Хорошенько огрел, что называется, от души.
Конечно, так просто пробить чугунную черепушку пирата не удалось, но тот закачался и на мгновение ослабил свою хватку. Мне этого было достаточно, чтобы как следует пнуть моего мучителя и вырваться из его противных толстых пальцев.
Ходящий потерял равновесие и хлопнулся на колени. Я же, наоборот, вскочила на ноги, и мы вместе с Лукой принялись отделывать противника.
Вам когда-нибудь доводилось избивать человека?
Надеюсь, что нет и никогда не придется!
Злость буквально полыхала во мне яростным огнем, сжирающим душу и сердце, и мне было нужно хоть немного дать выход этому адскому пламени. Поэтому я била и била этого мерзкого пирата изо всех сил – подобрала камень и колотила его за милую душу по голове, по плечам, по спине.
Лука же действовал своей увесистой дубинкой.
Когда мы немного устали, а пламя ярости во мне уменьшилось до размеров походного костра, Ходящий уже не двигался и даже не пытался закрывать голову.
Мы хорошо его отделали, но он был жив, дышал и даже бормотал ругательства, правда, тихо и хрипло.
– Не будем его убивать, – тихо проговорил Лука и поднял на меня глаза, полные тревоги.
Он как будто спрашивал меня и нуждался в моей поддержке.
– Не будем, – тяжело дыша, ответила я и отбросила камень. – Идем. Идем быстрее к Миес. Нам нужна помощь…
– Надо собраться вместе, – прозвучал совсем рядом тихий голосок Эви, и она сама тут же материализовалась недалеко от места нашего побоища. – Уходим. Оставьте уже этого несчастного в покое…
– Да какой он несчастный! – возмутился Лука.
– Несчастный. Но сейчас нет времени говорить об этом. Уходим как можно скорее. Пока два черных колдуна заняты Иоко, мы можем уйти.
Эви выразительно посмотрела на меня и зашагала вниз по направлению к бухте.
Мы двинулись за ней, и мне казалось, что мои руки по локоть в крови, хотя на самом деле на них не было ни пятнышка.
#Глава 34
– Ты знала, что колдуны нападут! Знала и не предупредила Иоко!
Мои обвинения черными птицами обрушились на Эви, но она, не отводя глаз, глядела на меня внимательно и спокойно, и ее молчание задевало гораздо сильнее, чем гневные слова.
– Ты могла предупредить его, и тогда мы спаслись бы! – снова заорала я.
Эви молча покачала головой и крепко сжала губы.
– Эви, ты действительно знала, что Деймес и Валес проникнут в портал и нападут? – сухо спросила Миес.
Мы сидели у железной печки на борту судна Миес, и небо над нашей головой наливалось светлыми, перламутровыми, точно жемчуг, красками. В Мире Синих Трав занимался новый день.
– Так должно было быть, – наконец заговорила Эви, – и если бы Со послушалась меня, все было бы гораздо лучше.
– Что было бы лучше? – не унималась я.
– Им Сиану не пришлось бы отдавать свой Посох. Ему не сломали бы руку, и он по-прежнему оставался бы Хранителем.
– А теперь? Он что, больше не Хранитель? – не поняла я.
– Теперь нет. Теперь он пленник двух черных колдунов. И чтобы снова стать Хранителем, ему надо добыть новый Посох.
– Любую палку можно взять…
– Нет, не любую. А только Посох своего врага. Невозможно призывать к себе волшебный Посох столько раз, сколько захочешь. Если ты однажды призвал его, он будет служить тебе всегда и его не сможет сломать твой враг. Но если Хранитель добровольно отдает свой Посох врагу и враг его ломает, то Энергия Жизни перестает ему подчиняться, как прежде, и он становится обыкновенным человеком. Даже в во́рона не сможет больше превращаться. И поэтому остается только одна возможность вернуть себе силу – это забрать Посох у врага, а вместе с Посохом вернуть и Энергию Жизни. Понимаешь?
Эви слегка приподняла брови, и взгляд ее синих глаз пробрал меня чуть ли не до костей. Ярость мигом улетучилась, и остались только страх, горе и сожаление.
– И что? Ты хочешь сказать, что если бы не я, Иоко одержал бы победу? – не сдавалась я.
– Я не хочу ничего такого сказать. Но если бы ты не появилась, свой Посох Иоко точно сумел бы сохранить. А вместе с ним и силу. А теперь он обменял свою силу на твою жизнь. Понимаешь?
– Ничего этого не случилось бы, если бы ты предупредила нас заранее! – зло крикнула я.
– Ты не понимаешь, – заговорил вдруг Хант.
До этого он держался в стороне, но сейчас приблизился и встал рядом с Эви. Ни рожек, ни пятачка на его веснушчатой физиономии в этот момент не наблюдалось. Никогда еще он не выглядел таким серьезным и расстроенным.
– Чего не понимаю? – вскипела я.
– Не понимаешь простой вещи. Чтобы Иоко мог сражаться, он должен вспомнить все. Не только как учился у Валеса, но и как стал черным колдуном, подчинился Хозяину, приводил к нему души, разрушал города. Все в его памяти должно стать четким и ясным.
– А это возможно только когда он окажется у Валеса, своего учителя. Окажется с ним один на один. Вот поэтому они и должны были сойтись в важном поединке, – закончила мысль Ханта Эви. – Я не могу предсказать, чем закончился бы этот поединок, но уверена, что свой Посох Иоко не утратил бы ни за что. Поэтому я и увела тебя как можно дальше, чтобы ты не мешала. Призраки сами спряталась, им опасность не угрожала. А для тебя надо было найти убежище. Тебе надо было слушать меня.
Последние слова Эви произнесла совсем тихо. И посмотрела так, что мне стало нехорошо. Я отвернулась и почувствовала, что глаза мои наполняются слезами. Я торопливо утерла их и уставилась на светлеющий горизонт.
У меня не было уверенности, что Эви права, но какая теперь разница? Мой Проводник, мой Иоко оказался в плену, и я ничем не могу помочь ему. Даже не предеставляю, где он сейчас.
А ведь еще дней пять назад я даже обрадовалась бы такому повороту событий. Проводник пропал, меня никто не удерживает, и я могу делать все, что посчитаю нужным. Я свободна. Абсолютно свободна…
Только много ли проку от такой свободы, если дорогой человек не рядом с тобой?
Но как получилось, что Иоко стал дорогим для меня человеком? Он ведь был врагом, колдуном, укравшим меня из моего мира.
Так оно и было. Черный колдун, нарушивший привычный уклад моей жизни и забравший мою свободу, обрекший меня на долгие скитания в пустом и опасном мире, стал моим лучшим другом. Моим первым лучшим другом.
Он понимал меня как никто другой в обоих мирах. Он знал все мои слабости и глупости, мои привычки и характер. Рядом с Иоко я могла быть самой собой. Просто девочкой с родимым пятном на лице, которая любит рисовать.
И теперь, глядя на далекий горизонт, я как никогда остро ощутила свое одиночество. Впервые в жизни я почувствовала его так остро и болезненно, словно мир вокруг опустел.
А ведь Безвременье и в самом деле было опустевшим миром и лишь Иоко наполнял его смыслом. По крайней мере для меня. Что же мне теперь делать без моего Проводника? И какой смысл вообще что-то делать?
– Ну, что все надулись и сделали важные рожи? – прозвенел вдруг громкий голос Миес. – Иоко не пропал и не исчез. Он всего лишь в плену. Один раз уже попадал в плен, но мы тогда не знали, где его искать и как помочь. Зато теперь знаем. И даже знаем, кто нам поможет. Так что, дорогуши, кончайте хандрить. Ставим паруса и плывем. Со, где твой Посох?
– Куда плывем? – еле выговорила я, поворачиваясь к Миес.
Закатав рукава белой рубахи, хозяйка судна возилась со снастями, поднимая парус.
– К Агаме. Плывем в последнее Убежище Иоко.
– Что сделает Агама? – не поняла я.
– Она поможет, – важно кивнула Эви. – Она всегда была на стороне Хранителей. Последний Хранитель нуждается в помощи, и мы попросим ее у Агамы.
– Что она может сделать? – снова спросила я.
– Многое, – важно кивнул Хант. – Про Агаму ходят легенды. Идем.
– От Радужных Островов до Туманной Зыби рукой подать. Уже к вечеру будем на месте. А то и раньше, если день затянется, – бодро пообещала Миес. – Со, давай, помогай нам.
Я вздохнула и протянула руку.
Мой Посох тут же пронесся тонкой серебристой стрелой, привычно лег в ладонь и увеличился до своего обычного размера. Блеснул голубой свет, и паруса суденышка Миес вздулись так, словно их наполнил сильный порыв ветра.
– Вперед! – весело скомандовал Хант и постучал по палубе вновь появившимся хвостом.
Чувство вины охватывало меня все больше и больше. Вместо злости пришла грусть, вместо ярости – одиночество.
Ну почему, почему я не послушалась Эви? Хотела как лучше? Была уверена, что справлюсь?
И это ведь я уговорила Иоко быть милосердным к Ходящему. Думала, что призрак исправился и хочет стать хорошим человеком. Его мечты о домике на острове и о детях, которые будут в нем играть, тронули меня до глубины души.
Оказалось, что плохой призрак никогда не станет хорошим человеком. И, видимо, плохой человек тоже. Иоко был прав, жестокость Ходящего никуда не делась, она осталась с ним как основной стержень его души. Жестокость и еще, наверное, жадность.
– Мерзкая жадная тварь, – ворчала я, яростно размахивая Посохом и нагоняя попутного ветра в паруса.
– Это ты про нашего батю? – спросила Миес, которая стояла рядом, удерживая в руке штурвал.
– А про кого ж еще!
– Не сомневалась, что он как был козлом, так им и остался, – согласно кивнула головой Миес.
– Тогда почему не предупредила Иоко?
– Кто ж знал, что он такое задумает? Видимо, успел связаться с Деймесом и Валесом прежде, чем отдал нам карту. Вот почему так легко и расстался с ней. Уверен был, злой черт, что одержит верх над Хранителем. Для него это победа над давним врагом, а старые враги никогда не станут старыми друзьями.
Миес выразительно махнула рукой, посмотрела на меня, подняла брови и велела садиться завтракать.
– Поедим рыбы, и можно будет немного поспать. Тебе нужен отдых, потому что предстоит большая работа.
– Мне? А что я могу сделать? Разве мне одолеть двух колдунов? – с болью в голосе проговорила я, не отрывая взгляда от солнца, медленно встававшего над горизонтом.