– Я давно тебя простил, Диана. Давно. – Он берет меня за руку и смотрит прямо в глаза. – Я просто хотел увидеть тебя, поддержать, потому что я знал, что тебе плохо. В моей голове все было именно так, как есть сейчас.
– Я хотела сказать тебе еще кое-что. Я любила тебя. – Говорю я. —Возможно все еще люблю. Просто спасибо тебе за все. За то, что ты был рядом, старался сделать меня лучше, старался удивить меня. За то, что приехал сейчас. После всего, что я натворила. Спасибо.
Я стараюсь улыбнуться. Выходит не очень, поэтому нужно быстро уходить.
– Я пойду, приезжай ко мне, хорошо? – С надеждой говорю я.
– Обязательно. – Он подмигивает и выходит из машины.
– Я дойду сама, спасибо. – Я обнимаю его на прощание, а он обнимает меря в ответ. В его объятиях тепло и хорошо.
Разворачиваюсь и иду к подъезду.
Ник, я обещаю тебе, я изменюсь. Я уже начала меняться.
Глава21. Учусьжить заново
Cat's Cradle – John Russell Bradshaw, Tom Monger, Angela Penhaligon
«Дорогой дневник! Сегодня великий день. Мне снимают гипс. Я ждала этого дня с нетерпением, и, хотя, бегать кроссы я не смогу, я их не бегала и раньше, но я смогу нормально жить.
Уже две недели я не пью никаких таблеток, кроме снотворного. Спать по ночам я по-прежнему не могу. Как только я закрываю глаза, передо мной возникает та ночь, фары машины и удар. Боль и последние слова Ника. Он просил у меня прощения. Поэтому я просыпаюсь по ночам и кричу.
Мама купила мне бадик для хождения первое время, пока нога не начнет нормально функционировать. Костя разукрасил ее с помощью аэрографии, чтобы мне не было грустно с ней ходить. Смотрится классно. Мне не было бы грустно просто потому, что ходить я смогу. Да еще и без костылей и коляски.
Каждый день приходит Артем, для того, чтобы погулять с Чаком. Чак-это словно частица Ника, которая осталась у нас. Он не отходит от меня ни на минуту. Спит в моей комнате, ждет меня пока я ем, даже сидит у двери ванной, пока я там. Чак чувствует мою печаль и пытается по-своему меня поддержать.
Мама вернула мне мой телефон, но я еще не включала его. Я боюсь. Там столько всего, что напоминает мне о брате. Звонки, сообщения, видео. Больше двух месяцев я не заходила ни в одну социальную сеть и не хочу. Поэтому мой телефон лежит на полке и ждет, когда я посчитаю себя готовой.
У меня освободилось много времени на раздумья, я решила, кем хочу стать когда вырасту. Я хочу помогать людям. Врачом, либо хирургом, либо психотерапевтом. У меня есть еще пара месяцев, чтобы определиться окончательно. Мама поддерживает мою инициативу. Так же я решила стать волонтером. Помогать детям и подросткам. Мама все разузнает мне, когда я восстановлюсь.
Завтра первая игра сезона, я обещала Максу прийти и поддержать их. Мне больно и сложно идти туда, но дружба это взаимность. Мои друзья поддерживали меня весь период после аварии, а теперь мне нужно отдавать долги.
Друзья – это те, кто делить с тобой и радость и горе. Горе они со мной разделили. Пришло время мне делить с ними радость.
Я полностью пересмотрела свое отношение к людям, которые меня окружают и очень благодарна Нику за то, что он свел меня с ними. Он был словно связующим звеном нашей компании. Он был самым лучшим братом, не смотря ни на что. Он всегда желал мне добра и очень меня любил. А я буду любить его и дальше. Помнить, любить и стараться каждый день становиться лучше ради него.»
Артем уже поднимается в квартиру, чтобы отвезти в больницу, а я собираю волосы в хвост. Мама суетится и собирает папу в очередную командировку. Мне становится очень грустно. Он уезжает. Но они обещали ездить по очереди и никогда не оставлять меня одну. Не знаю, хватит ли их надолго, но это хотя бы что-то. Я не могу находиться в одиночестве. Теперь я ненавижу быть одна в нашей квартире.
Артем заходит со своей ослепительной улыбкой и здоровается с родителями.
– Тема. – Только моя мама так его называет. – Мне так неудобно, может мне поехать с вами? – Говорит она.
– Елена Николаевна, ну что вы. Мы с Дианой быстро вернемся. Мне не сложно. – Улыбается он.
– Можешь называть меня мама. Особенно после такого. – Подмигивает она.
Мне становится неловко. Артем продолжает улыбаться, но молчит.
Он вернулся в наш город, мы видимся каждый день, он гуляет с моим псом, но у нас только дружба. Мы обнимаемся на прощание и все. Ни слова об отношениях, ни слова о том, что было. Он просто по-дружески мне помогает. Так же как и Макс, Костя и Кристина. Но мама думает, что мы встречаемся снова, хотя я уже говорила, что это не так.
Он прекрасный человек, и я не заслужила того, чтобы он дал мне второй шанс. Честно говоря, я не заслужила даже первого. Поэтому я не предпринимаю никаких шагов, так же как и он. Мы просто друзья.
Через час мне все-таки распиливают эту ужасную штуку, и я почувствую себя свободной.
***
– Диана, никакого бега. Сейчас приходишь домой, ложишься в горячую ванную и пытаешься ей шевелить. Никаких каблуков ближайшие 2-3 месяца, только удобная обувь. Старайся ходить не много, сначала будет больно. Купите бадик и облокачивайся на него. Поняла? – Говорит врач.
– Ванная, горячая ванная это моя мечта. Я все поняла, спасибо. – Отвечаю я и выпрыгиваю из кабинета.
Мы возвращаемся домой, Артем напевает песню Offspring, а я просто радуюсь, что эпопея с гипсом и спицами закончена.
Он помогает мне подняться домой, мы открываем дверь и слышим оглушительный крик:
– Сюрприз!
В коридоре стоит мама, Крис, Мари, Макс и Костя.
– Поздравляем! – Кричит Макс, и дует в дудку уди.
– Еще раз дунешь в нее, и я засуну тебе ее куда поглубже. – Говорю я.
– Тебе там вместе с гипсом сняли всю доброту? – Хмурится Макс.
– Я же шучу! Спасибо ребят, я не ожидала.
– Это была идея Артема. – Подмигивает Мама.
– Супер. Спасибо. – Отвечаю я и обнимаю его.
Он обнимает меня в ответ, чуть крепче обычного.
Все начинают суетиться, режут торт, мама наливает чай, попутно спрашивая о том, что мне сказали в больнице. Мы сидим, разговариваем и смеемся. Не хватает только одного. Моего брата. Без него все присутствующие не так сильно меня радуют, но все равно это очень приятно.
Через час все спешно уходят, задерживается только Артем.
– Пойдешь со мной на игру завтра? – Осторожно спрашиваю я.
– Если хочешь. – Улыбается он.
– Хочу.
– Тогда в три я заеду за тобой. – Говорит он, обнимает меня на прощание и уходит.
Я остаюсь одна. Горячая ванная наливается, Чак пытается сбить меня с ног, а я медленно иду к своему столу, чтобы включить телефон. Беру его в руки и понимаю, что не могу. Еще рано.
То, что мне нужно сейчас горячая ванная и тишина.
Утро приходит внезапно. Чак запрыгивает на кровать, хотя ему нельзя это делать, и начинает скакать по мне.
– Чак! Место! – Говорю я, встаю и хромаю на кухню.
Мамы дома нет, она поехала на работу, а я в квартире одна. Чтобы отвлечься, я набираю номер Мари и жду.
– Десять утра. Это не прилично, звонить в такую рань летом. – Вздыхает она.
– Десять утра, Мари. Некоторые еще не ложатся в это время. Не будь занудой. – Отвечаю я. – Знаешь, чего я хочу больше всего на свете? Твоих блинчиков. Душу бы продала за них сейчас.
– Я приду через десять минут, только умоюсь. Готовь душу. – Говорит она и отсоединяется.
Десять минут превратились в тридцать и показались мне вечностью. От скуки я даже хотела покурить, но сигарет в доме нет, что меня очень обрадовало. Я поставила чайник, села в коридоре и стала ждать, чтобы не плестись долго к двери. Долгожданный звонок в домофон, я открываю и иду на кухню.
Мари заходит, моет руки и по-хозяйски начинает искать ингредиенты.
– Два месяца без твоих блинчиков были вечностью. – Говорю я.
– Месяц без тебя мне тоже казался вечностью, а ты по блинчикам скучала. – Она фамильярно отворачивается и начинает жарить.
Я чувствую этот божественный запах, закрываю глаза и словно оказываюсь в прошлом. Мари на моей кухне готовит блинчики, Ник сейчас проснется и выйдет из комнаты, а я жду Дена. Или Артема.
Впервые, за последние недели я подумала о Дене и по телу пробежали мурашки. Надо гнать плохие мысли прочь.
Мне кажется, что Ник сейчас снова будет читать мне нотации, рассказывать как делать не нужно, волноваться перед игрой, просить нашей поддержки. Что он сейчас пойдет выбирать фильм, который мы будем смотреть вечером и заставит меня идти гулять с Чаком. Тогда такая ситуация казалась бы мне ужасной, невыносимой и я бы постараюсь избежать общения с братом, но сейчас я бы отдала все на свете, чтобы это было так. Все, что у меня есть.
– Так что там у вас с Артемом? – Мари вырывает меня из мыслей и ставит тарелку. – Чай сама нальешь или тоже мне?
– Я могу помыть посуду после, для этого не нужна нога. А вот нести кипяток опасно. – Отвечаю я.
– Я знала. Так и скажи, что ты просто хочешь, чтобы я за тобой поухаживала. Тогда ответь про Артема.
– Мы дружим. Он отличный друг. – Говорю я.
– Друг, который переехал к нам в город. Друг, который каждый день приходит и проводит с тобой времени больше, чем все мы. Вы снова вместе? – Интересуется она, заговорщицки заглядывая мне в глаза.
– Нет. Мы не говорили об этом. Совсем. – Отбиваюсь я.
– Может, стоит?
– Пойдем со мной на игру? – Пытаюсь перевести тему я.
– Я не могу. – Отвечает она. Ее взгляд меняется. Я знаю, что в нем. Огромная печаль, которая съедает изнутри.
–Я поняла. Блинчики чудесны. Как обычно. – Пытаюсь я улыбнуться.
– Кто бы сомневался. – Пытается улыбнуться в ответ она.
Мари уходит, покормив меня завтраком, и я начинаю собираться на игру. На улице жара, я чувствую это, даже находясь дома.
Я беру телефон, но не включаю. Все-таки я еще не готова.
Артем звонит в домофон и интересуется помочь ли мне спуститься, я отвечаю, что я с бадиком, он теперь мой помощник.