— Я честно плачу им пятнадцать баксов в месяц.
— Гав-гав! — тоненько тявкнул щенок, сидящий у будки на цепи.
— Откуда эта собака? — шепотом спросил Ройс Мыкликлулна.
— Соседи отдали. Собирались его утопить, — ответил Мыкликлулн. — К тому же, если у вас будет будка без собаки, это вызовет подозрения. Считайте пса своим прикрытием.
Ройс понимающе кивнул.
— Отлично придумано, Редфорд. Надеюсь, с сегодняшней вечеринкой все тоже пройдет гладко. Но… вы не боитесь, что кто-нибудь из гостей проболтается?
— Никто не проболтается, — убежденно ответил Мыкликлулн.
После чего стал демонстрировать гостям Ройса, что именно находится внутри собачьей будки.
Когда гости разошлись, Мыкликлулн подвел итоги. Он получил двадцать три приглашения, поэтому ближайшие две недели обещали быть очень хлопотливыми. У него появилось много новых друзей, а в кармане лежали выписанные гостями чеки на сумму 221 доллар 23 цента каждый. Именно столько (с учетом налогов) стоила чудо-конура. Даже мистер Детвилер вручил Мыкликлулну свой чек. Лучший игрок в боулинг широко улыбался, хотя щенок успел обмочить ему ботинок.
— Вот ваши комиссионные, — сказал Мыкликлулн, выписывая Ройсу чек на триста долларов. — Больше, чем мы договаривались, но вы честно заработали эти деньги.
— У меня какое-то странное ощущение, — признался Ройс— Как будто я участвую в заговоре…
— Направленном на подрыв существующих законов? — договорил за него Мыкликлулн. — Пустяки. Считайте это чем-то вроде «тапперуэрской вечеринки».[82]
— А ведь и в самом деле похоже, — подумав, согласился Ройс. — Я сегодня и пальцем не пошевелил, чтобы лично продать хоть одну собачью будку.
Однако не прошло и недели, как Ройс, Детвилер и еще четверо жителей городка Манхэттен отправились в дальний путь по городам Соединенных Штатов. У каждого из них был с собой чемоданчик, на котором красовалась надпись: «Собачьи будки. Продажа в неограниченном количестве».
Не прошло и месяца, как собачьи будки продавались уже в семи штатах, а число работающих на Мыкликлулна человек выросло до трехсот. У каждой из будок весело тявкал игривый щенок.
«На всю операцию уйдет не больше года, — мысленно прикидывал Мыкликлулн. — Всего один год, и я смогу пригласить моих собратьев на их новую родину».
— Что творится с потреблением электроэнергии в Манхэттене? — вопросил напористый молодой начальник отдела статистического анализа.
Разговор этот происходил в Управлении объединенных электрических сетей Канзаса, в той самой компании, которую люд называл «жмотной».
— Потребление электроэнергии там значительно снизилось, — ответила Кэй Блок, работавшая здесь еще со времени программ позитивных действий.[83]
Прежде чем правительство успело отменить поправку о равных правах,[84] Кэй Блок сумела дослужиться до старшего ревизора.
Билл Уилсон презрительно хмыкнул, словно говоря: «Это, милая дамочка, я и сам вижу». А Кэй Блок ответила ему улыбкой «синего чулка»: «А у мальчика, оказывается, есть интеллект».
Но они сумели-таки поладить и углубились в работу. Спустя час перед ними лежали столбцы тревожных статистических данных. Суммарное потребление электроэнергии в Манхэттене упало на сорок процентов.
— А как обстояло дело в прошлом квартале? — спросил Уилсон.
Они проверили статистику за прошлый квартал. Все было в норме.
— Откуда взялись эти сорок процентов? — гремел взбешенный Уилсон.
— Нечего срывать на мне злость, — рассердилась Кэй, которая терпеть не могла, когда на нее повышают голос. — Отправляйтесь в Манхэттен и кричите на тех, кто выключил там свои холодильники!
— Нет, — возразил Билл, — это вы отправитесь в Манхэттен и будете кричать на тех, кто выключил там свои холодильники. Я не верю, чтобы в этом городе разом сломались все счетчики. Значит, налицо мошенничество со счетами за электричество. Вот и выясните, в чем дело.
Две недели спустя Кэй Блок сидела в одном из офисов административного здания университета штата Канзас и тупо смотрела в стену. Яркий плакат напоминал о значительной победе, одержанной в прошлом сезоне университетской футбольной командой. С плакатом мирно соседствовал флажок научной конференции с броским названием «Равнины‑98». Кэй Блок не интересовалась ни американским футболом, ни наукой. Ее интересовали лишь результаты ее исследований, а они были равны большому жирному нулю.
Выборочная проверка тридцати восьми университетских счетчиков показала, что все они в полной исправности. Пломбы оказались целы, никаких признаков того, что счетчики вскрывали, Кэй не обнаружила. Всесторонняя проверка учетных документов в местном отделении корпорации опять-таки не выявила махинаций. Но потребление электроэнергии ощутимо упало. Кэй Блок чувствовала, что всему этому должно быть простое логическое объяснение. Оставалось только его найти.
— Потребление электроэнергии не может упасть ни с того ни с сего, — заявила Кэй блондинке из университетской администрации, которую дали ей в помощь. — Вряд ли на вашем стадионе вдруг начали играть в футбол впотьмах. Значит, надо искать где-то еще. Например, в лабораториях.
На мгновение Кэй показалось, что она нашла причину.
— Вам известно о сворачивании исследовательских программ в вашем университете?
Блондинка покачала головой.
— Тогда как вы объясните эти цифры?
— Цифры, мисс Блок, это уж по вашей части. — Блондинке успела изрядно надоесть назойливая гостья. — Вы сами убедились, что мы не вскрываем счетчики и не подделываем их показания. Университет аккуратно оплачивает счета за электричество. Остальное нас не касается.
Кэй вздохнула и посмотрела в окно, за которым виднелась крыша недавно построенного здания ботанического факультета. Кэй разглядывала крышу, а сама искала хотя бы малюсенькую зацепку — кто и каким образом так ловко дурачит ее родную корпорацию?
Заметив на крыше ботанического факультета собачью будку, Кэй сразу обрушила на блондинку вопрос:
— А зачем на крыше поставили собачью будку?
— Наверное, там живет собака, — последовал невозмутимый ответ.
— На крыше?
— Собаки тоже любят свежий воздух, — улыбнулась блондинка.
Кэй продолжала смотреть на будку, мысленно повторяя, что ей сгодится любое, даже самое из ряда вон выходящее объяснение причин, по которым в Манхэттене столь резко упало потребление электроэнергии.
— Я хочу осмотреть эту будку, — заявила Кэй Блок.
— Зачем? — удивилась блондинка. — Уж не думаете ли вы, что кто-то спрятал в небольшой конуре генератор или солнечные батареи? Насколько я знаю, солнечные батареи заняли бы всю крышу.
Кэй смерила собеседницу пристальным взглядом — протесты показались ей подозрительными.
— Я настаиваю на своей просьбе, — повторила старший ревизор.
Блондинка снова улыбнулась.
— Как вам будет угодно, мисс Блок. Сейчас позвоню смотрителю факультета и попрошу его открыть дверь на крышу.
И вот обе женщины спустились вниз, пересекли лужайку, вошли в здание ботанического факультета и зашагали вверх по ступенькам. С непривычки Кэй быстро запыхалась.
— Что у вас случилось с лифтами? — недовольно спросила она.
— Мы больше не пользуемся лифтами, — ответила блондинка. — Они потребляют слишком много энергии. Такую роскошь нынче может себе позволить только ваша компания.
Смотритель с виноватым видом уже ждал их на крыше.
— Что, старина Ровер вас допек? Вы уж простите. Я держу его здесь с прошлой весны. С тех пор как двое молодцов попытались взломать эту дверь и через крышу проникнуть в здание. А после того, как появился пес, все стало тихо и спокойно.
— Гав, — подал голос Ровер, похожий на гибрид слона и ньюфаундленда.
Псу явно хотелось познакомиться с дамами поближе.
— Привет, привет, старина, — сказал ему смотритель. — Только не вздумай никого кусать.
— Гав, — пообещал пес, стремясь продемонстрировать дружелюбие. — Р-рр-гав!
Кэй внимательно осмотрела дверь, ведущую с крыши на чердак.
— Что-то я не вижу никаких следов взлома, — сказала она.
— Ничего удивительного. Взломщиков заметили из окон административного корпуса и успели задержать.
— Тогда зачем вам на крыше собака? — не унималась Кэй.
— А если бы их не заметили? И потом, здесь люди заняты работой, им некогда то и дело глазеть из окон на крышу.
Тон смотрителя показывал, что только круглая дура может задавать подобные вопросы.
Кэй стала осматривать собачью будку. Будка как будка, таких миллионы. Самое заурядное сооружение: полукруглое отверстие, крутобокая крыша с обязательными фронтонами и карнизами. Не хватало только миски с водой, груды обглоданных костей и иных атрибутов собачьей жизни.
— Надо же, какой отшельник, — сказала Кэй. — И что, его никогда не тянет побегать?
— Нет, — ответил смотритель. — Заядлый домосед. Я чуть ли не силком вытаскиваю его на лужайку. Правда, Ровер?
Кэй оглядела стену, где была дверь, через которую они вышли на крышу.
— Странно. Ваш Ровер даже не метит стены.
— Он не только домосед. Ровер — пес аккуратный. Ему и в голову не взбредет нагадить на крыше.
— Гав, — согласился Ровер и тут же помочился на дверь, после чего сделал аккуратную кучку возле самых ног Кэй. — Гав-гав-гав, — сказал он, весьма гордый собой.
— Вот и все ваше хваленое воспитание, — язвительно бросила Кэй и направилась к выходу.
Ее не интересовало, что ответит смотритель. Кэй и так поняла: пес на крыше не живет, а собачья будка используется совсем для иных целей. Осталось лишь выяснить — для каких именно?
«Жмотная электрокомпания» подала гражданский иск против города Манхэттена с требованием отсоединить от всех собачьих будок любые электрические провода и кабели. Городские власти подали встречный иск против «жмотной электрокомпании», намереваясь обжаловать ее требование в судебном порядке. Этот шаг властей был горячо поддержан горожанами.