— Добро пожаловать, сэр Генри. Рад видеть вас снова. Чем могу быть полезен в этот прекрасный вечер?
Сэр Генри поблагодарил швейцара, взял факел, передал его Козимо и кивком отпустил служителя.
— Добрый вечер, Симеон. Мы вас не побеспокоим, только сопроводите нас в часовню.
— Никаких проблем, сэр. — Казначей юркнул обратно в комнату и вернулся со связкой ключей. — Сюда, джентльмены, пожалуйста.
Перед часовней Симеон Кейкбред выбрал на кольце большой железный ключ, отпер дверь и повел их вниз по винтовой лестнице. Отпер вторую дверь и почтительно пропустил посетителей. Как только глаза Кита привыкли к полутемному помещению, он увидел, что они оказались в сводчатой комнате с узкой оконной решеткой высоко под потолком. В шестиугольном помещении пахло пылью и старостью, но было сухо. Вдоль стен стояли ряды обитых железом сундуков разных размеров — от обувной коробки до здоровенных, размером с саркофаг. В центре комнаты помещался низкий столик с большой свечой в медном подсвечнике.
— Прикажете зажечь свечу, милорд?
— Спасибо, Симеон, нет необходимости. Мы позаботимся о себе сами, если не возражаете. Мы недолго пробудем.
— Тогда я оставлю вас, сэр Генри. — Он вручил его светлости небольшой ключ и удалился.
— Окажите мне честь, друг мой, — сказал сэр Генри, протягивая ключ Козимо. — В конце концов, это ваша карта.
Козимо передал факел Киту, подошел к одному из сундуков и некоторое время возился с замком. Раздался щелчок, и тяжелая крышка поднялась на тугих петлях. Козимо засунул руку в сундук, покопался там и вытащил сверток из грубой ткани. Вернувшись к столу, он развернул покровы и достал пергаментный свиток, перевязанный черной атласной лентой. Развязав ленту, он осторожно развернул свиток.
Кит подошел ближе и поднял факел над столом.
В мерцающем свете перед ним предстал пергамент странной формы, примерно пяти или шести дюймов в длину и десяти дюймов в ширину. Пергамент был испещрен странными маленькими символами — их были десятки, только они не имели ничего общего ни с буквами, ни с географическими символами. Кит не узнал ни одного.
— Это и есть карта? — спросил он.
— Да, — сказал Козимо. — Я принес ее сюда несколько лет назад. Идею подал сэр Генри. Кейкбред вполне заслуживает доверия и не задает вопросов. Эту подземную часовню редко посещают. Она прекрасно защищена и от стихии, и от лишнего внимания. Здесь карта, скорее всего, не попадет в чужие руки, чего бы мне очень не хотелось.
— И мне тоже, — согласился сэр Генри, проводя кончиком пальца по одному из символов — маленькой спирали с точками вдоль внешнего края и двойной зубчатой линией посередине. — Давненько мне не приходилось видеть эту вещь.
Козимо достал карандаш и блокнот — они явно родились в другом времени и месте, — и склонился над пергаментом. — Кит, придержи уголок. Мне надо скопировать один участок.
Кит положил руку на непослушный угол карты и уставился на бессмысленное скопище странных символов.
— Они могут сказать, куда нам надо идти, да?
— И даже больше, — ответил Козимо, вглядываясь в карту. — Я, конечно, научу тебя читать эти знаки, только не сейчас, потом…. — Он замолчал, склонился над картой и вдруг воскликнул: — Ничего себе!
— Что такое? — обеспокоился Кит. — Привидение увидели?
Козимо повернулся к нему. Вид у него был потрясенный.
— Хуже, — пробормотал Козимо. — Гораздо хуже. — Он схватил пергамент и поднес к глазам. — Посвети мне, — приказал он.
Кит поднес факел поближе.
— Я не ошибся! — воскликнул Козимо и толкнул карту в сторону сэра Генри. — Это не моя карта. Подделка!
— Не может быть, — выдохнул сэр Генри, с изумлением взирая на него. — Вы уверены?
— Ни малейшего сомнения! Посмотрите сюда! Это нарисовано небрежно, участок совершенно неразборчив. Тот, кто это сделал, не имел ни малейшего представления о том, что копирует. — Козимо гневно оттолкнул от себя пергамент. — Это не моя карта. Кто-то украл оригинал и подсунул нам паршивую копию. Кто-то добрался до хранилища!
— Даже здесь! — воскликнул сэр Генри. — Это серьезное нарушение. Кейкбред должен знать, кто и когда приходил сюда. У него все записано. Нам нужно только…
— Подождите, — остановил его Козимо. Он пригладил волосы и несколько раз провел рукой по бороде. — Простите меня, сэр Генри, но ничего этого мы делать не будем. Больше того, никто не должен об этом знать!
— Как же? Это же преступление. Мы должны…
— Ни в коем случае нельзя показать, что мы догадались о подделке, иначе вор насторожится. — Козимо оттолкнул фальшивую карту. — Разве вы не видите? Тот, кто это сделал, должен считать, что его подлость осталась незамеченной.
— Так, так, — сэр Генри начал понимать, — тем скорее он себя раскроет. Мудро, сэр. Ваш превосходный интеллект, как всегда, на высоте.
— Эй, подождите, так что насчет карты? — спросил Кит. — Можно ей пользоваться или нет?
— К сожалению, нет, — ответил Козимо. — Это бесполезно. Кто знает, какие ошибки она теперь содержит? Придется придумать что-нибудь еще. — Он нахмурился, но через некоторое время облегченно воскликнул: — Здесь же неподалеку Черная Хмарь!
— Да, да, — закивал сэр Генри. — Я и забыл. Это будет наилучшим выходом.
— Что такое Черная Хмарь? — тут же влез Кит. — И где она?
— В Котсуолдсе, недалеко отсюда, — небрежно заявил Козимо. Заметив озадаченное выражение Кита, он объяснил: — Ничего, скоро все увидишь своими глазами. — Он аккуратно свернул пергамент, перевязал лентой и снова обернул тканью. Уложил пергамент в сундук и запер. — Вот так. Кейкбреду — ни слова! Да и вообще никому! Договорились?
— Разумеется, — подтвердил сэр Генри. — Никому ни слова.
Друг за другом они начали подниматься по лестнице.
— Зачем столько хлопот, — недоумевал Кит. — Не проще ли взять карту и смыться?
— Пока не знаю, — ответил Козимо. — И не узнаю до тех пор, пока не поймаю того, кто это сделал.
Снаружи стало еще прохладнее. Небо над восходящей луной покрывали тонкие облачка. По двору прошла шумная группа студентов в черных мантиях. Сэр Генри, Козимо и Кит остановились перед домиком казначея, чтобы вернуть ключ.
— Надеюсь, все в порядке, сэр Генри? — спросил Симеон, принимая ключи.
— Все как обычно, — вежливо ответил сэр Генри. — Спокойной вам ночи, Кейкберд. До следующей встречи.
— И вам того же, сэр Генри, — ответил чиновник с поклоном. — Да хранит вас Бог в добром здравии, джентльмены. Доброй ночи.
Когда они покидали колледж, как раз зазвонили колокола в соборе напротив.
— Время молитвы для всех богобоязненных людей, — заметил сэр Генри. — Кто-нибудь из вас составит мне компанию?
— Почему бы и нет? — ответил Козимо. — Прежде чем мы доберемся до конца этого приключения, нам понадобится не одна молитва.
Перспектива вовсе не обрадовала Кита, но он послушно последовал за своими спутниками через дорогу к церкви. Колокола рассекали свежий ночной воздух острым, как нож, звоном. Миновали кладбище, и с последними ударами колокола вошли в храм.
ГЛАВА 15, в которой Кит обзаводится другом
«Золотой Крест» проснулся еще на рассвете и теперь просто клокотал. Всем постояльцам не терпелось заняться делами, и после завтрака из черствого хлеба с кружкой эля народ начал разъезжаться. Сэр Генри, в распоряжении которого была собственная карета, мог не суетиться и ехать попозже. Кит с трудом продрал глаза — он не привык к такому раннему подъему, — и потому задержался с завтраком, с отвращением глядя на эль и мечтая о чашке крепкого кофе и теплом круассане. Однако время кофеен в Оксфорде еще не настало. Была парочка, но для богатой публики и редких интеллектуалов.
Покончив с завтраком, Кит вышел вслед за Козимо и сэром Генри в серое утро и заметил, что землю покрывает густой слой инея. Лошади, выведенные из теплой конюшни, исходили паром, и Кита дрожь пробрала при одном взгляде на них. Он залез в карету и, под пощелкивание кучерского хлыста, очень напоминавшего выстрелы, карета с грохотом выехала со двора на улицу. Ехали быстро и вскоре оказались возле полуразрушенных Северных ворот города; карета миновала кучку скромных домиков, теснившихся к остаткам стен старого города, и выехала в поля.
Кит смотрел, как земля медленно оживает под синим сентябрьским небом. Вскоре потеплело, и Кит сбросил плед, прислушиваясь к разговору своих спутников. Проехали крохотную деревушку, пересекли вброд Черуэлл и остановились только в Банбери, перекусить мясными пирогами, которые изумительно выпекал местный пекарь. Дальше ехали на запад, по долине Виндраш. Мимо Кита проплывал Котсуолдс со своими бесконечными пологими холмами, между которыми ютились маленькие фермы.
Становилось все теплее. Тени уже начали удлиняться, когда Кит обратил внимание на странный холм, заметно отличавшийся от прочих симметричными склонами и плоской, как стол, вершиной. Три высоких дерева, словно три плюмажа на тюрбане султана, украшали холм. Вроде бы света вполне хватало, но от холма распространялся какой-то темный воздух, и чем ближе они подъезжали, тем темнее становилось.
— А, вот оно, — объявил Козимо, выходя из дремотного состояния. Он зевнул и потянулся. — Вот и Черная Хмарь. — Он невольно передернул плечами. — Довольно неприятное место. Не приведи Господь оказаться здесь ночью.
— А что в нем такого? — с недоумением спросил Кит. — Холм как холм.
— Ну да, а бубонная чума — болезнь как болезнь.
Кит пригляделся. Место и впрямь навевало некое уныние.
— И все-таки, чем оно отличается от других мест?
— С ним связано много историй, — серьезно ответил Козимо. — Знаешь, как с воспоминаниями старого служаки — чем больше времени проходит, тем они мрачнее становятся.
Кит какое-то время рассматривал неприятный холм. Пожалуй, и правда, в воздухе ощущалось нечто зловещее — холм покрывала какая-то особо унылая тень.
— В нашем Родном мире задокументирован один случай, — меж тем продолжал Козимо. — Один молодой парень, только что вернувшийся с Первой мировой войны, ухаживал за своей возлюбленной среди троллей — так зовут вон те три дуба на вершине. Как-то раз бедняга заснул, поджидая свою девушку. Наступила ночь… — Козимо замолчал.