Заканчиваю тираду практически задыхаясь, я злюсь на весь мир и на несправедливость, что творится каждый день. Брайан и Адриан выжидающе смотрят на меня, скорее всего думают, что я потеряла контроль. А я действительно потеряла его на пару мгновений.
– Я закончила, – говорю я и, взмахнув пистолетом, прошу: – Продолжайте.
Брайан не обделяет меня вниманием и, вглядываясь в глаза, произносит:
– Мир никогда не был и не будет справедливым.
– И что нам делать? – в отчаянии спрашиваю я, словно он знает ответы на все вопросы.
– Быть сильнее противника, – тут же отвечает Брайан. И снова поворачивается к Адриану. – Ты так и не сказал, почему явился в Салем. Тебе уже не быть главой города, ты умер и потерял на это право.
– У меня его никогда и не было.
Действительно.
– Но местные этого не знают, – говорит Брайан. – Твои глаза не позволят им принять тебя обратно.
– Я мог бы попробовать.
Следующая пауза длится не так долго, как предыдущие.
– Так ты вернулся за Салемом? – спрашивает Брайан.
Адриан бросает на меня красноречивый взгляд и отвечает:
– Не только.
Дело дрянь.
Сидят как-то за столом мертвец, убийца и я…
– Я пришел не для того, чтобы воевать с тобой, Брайан. Мы слишком долго прикрывали друг друга. Были братьями, которых я никогда не имел. Мы провернули лучшую аферу нашего времени, получили город, спасли столько жизней. Мы на одной стороне.
– Что ты предлагаешь? – спрашивает Брайан. – Я готов выслушать твое предложение.
– Элли и Беринг снова сходятся в этом безумном деле. Спустя столько лет они нашли причину, так сказать ингредиент, который создаст оружие, о котором они мечтали.
– Каролины.
– Да. Они придут за ними в Салем.
И тут меня прошибает потом. Они и за мной придут. Беринг знает, кто я такая на самом деле.
– Практически все Каролины мертвы, – не своим голосом шепчу я.
Адриан кивает, словно знает об этом уже давно.
– В этом и проблема. Вас осталось слишком мало, и им будет нужна каждая.
20. Не друзья и не враги
– Это необязательно, – говорит Адриан, сквозь тюремную решетку, пока Брайан запирает замки на двери.
– Я тебе не верю, – бросает тюремщик и, убрав ключи в карман, прожигает Адриана тяжелым взглядом. – Утром я приду с решением, а пока ты посидишь тут.
– Меня не остановят двери.
– Они нет, но Дейл с этим справится. Он выстрелит тебе в голову, если ты только придвинешься к решетке. Попытаешься сбежать, ни о каком перемирии не будет и речи.
– Брайан, не все вопросы решаются силой.
– И много вопросов ты решил благодаря гуманности? – холодно спрашивает Брайан. – В нашем городе нет проблем, кроме недостатка продовольствий, там порядок и мир, о котором даже не мечтают Салем, Ротон, Дэйли и им подобные.
– Здесь мы жили в относительном спокойствие и под моим предводительством. Таков был уговор, – напоминает Адриан.
– Ты жил в относительном мире, а я подчищал за тобой. Убирал свидетелей, пытал Сэма ради информации. Тогда ты забывал про гуманность.
– Я пытался найти более лояльные решения.
– Их нет, Адриан. Не в нашем мире.
Никто из них не собирается сдаваться и соглашаться с видением этого мира глазами оппонента. Они всегда были слишком разными, но раньше Брайан и Адриан дополняли друг друга. А теперь…
– Я бы хотел поговорить с Эшли, – говорит заключенный.
– Можешь хотеть чего угодно.
Смотря друг на друга, они толком не знали, как себя вести в этой ситуации. Сила и мощь Адриана увеличились, но взамен этого все чувства, которые он испытывал ранее, стали блеклыми, похожими на подделку. Все, кроме трепета по отношению к девушке, которую все считают его женой.
Он приходил в город по подземному тоннелю семь раз, однажды она даже пошла за ним следом, но он не рискнул показаться ей в своем новом виде. Тогда он решил, что не готов, и был удивлен страху, который испытал, он не хотел, чтобы Эшли смотрела на него, как на чудовище. Был ли он им? Адриан не знал, он не мог ни у кого об этом спросить, потому что других, подобных ему не было. Он понимал людей и понимал мутировавших. Но больше не принадлежал ни к одному из этих племен.
Он был один.
Его друг, тот, с кем он долгие годы шел к одной цели – спасти людей, теперь смотрел на него как на незнакомца. Адриан слишком хорошо знал Брайана, хотя тот думал иначе. Адриан видел, насколько его бывший друг изменился. Когда-то, стоя на пепелище, Брайан клялся, что больше не подпустит к своей душе никого. После смерти дочери он потерял единственное светлое чувство, которое еще жило в его сердце. Скорбь очернила его и изъела, как изголодавшийся по плоти червь. Но сегодня… Сегодня Адриан понял, что броня Брайана дала трещину. И как бы свидетель клятвы хотел, чтобы эту броню разбила любая другая девушка, но только не та, что сумела это сделать.
Брайан всегда знал, что Адриан многое скрывал. После того, как парень с ободранными коленями и испуганным взглядом примчался к их временному убежищу, они избили незваного гостя. Избили сильно и безжалостно, другого они и не знали. Никто из них не ожидал помощи от посторонних, но когда этот ободранный мальчишка, с заплывшим от побоев лицом и сломанными ребрами спас их, то Брайан смирился, что среди них теперь будет чужак. Адриан долгое время пытался стать его лучшим другом, он из кожи вон лез, а Брайан не подпускал его. Он никогда и никого не подпускал к себе достаточно близко. Единственный раз был неподвластен Брайану, когда ему было восемнадцать, в одну из ночей, под чьим покровом они пробрались в Дэйли, он встретил девушку. Она заметила их, но не подняла панику, наоборот, она помогла Брайану, когда его ранили. Так начался их короткий роман. И из-за этой интрижки родился ребенок, который стал для Брайана всем. Великим счастьем и горькой болью.
Брайан откинул мысли о дочери и вернулся в настоящее.
Сейчас он понимает былое стремление Адриана. Он жил в заточении до пятнадцати лет. Да, его не пытали, как их, но и единомышленников, друзей он был лишен. По сути Брайан и его названые братья были первыми людьми, с которыми Адриан пересекся. С которыми он был на равных. Хотя и не с первого месяца совместного быта.
Был ли Брайан рад видеть, что тот жив и не мутировал так, как полагалось эволюцией? Скорее да, чем нет.
Но его терзали сомнения. Брайан уже мысленно простился с Адрианом.
Сейчас же, он был одновременно рад своему заблуждению в гибели Адриана, и в то же время хотел выпустить всю обойму ему в голову. За годы лжи, за то, что не послушал его, когда Эшли появилась в их жизни.
За то, о чем он сейчас просил. За разговор с ней.
Брайан привык испытывать темные чувства и вполне сносно жил, идя с ними нога в ногу. Но Эшли постепенно подобралась к нему. Он понимал, к чему ведет их сближение и не хотел этого. Но и не хотел противиться нормальному течению жизни.
Светлая сторона Брайана говорила: «Это всего лишь разговор, пусти ее к нему».
Темная шептала в другое ухо: «Не позволяй этого, лучше прострели ему колени, тебе станет легче».
Брайан чаще прислушивался к темной стороне своего нутра, он уже давно перешел эту грань добра и зла. Для него дороги обратно под лучи солнца уже не было. Вечная тьма и заупокойный холод.
– О чем ты хочешь с ней поговорить? – спросил Брайан.
– О личном, – ответил Адриан, вглядываясь то ли в глаза друга, то ли в глаза врага и пытаясь выяснить, что эти два слова с ним сотворят.
Брайан даже глазом не моргнул.
– Если Эшли захочет, то придет к тебе. Не шуми, не привлекай внимания местных, а то они могут и на вилы тебя посадить.
Брайан развернулся и пошел на выход, предварительно кивнув Дейлу, и повторил:
– Рыпнется, убей его.
А про себя подумал, что вовсе не против этого. Пусть попытается сбежать.
– Принято, – кивнул Дейл, отступая от решетки на достаточное расстояние и направив автомат на Адриана.
Когда Брайан был уже в конце пустынного коридора, он услышал, как Адриан окликнул его:
– Она сделает правильный выбор. Эшли хорошая девушка со светлыми мыслями, и сможет остаться только… с добрым мужчиной.
Оба они понимали, что Брайана добрым назвать было сложно. Он, в отличие от Адриана, никогда не выбирал гуманный путь. Адриан же был тем, кто всегда старался склонить его на светлую сторону. Брайан не ответил, но Адриан, даже будучи на таком расстоянии услышал, как у друга-врага на мгновение сердце сбилось с обычного ритма.
21. Цепи
Пытаясь распихать по захламленным полкам полученную информацию, мечусь по кабинету, словно зверь, загнанный в клетку.
Теперь все то, что было со мной до сегодняшнего дня, стало обретать смысл. Я долгие годы была нужна отцу, чтобы управлять людьми, страдала из-за своего дара. Не единожды пребывала на ферме, даже жила в другом городе под покровительством Беринга. Я думала, насколько же было несчастным мое детство.
Но все это не идет ни в какое сравнение с тем, что переживали в это самое время другие люди. Я была рождена с даром, а в ком-то его пытались взрастить. И это были далеко не гуманные способы. Противоестественные, ужасные и до боли жестокие методы.
Отношение Адриана ко мне заиграло другими красками. Изначально он был холоден, но добр, он не делал мне больно, не принуждал к помощи. Манипулировал, но постоянно спасал. Ему удалось уговорить меня, и я пошла за ним на конклав, даже не понимая, что была ключевым винтиком в механизме защиты людей, которых до сих пор разыскивают за то, что они не смогли получить дар, но сумели сбежать.
Адриан изначально не был частью их команды, но он из кожи вон лез, чтобы вернуть Лже-Сэма, чтобы тот не смог рассказать о местонахождение мужчин, которые, будучи подростками, смогли обыграть трех глав самых больших городов нашего времени. Все, что он делал, было во благо. Так ведь?
Брайан. Вот кто оказался настоящим хамелеоном, которого разыскивают все. Его голова стоит больше любого договора, согласованного на конклаве. И что он сделал? Спрятался у всех на виду. Кто бы мог подумать, что безмолвный помощник Лже-Люка, его тень и тыл – никто иной, как Брайан, разоряющий города и наводящий ужас на сильных мира сего? Он спокойно ведет несколько партий одновременно, дергает за ниточки так умело и ловко, что никто этого не подозревает.