22 сентября 1993 года, среда
Попробую описать, как все случилось. Я не нарочно. Ну, то есть нарочно, но тогда я плохо соображал. Это должен был быть самый обычный день. После звонка с урока я не хотел идти на обед, а в столовой толком и поговорить не с кем. Я остался в классе и доделывал задание, которое задали. Но Габриэль с Игором тоже остались. Габриэль достал из рюкзака баллончик с краской и подошел к двери – проверить, нет ли кого в коридоре. Потом бросил баллончик Игору и сказал, что постоит у лестницы на шухере. Игор взобрался на подоконник, вылез на карниз и, встряхнув баллончик, начал быстро распылять краску. Делать это прямо в школе – настоящее безумие. Его могли отстранить от занятий или даже исключить. Я подумывал выйти из класса, чтобы не влипнуть в неприятности вместе с ним, но мне стало любопытно, я подошел к нему и спросил, что он делает. Игор сказал, что мстит. Он вывел буквы «Ш» и «Л», потом «Ю», «Х» и «А». Я спросил, кто эта шлюха, и он назвал мою Рапунцель, расхохотавшись. Я не понимал, что происходит, и спросил, почему он назвал ее так. Тогда Игор открыл свою грязную пасть и ответил, что Рапунцель – грязная шлюха. Причем назвал ее именно «Рапунцель». Я был потрясен. Разве это имя не только для нас двоих? Игор рассказал, что Рапунцель сосала у него и спала с Габриэлем и другими мальчиками. И даже девочками. Ларисса говорила, что Рапунцель и с ней занималась сексом. Совала в нее пальцы. Не знаю, что на меня нашло, но, как только Игор начал писать букву «Г» над словом «шлюха», я бросился к нему, чтобы отобрать баллончик. Игор толкнул меня, а в ответ я пихнул его локтем. Он зашатался, теряя равновесие. Я воспользовался этим и ударил его кулаком в живот. Игор отшатнулся назад и попытался за что-нибудь ухватиться, но хвататься было не за что. Он зацепил ногой баллончик с краской, и я услышал быстро затихающий крик, пока Игор летел вниз. Потом раздался страшный глухой удар и крики с игровой площадки.
Я в отчаянии отшатнулся и выбежал прочь из класса. Закрылся в туалете и расплакался. Руки дрожали. У меня не хватало смелости уйти, пока не появилась уборщица, чтобы убедиться, что на этаже никого нет. Уроки отменили.
Я столкнулся с папой у школьных ворот. Там стояли и другие родители. Все были в шоке. В той части двора, где упал Игор, стояла белая машина. Хорошо, что его не было видно из-за черного мешка. Когда все стали расходиться, приехала мама Игора. Ее машина остановилась перед школой, и она выскочила с криком и рыданиями. Другие мамы не дали ей подойти к телу. Она осталась там и упала на землю. Корчилась и кричала, что ее жизнь кончена и она хочет умереть. Я чувствовал себя ужасно. Дома я поступил так, как учил папа после смерти мамы: стал думать обо всем хорошем, что связано с умершим человеком. Закрыв глаза, вспомнил наггетсы, которые мы ели дома у Игора. Наггетсы с кетчупом. Постепенно я успокоился. И вообще, Игор получил по заслугам.
23
Правильно было бы рассказать все полиции. Сантьяго знает адрес дома престарелых. Не окажись там Виктории, конверт вручили бы тете Эмилии, и она прочла бы эти ужасные записи из дневника. «Он знал, что я была там», – решила Виктория. Конечно, знал. Как будто он все время находился рядом с ней. Не в силах избавиться от этих мыслей, она прилегла на диван, держа в руках страницы и фломастер. Значит, ее родители как-то узнали о грязной связи Софии с Сантьяго. Виктория попыталась представить их реакцию. Все так мерзко и абсурдно, учитывая, что это произошло в школе… Если бы узнали другие, то Иконе, скорее всего, пришлось бы закрыть. Видимо, Мауро поверил, что все наладится, когда прекратил общаться с Софией и помешал этим двоим встречаться. Виктория подчеркнула абзацы в дневнике, которые подтверждали ее вывод: София – это Рапунцель. Хотя соседние дома были похожи друг на друга, описание гаража («нашего убежища») очень напоминало гараж в их доме: деревянный стол, черный потолок, несколько лампочек на нем. София встречалась там с Сантьяго, когда семья куда-нибудь уезжала…
После нескольких часов чтения Виктория была измотана, но она хотела с кем-нибудь поговорить. Обсудить вслух – это поможет обдумать все как следует. Пристегнув протез, девушка надела мешковатые джинсы и удобный топ и быстро причесалась перед зеркалом. Положила в рюкзачок перочинный нож и дневник. На автобусе доехала до района Фламенго, недалеко от площади Праса-ду-Рассел, и прошла три квартала до дома Джорджа. Тут ее осенило, что нельзя заявиться к нему просто так, ни с того ни с сего. Она решила позвонить Джорджу, когда доберется до улицы Руа-ду-Катете. Он ответил после второго гудка.
– Ты где? – спросила Виктория.
– Иду домой. Я ходил в больницу навестить друга. А что? Что-то случилось?
– Появились новые страницы.
– Господи… Когда?
– Сегодня.
– Могу приехать к тебе.
– Незачем. Жду у твоего дома.
Виктория отключилась. Раз она уже была на месте, то могла зайти в кондитерскую убить время. Сев у окна, попросила двойной эспрессо. С ее места просматривался вход в подъезд Джорджа под зеленоватой мраморной аркой, и Виктория могла наблюдать за происходящим на улице. Она ненавидела это время суток, когда закрывались магазины и все возвращались домой после работы. С наступлением вечера чувствовалось, как в воздухе витает что-то нехорошее. Виктория просидела минут десять, когда заметила Джорджа, который вышел из офисного центра – здания под номером 53, что-то засовывая в боковой карман рюкзака. Она узнала его издалека по походке и тому, как он размахивал руками. Опустив голову, Джордж направился к своему дому под номером 61. Что он делал в том здании, хотя сказал, что едет из больницы? Виктория старалась сохранять спокойствие. Должно же быть какое-то объяснение. Она оплатила счет и направилась к офисному центру, чтобы рассмотреть его поближе. Решила попасть внутрь, поэтому подошла к охраннику, смотревшему футбольный матч на мобильнике. Над его головой висел большой стенд с номерами офисов по этажам. Виктория несколько секунд рассматривала его, сама не зная, что ищет.
– Вам помочь? – поинтересовался охранник.
– Нет, просто… Я сидела в кондитерской напротив и, кажется, увидела, как отсюда вышел мой старый школьный приятель, – ответила она, одарив его своей самой очаровательной улыбкой. – Я пыталась догнать его, но не смогла. Белый парень в очках.
– Джордж? – уточнил охранник.
– Да! Он здесь работает?
– Он снял триста третий офис несколько месяцев назад.
– Так жаль, что я не смогла его догнать! Мне очень хотелось поговорить с ним…
– Кажется, Джордж живет где-то рядом. Не знаю, где именно.
– Он приходит сюда каждый день?
– Нет, только иногда… – Охранник подозрительно покосился на нее. – Как вас зовут, сеньора? Может, хотите оставить для него сообщение?
Виктория отказалась, назвалась случайным именем и ушла. Большего здесь не добиться. В любом случае она уже кое-что разузнала: Джордж не навещал друга. Он снимал офис на той же улице, где жил сам. Зачем? Сильно расстроившись, она решила позвонить Аррозу. Тот ответил почти сразу, но Виктория несколько секунд молчала, не зная точно, чего от него хочет.
– Что случилось, Вик? Ты в порядке?
– Не знаю… Просто… Если вдруг со мной что-нибудь случится, знай: я собираюсь встретиться с Джорджем. С тем писателем из кафе…
– Вик, погоди! Объясни мне! – Арроз еще никогда не был так взволнован. – Если ты боишься, то не ходи к нему!
Виктория молча нажала «отбой» и отключила звук у телефона. Сейчас нельзя сдаваться. Она позвонила в домофон и поднялась на лифте на седьмой этаж. Джордж ждал ее в дверях, в той же самой одежде, в которой она только что его видела на улице – джинсы и светло-желтая рубашка с длинными рукавами, – но он успел разуться.
– Я только пришел, – сказал он, улыбаясь.
– Как быстро ты добрался! – Виктория тоже заставила себя улыбнуться.
– Взял такси.
Она прошла в квартиру и оглядела простенько обставленную гостиную. Его рюкзак валялся на диване. Джордж потянулся к ней, но Виктория увернулась, и он смог поцеловать ее только в щеку.
– Посиди минутку. – Джордж пошел на кухню.
Виктория вытерла след от его слюны на лице. Ей было не по себе. Теперь казалось, что Джордж нарочно изображал перед ней писателя без гроша в кармане, готового начать все с нуля. А на самом деле? Виктория попыталась припомнить, когда Джордж в первый раз появился в кафе «Моура». Кажется, в начале года…
– Свежий кофе, – объявил он, возвращаясь с двумя чашками и протягивая одну ей. Сделал глоток, поставил чашку на столик и погладил ее по щеке. – Я так скучал по тебе…
– Я тоже. Позвонила тебе, как только прочла новые страницы.
– И правильно сделала.
– Твой друг в порядке? – как бы мимоходом поинтересовалась она.
– Да, просто аппендицит.
Виктория не знала никого из друзей Джорджа. За несколько месяцев знакомства он ни разу ни о ком не упомянул. И всегда жаловался, что после возвращения из Европы так и не завел близких друзей. Это делало его ложь еще более неубедительной.
– И что в дневнике на этот раз?
Не желая вызывать подозрений, Виктория протянула ему листки.
– Я уверена, Рапунцель – это София, сестра моего отца. Она совращала мальчиков в нашем гараже. Отец узнал об этом и порвал с ней все связи, а потом она сбежала в Америку.
– Боже мой! – Казалось, Джордж искренне потрясен.
– Это еще не все: Сантьяго столкнул Игора с карниза во время ссоры. Это было не самоубийство.
– Об этом есть упоминание в дневнике?
Она кивнула. Джордж склонился над листками. Через некоторое время он посмотрел на Викторию.
– Пей кофе, а то остынет.
Она взяла чашку и притворилась, будто делает глоток. Ей не хотелось ничего пить из его рук. Может, она зря перестраховывается, но рисковать нельзя. Пока Джордж читал, уперев локти в колени и подперев одной рукой подбородок, то выглядел вполне безобидным. Тогда почему он врал? Виктория встала и обошла сзади кресло, оказавшись у Джорджа за спиной, чтобы читать вместе с ним. Когда он добрался до абзаца, где Сантьяго вошел в гараж с Рапунцель, Виктория наклонилась, чтобы указать на одну фразу, и чашка соскользнула с блюдца, пролив кофе ему на плечо. Почувствовав, как горячий напиток обжигает кожу, Джордж вскочил, отбросил листки и начал стягивать рубашку. Виктория поспешно извинилась.