Он замолк, надолго, и я тоже молчала, не зная, что сказать.
– В тот период я много пил, вообще вел разгульный образ жизни. Пытался забыть тебя, – Леха снова усмехнулся, продолжив свой рассказ, – но когда я очнулся в больнице, вынырнув из этого света, что-то во мне навсегда изменилось. Нет, боль моя не утихла в один момент, но я простил тебя. И с этим стало проще жить. Первые пару месяцев я был, как блаженный, никто не понимал, что случилось, но логично списывали на произошедшее. Я рвал ненужные связи, все перекраивал, переделывал… Я был воплощением любви, если хочешь, настолько, насколько способна тень стать подобием света. Потом, конечно, все утихло, стало стираться из памяти. Понемногу ушла возвышенность, но… но я все равно изменился навсегда. Во мне появилось нечто большее.
Леха замолчал, а я не знала, что сказать на такое откровение. Это же было именно откровение. Да, Леха, действительно, изменился, это было трудно не заметить. И теперь я знала причину этому. Надо же, как насмешлива жизнь: Бог вошел в Лехину жизнь через меня, человека, отказавшегося от того в свое время.
Я вдруг попросила:
– Покажи.
Леха задрал футболку, и я увидела шрам с левой стороны. Единственный шрам сумасшедшей и рискованной жизни: маленькая полоска у сердца.
Опустив футболку, он посмотрел на меня.
– Теперь понимаешь, почему Князь мне так не нравился?
Я рассмеялась, качая головой.
Остаток дня выдался тот еще. В отделении нас держали до самого вечера, выспрашивая все подробности. Теперь скрывать их было ни к чему, поэтому я рассказала все с самого начала. Точнее, с того момента, как появилась в городе. Естественно, это вызвало дальнейший интерес, и я выдала им ту же байку, что и Князеву. О том, что сбежала с Витязевым, и он утонул в болоте, спасая меня. Я волею судьбы выбралась в город, свела знакомство с местным бандитом, который сделал мне новый паспорт.
– Почему вы не вернулись, Милана Сергеевна? – задал следователь логичный вопрос. – Или хотя бы не дали знать, что живы?
– Я хотела начать новую жизнь, – сказала я, и это было правдой. В каком-то смысле.
Домой мы приехали поздно, и я, приняв ванную, сразу отправилась спать. События дня вымотали меня основательно, потому спала я долго и без снов. Проснувшись, некоторое время размышляла, пялясь в потолок. Выходило, что наша история заканчивалась. Я поморщилась, поняв, что под нашей подразумевала себя и Леху. Я предлагала ему дружбу, в итоге он согласился на деловой союз, и претензий ему не предъявишь, я бы даже сказала, что он вел себя выше всяких похвал. Но что теперь? Очевидно, мне пора убираться, иначе начнутся неловкости. Некоторое время Леха еще, может быть, будет проявлять учтивость, но и его терпение не вечно.
"Хватит думать, собирай вещи и сваливай", – буркнул внутренний голос, но я продолжала лежать, понимая, что мне не хочется уходить. Здесь, в Лехиной квартире, рядом с ним, впервые за много лет я чувствовала себя защищенной. Но причина была не только в этом. Я себя убеждала, что Леха ничего для меня не значит, но представить, что я уйду и мы больше не увидимся, не могла.
"Если бы он хотел, чтобы я осталась, – мелькнуло в голове, – он бы этого добился". Это было правдой, но поведение Лехи по отношению ко мне говорило само за себя: я тебе помогу, но потом ты отвалишь. Не стоит обременять человека, который и так столько для меня сделал.
Тяжело вздохнув, я встала и начала собирать вещи.
Когда я вышла в гостиную, Леха сидел на диване, пил кофе и залипал в ноутбуке. Пройдя в кухню, я включила чайник и, повернувшись, сказала:
– Я хотела поблагодарить тебя. Ты меня спас.
– Брось, – усмехнулся он, отставляя ноутбук, – по моей вине ты попала в наш город снова.
– И все равно. – Я прошла к дивану, он смотрел на меня, вздернув брови. – Спасибо. Я… Я сегодня съеду.
Леха положил голову на спинку дивана, раздумывая.
– К чему такая спешка? – поинтересовался, не меняя положения, но скосив на меня глаза.
– Мне кажется, так будет лучше. Я жила у тебя, пока мы разбирались с делами… Все закончилось, так что… – я развела руками, Леха встал и подошел ко мне, внимательно глядя в глаза. Я прислонилась к дивану. Мы немного посозерцали друг друга, Леха резко наклонился и стал целовать меня. Поначалу я остолбенела, но почти сразу отстранилась.
– Какого черта? – спросила рассерженно.
– А почему нет? – хмыкнул он. На мгновенье стало больно.
– Я тебе ясно сказала в самом начале: между нами ничего не может быть.
– А я сказал тебе: посмотрим. – Леха положил мне руки на плечи, а я ими повела недовольно. Все логично: награда за помощь и расставание. Этого мне хотелось меньше всего.
– Считаешь, что можешь получить все, что хочешь? Нет уж. Только тронь меня…
– И что ты сделаешь? – насмешливо поинтересовался он. – Убьешь меня?
– Непременно.
Мои слова, преувеличенные для большей значимости, не возымели никакого действия, вместо этого Леха толкнул меня на диван и завалился сверху, заламывая руки и устраиваясь у меня между ног. От его запаха, взгляда, поцелуев по моему телу побежала волна возбуждения, но я все равно выкрикнула:
– Отпусти!
Он посмотрел насмешливо.
– Я тебя отпущу, если увижу, что ты меня не хочешь, – он сунул руку мне между ног, и я непроизвольно подалась телом вперед, шумно выдохнув. Леха усмехнулся. – Увы, детка.
Он буквально вжал меня в диван своим телом, целуя, стягивая с меня платье, лаская грудь. Я даже не заметила, когда он отпустил мои руки, я вцепилась ими в спинку дивана. А потом началось безумие страсти, такое, какое наступало всегда, когда мы с Лехой занимались сексом. Он подхватил меня на руки, вжал в стену, я, нащупав ногой здоровую статуэтку кота, уперлась в нее для баланса, правда, довольно быстро статуэтка валялась на полу, и мы тоже, переместившись на ковер гостиной. Закончилось все на кухонном столе. Я лежала на спине, с трудом приходя в себя, тяжело дыша, не в силах справиться с волнами наслаждения, опустошившими мое тело. Леха стоял у меня между ног, опершись руками на стол, восстанавливая дыхание. Окинув меня взглядом, провел пальцами от груди до бедер, легонько шлепнул и отошел в сторону. Вытащил из шкафа сигареты и прикурил от плиты. Я к этому моменту смогла сесть, в голове по-прежнему звенело. Леха выпустил вверх дым, рассматривая меня. Зло выдохнув, я прошла в гостиную, подхватив платье и трусы, направилась в ванную. Когда я вышла оттуда, Леха одетый сидел за столом с кружкой чая. Я прошла и замерла напротив него. Ему было явно сложно сосредоточиться на моем лице, он довольно осматривал меня сверху вниз.
– Ненавижу, – процедила я, Леха вдруг, отогнувшись на стуле назад, открыл ящик и вытащил оттуда пистолет с глушителем. Положил его на стол и подтолкнул ко мне. Я уставилась на него в недоумении.
– Ну ты же сказала, что убьешь меня, если я до тебя дотронусь, – невозмутимо заметил Леха, – давай.
– Издеваешься? – разозлилась я, хватая пистолет, – думаешь, не смогу?
Я наставила на него дуло, но он и бровью не повел. Только сказал:
– С предохранителя сними, вон там штучка такая.
Я сняла и снова наставила на него пистолет. В тот момент мной двигала исключительно злость.
– Смелее, – подбодрил он меня, – это будет прекрасный конец. Две моих главных страсти в жизни: ты и смерть, – уничтожат одна другую.
Я так и держала пистолет, глядя на него. И на мгновенье мне показалось, что он действительно этого хочет. Чтобы все кончилось, его дурацкая игра со смертью в догонялки, приведшая его в сегодняшний день, сделавшая тем, кто он есть. Рад ли он этому дару – задумывался ли кто-то над этим вопросом? И может, его бесконечная погоня и есть надежда на то, что ему повезет, и он проиграет смерти? Ведь он знает, что его ждет там, куда его не пускают: бесконечная любовь и бесконечный свет.
– Придурок, – процедила я, кидая пистолет на стол и выходя из гостиной. Забрав пакеты, покинула квартиру, Леха меня проводить не вышел.
Не придумав ничего лучше, я разместилась в "Восходе", оплатив номер снятыми с карты деньгами. Номер был на втором этаже неподалеку от того, который занимал Витя. По всей видимости, он вернулся в свой город, раз уж больше не объявлялся. Очередной мимо проходящий любовник. Вздохнув, я уселась на кровать, глядя перед собой. О произошедшем старалась не думать, но не очень-то получалось. Как ни крути, но между мной и Лехой существовала некая связь, странная, непонятная, которая сохранилась, несмотря на все произошедшее. Заниматься с ним сексом было не просто здорово, как раньше, а как-то иначе, чувственнее, нежнее. Воспоминание о случившемся отзывалось одновременно и приятно, и больно. Так хорошо мне давно не было, и от этого было еще тяжелее. Потому что в очередной раз дорожка никуда не вела.
– Так, – процедила я вслух, откидываясь на кровать, – хватит об этом думать. Было и было, ничего страшного, и это забудется.
За эти восемь лет я научилась главному – забывать. Иногда это было просто необходимо для того, чтобы выжить. Не в физическом смысле, а в моральном. Пока я лежала, пялясь в потолок, погода за окном испортилась: налетел ветер, небо потемнело. Мне было плевать, я решила выйти на улицу, потому что находиться в помещении не было сил. Переодевшись в брюки и нацепив кофту с рукавом, вышла на крыльцо, и тут же начался дождь. Чтобы не возвращаться, я, перебежав дорогу, разместилась в кафе напротив. Мне принесли кофе, я пила его и пялилась на улицу, пытаясь разобраться в себе. Почему-то было ощущение, что я упустила нечто важное. Из гостиницы вышел парень, накидывая на голову капюшон, быстро спустился по ступенькам. Расстояние было приличным, так что разглядеть лица не было возможности, но его походка показалась мне знакомой. Парень скрылся из поля видимости, я продолжала смотреть на крыльцо, словно разгадка лежала где-то на поверхности, а я никак не могла ее увидеть. А потом… Я сунула руку в карман и вытащила листок, найденный на квартире Князева. Уставилась на строчки считалки и на мгновенье вернулась в квартиру Лехи: вот я стою напротив зеркала и смотрю на надпись, хмурясь. Усталость и страх берут свое, и я никак не могу ухватиться за мысль, блуждающую в голове. Потом приходит Леха, и я переключаю внимание на него. Но мысль остается.