Мы виделись с Крисом каждый день, разговаривали про Салем, про Беринга, про ремонт вышки связи, которую до сих пор до конца не наладили. На вечер третьего дня Дейл сообщил мне, что Крис придет в дом Куин с хорошими новостями. Я не стала дожидаться его, попросила Охру приготовить еду, взяла бутылку алкоголя и направилась к дому на краю Салема. Считаю, что хорошие новости нужно отметить, ведь они стали посещать нас все реже и реже.
18. Визитер
Стучу в дверь и пытаюсь подавить нервозность. Я словно пришла на свидание, которое сама же и придумала, да еще и не оповестив при этом Криса. Но это вовсе не свидание, в нашем мире им нет места. Это будет просто ужин и разговор по душам, я отвечу Крису заботой на заботу. Не знаю, нужно ли это ему, но мне необходимо. Хочу почувствовать себя живой, цельной и снять маску главы города, которая мне нахрен не нужна. Это будет диалог без сарказма, злости и недосказанности, по крайней мере с моей стороны. Даже такому необщительному человеку, как я, не хватает общения. Я устала от города и его проблем. Хочу решить одну из своих.
По сути, я единственный человек из ныне живущих, кто имеет все права на Салем. Не считаю это достижением или подарком судьбы. Если бы я оказалась обычной Каролиной, то жила бы где-нибудь в городе и со спокойной душой ходила на работу. На какую работу? Да на любую. Убирать дерьмо и то приятнее, чем править людьми. Я не умею этого и не хочу учиться. По моей вине произошло уже слишком много смертей. И люди погибают из-за того, что я не могу быть достаточно сильной и принимать тяжелые решения. Я не смогла поставить на место Матушку, и в итоге практически истребила Каролин. Даже сейчас, спустя дни, я не могу понять, что должна была сделать, чтобы предотвратить это. Я до сих пор не имею ни малейшего понятия, кто стоит за ширмой и дергает за веревочки. Кто этот кукловод, что разрушает меня, даже не приближаясь?
Нужно придумать выход и отдать город Крису, он куда лучше справляется с задачей, поставленной передо мной.
Дверь открывается, и на пороге возникает озадаченный Крис.
– Что ты снова наделала? – тут же спрашивает он, сощурив глаза.
– Сегодня еще не успела создать нам проблем, – с улыбкой отвечаю я. – Решила ответить любезностью на любезность. Ты позаботился обо мне, накормил, и мы даже поговорили не о Салеме.
Пару мгновений он всматривается в мои глаза, словно ищет там признаки лжи или же доказательства правды.
Проблема в том, что правды я не знаю сама.
– Входи, – говорит Крис и отступает в сторону.
Прохожу внутрь и направляюсь на кухню. Я уже чувствую себя здесь как дома. Словно имею право тут находиться. Странное, но приятное чувство, которого я не желаю лишаться. Расставляю все на столе и усаживаюсь.
– Нужны бокалы, – говорю я, показывая бутылку алкоголя местного разлива. – Дейл сказал, что у тебя хорошие новости.
Крис ставит бокалы на стол и достает приборы, а когда садится, то с опаской смотрит на еду.
– Не собираюсь я тебя травить. Если бы решила, то приготовила сама, а так, это чисто заслуга Охры.
Пока Крис накладывает еду, то периодически бросает на меня недоуменные взгляды.
– Что? – спрашиваю я.
– К чему все это? Я мог сам прийти к тебе и все рассказать.
– Не знаю, захотелось сделать для тебя что-нибудь приятное. В основном я думаю только о том, как мне тяжело, насколько я устала, но ведь не я одна тащу на себе Салем. Если быть честной, то я просто иду рядом с тобой, а ты тащишь город. И меня периодически тоже тащишь.
– Это странно, – говорит Крис, откладывая вилку и вдумчиво смотря на меня. – Люди никогда и ничего не делают просто так. Любое действие, которое нужно совершить благодаря дополнительным действиям и шагам, это сложно. Люди не любят сложности, а если делают их – им что-то да нужно в ответ.
– Возможно. Если я скажу, что в ответ на мою любезность, я просто хочу провести этот вечер вместе и поговорить?
– Допустим.
– Допустим? Хорошо, если мы начинаем мерить действия людей по твоей авторской методике, то скажи мне, почему ты столько всего сделал для меня?
Крис отвечает не задумываясь:
– Ты нужна мне живой.
Пожимаю плечами, дальше в эти дебри я лезть не собираюсь.
– Себе я тоже нужна живой. Так что за новости? – спрашиваю я, подтягивая к себе бокал.
– Ворота отремонтировали, большинство раненых выписали, людская молва о тебе, как о чудовище в юбке, практически сошла на нет. Это хорошие новости.
– А вышка?
– С ней пока проблемы. Не хватает провода, чтобы она начала нормально функционировать. Сейчас можно общаться по рации, но из-за помех практически ничего не разобрать.
– Где нам взять провод?
– Это я возьму на себя.
Так и не сделав ни единого глотка, мы сидим друг напротив друга и неотрывно смотрим в глаза. Кажется, что между нами слишком много не сказано, но никто не решается ступить на зыбкую почву. Она опасна, ведь один неверный шаг, и уйдешь под землю, где не будет ни света, ни кислорода. Только одиночество.
Нет. Я не готова к новой череде одиноких дней. Мне нужен друг, которому я смогу доверять. Необходим человек, рядом с которым я могу хотя бы на миг забыть о том, что находится за дверьми.
А там всегда плохо – холодно, страшно, опасно.
А здесь – тепло, светло и спокойно.
– Эшли…
Рация Криса лежащая на столе начинает шипеть и оттуда доносятся неразборчивые слова Рэнди. Единственное, что нам удается понять, так это то, что кто-то стоит у ворот.
– Ужин придется отменить, – говорит Крис, поднимаясь из-за стола.
– Я тоже иду. Вдруг это Поул вернулся, – предполагаю я.
Крис кивает и накидывает куртку, убирает пистолет в кобуру, и мы выходим из дома.
Изо дня в день погода меняется, становится прохладнее, особенно в темное время суток. Вижу подтверждение слов Криса, плафоны заменили, фонари снова освещают путь. Их стало меньше, но этого более чем достаточно, чтобы не врезаться в столб и не запнуться о кочку.
– Если это кто-то из глав городов, то не стоит их пускать в город, – говорит Крис. – Если они почувствуют недовольство некоторых жителей, то могут использовать это на следующем конклаве. Так же им необязательно знать про нападение, пожар и потери. Любая из этой информации делает нас слабее.
Мы шагаем бодро, идя плечом к плечу. Я уверена, что это Поул вернулся. Он что-то вынюхивал в Салеме, может быть, принял какое-то решение из выявленного или получил указания от отца?
– Поняла. Никого не пущу, – твердо отвечаю я, чувствуя, что этот выход за ворота втянет меня в новый водоворот интриг и игр. Правил игр мне разумеется никто сообщать не будет. Как обычно.
Продолжаем идти, изредка встречая местных жителей. По дороге я насчитала пятерых.
– Спасибо, – говорит Крис, когда мы останавливаемся у ворот. Переводит взгляд на меня и поясняет: – Спасибо за ужин.
– Технически он не состоялся. Мы даже толком не поели.
– Это не столь важно.
– Как-нибудь повторим, – шепчу я.
– Обязательно, – обещает он.
Со смотровой вышки к нам спускается Рэнди и рушит чары, которые собрались вокруг. Не знаю, благодарить его за это или ненавидеть.
– Кто там? – спрашивает Крис.
– Черт знает, он просто стоит по ту сторону ворот и молчит.
– Мутировавший? – предполагаю я.
– Сомневаюсь, – отвечает Рэнди.
Крис кивает и отдает приказ:
– Открывай.
Рэнди скрывается из вида так же быстро, как появился и забирает с собой ту магию, что разрушил. Ворота открываются не полностью, но этого достаточно, чтобы я увидела одинокую фигуру в черной куртке, на голову ее владельца накинут капюшон.
Крис достает пистолет и идет первым, а я уже понимаю, кто там стоит. Луч прожектора направляют на гостя, и в этот момент он снимает капюшон.
Меня словно парализует.
На его зрачках столько красных крапинок, что невозможно разобрать родного цвета. На шее и лице всполохи, подобные моим.
– Эшли, – говорит Адриан и делает шаг в мою сторону.
Крис молниеносно направляет дуло пистолета в сторону Лже-Люка.
– Не двигайся, – холодно говорит он.
А мое тело принимает этот приказ на себя. Я и шага сделать не могу. Продолжаю рассматривать Адриана. Он изменился. На голове больше нет волос, только рисунки. Он стал шире в плечах, именно поэтому я не узнала фигуру в первое же мгновение. Во взгляде я не вижу тепла и доброты.
– Крис, опусти оружие, – говорит Адриан своим прежним голосом.
Каждое слово полосует по сердцу.
– Ты мутировал, – бросает Крис, не прекращая целиться в голову друга.
– Да. Так сложилось.
Я же молча наблюдаю за сценой, где когда-то два близких человека оказались по разные стороны баррикад. Адриан говорит:
– Я не опасен. – И тут же поправляется: – Не для вас.
– Какого хрена? Ты должен быть мертв. А если не умер и мутировал, то говорить ты бы не смог. Мутировавшие не удерживают этот навык так долго.
– Мне помогли, – отвечает он Крису и снова поворачивается ко мне. – Рад что ты добралась до города.
Незаметно щипаю себя за ногу, чтобы убедиться, что это не сон. Убедившись, пытаюсь открыть рот и сказать хоть что-то. Я настолько растерялась, что даже позабыла о том, кто я и как оказалась за стеной Салема.
Адриан поднимает взгляд на прожектор и говорит:
– Может быть, вы уже пустите меня внутрь? Не стоит разговаривать у всех на виду.
– Ты не войдешь в город, – говорит Крис.
Теперь они смотрят друг на друга, как давние и злейшие враги. Я бы даже сказала, что они ненавидят друг друга.
– Это не тебе решать. Помнишь уговор? В Салеме главный я, – по слогам проговаривает Адриан.
– Этому уговору конец, ты мутировал, – возражает Крис.
– Не так, как остальные.
– Остановитесь, – прошу я не в силах оторвать взгляд от Адриана.
– Он может быть опасен, – говорит Крис.
Перевожу взгляд на него.
– Знаю, но мы должны его выслушать. Он выжил, – не веря произношу я.