— Ты должна говорить не со мной. Мы знаем, есть такие, как ты, но я их никогда не встречал. Я уже рассказал о тебе, и все тебе рады. Многие и многие прибудут на Встречу Черной Луны, чтобы познакомиться с тобой. Но я — я! — первый узнал тебя! Ну, а теперь ты займешься этими людьми?
Если драконы умеют смеяться, то Гейджи-Дракон засмеялась:
— С удовольствием!
Утро началось с сюрприза — никто из людей Грожа не пришел накормить пленников. Пираты и без того не жаловали их обильным питанием, но голодом еще морить не пытались. И никто их не охранял. Обычно все время кто-то торчал поблизости — слабое утешение, что Грож все-таки немного опасается своих пленников — а тут никаких следов.
— Может, они уплыли? — сказал Хорстон.
— Чего ж так сразу? — лениво возразил Саймон. — Им еще наш город выгребать и выгребать…
— Я же говорю, вчера был какой-то шум!
— Просто перепились… Будь они моей командой, утопил бы всех сразу.
— А кого не утопил, вздернул бы на рее! — поддержал Хорстон.
— Мечты, мечты! — капитан легко поднялся с лежанки в углу, размял ноющую спину. Синяки и ссадины еще не сошли. Приник рядом с Хорстоном к узкой щели в окованной массивной двери. Послышался слабый шум. Саймон прильнул к двери теснее. Пробормотал:
— Не понимаю…
Хорстон увидел, как напряглось его плечо.
— Что там?
Ригерт на миг оторвался от щели, взглянул горящим глазом.
— Похоже, идут наши. Без охраны.
Снова приник к двери.
— С ними…
— Кто?
Саймон сощурился и тихо засмеялся:
— Чертова девчонка! Я же говорил тебе, она жива! Понимаешь? Она жива!
— Где? Да дай же мне взглянуть!
Четыре кулака ударили по загудевшему дереву.
— Эй! Мы здесь! Мы здесь!
— Дракон отпускает вас, — сказала Гейджи. Саймону казалось, девушка все время прислушивается к чему-то, чего не могли услышать они. Может, сам Дракон говорит с ней беззвучно? — Берите то, что успели найти, и уплывайте. И никогда больше не появляйтесь у этих берегов.
Гейджи замолчала. Моряки переговаривались, задавали вопросы, но она молчала, потому что это ей было уже неинтересно. Она должна была донести до них Слово Дракона — и снова вернуться. Вернуться к ждущему ее морю. К ждущему Дракону.
— А что с теми… с людьми Грожа?
Гейджи не сразу услышала его. Или не сразу поняла. Потом Саймон с некоторым облегчением увидел на ее отсутствующем лице слабую улыбку.
— Они увидели Дракона. Убрались в спешке. Пусть плывут. Они не найдут дорогу обратно на остров. А может, и вообще никуда. Течения сменились. Меняется ветер. Торопитесь.
Саймон переглянулся с Хорстоном. Тот поспешно развернулся, зычным голосом раздавая команды. Моряки рысью кинулись в разные стороны. Ригерт повернулся к Гейджи и увидел, что она неспешно уходит прочь. Он окликнул ее пару раз, но девушка даже не оглянулась. Догнав, Саймон схватил ее за руку. Гейджи остановилась, с удивлением уставившись на него, словно забыла, кто он такой. Казалось, она то и дело просыпается, и увиденное всякий раз на некоторое время ставит ее в тупик.
— Ты куда?
— К нему, — просто сказала она, махнув рукой на море. Саймона как будто водой холодной окатило.
— Разве ты не плывешь с нами?
— Нет. Зачем?
— Но… ведь тебя, наверное, ищут и ждут? Родители… родственники?
Странно, что он не задал такой вопрос себе, когда увозил ее из Хейма… Гейджи слегка нахмурилась, словно решая в уме сложную задачу.
— Да. Наверное, ждут. Но я хочу быть здесь.
— Послушай, не мое дело вмешиваться в дела Говорящих…
— Действительно, не твое! — подтвердила она, пытаясь высвободить руку. Он не отпустил. Его настойчивость — и наглость — изумляли. Неужели он думает, что может повторить свой старый трюк и снова силой увезти ее? А ведь она была сейчас ему даже благодарна: только из-за того похищения она оказалась здесь. Благодаря ему стала… целой.
— Послушай, — повторил Саймон и замолчал. Потому что не знал, что может ей сказать. Что должен ей сказать — чтоб она осталась с ними.
С ним.
— Как же ты будешь здесь… совсем одна?
Гейджи пожала плечами.
— Я теперь никогда не буду одна. Ни на берегу, ни в море.
Саймон перехватил ее вторую руку.
— Я не могу оставить тебя здесь!
Ригерт начал ее раздражать. Гейджи вздохнула. Она надеялась, что обойдется без этого. Ее запястья легко повернулись в его пальцах — словно он пытался удержать холодных гладких рыбок.
— Смотри, что у меня есть! — сказала Гейджи тоном матери, успокаивающей капризничающего ребенка. Что-то блеснуло — и холодный браслет сомкнулся на его запястье. Его собственная игрушка, прихваченная Гейджи (на всякий случай) из каюты. Гейджи стремительно шагнула ему за спину, заворачивая его руку.
— Не делай этого, — пробормотал Саймон.
— Почему нет? — поинтересовалась ядовито. — Я их уже примеряла. Теперь твоя очередь.
Странно, что он не сопротивлялся. Гейджи без труда защелкнула браслеты на его широких запястьях. Равнодушно и сильно толкнула его — Саймон покачнулся и опустился на колени. И опять почудилось, что он уступает ей — как бы признавая ее право. Не вставая, торговец поднял голову, окинул девушку угрюмым взглядом.
— И куда ты теперь отправишься?
— О, — беспечно сказала Гейджи. — Друзья мне помогут…
Глаза Саймона остановились на камне на ее груди.
— Позовешь драконов?
И она рассмеялась. Подошла, наклонилась — перед самым его лицом покачивался сияющий камень. Сияли глаза Гейджи.
— Драконов? — выдохнула она. — Я — Дракон!
Нашел его Хорстон. Саймон сидел на песке и бессильно ругался. Помощник обошел хозяина, обозревая со всех сторон, и на губах его появилась усмешка.
— Ай да девочка! Нет, что за девочка!
— Ну, ты… — с внезапной усталостью сказал Саймон. — Ладно, раскуй меня…
— А ключика у тебя нет?
— Стареешь, Хорст. Ключи тебе понадобились…
Помощник быстро доказал, что ключи ему еще не нужны. Помог хозяину встать. Не глядя на него, Ригерт растирал занемевшие руки.
— Вижу, поговорили?
— Поговорили. Можем плыть. Она не с нами.
— А с кем?
Саймон помолчал. Его язык не поворачивался повторить ее последние слова: «Я — Дракон!». То, что она сказала, было слишком… огромно. Слова могли раздавить его, если бы он им поверил.
— Думаю, о ней позаботятся. Морской народ ведь остался?
— Грожу пришлось их оставить. Всем известно — Морской народ под милостью Отца Дракона.
— Ну вот, они и позаботятся о ней.
— Или она о них, — пробормотал Хорстон.
— В любом случае — мы с ней больше никогда не увидимся.
— Знаешь, парень, — спокойно произнес Хорстон, когда они шли к своим людям и своей шхуне, — я прожил не так уж мало лет и кое-что понял…
— Ну и что ты там такого понял?
— Никогда не зарекайся. Все могут встретиться — всегда и везде. Говорят, даже после смерти. Надеюсь, она не святая, и ее отправят туда же, куда и нас…
Саймон коротко засмеялся, ткнул его кулаком в плечо:
— Ты знаешь, даже ради встречи с нашей Говорящей я туда еще не тороплюсь!
— И потом, — продолжал старик невозмутимо, — с тобой-то она встретиться, может, и не пожелает, но вот со своими родными… Думаю, в Хейме еще помнят, кто и откуда была пропавшая девочка?
Саймон посмотрел на него. На берег, заполненный людьми. Глаза его засветились.
— Ах ты, старый черт! — сказал почти любовно, и вновь двинул помощника кулаком — довольно чувствительно. Ускорил шаг. Хорстон с кряхтеньем потер плечо.
— Вот так всегда — ему радость, а мне мучения!
Драконы появились после полудня. Привлеченные невнятными, но выразительными криками моряков, грузивших вещи на шхуну, те, кто еще оставался на берегу, развернулись к морю. Кое-кто бросился в воду, вразмашку моментально преодолев расстояние до берега. Оставшиеся замерли на палубе, указывая на то, что все и так уже ясно видели.
Или, вернее, — кого.
— Драконы!
Саймон теперь явственно представлял, что произошло, когда Дракон явился из моря и положил голову на нос осевшей под его тяжестью грожевской «Красотки». И колдуна Фейхнера не надо, чтобы понять — Дракон недоволен и рекомендует им убраться. Что пираты и сделали с наивозможней скоростью. Даже забыв про пленных.
Большинство его экипажа было готово проделать это сейчас же.
Но не он.
Заслоняясь от солнца, чтобы лучше видеть, Саймон с замиранием сердца смотрел, как один из драконов огибает «Удачу», и волны раз за разом подкидывают шхуну в сильных ладонях. Поверит ли кто-нибудь, что он видел Его? Он и сам себе не верит! Затаив дыхание, Саймон жадно рассматривал Дракона, стремясь запомнить каждую его частичку, линию, изгиб — чтобы повторять потом, всю жизнь, что он видел, видел Дракона!
Но они… они, кажется, уходят!
— Эй, погоди! — Саймон протянул руку. — Погоди, дьявол тебя возьми!
Моряки отшатнулись, испуганные таким непочтительным обращением. Саймон, вспарывая ногами волну, вошел в воду.
— Погоди!
Драконы, к удивлению моряков, да и самого Саймона, не уходили, словно желая послушать, что может сказать им человек. Саймон замер, немо уставившись. Дракон отливал всеми оттенками серебра… если у серебра бывают оттенки — каждая чешуйка сияла, отражая то небо, то солнце, то воду… всегда быстрый на язык и эпитеты торговец сейчас не мог подобрать подходящего слова, которое описало бы это морское божество. Чуть поодаль виднелся черный гребень второго, просто огромного дракона.
— Я… — сказал Саймон, облизывая вдруг пересохшие губы. — Ты…
Глаза дракона — миндалевидные, поднятые вверх к вискам… какие виски у дракона?… — в упор смотрели на Саймона: он видел в них свое отражение. Цвет их внезапно напомнил ему цвет Слезы — камня пропавшей девушки. Камня Драконов.
— Ну… — произнес Саймон и вдруг беспомощно всплеснул руками. — Ты и сам все знаешь, ведь так?
Дракон неожиданно насмешливо, чисто по-человечески фыркнул. Грациозно выгнув шею, оглянулся на своего неподвижно наблюдавшего собрата. Потянувшись к Саймону, легонько толкнул его головой — получивший полновесный удар, от которого хрустнула грудная клетка, торговец опрокинулся в захлестнувшую его с головой волну. Когда, отфыркиваясь, отплевываясь, мотая головой, поднялся — драконов уже не было.