– Приезжал, но, вроде, в детстве. И Сэм тоже. Они долгое время обучались в лучшей академии на континенте, а потом воевали.
– С кем воевали?
Охра пожимает плечами и отвечает как само собой разумеющееся:
– С миром. Не просто с людьми, а с зараженными. С каждым годом животные становятся агрессивнее и опаснее.
– То есть, братья вернулись пять лет назад, после того как их отец умер, и встали вместо него у руля корабля под названием Салем?
– Да. Вскоре Сэм увлекся Нэнси и понеслось. Я, правда, тонкостей не знаю, но у них была прям любовь. Вскоре Нэнси забеременела. Это была радость для всего Салема, – со сверкающим взглядом заканчивает Охра.
– Почему?
На мой вопрос няня долго не может найти ответа и смотрит на меня, как будто я ребенок, но все же она продолжает свой рассказ, а я ее больше не перебиваю:
– Рождение ребенка это всегда счастье. Многие не могут иметь детей. И это боль всего человечества. А тут на свет появился не просто ребенок, а он был рожден в правящей семье. У нас, как говорится, престол переходит от родителя к ребенку.
Какая глупость. То есть, в случае смертей Люка и Сэма городом будет править трехлетка? Или сколько ему там лет.
– Почему? Главу города не выбирает народ?
– Нет. Раньше пытались, еще до рождения отца Сэма и Люка, но ничего не вышло.
– Почему?
Охра не отвечает, потому что в кухню входит незнакомый мужчина и простреливает меня пристальным взглядом, но тут же переводит внимание на Охру.
– Деймон проснулся, – сообщает хмурый человек.
Девушка благодарно улыбается парню и поднимается из-за стола.
– Ну все. Мой перерыв окончен. Мне понравилось с тобой болтать.
Улыбаюсь, копируя мимику Охры, и отвечаю приложив ладонь к сердцу:
– Мне тоже.
Охра и охранник уходят, а я еще какое-то время сижу за столом, пью уже давно остывший чай и раздумываю над полученной информацией. На полках уже не остается места.
Возвращаюсь в комнату сажусь на кровать и пытаюсь вспомнить про кабинет Люка хоть что-то, может, есть вариант не соваться туда?
Решаю отложить взлом до лучших времен, если быть более точной, то до праздника урожая. Если мое воображение рисует его правильно, то там должны собраться все жители Салема. Мне останется только улизнуть, пройти по пустому дому, войти в кабинет и взять книгу с золотистым узором. В ней зарыт секрет, о котором мне необходимо знать.
Сумерки сгущаются неожиданно. Переодеваюсь и забираюсь в кровать, натягиваю одеяло до подбородка и еще долго лежу без сна, но в итоге сознание растворяется, и я проваливаюсь в темноту.
Следующие два дня проходят достаточно бодро, Крис сопровождает меня практически всюду, и я рада, что на его месте находится не Люк. Кажется, что его серые глаза могут прочитать мои мысли. А мне это не нужно. Тренировки с Крисом стали более интенсивными, мы сражаемся, и теперь он совершенно меня не щадит. Переворачивает на мат и издевательски улыбается. Мстит. Ну и ладно, чем сильнее у меня будет противник на тренировках, тем более подготовленной я буду к какому-нибудь агрессору. Спарринг-партнер несколько раз спрашивает у меня, вспомнила ли я хоть что-то, я постоянно отвечаю отрицательно и узнаю, что не все Каролины вспоминают свои прежние жизни. Если мозг был слишком истощен лекарствами, то флешбеков из прошлого не видать, как своих ушей. Дальше я отправлялась в пансионат и разговаривала с Обри, остальные из моей фермы ко мне даже не подходили. Обри объясняет это тем, что они не могут смириться с тем, что я живу в нормальном доме, а они – нет. Оказалось, что мысли поселивших их здесь людей не совсем верны. Каролины вроде и рады крову, но желать больше никто не в силах запретить. В пансионате мне не удается узнать ничего интересного. Единственное, делаю себе пометку о том, что я больше не одна из Каролин, не только из-за того, что сама этого пожелала, но и из-за их отвержения.
Крис сопровождал меня в городе, показал главную улицу, где будет проходить праздник урожая, и вкратце рассказал, что там вообще будет происходить. Больше ни одно место не показалось мне знакомым, а в голове отбойным молотом стучала мысль «попасть в кабинет, добраться до книги».
Так и проходили эти два дня.
Все готовились к празднику.
Я готовилась к преступлению.
Интересно, я всегда была такой или стала недавно? Будучи на ферме я и помыслить не могла, что у меня хватит сил и храбрости противостоять мужчинам. Нолана я в расчет не беру. Там был чистый адреналин, а тут я продумываю преступление не ради свободы, а ради информации. Вышла на новый уровень преступности? Или откатилась ниже?
День праздника настал слишком быстро. Несмотря на то, что я постоянно придумывала план, он все равно оказался сырым.
Несколько минут смотрю в окно, милые цветы с кустарника начали опадать. Тут же провожу параллель со своей жизнью. Она, как эти цветы, вроде только распустилась, но уже начинает увядать из-за скелетов в моем шкафу.
Отрываюсь от созерцания загибающейся красоты, выхожу из комнаты и тут же встречаюсь со взглядом серых озер. Краем глаза замечаю, что за входной дверью скрываются Охра с Деймоном на руках и охранник, следующий за ними по пятам. Секунда, и дверь закрывается, мы с Люком остаемся наедине.
– Привет, – здороваюсь я и прячу руки в карманах толстовки.
Жаль, что я больше не могу чувствовать себя комфортно наедине с Люком. Славные были времена, хоть и короткие.
– Привет. Готова к празднику?
– Да. Крис рассказывал, что сегодня будут подарки для тех, кто работает на полях.
Люк кивает и слегка прищуривает глаза.
– А что интересного тебе рассказала Охра?
Сглатываю ком. Он что-то заподозрил?
– Да так, ничего особенного, – отвечаю расслабленно. – Немного о Салеме, о твоей семье.
Смотрим друг другу в глаза. Так хочется отвести взгляд, но я выдам себя этим. Мысленно возвращаюсь на ферму и вспоминаю что были времена когда мне запрещалось испытывать эмоции. Я скрывала их даже от Нолана, а он знал меня куда лучше Люка. Ему не разгадать моих тайн… ведь я сама их не знаю.
– Идем, – говорит Люк, но не двигается с места.
– Идем, – повторяю я и прохожу мимо него, бодро шагаю на выход из дома и чувствую пристальный взгляд, он просверливает в моем затылке дыру, чтобы подсмотреть, что там и как.
Только оказавшись на улице немного расслабляюсь. В какой-то степени я скучаю по своей беззаботности и незнанию прошлой жизни. Тогда мне было куда проще доверять Люку, и только сейчас я понимаю всю силу одиночества. Мне не с кем поделиться мыслями, предположениями. Не у кого спросить совета и помощи.
Идем молча, чувствую напряжение, которое образовалось между нами. Люк молчит и отчего-то мне кажется это дурным знаком.
Чем ближе к главной улице подходим, тем громче раздаются голоса и музыка. Люди поют и смеются. Общая волна веселья постепенно захлестывает и меня. Не полностью, примерно, по щиколотки.
Стою у края дороги и наблюдаю за безудержной толпой. Детей практически нет, но я нахожу взглядом Охру, она танцует с Деймоном на руках. Кружится вокруг охранника, а тот сканирует толпу.
Пританцовываю и улыбаюсь. Сквозь толпу ловлю взгляд Люка, его губы изгибаются в легкой улыбке, он отворачивается и продолжает движение в сторону брезента, под которым лежат всевозможные продовольствия, именно они и будут подарками и наградами для тех, кто работает на полях и обеспечивает жизнь не только Салема, но и большинства городов. Они герои, которым удается спасать человечество при этом не жертвуя чьими-то жизнями.
Крис рассказал, что вручение продовольствия – это уже традиция их города и вручает не кто иной, как предводитель Салема. Как только Люк начинает говорить, толпа постепенно успокаивается. На этом моменте я медленно отступаю назад, захожу за угол ближайшего дома, разворачиваюсь и со всех ног несусь в сторону жилища Люка.
Слышу только безудержный стук сердца и свое тяжелое дыхание. Добегаю до дома, никого не встретив, врываюсь внутрь и несусь в сторону кабинета. Хватаюсь за ручку и медленно поворачиваю ее, дверь поддается, что несказанно радует. Благодарю вселенную, что кабинет оказался не заперт, ведь как бы я в него забралась и не оставила следов пребывания, не имею ни малейшего понятия.
Переступаю порог, прикрываю за собой дверь и тут же иду к нужному мне стеллажу. Отодвигаю стеклянную преграду и с ужасом смотрю на корешок, изрисованный золотом. Протягиваю к нему руку и вижу, как пальцы трясутся. Что-то внутри, то ли интуиция, то ли что-то другое отговаривает меня это делать, но я касаюсь корешка… не вытаскиваю книгу, потому что это не книга.
Воспоминания о мужчине, который открывал секретный ход, настолько неожиданно напрыгивают на меня, что я вскрикиваю.
Высокий и широкоплечий, он тянет ко мне руку, а второй толкает книгу вперед до упора, и шкаф открывается. А я в воспоминании плачу и пытаюсь вырваться. Видение пропадает, и я глубоко втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы.
Мне было там плохо, больно и страшно.
Я была ребенком.
– Нет дороги назад, – говорю я сама себе и толкаю книгу вперед, она проваливается.
Что-то щелкает.
Стеллаж начинает отъезжать с тихим скрипом, и вот уже спустя несколько секунд я смотрю в темный проем. Там-то и прячутся призраки моей прошлой жизни. Собираю волю в кулак, оставляю страх за пределами тьмы и переступаю порог. Глаза немного привыкают к темноте, и первое, что я вижу – низкий круглый столик и масляная лампа. Подхожу и зажигаю ее, словно делала это сотни раз. А я делала и видела, как ее зажигали.
Когда огонь освещает окружающее пространство, у меня из глаз во всю текут слезы. Едва сдерживая рыдания, стараюсь успокоить неугомонное сердце.
Комната маленькая, на одной стене прикручены полки, на них стоят и лежат книги, соединенные толстыми паутинами и покрытые слоем пыли. Тут давно никого не было.
Возле круглого деревянного столика расположена потертая табуретка. Держа в руке лампу, я с