Цена его не волнует, сказал он любезной женщине на Другом конце провода, главное, чтобы дом ему понравился. И назвался. Еще никогда и ни с кем он не держался так уверенно и властно. Клайв не узнавал себя.
Два дня он ездил с агентом по округе, выбирая придирчиво, даже привередливо, пока наконец не остановил свой выбор на доме в классическом георгианском стиле, из розового кирпича. В течение недели все формальности были улажены, и Клайв стал владельцем этого дома. Он никому не сказал о своем приобретении, но выбрал вечер, чтобы заехать к Салли и Дэну и внимательно рассмотреть их обстановку.
Много света, окна ничем не занавешены, светлые стены, свежие цветы в вазах, книги и повсюду работы Салли.
— Как у вас мило, — заметил Клайв.
— Это из-за вещей моей бабушки, — сказала Салли. — Половина мебели здесь из ее дома, антиквариат и хорошие репродукции. А мы добавили современных вещей.
— Полагаю, это требует профессионального умения.
— О да, — кивнула Салли. — Спасибо Лайле Бернс. Прекрасный дизайнер, знающая, как свести все в одно целое, причем очень быстро. Она нам очень помогла и в конечном итоге сэкономила уйму денег. Одна я бы это никогда не осилила.
— Она живет где-то здесь?
— Ну да. — Салли умолкла и с любопытством уставилась на Клайва. — С каких это пор ты, Клайв Грей, интересуешься дизайнерами?
— Я не интересуюсь, я просто восхищаюсь.
— Что ж, спасибо. Кстати, ты в последнее время не ездишь верхом. Тина по тебе скучает.
— Знаю. Я тоже по ней скучаю. Я немного простудился… — Он почему-то запнулся, потом добавил: — Но я скоро вернусь в седло.
— Отлично. Но мы все равно записали ее в группу для начинающих. Может, она преодолеет свою застенчивость… — Теперь запнулась Салли. Клайв гадал почему, когда она продолжила: — Я знаю, Дэн тебе говорил, что у нас с Тиной проблемы. Разумеется, это обычная ревность, когда в семье появляется новый ребенок.
— Ну конечно, — согласился он, недоумевая, почему она так подчеркнуто откровенна.
Тем временем Дэн принес холодные напитки. Они сидели, неторопливо и приятно беседуя ни о чем, пока Дэн не заговорил про консорциум, Аманду и лес Греев.
— Я не могу понять, почему дядя Оливер до сих пор не встал ни на чью сторону, — пожаловался он. — Эта земля — его духовное сокровище. Черт, я вырос на том, что она часть его религии. Сохранение дикой природы… а теперь он позволяет нам перегрызться из-за нее. И впереди нас ждут одни только неприятности.
В тот вечер Клайв как никогда был далек от дикой природы, консорциума и Аманды. Поэтому, едва позволили приличия, он откланялся, а сев в машину, сразу же записал имя Лайлы Бернс. Завтра же он позвонит ей и закажет отделку всего дома, используя дом Дэна не как образец, а как вдохновляющий образ. Сам он этого не сможет. И Роксанна тоже, подумал он с обычной нежностью. Пока не сможет. Потому что она научится.
И вспомнил о Пигмалионе. Он покажет ей многое, чего у нее не было возможности увидеть и услышать. Она так Умна, все схватывает на лету!
Медовый месяц они проведут в Греции. Он сделал еще одну пометку: бюро путешествий, каюта-люкс на верхней палубе. Они будут ужинать, танцевать и заниматься любовью. Будут плыть по голубым водам, а он будет рассказывать ей историю островов, расскажет об Одиссее и Афине и… Он нацарапал еще несколько слов: заменить свои старые чемоданы и купить новые для Роксанны. Одежда ей тоже понадобится. Они потратят на покупки целый день. С ее фигурой это просто.
Сегодня был вторник. «Посмотрим, — подумал он. — К пятнице все должно встать на свои места. Кольцо уже здесь, билеты будут заказаны, и я смогу показать ей дом. Значит, пятница — наш день».
Он не испытывал ни тревог, ни сомнений. Он был абсолютно уверен в себе и абсолютно счастлив.
Глава 9
Конец июня 1990 года
Тяжелые красные шелковые шторы, которые зимой защищали от холода, теперь просто скрывали роскошный полдень. Со своего портрета над камином меланхолично улыбалась Люсиль Грей в белом платье и жемчужном ожерелье. Беседа за столом, как обычно вежливая, не клеилась, несмотря на все усилия Оливера создать теплую семейную атмосферу.
Все присутствующие, думала Салли, с удовольствием оказались бы где-нибудь в другом месте в этот летний день — читали бы газеты, плавали в бассейне, дремали в гамаке. Тина пришла только потому, что дядя Оливер пообещал ей японскую куклу. Теперь девочка молча сидела между родителями и ела пирожное, сжимая в другой руке желтую шелковую куклу.
Жаль, что они испытывают подобные чувства. Для Оливера важно поддерживать ритуал воскресных семейных обедов, ритуал, который многие другие люди давно забросили. Но он всегда так счастлив, когда видит их собравшимися за его столом. В конце Концов, так мало нужно, чтобы доставить ему удовольствие.
Салли надеялась, что Оливер не замечает холодной натянутости между Йеном и Дэном, которая осталась между ними с того дня, как Йен повесил трубку во время разговора с ее мужем. Больше они на эту тему не разговаривали, все откладывали. Хэппи, наверное, знает, но ни она, ни Салли об этом не упоминают. Пусть мужчины разбираются сами.
Между тем Хэппи поинтересовалась, где Клайв. Неужели поехал так рано кататься верхом?
— Я хочу сказать, что обычно он всегда присутствует на воскресном обеде.
— Сегодня он дома не ночевал, — сказал Оливер.
— Наверное, снова уезжал с девочками, — ухмыляясь, вставил Йен.
— А почему бы и нет? — отозвался Дэн. — Он не женат.
Йен сменил тему:
— Твой новый повар, отец, — это нечто! Таких пирожных не найдешь и в Париже.
Польщенный Оливер предложил выпить кофе на террасе, и компания переместилась на застекленную террасу, где стояла белая плетеная мебель. Хотя дул освежающий ветерок, не зевать, сидя после плотного обеда на мягких подушках, было невозможно.
— Здесь не во что играть, — заныла Тина, вполне понятно, скучавшая.
— Можешь взять свою новую куклу на прогулку. Покажи ей голубятню, — предложила за неимением лучшего Салли.
— Я не хочу. Ненавижу эту куклу! — И Тина швырнула ее на пол.
Дэн вмешался:
— Некрасиво так обращаться с таким прекрасным подарком и обижать дядю Оливера. Ты должна перед ним извиниться.
— Не буду. Я не виновата. Эта кукла гадкая! Уродина!
Йен и Хэппи старательно смотрели в другую сторону. От этой старательности Салли стало только хуже. Трудно было сказать, что они думают о Тине.
— Буду рад подарить тебе другую, — сказал Оливер. — Когда я увидел на витрине эту, мне подумалось, что она тебе понравится. Но ничего, скажи мне, что ты хочешь получить?
— Дядя… — начала Салли, желая попросить, чтобы он не вознаграждал ребенка за подобное поведение.
Но Оливер перебил ее:
— Скажи же, Тина. Подойди и скажи мне на ухо.
— Нет, я сказала! Ты глухой! Нет, я сказала!
Оливер подошел к Тине и, подняв вопящего ребенка, стал уговаривать:
— Послушай…
В разгар общего смятения на гравиевой дорожке послышались голоса.
— Гости, отец? — спросила Хэппи.
Оливер поставил Тину и посмотрел на лужайку.
— Я никого не жду. Да это же Клайв! И кто-то с ним.
И вот уже Клайв поднимается по ступенькам, держа за руку удивительно красивую молодую женщину в шелковом костюме кремового цвета и такой же соломенной шляпе поверх роскошного каскада рыжевато-каштановых волос. Пара остановилась перед Оливером, и Клайв заговорил.
— Отец, — произнес он чистым и ясным голосом, — это сюрприз. Позволь представить тебе Роксанну Грей. Мы поженились вчера вечером.
— Сюрприз, — сказал Оливер. — Сюрприз! Ты серьезно? Не шутишь?! — воскликнул он.
При этих словах девушка поднесла руку к лицу Оливера.
— Ни в жизни. А вот доказательство — кольцо.
Оливер заморгал и сел. Маленькая группа на террасе замерла в шоке. Словно огромная волна накатила на пляж, а затем тихо откатилась.
Молчание длилось не более нескольких секунд, но показалось, что целую вечность, прежде чем снова заговорил Клайв:
— Кажется, мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Этого вы от меня никак не ожидали, верно? Скажу честно, я и сам от себя этого не ждал. Пока не встретил Роксанну.
Белая плетеная мебель поскрипывала под ерзавшими членами собрания, ожидавшими, что скажет глава семьи.
— Разумеется, мы желаем вам счастья, — официально произнес Оливер. — Но к чему такая секретность?
— Никакой секретности, отец. Спешка. Импульс. Вини во всем меня. У меня не хватило терпения на все эти хлопоты и проволочки.
В голове Салли промелькнула мысль о том, как не сочетается между собой эта пара. И еще — странно, что никто не воскликнул от удивления или любопытства, не встал, даже не попытался поздравить их. Пожать руку или обнять. Все словно онемели. У Дэна от удивления глаза на лоб полезли, Хэппи сидит с открытым ртом, у Йена лицо побагровело, он приподнялся было, но опять упал в кресло. Чего это он так переживает? Его брат имеет полное право сбежать с девушкой.
И кто-то должен все-таки сказать этой девушке «добро пожаловать». Поэтому Салли шагнула вперед, произнося первую банальность, какая пришла в голову:
— Роксанна! Какое красивое имя. — Подойдя, она протянула руку. — Мы тоже должны представиться. Похоже, что жених, как и все женихи, слишком растерялся. — И, поцеловав Клайва в лоб, она продолжала: — Я — Салли. Это мой муж Дэн.
Дэн тоже встал и подошел пожать руку.
Теперь встали и остальные, и все пошло по заведенному порядку.
— Это Хэппи… ее настоящее имя Элизабет, но все зовут ее Хэппи, а это ее муж Йен.
Йен поклонился, протянув руку.
— Роксанна. Вас называют Рокси?
— Нет, — со сладкой улыбкой ответила невеста, — никогда.
Как смешно он поклонился — ни дать ни взять виконт, приветствующий баронессу! Жест получился почти ироничным.
— Это Тина, наша дочь.
— Какая милая девочка, — сказала Роксанна.