где находятся Камни Силы, воздвигнутые Ликбером Великим подле самых уязвимых мест соприкосновения нашего мира с… другим?
Таша помолчала, пытаясь выстроить в голове логическую цепочку из разрозненных намёков, услышанных только что.
…Камни Силы – чёрные обелиски, испещрённые рунными знаками, хранившие Аллигран от гостей с той стороны, – можно было увидеть в нескольких местах по всей Долине. Везде, где когда-то в мир людей прорывались дамнары. Их расположение не афишировалось по настоянию Мастеров Адамантской Школы, но один из них…
– Я видела один в особняке Норманов, – произнесла Таша, поймав себя на смутном желании потрясти эйрдаля за грудки и велеть ему перестать темнить. – В саду Клаусхебера. Летом.
– А бывала ли ты в подвалах Клаусхебера?
– Мы заглядывали туда, но там было темно, и… Да к чему вообще все эти вопросы?
– К тому, что если бы ты зашла в подвал, зная, где и что искать, то обнаружила бы в полу каменную плиту, которая может отходить в сторону. И если бы ты спустилась во второй подвал – тайный, расположенный под первым, образующий собой лабиринт – и долго шла в правильном направлении, ты пришла бы к маленькой, ничем не примечательной дверке. Обычная каменная дверь в каменной стене. У неё даже ручки нет, и, как бы ты ни толкала, она не открылась бы. Но если бы к ней подошёл законный владелец Клаусхебера и нашептал некие слова, которые являются, наверное, страшнейшей тайной из всех существующих, дверь распахнулась бы настежь. – Эйрдаль подался вперёд, понизив голос почти до шёпота. – За порогом ты увидела бы шахту, под уклоном идущую вниз. Тёмную, узкую, древнюю. Спуск по ней занял бы у тебя, возможно, целую жизнь, и чем ниже ты бы спускалась, тем холоднее становилась бы твоя кровь. И в конце концов, когда ты уже готова была бы смириться с тем, что у шахты этой нет конца, ты вышла бы к неким воротам… или вратам, если данное слово нравится тебе больше. – Эйрдаль смолк, пристально глядя на собеседницу. Чёрные звёзды его зрачков слегка пульсировали в полумраке. – Есть догадки о том, что за ними таится?
Таша сидела, не смея пошевелиться.
…не может быть. Не. Может. Быть. Легенда, которую она знала с детства, мрачный дом на высоком холме, рунный камень в саду, убийство Норманов, эйрдали – всё это сплеталось так?..