После такого, пожалуй, выйдешь…
– Ты ведь знаешь, что, пока Ликбер не поставил Камни Силы и не запечатал Врата с той стороны, существовал способ призвать дамнаров из-за них? На краткий срок… или на долгий. Зависит от заклятия и сил призывающего.
– Об этом даже в детских сказках пишут.
– И в этом случае, как ты помнишь, дамнар беспрекословно подчиняется воле призвавшего его.
– Один дамнар, которого призвали, но не сотни, которых выпустили!
– Зельда уверена, что нашла выход. Сказки про Дракона, полагаю, ты тоже помнишь? Призвать его невозможно, но если прийти самой…
…Дракон. Сильнейший дамнар. Страшнейшее порождение Бездны, с которым встретился Ликбер.
Таша вспомнила любимые «Сказания Аллиграна» – и ужас понимания пробежал холодом по спине.
– Зельда решила заключить сделку с ним?..
– И включить в условия то, что в обмен на тысячи людей, отданных им на растерзание, и пару лет свободных прогулок под лунами дамнары вернутся обратно в Бездну. Зельда ведь не собирается разрушать Врата – только приоткрыть щёлку. Защита, созданная Ликбером, должна сдержать неконтролируемый массовый прорыв. – Глядя в её лицо, Андукар поощрительно улыбнулся: – Да, ты права. Зельда решила поиграть с огнём. Но она уверена, что раз Ликберу оказалось по силам совладать с дамнарами, то ей – тем более. А ещё ей абсолютно нечего терять. Собственная жизнь не имеет для неё ценности: всё, чего она хочет на самом деле, – видеть этот мир в огне. Дожить до момента свершения своей мести. Удачным или нет будет её договор с тем, кто ждёт за Вратами… вне зависимости от исхода ненавистные ей люди будут уничтожены. Как и мир их, предавший её.
Почему Норманы, спрашивала Таша себя всё это время. Почему именно они.
Наверное, никто в этом мире не мог предположить, что ответ на её вопрос окажется таким.
– Значит, законный владелец особняка…
– …суть ключ к огромному замку́, имя которому Клаусхебер. То был один из последних проектов Ликбера, воплощать который пришлось уже его ученикам. Они соорудили гигантскую, ювелирно сложную охранную систему, вершившуюся домом. В этом доме по окончании строительства поселился один из них – Лиаран Норман, бывший Мастер Странник, по такому случаю отказавшийся от титула одного из первых Шестерых… и женившийся. И обзаведшийся парой детей. Ибо условия заклятия схожи с теми, какие мы с товарищами в своё время наложили на замок, где мы сейчас находимся. Клаусхебер разрушится, если умрёт его последний законный хозяин, и только законный хозяин, встав перед дверью, узнает Слова.
…а летом Таша находила странным закон-завет основателя династии. По которому в роду Норманов титул передаётся лишь тому, кто обзавёлся наследником. Или хотя бы женой, способной ему такового подарить. И что заверять передачу титула должны Мастера…
– Каковы эти слова, надо думать, знали только Лиаран и пятеро его товарищей, – продолжал Андукар, – и даже они забыли об этом. Завершив своё дело, они стёрли все упоминания о местонахождении врат не только из летописей, но и из памяти людей, знавших это. В том числе собственной. Остались только записи в самом Клаусхебере, спрятанные в нижнем, тайном подвале… на самый крайний случай. Их и нашла Кэйрмиль, когда проникла в замок по заданию Зельды. Ведь амадэи – одни из немногих, кто знал, где находились Врата и чью память Мастерам подправить не удалось. Хотя бы по той причине, что они считали амадэев мёртвыми. – Эйрдаль изобразил кистью некий изящный витиеватый жест. – Лиаран Норман не удосужился поведать потомкам, что они живут на пороховой бочке с временно притушенным фитилём. Как не удосужился открыть им Слова. Но, если верить записям, Слова передаются Норманам вместе с кровью и правом владения особняком. И проснутся лишь в их головах – и лишь в нужный момент.
– Немыслимо. – Таша прижала холодные ладони к щекам. – Значит, если все Норманы умрут…
– …право владения перейдёт к Кэйрмиль. Даже если для властей она убийца в бегах.
– Этого нельзя допустить!
Андукар улыбнулся легчайшей из улыбок.
– Это выше моих сил. Моих, – повторил он с едва заметным нажимом. – Кроме меня обо всём знает лишь сама Зельда. Даже Кэйрмиль и Картер просто делают то, что им велено. Потому их побег не вызовет подозрений: они просто не знают, что стоит на кону. Но, если мы с тобой всё сделаем правильно, через несколько дней Кэй не будет представлять угрозы… и если твои амадэи не сплохуют, Зельда не успеет осуществить запасной план по открытию Врат. Мне она об этом ничего не говорила, – добавил эйрдаль, отвечая ужасу, всплеснувшемуся в Ташиных глазах, – но я уверен, что таковой существует, и во мне, в отличие от Зельды, желание наблюдать в Долине кровавый бал не проснулось. Меня вполне устраивает мир таким, какой он есть, и возможность спокойно прогуляться по нему… после того как Зельды не станет. Когда я буду свободен.
Таша запоздало ощутила боль: за тревожными мыслями даже не заметила, как впилась ногтями в собственные щёки.
…можно ли ему верить? Ведь если это правда, Андукар не может не знать: уже сегодня Таша расскажет всё Алексасу с Найджем, те – Венцу, и страшнейший секрет Зельды перестанет быть таковым. Хотя это многое ставит на свои места… Даже то, что у Андукара, знающего истину, есть дополнительный резон остановить спятившую колдунью – и убрать девчонку, с помощью которой та может открыть Врата. Помочь Венцу. Помочь им.
Если он и правда на их стороне…
– Решайся, – сказал эйрдаль. – Я предоставил тебе залог своей преданности. Слово за тобой. Да – играем. Нет – отбой давать не придётся.
Играть. Бросить кости жизни и смерти.
Сделать последнюю ставку – на всё…
– Да. – Очень плавным, очень медленным жестом Таша опустила руки. – С одним условием.
Дверь в кабинет скрипнула, но владелец кабинета не обернулся. Он смотрел в окно, опершись на подоконник руками в белых перчатках. Там шелестела белая сирень, светящаяся во тьме; в фонтане пела вода, извергаемая пастью дракона из чёрного мрамора; по светлым стенам невысокого дома вился никогда не вянущий коричневый плющ. Где-то смеялись и плакали, читали и болтали дети, и вечная ночь обнимала сад Школы Колдунов беззвёздными тёмными крыльями.
– Всё-таки пришёл, – констатировал господин Оррак, так и не повернувшись к гостям лицом.
– Ты ждал меня? – Арон прикрыл дверь, вглядываясь в фигуру, окутанную чернотой длинного плаща с капюшоном. Странница замерла рядом, в шаге от порога, и взгляд её, устремлённый на директора Школы Колдунов, был куда более прохладным. – С чего?
– Лишь один наш общий знакомый способен подвигнуть тебя на безумства, подобные тем, что ты творишь сейчас. И в борьбе с ним наследники Ликбера не могут тебе помочь. – Когда Оррак обернулся, его бледные губы улыбались. Длинный палец, облитый белым атласом, указал на бархатные кресла, ждавшие перед большим дубовым столом. – Садитесь.
Амадэй и волшебница, хранившая на лице абсолютное бесстрастие, сели.
Оррак опустился в кресло по другую сторону стола. Опершись локтями на столешницу, положил подбородок на сложенные домиком ладони.
– Ты кое-что должен нам, – сказал Арон. – Каждому из четверых оставшихся.
– Арон, Арон… – В словах колдуна пробились сладкие ностальгические нотки. – Помню тебя в пору, когда ты был истинным Зрящим. Да и после сожжения Адаманта, признаться, наблюдал за тобой, когда скучал по старым добрым временам. Чтобы ты да воспользовался своими силами не во имя добра? А теперь… морочишь головы невинным людям и цвергам, берёшь Мастеров то ли в помощники, то ли в заложники… Скажите, Мастер Странница, сколько раз вы бунтовали против того, чтобы идти не пойми куда на борьбу не пойми с кем? Хотя да, вы можете не помнить. Наш друг умеет заметать следы.
– И мне свой долг ты ещё не отдавал.
– Впрочем, всегда считал принципы амадэев специфическими. Ты, не задумываясь, применял силу, когда считал это благом для людей неразумных. Но зачаровывать бедняжек-цвергов во имя своих эгоистичных целей?.. – Оррак зевнул – с тщательно отмеренной скукой, прикрыв губы прямой ладонью. – Что за игру затеял твой братец на этот раз? Хотя, помнится, была одна вещь, из-за которой вы крепко повздорили. Женщины… Созданы, чтобы губить мужчин, пусть даже эта гибель кажется вам самым прекрасным, что было в вашей жизни. Мастер Странница, а вам я задал вопрос, если забыли. Вы всегда такая неразговорчивая?
– Мы призвали тебя когда-то. И не смогли вернуть обратно. Но ты должен нам… ты должен мне. Одну услугу. Исполнить то, о чём я тебя попрошу.
– Помню получше тебя. Круг, руны, свечи… Трое в чёрном, трое в белом… – Оррак тихонько рассмеялся. Шипящие нотки, и без того сквозившие в каждом слове, в смехе прорвались вовсю, словно за столом сидела огромная змея. – Не могу сказать, что очень огорчился, когда вы не смогли вернуть меня обратно. Хвала Тёмному Времени с его забавными эксцессами, нарушавшими все законы мироздания. Шесть желаний за вечность жизни там, где каждый день восходит солнце… учитывая, что двое из вас так и не успели ни о чём попросить… И чего же ты хочешь?
– Помоги мне найти одного человека. Покажи, как добраться до него.
– И что, этого не может сделать Странница?
– Здесь замешана Зельда.
Волшебница не сводила глаз с лица собеседника, невидимого в тени, скрывавшей все черты до самых губ. Неестественно густой: словно под капюшоном колдуна жила маленькая ночь.
– Кровь имеется? – протянул Оррак понимающе.
Странница выложила на стол мензурку – та сама собой покатилась по направлению к хозяину кабинета, чтобы её подхватили пальцы, облитые белым атласом.
– Стало быть, тебе нужно не просто место, но и путь к нему, – поднимаясь на ноги, уточнил Оррак.
– Да. Наглядный показ. – Арон смотрел на колдуна без особой надежды. – Полагаю, просить тебя вытащить её оттуда бесполезно.
– Так и знал, что это