Он приподнял капот «форда» и получил прямо в лицо обжигающее дыхание двигателя. Опершись локтем о крыло, незаметно открутил пластиковый колпачок от бачка омывателя. Коричневая вода обожгла ему пальцы при первом контакте. Банку поместили прямо над двигателем и был сильно нагрет до такой степени, что вода быстро испарялась, и приходилось наполнять его почти каждый день, даже когда он не использовался.
В сумке с инструментами он нашел кусок проволоки и использовал его, чтобы порыбачить в банке. Первые два раза он ничего не приносил; все же он чувствовал что-то глубоко внутри. С третьей попытки он зацепил камень и осторожно вытащил его из горячей жидкости…
Он сдержал проклятие и застыл от удивления. Он спрятал в этом контейнере золотой зажим в форме сидящего на корточках фараона и только что достал… паука.
Он положил его на ладонь и повернул, чтобы хорошенько рассмотреть. Металл, вероятно, стал коричневым и тусклым от моющего средства, смешанного с водой в банке. Под ним все еще находилась система крепления ювелирных изделий, но эта система больше не могла использоваться в ее нынешнем состоянии.
По совести, Юбер снова осторожно соскоблил дно банки, чтобы полностью очистить свое сердце, он оторвал трубку вызова внизу, чтобы полностью осушить ее. Каждая капля воды стекала на засаленный оловянный фартук. В контейнере ничего не осталось…
Не было тридцати шести возможных объяснений. Или кто-то нашел в банке зажим с фараоном и заменил его зажимом в виде паука. Или зажим-фараон сам, например, под действием тепла превратился в зажим-паука…
По многим причинам Хильберт склонялся к последнему из этих двух решений.
Он задумчиво подключил трубку, закрыл банку и закрыл капот. Затем, не торопясь, он вернулся к задней двери.
Ее сердце билось быстро и плавно, а мозг работал с той же скоростью. Внизу лестницы он был настроен на еще одну игру в покер. Возможно, самую опасную из всех… Все будет зависеть от того, какие слова он использует.
Он легко нашел офис, из которого ушел. Бреннер все еще был там и разговаривал по телефону. Он оборвал разговор, когда снова увидел «Капитана Кросса», и повесил трубку, вопросительно взглянув на него.
Дерзкий, выглядевший совершенно уверенно, с легкой ироничной улыбкой в уголках губ, Юбер бросил металлического паука на стол перед немцем и сказал:
— Думаю, сейчас самое время вернуть это вам.
Ужасное напряжение. Юбер, не показывая этого, ничего не потерял в реакции собеседника. Сначала Бреннер потерял дар речи, его брови нахмурились, как будто он не совсем понимал, о чем идет речь. Затем его взгляд промелькнул — в этом не было никакой ошибки. Он протянул дрожащую руку к пауку, поднял его, перевернул, внимательно осмотрел… Казалось, его страх постепенно сменился изумлением. Но в его глазах все еще был страх, когда Юбер продолжил высокомерным и веселым тоном;
— Я часто задавался вопросом, что подумали бы старые короли этой страны, если бы они испытали… символическое преобразование, которое мы делаем с ними…
Бреннер снова положил паука на стол. Он застыл в напряженном внимании и отсалютовал в военном стиле.
«По вашему приказу, герр Директор», — сказал он воинственным и уважительным голосом.
"Черт! Юбер подумал, что со мной не так? Он снисходительно улыбнулся и доброжелательно махнул рукой. Затем, используя его преимущество:
— Прежде всего, я бы хотел увидеть этого электрика…
— По вашему приказу, герр директор. Если хочешь следовать за мной…
Один за другим они вышли из комнаты и пошли по коридору вниз по лестнице выхода. Пройдя сотню шагов, они подошли к довольно полуразрушенному грузовому лифту, на который Бреннер жестом велел Хьюберту подняться. Управлял немец, лифт громко завелся и, скрипя частыми рывками, поднялся. Бреннер молчал и старался не смотреть на господина Директора, который находил такую позицию наиболее удобной. Проявление холодности, отстраненности, нежелания говорить, могло позволить ему удержаться в этом удивительном недоразумении.
Грузовой лифт остановился на высоте коридора, освещенного дневным светом.
— Сюда, герр Директор.
Юбер пошел по стопам Бреннера. Очевидно, команда ждала прибытия герра Директора, который должен был сделать себе имя, показав зажим с пауком из броши с Фараоном. Хьюберт отказывался рассматривать, что произойдет, если настоящий господин Директор внезапно появится в этот самый момент.
Он узнал большую комнату, в которой я Я испытал мучения от капли воды. Вилли в ярости пинал несчастного Чезаре, свернувшегося калачиком на залитом кровью полу.
— Достаточно! — сказал Бреннер, бросившись к Вилли и оттащив его назад, затем встал на цыпочки и прошептал ему на ухо.
Вилли широко раскрыл глаза, глядя на Хьюберта, который говорил как можно более «Директор»;
— Что?
И выслушал второе объяснение, которое шептал Бреннер, который явно терял терпение. Наконец толстый Вилли кивнул и щелкнул каблуками:
— К вашим услугам, герр директор!
И страх в его глазах не был подделкой. «Все они выглядят так, как будто они чертовски напуганы господином Директором», — подумал Хьюберт. Для меня это очень хорошо! Он спросил по-немецки, коротко:
— Где ты с этим мужчиной?
Вилли пробормотал:
— Поговорите, герр директор. Он обещает, что расскажет. Не может больше сопротивляться…
Бреннер кивнул:
— Если Вилли говорит, что собирается говорить, можете быть уверены, герр директор, что это правда. Вилли знает свое дело…
Вилли гордо встал.
— Гестапо, герр директор! Я делал это четыре года…
Юбер ответил ледяным тоном:
— Понимаю. Вы оживите этого человека и оставите меня? Если он готов, ничего страшного. У меня к нему ровно два-три вопроса…
Подразумевается: «в частности». Двое других поклонились. Вилли пошел за ведром с водой, ожидающим использования в углу комнаты, и пошел к Чезаре, потеряв сознание и истекая кровью. Бреннер рабски предложил:
«Герр Директор хочет, чтобы я объяснил ему роль этого человека?»
Юбер холодно ответил с ноткой презрения в голосе:
— Я знаю его лучше, чем ты. Как вы думаете, как я нашел те катушки, которые вы потеряли? А?
Бреннер выгнул спину.
— Верно, герр директор!
— Юбер продолжал безжалостно.
— Это расследование позволило мне одновременно контролировать ваше отношение. Хорошо, что каждый из вас показал себя безупречным. Тем не менее, у меня есть несколько замечаний по поводу ваших методов. Я сделаю их со временем на глазах у всех.
Пауза. Бреннер, сцепив руки, не ответил. В другом конце комнаты Вилли вылил ведро с холодной водой на голову электрика., - Я все еще хочу сказать тебе, Бреннер, что мы довольны тобой на высоких постах. — продолжал Юбер, смягчая голос
Бреннер покраснел, как помидор.
— От меня лично? — спросил он, касаясь его груди.
— От вас лично, — гордым кивком подтвердил Юбер.
И он поздравил себя с вдохновением. Бреннер внезапно был готов быть убитым за него.
— Ты оставишь меня сейчас? Оставайся поблизости, чтобы я мог позвонить тебе, когда понадобится.
— Хорошо, герр директор!
Двое немцев покинули комнату. Юбер подождал, пока дверь закроется, и подошел к Николо Чезаре…
Вилли там был немного силен. Круглое лицо итальянца было не более чем кровавой раной; также его руки с раздавленными пальцами. Юбер опустился на колени и тронул его за плечо:
— Итак, старик?
Николо Чезаре ненадолго вырвало, затем он сумел сформулировать:
— Остановитесь! Ради всего святого, не делайте этого снова… Не то… Я поговорю…
Юбер почувствовал, как его сердце перестало биться, и поблагодарил Провидение, которое позволило ему прибыть вовремя. Он понял, что Чезаре его не видит. Из-за побоев он ослеп.
— Я принадлежу… к… американской сети… Лидера зовут Мастер Баг…
Юбер внезапно почувствовал сильную усталость. Его широкие плечи опустились, а лицо принца-пирата напряглось. Он не мог позволить Чезаре жить, чтобы он не выдал Бага и остальных участников сети. Чезаре должен был умереть, и все было в порядке. Правило игры… Кто из вас знал ее наизнанку? Так же мало, без сомнения, насколько автомобилисты знают правила дорожного движения. Как и многие другие, Николо Чезаре затеял эту игру, не думая о последствиях, не осознавая, что для такого наемного агента, как он, возможен только один выход: смерть. Если он позволил ошибиться: смерть. Если он решил уйти добровольно: смерть. Если его схватил противник и если он заговорил: смерть.
Во всех случаях: смерть. Юбер проигнорировал жалость — чувство слабости — но он подумал, что синьор Николо Чезаре поступил очень глупо, приняв предложения Бага.
Не теряя времени, он обвил руками шею итальянца; его большие пальцы искали важные вены и с силой погрузились в них. Когда кровь хлынула к его мозгу, Николо Чезаре сразу потерял сознание. Через несколько секунд он перестал жить.
Юбер выпрямился, борясь с тошнотой, скручивающей его живот. Никто не мог сказать, от чего умер итальянец. Этот способ убийства, изученный в шпионских школах, не оставил следов…
Он подошел к двери. Когда его рука легла на ручку, чтобы открыть, он восстановил равновесие и свое обычное бесстрастие.
«Я не уверен, — ледяным голосом объявил он двум мужчинам, ожидающим в коридоре, — я не уверен, что парень по имени Вилли действительно знает свое дело. Я верю, что так называемый Вилли слишком легко увлекается своей садистской потребностью наносить безудержный удар. Мужчина мертв. Его сердце не выдержало…
Он подошел к Вилли и сильно ударил его по обеим щекам, затем презрел его:
— Дурак!
Вилли выдержал, не дрогнув. Он просто побледнел, как воск, и его веки упали на его большие раболепные глаза.
— Давай, Бреннер!
— По вашему приказу, герр директор.
Они снова спустились на грузовом лифте. В коридоре Юбер приказал:
— Вы подготовите мне все, что было запланировано. Я хочу немедленно уйти…