— То есть, все дело в среде, воспитании, окружении? — догадался Виталий.
— Точно, если ты мечтал в детстве стать огненным магом, то будешь ли ты упорно тренироваться?
— Понятно, то есть даже само желание расти оказывает влияние, — Эмма стала очень серьезной, похоже, о таких основах ни она, ни ее учителя не задумывались.
— И мне интересно, ради чего же ты так хочешь вырасти? Судя по тому, чего ты успел добиться, желание у тебя немаленькое, — быстро повернулся ко мне Михаил. Надо срочно переводить тему, такие разговоры меня нервируют.
— Даже не знаю, — милая улыбка, надеюсь, она его тоже раздражает. — Но я не до конца понял с отрядами. Пусть есть какая-то психологическая предрасположенность к картам, но почему бы не разделить людей самим как надо?
— То, о чем ты сейчас говоришь, это доктрина Монтгомери, по ней работают почти все наши западные партнеры. У нас же опираются на теорию академика Ушакова, и лично мне кажется, что она себя полностью оправдывает.
— А в чем ее суть? — а вот это уже на самом деле интересно, краем уха слышал, что у нас какая-то собственная концепция ведения войны, но как-то не довелось разобраться в этом вопросе. Рядом раздался презрительный вздох Эммы, так выразительно может получаться только у нее.
— В ней два основных аспекта. Первый, что люди, как и карты, тоже могут подходить друг другу, поэтому мы стараемся дать возможность отрядам сформироваться из тех, кому будет комфортно работать вместе. А второй аспект — это развитие. Карты появились так недавно, что строить закрытую систему, не узнав о них побольше, как-то неправильно, ты не находишь?
— Защита, нападение, поддержка — разве это не будет основой всегда? — Эмме, похоже, стало обидно за отечественный подход.
— А какая карта к чему относится? Ты же ходишь на лекции к профессору Карсу и знаешь, как быстро меняется наше представление об их возможностях. А раз это так, то надо опираться на единственную неизменную вещь — отношения внутри отряда.
— А развитие? — кажется, я понимаю, к чему ведет Михаил.
— О, только представь, какие возможности открывают те самые странные отряды, о которых ты говорил. Да и обычная эффективность — в нашей армии самая низкая смертность по соотношению потерь к уничтоженным демонам и захваченным территориям. Вот вы недавно столкнулись с улучшенными мясниками, как думаете, что произошло, когда они впервые появились у английской границы?
— Не знаю, — но вопрос явно с подвохом.
— И я не знаю, никто не знает, потому что весь передовой отряд был уничтожен. Теория Монтгомери очень хорошо работает в позиционной войне: легко просчитать возможности каждого отряда и, отталкиваясь от них, выстроить стратегию, даже больше. И защитные, и атакующие, и отряды поддержки — все могут легко объединяться в более крупные подразделения. Но стоит случиться чему-то неожиданному, и вся система рушится, как карточный домик.
— А что случилось, когда мясники впервые появились у вашей границы? — кое-кто начинает злиться, похоже, Эмма об этом случае ничего не знала.
— Там стоял отряд Владимира Черненко, я читал его рапорт, — Михаил как будто ждал этого вопроса. — Сначала они тоже растерялись, когда все привычные дистанционные заклинания не сработали, но потом догадались скопировать стихийную поддержку с демонов и перенести ее на наших перевертышей. Те порвали эти мясные туши на куски за пять минут, потеряли всего лишь двоих. А вот по Монтгомери перевертышей вообще не используют в войсках, якобы они не вписываются в общую систему и тратить время на их обучение просто бесполезно. Думаю, теперь я полностью ответил на ваш вопрос. Так что можете быть свободны.
Нас вежливо и аккуратно выставили из кабинета. Арамис отправился дописывать письмо бабушке, решив не бросать начатое, Сергей с Виталием собрались на кухню прихватить на завтра с собой побольше еды. Я же, благословив их на этот подвиг, сам взялся проводить Эмму до нашей комнаты, по дороге слушая истории из ее детства: как она подменила мамино колье, как обожглась утюгом, как впервые попала на каток и как ее поразили лед и скорость. Все это было таким добрым и светлым, что я даже забыл обо всем и мы еще минут двадцать стояли под дверью, пока не вернулись Виталий с Сергеем и не затащили нас внутрь.
Вот и закончился еще один учебный день, завтра мы отправимся на передовую. Два месяца незабываемых впечатлений, но все мысли крутились вокруг совсем другого. Вместе с сороковым уровнем и официально закрепленным званием командира отряда мне добавили и доступ к общей сети. Так что теперь при желании я мог залезть на любой сайт, а то и позвонить или написать любому человеку. Правда, у меня был только один номер, и сейчас, стоило о нем вспомнить, он просто жег мне карман. Но мне же больше и не надо? Оказывается, вот для чего нужна настоящая храбрость. А война, демоны, Инферно — это так, тренировка.
— Привет. Как дела? — да, смс, да, банальная, но ничего больше в голову не пришло. И надо помнить, для нее я просто случайный знакомый, которого она увидела первый раз в жизни.
Не отвечает. Прошло полчаса, знаю точно, несколько раз брал планшет и проверял, не пришло ли сообщение без звука. Вдруг сбой, а я пропущу. Но она так и не ответила, ладно, больше нельзя ждать, нужно попытаться заснуть. И стоило мне принять это решение, как планшет разразился тонким жужжанием. Очень раздражающий звук, зато буквально за пару метров его уже не слышно, можно не беспокоиться, что я кому-то помешаю.
— Привет. Молодец, что написал, — все-таки ответила.
— У вас же другой часовой пояс, поздно, наверно. Не спишь? — сразу же прилетело еще одно сообщение. Конечно, не сплю, я же первый и написал, хотя уже довольно много времени прошло.
— Да, — и что? Это будет весь наш разговор, после всего, что было?
— Почему так долго не отвечала? — блин, лучше бы остановился на прошлом сообщении. Кто я такой, чтобы чего-то требовать?
— Заходил лорд Спенсер, нужно было составить ему компанию, — вроде, не обиделась.
— Ты так пишешь, как будто не очень рада.
— Он не очень приятный человек, всегда неуютно себя рядом с ним чувствую, — мне кажется или у нас начинает получаться нормальный разговор? Что бы написать дальше?
— Не знаю, почему тебе все рассказываю. На приеме накричала, а сейчас такое чувство, что тебе можно рассказать, что угодно.
— Буду рад помочь, — да что же у меня все время получается, как будто я хочу закончить разговор?
— Тогда спокойной ночи. Пиши еще, всегда рада сообщениям от тебя.
Вроде и жалко, что все закончилось, но на душе легко и приятно. Какой же сегодня все-таки хороший день.
На следующее утро, как мы и опасались, завтрака не было. К счастью, мы наделали бутербродов из припасенных вчера продуктов, пока нас перевозили в Тверь, где располагался ближайший армейский портал. Через академию на передовую было не попасть: слишком сильные помехи и отсутствие доступа. Здесь же нас погрузили в грузовик и вместе с припасами для одного из соединений отправили в Инферно.
Мы уже привыкли, что стоило попасть на ту сторону, как нас встречает тишина, но только не на этот раз. Шум машины, грохот взрывов где-то под боком и сверкание молний за горизонтом. Здесь сразу становилось понятно, что этот мир не мертв, как мне порой раньше казалось. Он живет и не против доказать это каждому сомневающемуся, возможно, не самыми гуманными методами.
— Лейтенант Окунев, — окликнул водитель стоящего около одной из крупных палаток человека, — тут к вам отряд на стажировку прибыл. Подпишите документы.
Ни слова не говоря, совсем молодой парень чиркнул закорючку в протянутом ему листе и кивнул нам.
— Вещи получите вечером, сейчас они вам ни к чему, сначала покажу вам лагерь, — еще один представитель секты никогда не представляющихся людей, но этот хотя бы последователен, нашими именами он тоже не поинтересовался.
Уверенно шагая вперед, широкими взмахами он показал, что где в этом лагере находится и где разместить наши палатки. Я, прежде всего, запомнил место расположения кухни и бани. Михаил не соврал, условия тут и вправду неплохие: то ли война проходит очень легко, то ли развитие цивилизации дошло до такого уровня, что такие вещи считаются неотъемлемым минимумом.
— А почему мы сейчас не нападаем? Или почему не нападают они? — спросил Арамис, стоило нам дойти до рунного пояса, опоясавшего лагерь. На небольшой стоянке воспользоваться этой демонской техникой проще, чем строить стены полноценного лагеря. Перед нами, метрах в тридцати, крутились демоны. Их были сотни и тысячи. Можно было бы сказать, что до самого горизонта, но из-за рунных стен, выставленных уже демонами и образующих какой-то лабиринт, уходящий вдаль, его было не видно.
— Все просто, демоны боятся. На самом деле они рады любой передышке. А у нас обязательства перед соседями и подстраховка. Слева от нас сектор Украины, справа — Китай, сейчас их очередь идти в наступление. А мы стоим наготове, чтобы поддержать, если что-то пойдет не так. Такое небольшое трехстороннее соглашение. Да и линию фронта нужно выправить, а то в последнее время мы вырвались вперед, и приходится тратить дополнительные силы на защиту флангов.
— А мы сможем посмотреть, как выглядит наступление со стороны? — так же тихо, как недавно Арамис, спросил Сергей.
— Можно, но сначала я хочу посмотреть, на что вы способны, — лейтенант затянулся сигаретой, то ли на самом деле без них не может, то ли образ у него такой. Воспринимать серьезно этого щуплого парня, практически одного с нами возраста, с большими глазами и торчащими в стороны ушами было очень сложно.
— И что нам делать? — развязно протянула Эмма, у нее тоже, похоже, к этому парню уровень уважения не зашкаливает.
— Вон демоны, — он махнул рукой в сторону недобро косящихся, но не сокращающих дистанцию толп перед нами, — идите к ним и немного проредите. Чуть не забыл, каждые пять минут — смена.
— Мы работаем с постоянным лидером, — я попытался исправить ситуацию, смена — значит, ведение по очереди берут разные члены отряда, а ведь мы это даже не тренировали.