Жизнь, наконец, стала прежней. Появлялись новые планы и мечты, а за ними по пятам следовали счастье и радость.
Порой удивительно то, на что ради нас готовы пойти близкие. И им совершенно не важны обстоятельства. Главное, чтобы мы оставались рядом. Ведь самое больное и ломающее человеческие жизни — потеря родного человека.
Искренняя любовь — принятие тебя таким, какой ты есть. Даже если ты неунывающий чародей, оживший в теле смертельно больного, и только учишься жить заново.
Вместе с ветром в открывшуюся дверь лапшичной влетели нежно-розовые лепестки сакуры. Над головой друг о друга стукнулись колокольчики. Приятный звон поприветствовал гостью.
В нос ударил тёплый воздух и запах лапши. Юми вымученно выдохнула. Ноги после урока физкультуры неприятно гудели. Она выбрала свободный столик и плюхнулась на диванчик. Пробежалась глазами по небольшому меню и заказала самую обычную порцию рамёна.
Сама хозяйка лапшичной вынесла ей блюдо и доброжелательно улыбнулась, пожелав приятного аппетита. Холодные щёки обожгло струящимся паром. Лицо Юми заалело от жара. В её руках звякнули металлические палочки. Живот недовольно буркнул. Она с наслаждением втянула запах рамёна, наполнив до отказа лёгкие, облизнулась, и принялась есть. Лапша буквально таяла во рту, а мясо оставляло приятное острое послевкусие.
На кончиках пальцев Юми сияли золотистые блёстки после урока рукоделия. Они прикольно переливались на солнечных лучах, проникавших через панорамные окна. На губах — прозрачный клубничный блеск. На шее и запястьях бренчали милые украшения из разноцветного бисера, молочных жемчужин и серебристых фигурок с кошками и звёздами. На тёмно-шоколадной макушке мерцали радужные заколки. В ушах покачивались серёжки в виде витражных сердец.
Волнистые волосы чуть длиннее плеч, норовились оказаться в душистом супе. Юми ловко убирала надоедливые пряди за ухо. Восхищённо и довольно вздыхала. Уроки в старшей школе жутко утомляли. Так ещё скоро начнётся пора промежуточных экзаменов.
В свои шестнадцать Шингеки Юми жила обычной жизнью ученицы старшей школы, помогала родителям, по выходным в тайне подрабатывала и копила на курсы по профессиональной съёмке и фотографии. В кармане всегда носила плёночный мини-фотоаппарат, подаренный родителями. Из домашних фотоальбомов сыпалось много-много цветных снимков. Поэтому Юми обклеивала фотографиями и яркими гирляндами стены своей комнаты. Она каждый день искала в серых зданиях, улицах, людях частичку света. Ей нравилось экспериментировать с локациями и ракурсами. Фотографировать семейные праздники, посиделки с друзьями, тёплые улыбки. Случайных прохожих, проезжающие машины, вывески магазинов. Счастливых детей, деревья сакуры, довольных котов.
Видеть необычное в обычном — её призвание.
Юми выпила остатки бульона и сыто улыбнулась. Похлопала ладошкой по полному животу и мечтала о сне.
Она медленно окинула небольшое помещение лапшичной. Стены выкрашены в ненавязчиво-гранатовый цвет с выведенными рисунками аистов, кувшинок, бамбука и лебедей. Тёмный дощатый пол. Над каждым столиком висел тусклый фонарик, выполненный в стиле прошлых веков. Где-то десять вымощенных из дерева столиков и красные низкие диванчики.
Помимо Юми здесь находилось два человека. Женщина с лунно-седыми волосами, собранными в аккуратный пучок. С кончика её носа спадали овальные очки. Женщина была одета в платье лилового цвета (похоже на английский стиль), рядом с ней лежала такого же цвета шляпка с голубыми розами. Её хотелось тайком сфотографировать. Столько изящества Юми не видела ещё ни в одном человеке. Но она нехотя перевела заинтересованный взгляд с незнакомки на паренька из параллельного класса. Идзава Минэси, кажется. О нём Юми ничего не слышала, кроме того, что он хорошо умеет играть в волейбол. И сегодня она в этом убедилась на совместном уроке физкультуры. Отбитые руки до сих пор горели после игры с их классом.
Минэси сидел в самом дальнем углу и спокойно ел. В его силуэте не было ничего, что могло хоть как-то зацепить Юми. И она решила вновь обратить внимание на незнакомку, потянулась в сумке, чтобы достать мини-фотоаппарат. Но когда посмотрела на тот столик, за которым сидела женщина, увидела, что её там нет. В солнечном свете сверкнула блестящая вещица, напоминавшая кулон.
Куда делась загадочная незнакомка?
Колокольчики на входной двери лапшичной холодно лязгнули. Юми заметила в окнах удаляющийся лиловый силуэт.
Юми подскочила с места, отодвинув столик. Стукнулась коленкой о деревянную ножку. Тихо ойкнула, схватила кулон и побежала, споткнувшись о порожек, вслед за женщиной в лиловом платье.
Догнать её удалось только возле пешеходного перехода за углом.
— Извините, Вы, кажется, забыли это в лапшичной, — запыхавшись окликнула она, поклонилась и протянула кулон.
— Что? — милая женщина средних лет развернулась к ней и добродушно взглянула через прозрачные линзы очков, — Я ничего не забывала.
— Но этот кулон лежал на вашем столике, — оторопела Юми. Неужели она ошиблась?
— Амулет, милая моя, — ласково поправила её женщина. — Забирай его себе, — она наклонилась к уху Юми: — с его помощью ты сможешь увидеть настоящие эмоции людей.
Юми замерла, словно заворожённая, и слушала:
— Смотри через синее стёклышко и тогда сможешь увидеть то, что скрывается за человеческой маской. Используй его во благо. Он сам выбрал тебя. Повяжи на шее. Укрась свою душу.
Женщина выпрямилась, мило улыбнулась, поправила очки и уже было разворачивалась, чтобы уйти, как с губ Юми сорвалось:
— Но что мне с ним делать и почему он выбрал меня?
— Не знаю, так распорядилась магия, — она пожала плечами. — Амулет сам подскажет, что делать. Прислушайся к внутреннему голосу и следуй его указаниям, — в её голосе не слышалось усмешки, только звенящая серьёзность. — Позаботься о себе и амулете, Шингеки Юми.
И загадочная незнакомка ушла, не сказав больше ни слова. Её силуэт быстро затерялся среди прохожих. Как бы Юми не пыталась выловить её взглядом — ничего не выходило.
Что вообще произошло? Что это за такой непонятный амулет, через который можно увидеть истинное состояние человека? Какая магия? Что ещё за внутренний голос? Казалось, под давлением вопросов голова вот-вот взорвётся.
Юми не могла понять: во-первых, откуда та знала её имя, и, во-вторых, что делать дальше с вещицей в её руках? Она заботливо прижала его к груди. Вновь посмотрела на него, наклонила голову чуть в сторону: он покрыт позолотой, на поверхности выступали рельефные закруглённые рисунки и непонятные символы, а по серединке высечено отверстие под синее стёклышко. Амулет спокойно помещался в её кулаке.
Юми поднесла его к одному глазу, прищурив второй, и взглянула на мир через синюю линзу. Сердце пропустило удар. Казалось, она услышала, как магически зазвенел ветер, растрепав волосы.
Она смотрела на мимо проходящих людей и видела печальные, уставшие и обречённые лица. Ужаснулась, чуть не выронив амулет. Убрала его от лица и заглянул в лица прохожих вновь: они вообще ничего не выражали, лишь стальное безразличие и пустоту.
Юми снова и снова смотрела через амулет на людей, и не могла поверить своим глазам. Такое разве возможно?
Разве магия — это не выдумка из детских сказок, что мама читала перед сном?
Да, ну не может быть.
Или всё-таки может?
Юми окончательно запуталась: являлась ли она сейчас обычном человеком, сжимая в ладони волшебную вещицу?
Она и не заметила, как дошла до лапшичной и открыла дверь.
Минэси до сих пор сидел здесь и бездушно пялился в панорамное окно. Юми бросила на него невесёлый взгляд и поднесла амулет к глазу. За безразличным выражением лица Минэси таилась тяжёлая печаль. Юми видела чужие опухшие от слёз глаза, сухую кожу на щеках, ссадины и разодранные губы.
Сердце неприятно вздрогнуло и Юми поспешила спрятать амулет в кармане кофточки.
«Что с ним? Может, стоит поговорить?» — и вот вновь послышался мягкий магический звон, похожий на пение звёзд. Амулет слегка нагрелся в кармане и подталкивал к действию. Одобрял мысли.
Тяжело вздохнув, она пошла к его столику и села напротив. Минэси, казалось, этого даже не заметил и продолжал смотреть остекленелым взглядом в одну точку.
— Минэси-кун? — Юми сложила локти на столе и постаралась дружелюбно улыбнуться.
Парень потупил взгляд на пару секунд и отмер, услышав своё имя.
— Знакомы? — Минэси не выпускал палочки из рук.
— Не думаю, но мы учимся в параллельных классах. Я Юми, кстати.
— Шингеки Юми?
Она кивнула.
— Вот как, — он коротко усмехнулся и замолчал, через время продолжив: — Тебе что-то нужно от меня?
Теперь Юми усмехнулась и легонько замотала головой из стороны в сторону. Плетёные бусы на шее тихо зашелестели.
— Нет, просто, — она замялась, — просто захотела познакомиться. Тем более, замечала, что ты часто сюда заходишь после учёбы. Живёшь где-то не далеко?
Минэси поджал губы и поднял взгляд к потолку, задумавшись:
— Это лапшичная моей тёти.
Юми кивнула. Пускай вопрос и не подразумевал этого ответа.
— Не хочешь сходить прогуляться? — после продолжительного молчания предложила она.
— Мы даже не знакомы.
— Как раз появится повод. Да, пойдём, развеемся, всё равно завтра выходной, — оживилась Юми.
— Разве у тебя нет друзей? Могла бы сходить с ними, — Минэси скрестил руки на груди и посмотрел на неё строго.
— Есть, но они далеко. А ты здесь. Пойдём.
Юми не унывала и решительно встала из-за стола. Что-то подсказывало, что прогулка им нужна. Чуть-ли жизненно необходима. Но с чего бы это ясное и слепящее, словно праздничный салют, чувство взрывалось в сердце? Амулет прожигал кожу через ткань.
Минэси смотрел растерянно:
— Что? Прямо сейчас?
— Да!
— Но я ещё не доел…
— Да брось эту размякшую лапшу! Не вкусно же. И вообще, ты в любое время можешь вернуться и поесть. Пошли-и-и.