– Сам… заживляющую… магию… оплатишь… – пробормотала девушка. Каждое слово царапало сухое горло, как репей. Очень хотелось пить, но откуда сейчас возьмешь чистую воду?..
– Ну слава богам. Дерзишь – значит уже в порядке! – Габриэл довольно сверкнул зубами. – А рыбы уже на пирушку не хуже нашей собирались.
– С-спасибо, – с усилием выдавила Алекса.
– Ты действительно меня благодаришь? О, да она пострадала сильнее, чем мы думали. – Габриэл оглянулся на друзей. – Наверное, из-за недостатка кислорода мозг начал работать в другую сторону.
Она ответила бы ему что-нибудь язвительное, но в голову ничего не приходило, а потом к ней бросилось маленькое мокрое тельце. Радуга! Каракулевая крыса резво взобралась на плечо и принялась лизать все еще мокрую и горькую от соли щеку хозяйки. И все остальное потеряло смысл. Алекса просто гладила своего фамильяра, вновь чувствуя незыблемую связь между ними. Они обе живы. Они выбрались из очередной передряги, а значит, справятся со всем.
– Мы так за тебя испугались! – Теона присела рядом с подругой, вглядываясь в ее лицо. – Ты как?
– Жива, – усмехнувшись, просипела Алекса.
Подняв глаза, она вдруг заметила того самого парня, которого встречала на маскараде, а позже – в коридоре административного этажа. Он стоял на небольшом отдалении от остальных и просто смотрел, но от этого взгляда кровь застывала в венах. Она теперь точно знала, что он мертв.
– Я видела, как ты упала… – продолжала тем временем подруга. – Кто-то толкнул тебя, и тут Габриэл прыгнул. Было так страшно. Пока он нырял за тобой, я думала, целый час прошел. Он тебя спас. – Теона с обожанием посмотрела на парня, чью рельефную грудь как нельзя лучше подчеркивала мокрая рубашка. – Отдохни пока. У нас есть семейный врач, он поможет… Я попрошу никому не говорить…
Но эти планы полетели в Разлом, поскольку на берегу уже замелькали огни.
– Бежим! – закричал кто-то, и участники вечеринки бросились врассыпную. Даже призрак исчез, возможно, испуганный появлением опытных магов.
Возле Алексы остались только Габриэл и Теона.
– Дураки, – пожал плечами Габриэл, поймав ее взгляд. – Думают, что их не вычислят. Вычислят, конечно, зря бегают. Ну и бросать своих, по-моему, подло… – Он немного помолчал, глядя на приближающихся взрослых, и добавил: – Не беспокойся, от тебя никакой благодарности не требуется. Я помню, что ты говорила, и ни на что не претендую, даже не бойся.
Алекса не ответила – не оставалось времени, да и что тут скажешь. Все только усложнилось и запуталось из-за всего этого. Она закрыла глаза, позволяя себе кратковременный отдых. Сейчас начнется…
– Ты понимаешь, что перешла все границы и я не смогу скрывать это от твоей матери? – Себастьян Броу нависал над ее кроватью, словно одинокая скала над пляжем. – Я считал, ты как раз благоразумна и не будешь принимать участия в студенческих попойках и прочих безобразиях.
– А я считала, что вы мне, к счастью, не отец, чтобы читать нотации, – произнесла Алекса сухо.
В больничном отделении было пусто и до безобразия стерильно. Солнце, заглядывающее через узкое стрельчатое окно, яркими зайчиками рассыпалось по комнате, отражаясь от металлических поверхностей. Квинтэссенция неуютности. Немного положение спасала только Радуга, прижавшаяся к ее боку. Крыса буквально не отлипала от хозяйки со вчерашней ночи и, конечно, спала рядом с ней, на ее подушке, на больничной кровати. Алекса сама считала, что никакой необходимости в помещении в палату не было, но ее, как и всегда, никто не спрашивал. Вчера, после того, как их застукали на пляже, все вообще развивалось стремительно.
От ее слов лицо Себастьяна еще больше окаменело, а большая лохматая коричневая собака, его фамильяр, неизменно следовавший за хозяином, отчетливо буркнула, словно выругалась.
– Ты вела себя очень глупо и подвергла себя и других опасности. Причем ты должна была помнить, что опасно не только глупое поведение, которое чревато травмами или смертью, но и то, что за тобой охотятся, – снова заговорил он, припечатывая Алексу тяжелым взглядом.
– Вы об Айрис? – спросила Алекса и покачала головой. – Она уж точно не охотится на меня.
– Что ты имеешь в виду? – Себастьян немного наклонился. Он, как и его собака, буквально нюхом чуял, когда речь заходила о чем-то действительно важном.
– Я ее видела… – Алекса помедлила, следя за его реакцией… В конце концов, доверять нельзя никому, и нет гарантии, что на самом деле Себастьян Броу вовсе не причастен к тому дерьму, которое здесь творится. – В воде, у скалы. – Нет, похоже, эта информация оказалась для него новой. Он дернулся, складка между бровей стала еще заметнее. – Она мертва. Причем, судя по всему, давно.
– Ты хочешь сказать, что увидела тело Айрис, когда упала в воду? – уточнил Себастьян.
– Именно это я и сказала. – Алекса продолжала исподтишка наблюдать за ним.
– Вот так случайно упала и сразу увидела тело, которое не могли обнаружить даже специалисты Института, – так же спокойно закончил магистр.
– Насчет того, что случайно, я не уверена. Есть мнение, что меня толкнули, – сообщила Алекса, отмечая, как собран Себастьян. Он кивнул. – Тело было под самой скалой.
– Там впадина на дне, и мы проверяли ее, когда Айрис исчезла, – заметил магистр.
– Значит, тело появилось там позже. Возможно, какое-то течение. Я не знаю. – Девушка пожала плечами.
– Это очень странное совпадение. Оно мне не нравится, но спасибо, что сказала. – Себастьян тяжело переступил с ноги на ногу. – Есть ли еще что-то, о чем ты умолчала?
Алекса выдержала его давящий взгляд и, так же глядя ему в глаза, ответила:
– Я бы очень не хотела, чтобы об этом узнала Делия. Она расстроится…
Магистр тяжело вздохнул:
– Девочка, даже не пытайся мной манипулировать. Это тебе не по силам. К тому же твоя мать выяснила все своими способами. Насколько я знаю, она уже в дороге.
Вот это была неожиданность! Утешением могло послужить только то, что умело проведенная манипуляция, вопреки мнению Себастьяна, все-таки удалась – они незаметно ушли от скользкой темы.
– А пока я жду от тебя полных показаний. Зачем ты пришла на вечеринку, что делала?
Алекса вздохнула:
– Можно подумать, вы никогда не были молодым. И мне надоедает сидеть тут… как собаке на цепи. Вы не поверите, на вечеринке я веселилась, меня все видели. Ничего особенного. И с пуншем, заметим, я не перебрала. Не вижу никакого преступления.
– Кроме того, что тебя, как ты сама сказала, могли толкнуть нарочно. Это у нас обычно называется преступлением, – педантично уточнил магистр.
– Мне было скучно и… еще хотелось узнать что-то о том, что произошло с Айрис. Я думала поговорить с ее подругами, – призналась девушка, зная, что лучше говорить правду, а о том, о чем магистру знать не обязательно, умалчивать. Но правды должно быть много, очень много – только тогда пробраться сквозь нее будет сложно. – К тому же приглашение на тайную вечеринку – это честь.
– А кто организовал ее, кстати? – Себастьян не упускал подробностей.
– Я не интересовалась. – Выдавать соседку Алекса не собиралась, хотя знала, что ту все равно так или иначе разоблачат. Но, по крайней мере, ее собственная совесть будет чиста. – Меня пригласили – и я решила этим воспользоваться, тем более что даже о костюме думать не потребовалось… Я полагала, что мне придется трудно – я не мастер болтовни, но поскольку пришла Теона, она очень мне помогла и поддержала меня.
– Ее отец был в ярости, – кивнул магистр.
– Не сомневаюсь. – Девушка хмыкнула. Она частенько думала, что лучше иметь в отцах неизвестного бродягу, который даже не знает о твоем существовании, чем такого, как у Теоны. Хотя, конечно, он по-своему любил дочь. – Было много танцев, даже я танцевала. Кто-то увлекался выпивкой, но это не для меня – одного бокала вполне достаточно… Ну а потом мы поговорили с подружками Айрис…
– И что? – поторопил Себастьян, видя, что она замолчала.
– И ничего. Они твердо уверены, что Айрис никого не убивала, что ее заманили на пляж и подставили… Наверное, вы уже слышали что-то такое. – Себастьян снова кивнул, а девушка продолжала: – И мне показалось, что они говорили правду. А потом кто-то объявил о том, что теперь все идут купаться. Я не любитель плавания, но захотела подышать свежим воздухом… Все прыгали в воду со скалы, а я стояла и смотрела. Не думаю, что кто-то знал о том, что я не умею плавать. Здесь плавают все, поэтому лично я считаю, что убивать меня не собирались в любом случае. Скорее подшутить, сбросить в воду в одежде…
– Ты упала в том плаще, в котором была на маскараде? – уточнил магистр.
– В мантии, – поправила Алекса, отметив его осведомленность. Себастьян, несомненно, по свежим следам допросил уже всех. И Теону, а она молодец, смогла как-то скрыть то, что они на время поменялись ролями. – Мантия и потянула меня вниз, я с трудом избавилась от нее – завязки никак не слушались… а потом, когда решила, что уже тону, увидела Айрис… Вернее, то, что от нее осталось. – Девушка покосилась на Себастьяна. – Она была под самой скалой. Кажется, что-то держит ее на дне, что-то тяжелое, но я не уверена. Я, как вы можете догадаться, не могла приглядываться…
– Но ты уверена, что это именно она?
– Я узнала ее лицо… и волосы… Если это не она, то кто-то на нее похожий. Очень похожий… А потом я попыталась все-таки выбраться, но, кажется, потеряла сознание, и Габриэл меня спас. Это видели все.
– Габриэл заметил тело? – уточнил магистр.
– Не знаю. Он ничего не говорил. Может, и не видел, но не поручусь, – пожала плечами девушка. – Это все, мне больше нечего рассказать.
– Понимаю. – Себастьян кивнул, и его большой пес, отдыхавший во время рассказа, поднялся на лапы. – Ну что же, приходи в себя, а мы пока проверим твои слова.
– Будет смешно, если тела там не окажется. Как в каком-нибудь романе, – заметила Алекса. Ей вдруг очень захотелось нарисовать увиденное под водой. А что, картинка вполне в ее духе – как раз из тех, которые никогда не покупают.