На протяжении многих лет найти эту книгу не удавалось, а потому невозможно было определить, о каком именно произведении шла речь. В 1947 г. при составлении „Пушкинского сборника“ Гэ Баоцюань написал, что под таким заголовком могли быть изданы „Метель“, „Дубровский“, „Полтава“, „Капитанская дочка“ (где героинь зовут „Марией“). Как-то ему попались „Записки о прочитанных книгах“ библиофила Гу Сегуана с такими сведеньями: „Русская романтическая история“, один том, издательство „Цзосинъ шуцзюй“… Автор — русский писатель Пушкин. Перевод Цзи Ихуэя с японского перевода, сделанного Дзисукэ Такасу. В книге 13 глав… Другое название книги — „Сон бабочки среди цветов“. В книге рассказывается о свадьбе русского человека Смита с Мэри… Сюжет очень трогательный, стиль и язык весьма элегантны и привлекательны».
Минуло 10 лет. «Однажды вечером, перебирая книги личной библиотеки А Ина,— продолжает китайский русист,— я случайно обнаружил экземпляр этого перевода. Хотя он был без обложки и части текста не хватало, я почувствовал себя так, будто обнаружил сокровище. По этому истрёпанному экземпляру я смог тотчас же установить, что это — „Капитанская дочка“. Обратившись к японским источникам, Гэ Баоцюань нашел и „Сон бабочки среди цветов“. Под этим названием книга вышла в 1883 г. 3 года спустя её издали повторно — теперь уже как „Рассказ о Смите и Мэри“. То, что Гринёв стал Смитом, неудивительно: на японский Пушкина переводили с английского. „Знакомство китайского читателя с русской литературой началось именно с Пушкина“»,— пишет Гэ Баоцюань.
23 июля. Из письма мамы от 16 июля:
«14‑го, в день своего 50‑летия папа четыре часа сидел за столом с товарищами, пил шампанское, хванчкару, очень много и громко говорил».
6 августа. «Преодолеть правые настроения, добиться наращивания производства и экономии» — очередная передовица «Жэньминь жибао», словно набат, возвещает: в китайских верхах вновь неспокойно. Текст полон туманных подозрений, источник коих — новый форум в верхах (на сей раз собрался в Лушане[60]). «Экономическая ситуация в данный момент характеризуется продолжением крутого подъёма производства. (Опять „песенка про маркизу“?) Однако сейчас, когда массы и руководство упорно и энергично работают, возник некий крен, а именно, среди части кадровых работников появился страх перед трудностями, спад энергии. Они преувеличивают некоторые трудности, существующие в работе, недооценивают либо преуменьшают уже достигнутые великие успехи и наличие благоприятных условий для преодоления трудностей… Они полагают: чем ниже будут плановые задания — тем лучше, оправдывают свои право-консервативные взгляды… Проявлять недостаточную решительность в преодолении трудностей, вздыхать и охать перед лицом трудностей, не стремиться сделать того, что, по сути, выполнимо — такое поведение абсолютно недопустимо для членов партии и революционных кадровых работников».[61]
8 августа. Кое-какие чудеса «эпохи скачка» нельзя не признать: всё-таки, дерзание студентов авиационного института не ушло «в песок», раскрылось немало талантов (Лю Шикунь и проч.) Появилось — лишь бы не сглазить — лекарство от рака…
Из письма мамы от 1 августа:
«Ты получил снимки? Врачи в один голос утверждают: процесс прекратился, болезнь отступает, лёгкое очищается. Больница кунцевская приняла эти снимки как сенсацию. Анализы тоже очень хорошие. А папа чувствует себя плохо. Из-за страшных, продолжительных болей, почти неутихающих после уколов, стал делать их сам в неурочное время, что вызвало психоз. Анализы и снимки позволяют ставить вопрос о снижении наркотиков — тогда он лучше бы себя чувствовал, выздоравливал бы, а он страдает невыносимо, готов лишь прибавлять наркотики. Была ещё ужасная жара. Какое проклятое лето».
15 августа. Из письма маме:
«Моя командировка близится к концу — в районе праздника 10‑летия КНР возвратимся…
Я уже писал папе о вечерах вопросов и ответов. Они проводились дважды: сначала в Посольстве, потом у нас в гостинице. Выступал по двум темам: „Происхождение китайских иероглифов“ и „Почему в пекинской музыкальной драме женские роли исполняются мужчинами“. В гостинице собралось 150 чел. (ради кино, обещанного после лекций). Два докладчика передо мной говорили длинно и нудно, и когда я вышел на трибуну, зал источал неприязнь. Несколько вступительных фраз — и лысоватый мужчина подаёт в президиум записку с просьбой „сократить программу“. Я же отважно продолжал свой рассказ о пиктограммах и идеограммах. И враждебность зала постепенно испарилась. Когда ответ по 1‑му вопросу был исчерпан, публика потребовала: „Программу — не сокращать!“… Вчера был чудной случай. Пересекаю наш двор — навстречу незнакомая старушка, чуть ли не с объятиями. Протягивает толстый учебник китайского, почтительно вопрошая: „Можно ли по нему выучить язык?“[62] Я замялся: сам-то — и этот, и многие другие учебники штудировал, и в Китае уже 2 года тружусь, а языка всё не выучу…
Моя работа над пособием о Тугуне затормозилась, т. к. у нас все силы брошены на составление китайско-русского словаря новейших терминов. Я нашёл и перевёл занятные выражения: „Чесать пятку, не сняв сапога“, „Колокольчик на шее тигра пусть отвяжет тот, кто привязал“, „Большая рыба ест малую, малая рыба ест креветку“. Составить бы словарь китайских пословиц! Рентгеновские снимки уже в Дальнем, со дня на день жду ответа. Неужели мой текст об изобретателях будет напечатан? Здесь его хотят размножить на ротапринте».
18 августа. По сведеньям из тайваньских источников, в адрес Лушаньского совещания поступают письма, написанные… кровью — некоторые партработники с мест умоляют отменить скачок и коммуны. Маршал Пэн Дэхуай якобы заявил в Лушане: «У нас — не 4, а 3 „зла“: не муха, комар, крыса и воробей, а большой скачок, народные коммуны и руководство Мао Цзэдуна»[63].
22 августа. Из письма мамы от 15 августа:
«Папа мучительно страдает и не верит в выздоровление. Не верит, что процесс прекратился. Новые уколы В‑12 не помогают от боли, ему всё хуже. Внешне он прямо страшен, т. к. ничего не ел всю неделю…»
24 августа. Между тем, «Правда» как раз вчера дала папин фельетон. В июле вышел его рассказ. Были и другие статьи: печатается нынешним летом чаще, кажется, чем Овчинников. Да ещё, как пишет мама, его публикуют «Комсомолка», «Огонёк», даже журнал «Наука и религия»…
27 августа. Сегодня «Жэньминь жибао» дала передовицу по пленуму («опоздав» на 2 недели): «Горстка правооппортунистических элементов, оторванных от масс и действительности, присоединяется к клеветнической кампании внутренних и внешних враждебных элементов. Пользуясь недостатками, которые были давно устранены или быстро устраняются, они расхолаживают массы и кадровых работников, создают атмосферу вялости, упадка духа, недовольства и пессимизма, стараясь таким путём вызвать идеологическое и политическое замешательство». Пэн Дэхуай в статье не упомянут.
31 августа. В «Хунци» статья «Великий призыв»: тоже о пленуме. Данные по урожаю и по металлургии за 1958 год обновлены. Оказалось, что зерна было собрано 250 млн т (а не 375 млн, как утверждалось ранее).[64] «За исключением 3,08 млн т стали, выплавленной кустарным способом и отвечающей потребностям деревни, доброкачественная сталь, выплавленная современными методами и отвечающая потребностям промышленности, составила 8 млн т»,— пишет «Хунци». «1 палец из 10‑ти» — таков, по оценке журнала, вес «некоторых временных, частных недостатков, имевших место в движении за большой скачок и за создание народных коммун»… «Правые оппортунисты изо всех сил собирают и преувеличивают незначительные данные о некоторых уже устранённых или быстро устраняемых недостатках, чтобы вылить ушаты воды на народные массы и кадровых работников, клеветать на массовое движение и распространять среди масс ядовитые бактерии пессимизма». В статье сказано: нынешнему урожаю серьёзный урон нанёс (вкупе с наводнениями и засухой) налёт с/х вредителей. Аукнулась «война с птицами»…
1 сентября. В сравнении с первой половиной года тональность печати развернулась на 180 градусов: «Жэньминь жибао» напечатала передовую статью в честь… 1‑й годовщины её же передовицы (той, что огласила призыв из Бэйдайхэ об удвоении выпуска стали). «Наряду с внутренними и внешними реакционерами,— пишет газета,— в наших рядах есть правооппортунистические элементы, которые также весьма недовольны, массовым движением за выплавку чугуна и стали… Они считают, что это всего лишь — „движение мелкобуржуазного фанатизма“[65], что „ущерба было больше, чем пользы“».
7 сентября. Из письма мамы от 31 августа:
«Папе очень плохо. С каждым днём слабеет, и я ничего не могу поделать. Уже 4 дня не пьет китайского лекарства, а ему всегда становилось хуже, когда переставал пить. Уже почти месяц не встаёт…»
8 сентября. Я ознакомился, наконец, с докладом Чжоу Эньлая Постоянному комитету ВСНП (от 26‑го авг.). Из него явствует, что, курс «большого скачка», с одной стороны, победил (в спорах с «правыми оппортунистами» на Лушаньском пленуме), с другой — проиграл (в споре с экономическими законами). Премьер славит «генеральную линию», «битву за сталь» и «народные коммуны», одновременно признав: «В результате стихийных бедствий в прошлом году, отсутствия необходимого расчёта в повседневной жизни и надлежащей тщательности в уборке зерна, в результате большего потребления зерна из-за отсутствия плановости, а также в результате новых стихийных бедствий… менее чем в 5 % районов страны ощущалась нехватка зерна весной этого года»