У Полковника Сандерса в 62 года остался только рецепт вкусной жареной курицы. Он ее умел жарить во фритюре в кляре со специями. Ну и долги у него были еще. А из имущества не осталось почти ничего. Ресторан, где он подавал свою аппетитную курицу, разорился. И не по вине Сандерса. Просто построили новую скоростную дорогу, и поток машин иссяк. А ресторанчик Полковника стоял у старой дороги…
Да и полковник он был условный. Так-то он был кочегар, коммивояжер, грузчик… Так себе профессии, не престижные. Но он в детстве остался без отца, следил за младшими детьми в семье, пока мать работала, и научился вот вкусно курицу жарить. Надо же было чем-то кормить детишек.
Сандерс окончил всего шесть классов и пошел работать. К сорока годам, во времена Великой депрессии, он владел крошечной заправкой. Но сам Сандерс депрессией не страдал, к счастью. Он установил стол на шесть человек и стал кормить проезжих людей своей курицей. Очень вкусно и дешево! И через некоторое время он смог открыть свой ресторанчик. Аппетитный жареный цыпленок приносил больше денег, чем бензин…
А потом построили шоссе, и Сандерс, которому присвоили звание Полковника за его вкусную курицу – тогда так можно было! – оказался разорен. Тогда ему было шестьдесят с лишним лет. И можно было рассчитывать только на пенсию по старости. Жизнь кончена, образования нет, сбережений нет…
Сандерс взял специи, сковородку и курицу – все свои активы. И с этими активами поехал по ресторанчикам, где упрашивал владельцев разрешить ему пожарить курицу своим способом. Где-то не разрешали и выгоняли старого Полковника, смеясь. А где-то – разрешали.
И Сандерс предлагал купить у него рецепт – за каждое приготовленное по его способу блюдо пусть ему платят четыре цента. Или пять. Идет?
Это копейки. И некоторые рестораторы соглашались. Курица и правда выходила на диво вкусной и сочной. И цент за центом в карман Полковника текли деньги. Так что вскоре он стал миллионером. И продал свое дело за два миллиона долларов.
Что вы умеете хорошо делать? Преподавать? Вязать? Шить? Ремонтировать сантехнику? Выращивать клубнику? Рисовать? Готовить вкусные пироги или жарить необычайно сочную курицу? Делать массаж, уколы делать?
Подумайте, что вы умеете делать отлично? А потом надо это дело продать – предложить людям. Даже немного навязать им свое умение. Так можно заработать много денег.
Многие люди умеют что-то делать хорошо, но большинство ни за что не пойдут со сковородкой и курицей в руках к хозяевам ресторанов. Это постыдно как-то, неудобно, некрасиво!
Некрасиво жить в бедности. Никто не придет и не выручит из бедности. Только сам человек может встать и пойти продавать свои умения и таланты. Даже если его будут ругать и критиковать – это неважно. Критики кормить вас не будут. Надо предлагать свою жареную курицу, если вы умеете ее хорошо готовить.
Неважно, сколько вам лет. Сандерс, например, прожил девяносто. Он прожил в богатстве свою старость, потому что вовремя понял, что надо предлагать свой товар и свои умения. Ну и уметь что-то делать отлично, конечно. Хотя бы курицу жарить в кляре.
Не торопите жизнь
Все хорошее происходит медленно. А плохое – быстро. Бац, хлоп, глухой удар… Дурное известие, потеря, несчастье, авария – очень быстро происходят. И сломать что-то можно моментально. Особенно вещь хрупкую: любовь, доверие, счастье… Деньги потерять – одно мгновение. Проиграть состояние можно быстро, промотать, а вот наживать – это долгий процесс. Долго складываются истинные отношения – настоящие любовь и дружба. Долго завоевываются доверие и репутация. Долго идет восстановление здоровья…
Если что-то идет долго – подгонять не надо. И сетовать, и смотреть на часы, и бегать к машинисту, упрашивая: «Эй, прибавь-ка ходу! Поезд медленно идет!» Хорошее всегда происходит медленно. Поэтому если что-то происходит с препятствиями и трудностями, требует затрат и внимания, то это, как правило, хороший процесс. А что-то слишком быстрое и моментальное – сигнал опасности. Чтобы что-то создать и улучшить, нужно много времени и сил. Бывает, конечно, что гениальный художник за две минуты рисует картинку. И расплачивается ей за выпивку. Или поэт пишет гениальное четверостишие. А потом погибает во цвете лет – гении мало живут. И то, что моментально приходит, так же быстро уходит.
Так что не стоит медленный и трудоемкий процесс ускорять. Надо смириться и продолжать работать – над бизнесом, над выздоровлением, отношениями, обучением. Это хороший и правильный процесс. И не надо, как Карлсон, постоянно выкапывать персиковую косточку, чтобы посмотреть – не начало ли дерево расти? Когда же можно будет полакомиться сладкими плодами? Никогда, если постоянно «тормошить» и «ворошить» ситуацию. Все хорошее и прочное редко бывает быстрым. Все плохое – обычно происходит моментально. Такое правило. Проявим терпение. И утешимся тем, что медленные изменения обычно полезны и конструктивны.
Лапки и плавники
Когда наступает великая сушь, выживает тот, кто отращивает лапки и вылезает на берег. Когда наступает великий потоп, выживает тот, кто отращивает плавники и жабры. И уходит в глубокие воды. Выживает тот, кто сумел приспособиться и адаптироваться вовремя. Тот, кто отрастил лапки или плавники.
Сейчас надо учить не тому, как стать лучшей рыбой или лучшим волком. Надо учить приспосабливаться к переменам и выживать. И самому меняться.
Тот, кто не меняет стратегии, гибнет. Даже если он лучший и сильный. Если он лучше всех плавал или бегал, сейчас не это важно. Важно приспособиться и выжить. Стать гибким, пластичным и податливым. Принять перемены и подстроиться под них – это главное.
Скоро все будет иначе. Главный навык, которому можно и нужно учиться, это способность меняться и превращаться. Оставаясь собой, разумеется. Но с лапками. Или с плавниками.
Бросить все?
Я уважаю тех, кто стал свободным. Все бросил, распрощался с прошлым и построил новую жизнь. Все старое, утомительное и однообразное оставил, сжег мосты и отправился на поиски счастья, как иногда советуют. А тех, кто не бросил и не сжег мосты, я понимаю и люблю. Потому что не всегда можно легко все оставить. Пожилую маму, больного дедушку, ребенка… Даже старенькую собачку, у которой все зубы выпали, и приходится в блендере молоть мясо. И из руки кормить. И носить на руках, потому что собачка шатается от дряхлости. И куда я поеду?
Так в рассказе Агаты Кристи говорила девушка, которой предложили хорошую работу за океаном: «Я не могу бросить своего друга». Загадочно звучало. А речь шла тоже о старенькой облезлой собачке. О друге. О стареньком больном беззубом друге.
Именно поэтому на моей странице нет фотографий из дальних стран. Хотя там хорошо, на берегу океана!
Я понимаю тех, кто не может все бросить и начать новую жизнь. Хотя очень хочет. Потому что иногда мы не можем кого-то оставить, даже в обмен на океан, лазурные волны и шум прибоя. Их можно по телевизору увидеть, в конце концов. А близкие – живые и теплые. И иногда они так нуждаются в нас. И как правильнее – решать только нам. Надо жить в мире со своей душой – вот что главное. А океан и море никуда не денутся. Когда-нибудь потом…
С чего начинается путь перемен?
Стройными стали те полные люди, которые покупали себе красивую одежду. Красивую одежду своего размера. А те, кто носил уродливые балахоны, откладывая покупку красивых вещей «до похудения», так и не смогли похудеть. Такой парадокс. Для начала надо принять себя таким, какой вы есть. И начать к себе хорошо относиться. И только после принятия возможны позитивные изменения.
Что-то улучшить можно, только осознавая ценность вещи. Починить, отреставрировать, внести положительные изменения можно в том случае, если нечто нам нужно и дорого. Дрянь никто улучшать не будет. А драгоценное кольцо можно и переделать за хорошие деньги – бриллианты еще ярче засверкают в новой оправе.
Недовольство собой, нелюбовь к себе – это подсознательное пожелание себе несчастий и гибели. Нелюбимый ребенок и даже нелюбимая собака несчастны и нездоровы. И вряд ли кто-то полюбит того, кто сам себя не любит. Дело не в эгоизме и не в завышенной самооценке. Надо принять себя таким, каков ты есть. Не притворяться перед собой. Не пытаться заслужить принятие и одобрение. Просто начать себя красиво одевать, полезно кормить и делать для себя что-то приятное. И после принятия себя возможны перемены к лучшему.
Те, кто не принимают себя, не принимают и других, выискивая недостатки и предъявляя завышенные требования. А это мешает жить и быть счастливым. Немного больше любви и добродушия к себе творят чудеса. И красивую одежду большого размера, которая стала нам велика, мы оставим на память о начале пути. Пути счастливых изменений.
Пока есть время…
Акварельные краски были дефицитом. Не отвратительная «медовая» акварель, а настоящие краски «Нева», «Ленинград». Но папин пациент мне достал эти краски! Он сам был художником. А я в художественной школе училась. Краски эти очень заинтересовали прабабушку Машу. Она разглядывала коробку, краски – каждая завернута в «золотинку», а на этикетке написаны названия: «кобальт», «ультрамарин», «охра»… Прабабушка вдруг попросила дать порисовать. Я с радостью дала ей краски и кисточку дефицитную, колонковую. И специальную бумагу, рыхлую, для акварели. Я не жадная была. А прабабушке в то время было под восемьдесят. Мы все вместе жили в большой квартире. И прабабушка Маша как начала рисовать! Поверьте, это были восхитительные букеты и пейзажи. И сцены с ипподрома с чудесными бегущими лошадками, жокеи в разноцветных куртках машут кнутами! И лодки плывут по реке, под луной…
Краски тратились быстро. А картины были одна прекраснее другой. Прабабушка пыталась мне краски отдать, да я не брала – скромное у меня было дарование, я же понимала. Я вполне обходилась медовой акварелью. Мне история искусств больше всего нравилась. И картины бабушки Маши, на которые можно было часами любоваться. На стенах ее комнаты были волшебные акварели – сейчас бы она прославилась, наверное. Но тогда все это не очень было нужно.