Блюдо немного напомнило жареные кабачки, только нежнее и вкуснее. Корочка слегка хрустела, а сами плоды казались жирными и плотными. Масло так и капало с них, словно это были какие-нибудь маслины.
– Это второй вид плодов, что растут на этом дереве, – пояснил Иоко, – их принято жарить. Только деревья неохотно делятся своими плодами, Эви правильно сказала. Вот поэтому под ними и водятся мерзкие черви. Чтобы люди не совались. У деревьев с червями договор оберегать друг друга.
– А деревья от чего оберегают червей? – не поняла я.
– От солнечных лучей, которые их убивают. Деревья дают червям тень.
– Ты говоришь это так, будто деревья живые и разумные существа, – сказала я.
И сразу поняла, что сказала это зря, потому что большая ветка над моей головой тут же наклонилась и хлопнула меня по макушке. Она ударила бы и еще раз, но я, уставшая и злая, быстро подняла Посох и пригрозила срубить ее, если не успокоится.
Дерево зашумело – будто вздохнуло. Ветка нехотя убралась.
– А ты учишься быстрее, чем я думал, – похвалил Иоко, – но эти деревья лучше не злить. Они нас кормят, дают кров и владеют здешним местом, поэтому помалкивай.
Третий плод был похож на маленькую дыню. Овальный, шершавый, он пах сладко и немного терпко. Иоко разрезал его, извлек с помощью ножа мякоть и разложил по мискам.
– Ешьте ложками, – велел он, – это сытно и вкусно. Вот и вся наша еда, затем можно ложиться спать.
Мякоть плода напоминала картофельное пюре, только холодное. Я запила еду остатками минералки, потом достала пачку сухариков с изюмом и предложила Иоко и Луке.
– Все отлично, но хлеб не помешает, – пояснила я.
– Точно, – тут же согласился Лука, – давно не ел ничего такого. Как только попадем домой, стану есть и есть. Сосиски, мороженое, сухарики. Иногда так хочется пломбира в шоколаде, что просто живот сводит.
– У тебя не может сводить живот, у тебя его нет, – усмехнулся Иоко, – поэтому не придумывай.
– Я не придумываю! Это мои воспоминания. Тебе не понять… – Лука вдруг поперхнулся, виновато уставился на Иоко и тихо проговорил: – Извини.
В отличие от Ханта Лука был нормальным добрым парнем.
Иоко все понял.
– Странное дело, – проговорил он, пристраивая Посох рядом с собой, – пока вы со мной, я все больше и больше вспоминаю прошлое. И ничего не забываю из настоящего.
– Только не говорите, будто это из-за того, что я Отмеченная, – тут же возразила я, даже не успев толком прожевать сухарь.
– Не будем, и так ясно, что причина в этом, – заулыбался Лука.
– Я здесь ни при чем. Это все призраки. Это они первыми начали вспоминать.
– А кто вывел к призракам? Кто привел к нам Иоко? – тихо напомнила Эви.
– Это получилось случайно. Здесь вообще все случайно, – не сдавалась я.
– Наоборот. Тут все не случайно, пора бы уже понять, – наставительно сказал Иоко. – Как бы там ни было, но тебя, Со, надо уже обучать. Раз у тебя теперь есть Посох, ты должна уметь им владеть. Вот этому я и стану учить тебя.
Ладно, подумала я. Ладно. Пусть учит. Только сейчас мне хотелось спать. «Карты Безвременья» я почитаю позже, когда проснусь.
Я поймала себя на мысли, что почему-то боюсь загадочной книги, словно на ее страницах спрятаны какие-нибудь черви или другие опасные твари. Книга лежала в моем рюкзаке, видна была ее кожаная обложка, и корешок выглядывал из-под моих клетчатых рубашек и как бы хитро подмигивал мне.
Я собиралась лечь спать, мне не хотелось вычитывать ничего диковинного и загадочного, но руки уже тянулись к «Картам Безвременья». Вот книга оказалась у меня на коленях, ее страницы раскрылись, и я достала свой рисунок, сложенный вдвое – иначе он не поместился бы в книге.
Башня Иоко. На очередной странице книги была изображена карта. Черные линии на желтоватой бумаге, красные и синие надписи, загнутые уголки страниц. Видно было, что картой пользовались, и часто.
Город Ноом недалеко от башни Иоко, синяя дорога, синие травы, Убежище, Мышиная лестница. Место, где находился портал.
– А нельзя вернуться домой через портал на Мышиной лестнице? – вдруг осенило меня.
Мысль показалась такой простой, что я чуть не подпрыгнула от удивления
– Нет, – тут же ответил Лука. – Не суйся туда никогда. Попадешь в мир лусов, это точно. Об этом тоже написано в книге, тебе надо просто почитать. Все порталы в здешних местах настроены на мир лусов.
– А перенастроить нельзя? – не унималась я.
– Ты умеешь это делать? – сухо спросил Иоко.
– Я – нет. Но ты же Чародей, ты должен уметь!
Иоко усмехнулся, отрицательно покачал головой.
– Нет, не умею, – сказал он, – нужны особенные силы, чтобы открывать проходы в другие миры.
– Но ведь ты открыл открыл как-то проход из моего мира. Помнишь? Карта завертелась, ты достал свой ключ, что висит у тебя на шее, и открыл.
– Порталом работала карта. Она у тебя сейчас есть?
– Нет.
– И у меня нет. Она вернулась в твой мир. Это путь в один конец. Карта всегда возвращается, и сделать портал из Безвременья с ее помощью не получится.
– Это плохо. Мог бы и догадаться, что ее надо забрать, – сказала я.
Иоко не ответил, и я принялась читать книгу.
#Глава 14
Ноом и Вейм всегда были самыми большими, богатыми и могущественными городами. Деньги, славу и изобилие им принесли рабы. Нигде больше в Мире Синих Трав не продавалось столько рабов. Множество дорог отходило от Ноома и Вейма, и по этим дорогам переправляли рабочую силу.
Рабов добывали еще детьми. Их доставляли из Мира Прозрачных Островов, везли на судах, а затем продавали большими партиями на главных площадях. Дети с Прозрачных Островов слыли умными, талантливыми и удачливыми. За что бы они ни брались, все у них выходило, все получалось.
Лучше всего они обрабатывали землю, поэтому все плантаторы юга, запада, востока и севера предпочитали получить на свои земли «детей удачи» – так называли рабов в те времена.
Только самим этим детям удача совсем не помогала. Они умирали на судах, дорогах и от тяжелого труда на плантациях. Взрослые рабы тоже высоко ценились, они строили дома, сажали сахарный тростник, чай и хлопок и могли воевать. Мир Синих Трав забирал у них память о прошлой жизни, об их родных Прозрачных Островах. А теми, кто лишен памяти, как известно, очень легко управлять.
Мир Синих Трав был построен рабами, но им не принадлежал.
Буквы на шестой и седьмой страницах были мелкими. Синие чернила поблекли, а в самом низу слова «Прозрачные Острова» и вовсе немного размазались.
Я достала свой рисунок, где были запечатлены Иоко и круглая каменная площадь, и вложила его в книгу. Он лучше всего подходил под описание Ноома.
– Да, удача точно не светила «детям удачи», – сердито проговорил Лука, – получается, что они строили, сажали, растили, но сами оставались бедными и несвободными.
– Да, все так и было, – грустно подтвердила Эви.
В Безвременье все не так, как кажется.
Я прочла последнюю фразу на странице и почувствовала, что от ужаса по спине пробежали ледяные мурашки. Солнце уже успело подняться и согреть воздух, но у меня зуб на зуб не попадал от волнения.
Иоко молчал, о чем-то задумавшись.
– Жаль, что нет Ханта, он сейчас много чего рассказал бы нам, – протянул Лука. – Он же хотел держаться возле Иоко, но ускакал куда-то.
– Хант передумал, – с философским спокойствием пояснила Эви.
– Это мы и сами видим. Слишком часто он передумывает. – Лука разлегся прямо на досках, вытянул ноги к костру и заложил руки за голову.
– Интересно, кто написал эту книгу? – вдруг спросил Иоко. – Там есть хоть что-то об авторе?
– Ничего, – я пролистала последние страницы, заглянула в середину. – Ни слова. Может, когда все прочитаем, поймем. А пока что… Меня эта книга пугает, – неизвестно зачем добавила я.
– Почему? – спросил Лука.
– Ну, не знаю… Как будто она вот-вот скажет нам о чем-то страшном. Понимаешь… – я замялась. – Она как будто о нас говорит. Словно в ней записана наша судьба.
– Там про нас нет ни слова, – уверенно заявил Лука.
– В том-то и дело. О нас ни слова, а у меня такое чувство, будто книга живая и дышит. И вот-вот выдаст какую-нибудь жуть. Это как у Стивена Кинга. Читал его книги?
– Смотрел «Зеленую милю». Нисколько не страшно.
– Тебе надо бы почитать «Кладбище домашних животных». Вот там ужас так ужас.
– Почитаю, как только вернемся домой, – заулыбался Лука.
Иоко молчал. Он наблюдал за нами, я это видела, но ничего не говорил.
А мне вдруг вспомнился Игорь. Он стал очень далеким, ненастоящим и глупым, и поглядывая на пляшущие язычки костра, я подумала, что теперь он совсем не интересует меня. Иоко был прав, у меня с этим парнем мало общего. Но если мне теперь не нужен Игорь, то кто нужен?
Последний вопрос я произнесла вслух. Пробормотала, почесывая коленку и сонно щурясь.
– Тебе нужен Иоко, – уверенно проговорила Эви.
Я покачала головой, сунула под нее сложенное одеяло и улеглась спать. Впереди длинная дорога, так что лучше отдохнуть, пока есть время.
Мои сны в Безвременье всегда были тревожными и беспокойными. В тот раз на мосту мне снились сражения, лусы, черепа и во́роны. Воронов было особенно много, они летали стаями и громко каркали, словно оплакивая погибший Мир Синих Трав.
И еще мне снился мой Посох – будто я сражалась им, он звал меня и я понимала его язык.
Другими словами, снилась какая-то ерунда, и когда я проснулась, первое, что увидела, это была резная загнутая палка, которая служила мне теперь Посохом.
Я хмуро уставилась на нее, затем поднялась, полила себе из бутылки, ополаскивая руки и лицо. Моя минералка закончилась, и в последнем нашем Убежище я набрала в пластиковую емкость воды из ручья. Теперь она пригодилась мне, потому что на мосту никаких ручьев не наблюдалось.