– Эта реликвия долгое время странствовала по свету, пребывала в руках невежд, не знавших о ее предназначении, а главное, об истинной ценности. И действительно, не для каждого смертного она является святыней. Многие уверовавшие в бога иудеев и его ложного пророка, так называемого «сына», готовы осмеять святыню, даже осквернить ее. Но теперь она у нас, и мы…
«Что за вздор она несет? – думал Артем. – Неужели собравшиеся верят ее бредням? Серьезно воспринимают их?»
Профессорша говорила еще что-то про темный огонь, который должен очистить от скверны, про причастность к великому делу, про великие задачи, которые можно решить, следуя путем, предначертанным великим хозяином. Великий… великая… великое…
Выступление Ладейниковой своим пафосом вдруг напомнило Артему институтские комсомольские собрания. И там тоже какая-нибудь прыщавая активисточка, жертва неудовлетворенного вожделения, распаляла себя, кликушествуя с трибуны о роли молодежи как передового отряда строителей коммунизма. Если передние ряды еще сохраняли видимость внимательных слушателей, то в задних играли в «балду», «морской бой», а то и откровенно хихикали. Нечто подобное наблюдалось и здесь. Двое стоявших позади других скинули балахоны и, оставшись в чем мать родила, прильнули друг к другу. Артем узнал виденную в окне парочку. «Видать, не терпится приобщиться к темному братству», – насмешливо подумал он.
На развлечения на «галерке» обратила внимание и профессорша.
– Константин Сергеевич! – грозно воскликнула она. – Прекратите! Здесь вам не публичный дом!
«Ага, – злорадно подумал Артем. – Назревает скандал».
Но парочка не решилась бунтовать, тем более что окружающие ее не поддержали. Голые подняли с пола балахоны и поспешно натянули на себя.
– А теперь воздадим хвалу нашему господину, – воскликнула Ладейникова.
«Ave Satan…» – затянули присутствующие унылыми блеющими голосами. Собственно, пели только Ладейникова, Манефа да еще несколько стоявших впереди. Остальные просто подвывали, видно, не зная латыни, да и самого текста. Пропев гимн сатане, присутствующие зашевелились, по рядам пробежал шепоток.
– А сейчас, – все так же громко продолжала вещать профессорша, – с помощью этих карт попробуем вызвать нашего повелителя. Манефа!..
Карлица взяла коробку, достала колоду и принялась раскладывать карты на стоявшем перед ней столе. Делала она это медленно, но в движениях ее не было заметно неуверенности, а скорее присутствовала некая нарочитость, словно при многократно повторяемом и отрепетированном до автоматизма обряде. Свет в зале внезапно погас, и только над сценой горел скрытый прожектор, посылавший узкий, как лезвие меча, луч прямо на поверхность стола. Эффект усиливал цвет луча. Он был кроваво-красным. «Театр, да и только, – подумал Артем. – Реквизита самая малость, а эффект достигается неплохой».
Стоявшие кругом возле сцены извлекли откуда-то черные свечи и зажгли их. Огоньки плясали в руках, и все происходящее действительно выглядело впечатляюще.
Карлица между тем заканчивала раскладывать карты. Артем, понимая, что в почти кромешной темноте его никто не заметит, высунулся из-за колонны и внимательно наблюдал за происходящим. Особенно за действиями Манефы. Та выложила на столе правильный равнобедренный треугольник и вопросительно взглянула на свою хозяйку.
– На колени! – воскликнула Ладейникова громовым голосом.
– Но тут… – неуверенно произнесла Манефа.
В этот момент раздался оглушительный свист, и Артем мигом вспомнил о вмененной ему обязанности. Он схватил прислоненную к ограждению галереи двустволку, направил дуло в потолок и нажал оба спусковых крючка.
Громыхнуло так, что Артему показалось, что лопнули барабанные перепонки. Ружье вырвалось из рук, и оно грохнулось куда-то вниз. Все заволокло пылью и пороховой гарью. Казалось, в облаке серы действительно появился сатана, а может, так оно и было…
Залп из двустволки произвел на дьяволопоклонников потрясающее впечатление. Визг, бессвязные вопли типа: «Он явился!!! Он среди нас!!!» огласили много на своем веку повидавшие стены бывшей барской усадьбы. Внизу происходило нечто невообразимое. Свечи попадали и раскатились по полу. Словно громадные крысы в страхе метались по залу. Только Ладейникова и Манефа, казалось, сохраняли остатки выдержки. Они не суетились подобно остальным, а продолжали оставаться на сцене. Манефа обняла свою хозяйку за талию, прижалась к ней всем телом и ощерила острые зубки, словно верная собачонка в минуту опасности.
Внезапно вспыхнул свет, и к сцене, бесцеремонно расталкивая обезумевших сатанистов, прошествовал Трофим Петрович. С минуту он наблюдал за мятущимися массами, потом несколько раз хлопнул в ладоши, призывая к спокойствию, а когда это не возымело действия, резко и сильно свистнул. Только тогда беснование немного поутихло, и ошеломленные сектанты начали приходить в себя.
– Дьявола ждали?! – во весь голос крикнул Трофим Петрович. – Так вот он – я!
Ладейникова издала презрительный смешок.
– А вы кого ожидали увидеть? – не обращая внимания на реакцию профессорши, спросил Трофим Петрович. – Чудище с козлиными рогами?! Идиоты! Вы посмотрите на себя.
Действительно, копошащаяся у подножия сцены публика имела достаточно странный вид. Некоторые оказались полностью обнажены, маски и капюшоны в суете были сорваны, и теперь, при нормальном освещении, можно было хорошо разглядеть, что большинство присутствующих вовсе не молоды.
– Значит, нечистого тешить собрались. Хорошенькая компания у вас. Вот ты, Константин Сергеевич, старый пердун! Острых ощущений ищешь? Будут тебе острые ощущения. И местком, и партком, и любезная твоя супруга Авдотья Кузьминична вскорости за тебя возьмутся. Но это, дорогой, только начало. Это что же удумал, с собственной секретаршей на сатанинское сборище приперся. Мало тебе гостиничного номера? Сектантом решил заделаться. Ну, умник! Или вот ты, Маргарита Самойловна, – обратился он к упитанной брюнетке неопределенного возраста, которая пыталась прикрыть ладонями большие дряблые груди. – Эвон куда забралась в своем эстетстве. А узнают в издательстве про твои выходки, что скажут? А скажут вот что. Мало старой бляди шести мужей, она под козлорогого захотела. Могу и про других много чего порассказать. Всех я вас знаю, все вы у меня вот где! – Трофим Петрович поднял вверх приличных размеров кулак. Артему даже почудилось, что человек этот стал значительно крупнее и выше. – Значит, дьявола вам захотелось увидеть? – Он оглушительно захохотал. – И тебе, сучка? – повернулся он к Ладейниковой. – Все неймется? Стареешь, видать! А хочешь, я тебя при всех, прямо тут на столе… Ведь ты это любишь? Сейчас и исполню. А пока картишки приберу, не место тут этим картишкам, да и пользоваться ими ты не умеешь.
Трофим Петрович подошел к столу и стал неспешно собирать карты. В этот миг карлица неслышно отделилась от профессорши и стала заходить Трофиму Петровичу за спину.
– А твоя мартышка чего удумала? – не оборачиваясь, произнес он. – Отзови, не доводи до греха.
Однако та, которую назвали «мартышкой», вовсе не собиралась отступать. Она странно, словно на пружине, подпрыгнула и, вскочив на плечи Трофиму Петровичу, вцепилась ему в горло. Тот захрипел, закрутился на месте, стараясь сбросить карлицу с себя, но она держалась крепко.
– Убейте его! – завопила Ладейникова своим соратникам. – Что вы смотрите, как бараны! Вперед, вперед!.. Помогите же ей!
Однако, несмотря на горячие призывы жрицы темных сил, никто из ее паствы помогать карлице не спешил. Толпа подалась вперед и с жадным любопытством наблюдала за происходящим. Тогда Ладейникова сама бросилась на помощь Манефе, но получила от Трофима Петровича изрядный удар ногой и отлетела в сторону. Пока Артем размышлял, стоит ли вмешиваться, ситуация на поле боя изменилась. Видя, что оторвать от себя карлицу не удается, Трофим Петрович решил использовать рискованный, но действенный прием. Он приблизился к краю сцены, на которой происходил поединок, и рухнул спиной на пол. Получилось неплохо. Оглушенная падением и ударом сверху, Манефа на мгновение потеряла сознание, но этого времени хватило, чтобы освободиться. Трофим Петрович рывком перевернул почти невесомое тельце карлицы на живот, подхватил чей-то валявшийся рядом пояс от балахона, перетянул карлице куриную шейку и стал затягивать его. Манефа захрипела, засучила руками и ногами, словно механическая кукла. Ладейникова вновь попыталась прийти ей на помощь, но получила сильнейший удар кулаком по голове и рухнула без чувств. Еще пара минут, и все было кончено.
– Ну, вот, – переведя дыхание, удовлетворенно произнес Трофим Петрович, – избавился от этого клеща. Понравилось вам? – обратился он к зрителям. – А вы знаете, товарищи, что, вызывая Люцифера, ему нужно принести жертву. Теперь таковая имеется. Дарю ее вам. – Он поднял с пола крохотное тельце и швырнул его в толпу. – Получите!
С визгом и воплями сатанисты бросились прочь, а Трофим Петрович смотрел им вслед и хохотал.
Глава 17ДЕМОНИЗМ В СТРАНЕ СОВЕТОВ
Вопреки часто встречающемуся мнению, колдовство, эта созидаемая в течение двух веков настоящая церковь, поклоняющаяся Князю тьмы, вовсе не величественный обломок Средневековья, не случайно уцелевшее мрачное строение, постепенно подтачиваемое Возрождением, а новое явление, навязчивая идея, оригинальное порождение именно этой эпохи, причем порождение, обусловленное множеством факторов.
Только тут Артем заметил: в зале творится что-то неладное. Вспыхнул стоявший у стены диванчик, следом полыхнула штора, закрывающая окно. Видимо, одна из свечей, в панике брошенная кем-то из присутствующих, закатилась под диванчик, но не погасла. Она-то и стала причиной пожара.
Огонь распространялся чрезвычайно быстро. Загорелись другие шторы, потом занялась сцена. Артем поспешно сбежал вниз. Трофим Петрович уже стоял возле выхода. Он равнодушно глянул на своего спутника.