КАРТИНА ВТОРАЯ
Поле близ дороги. Пред рассветом.
ЯВЛЕНИЕ X
Марьица и Глаша, под соснами, на песчаном бугре сидят.
Глаша. Марьица, дрожишь вся, аль зазябла?
Марьица. Знобко мне. Давно ждем. А на дворе, Глаша, тепло ведь?
Глаша. Тепло, роса студена только. Ты на колени ко мне прилегла бы, я прикрою тебя: погрейся.
Марьица(прижалась к ней плечом к плечу). Я вот так-то к тебе прижмусь. (Помолчав.) Глаша, а ведь рассвет скоро; звезды мигают; холодком, чу, потянуло.
Глаша. Сейчас и рассветет. Звезды -- ангельские очи ведь за ночь-то устали, оттого и мигают.
Марьица. Глаша, а ведь он не придет?
Глаша. Как не прийти? Сам сказывал.
Марьица. Ты его ль видела? Его самого?
Глаша. Кого ж еще?
Марьица. Глашенька, расскажи ж ты мне, еще раз повтори, что он тебе сказывал. Неверье одолевает меня, боюсь: уж придет ли?
Глаша. Придет. Слушай, как было. Смеркалось уж, на крыльцо я вышла, работницу кликнуть. Вижу: мимо дома ходит, на меня глянул. "Марьица", потихоньку этак окликнул. Сейчас я голос его признала, сбежала к нему. Я говорю, это Глаша; что, Василий Парфеныч, скажешь? -- "Так, говорит, и так: молил отца, слушать не хочет. Опять: пока старики в ссоре, о свадьбе думать нечего. И мне, говорит, жить тут, терзаться только. Нынче ж уеду. Вышел, говорит, Марьицу, думал, не повижу ли, проститься бы с ней. Да ты, говорит, вышла, оно и лучше, скажешь ей"... Чем же, говорю, лучше-то? тут перебила я его. "Каково нам с ней прощаться горько, о том подумай. А ты, говорит, все ей от меня скажешь. Скажи: на Москву-де твой Василий поехал, поклон тебе прислал. Одно только слово молвить велел: не кручинься, не забудет он тебя; подожди его только". Ладно, говорю. Только ей, не простившись с тобой, каково жить будет, подумай. И тут велела ему, сюда чтоб приходил.
Марьица. И "приду" сказал?
Глаша. Придет, уж верно.
Марьица. Глаша, что попрошу тебя: встань, погляди, не идет ли? Светать стало: видно теперь.
Глаша(вставая). И вот помяни мое слово: близко он. (Отходит направо и смотрит.)
Марьица(сама с собой). Говорят: ухом к земле прилечь, далече слышно. Послушаю-ка... (Наклоняется к бугру.) Нет, не услыхать. Не придет он, не придет. Нарочно себе твердить стану, что не придет. Коль и вправду не придет, не таково горько будет. (Приподымаясь.) Что, Глаша, ничего не видно?
Глаша. Нету. Погоди ты; потерпи.
Марьица Я терплю. (Шепотком.) Не придет, не придет, не придет.
ЯВЛЕНИЕ XI
Марьица, Глаша, Василий.
Василий (слева входит). Марьица, ты?
Глаша. Вон она сидит. Ну, я пойду. (Уходит направо.)
ЯВЛЕНИЕ XII
Василий, Марьица.
Марьица(вскочила и бросилась ему навстречу).
Василий! Васенька! Голубчик мой!
Желанный мой! Пришел? Не обманул?
А я думала, ждала тебя, боялась...
Все думала: обманет!
Василий. Грех тебе.
Коль обещал,-- к тебе ли не приду?
Тебя обманывать! мою-то любу?!..
Марьица. Что ж, едешь? Нынче же? Сейчас?
Василий. Сейчас,
И кони на дороге ждут. С отцом
Простился, и с тобой пришел...
Марьица. Со мною.
Пришел проститься? Ведь не долго, Вася,
Тебя мне видеть, ох! всего минуту!
Одну минутку, и прости навек!
Василий. Не обижай меня. Навек тебя
Любить клянусь и обещаюсь, Маша!
И заклинаюсь в том великой клятвой!..
Марьица. Нет, не клянись. Ой, не губи себя!
Век обо мне не станешь помнить, нет!
Забудешь. Скоро. Не клянись же, милый:
Как клятва на тебя падет, я буду
Винить себя, что клятву приняла.
Василий. Не бойся, люба. Я клянуся богом,
Чтоб мне не знать опричь тебя жены.
С тобой я в сердце обручен, и с сердцем
К тебе моя любовь замрет навеки.
Марьица. Нет, Вася, нет! К чему про счастье думать?
Нам горе впереди, одно лишь горе;
Тяжелое, злосчастное, лихое!
О светлых днях забудь; забудь, не помни.
О Марьице своей не думать научись.
Раздумай обо мне, и легче станет;
Как не бывало... Дума искрушит,
Иссушит... Лучше обо мне раздумай!..
А я-то, я до смерти помнить буду,
И так-то жизнь моя пройдет девичья.
И рада буду, что господь послал
Тоску мне,-- есть о чем тужить и плакать.
Василий. Да мне-то как же разлюбить велишь?
Ужли навек с тобою расстаемся?
Марьица. Навек, навек...
Василий. Того не может быть;
Ну, год пройдет, другой и третий.
А там и солнышко на нас проглянет.
Мapьица. Не говори; себя, меня не мучь.
То грезы лживые, обманный сон.
Я ничего не жду,-- ох, ничего-то!..
И лучше так-то. И зачем мне счастье?
Я ль не счастливая была? Довольно
С меня, что хоть на время ты любил!
Былое стану вспоминать. Как мы с тобою
Встречались в роще, что мы говорили,
И эту вот сегодняшнюю ночь,
Как зябла я, как от росы дрожала.
Как думала: придешь ли, не придешь?
Как к мать-земле я ухом припадала,
И слушала: нейдет ли милый; сердце
Как замирало; как пришел ты. Как
С тобой прощалась, навек расставалась;
Как плакала, все это счастье, Вася,
Не горе. Нет еще. Как горе-то придет,
Уж ничего ровнешенько не будет.
Тебя не станет, и нельзя мне будет
Ни ждать тебя, на холоде дрожать,
Ни за руку тебя держать и плакать!
Василий. Послушай, Марьица, меня хоть малость.
Марьица. Готова слушать.
Василий. Не горюй, надейся!
Ненадолго уеду. И еще ты слушай:
Как мне совсем уж ехать, я к отцу
Пошел проститься, помириться с ним.
Марьица. И он тебе примолвил обещанье?
Сказал: "Не торопися, обожди,
Дай сердцу моему угомониться?"
Ведь отгадала? Так ведь, Вася? так?
Василий. Наполовину только отгадала.
Про свадьбу не было меж нами речи,
А только ласково со мной простился.
И долго в очи мне глядел, потом
Махнул рукой и отвернулся... Слова
Не молвил, только видел я, что в сердце
Ему сыновнее впилося горе:
И в те поры блеснула мне надежда.
Потом опять ко мне он повернулся,
Взял за руку, заговорил,
И голос дрогнул у него: "Прости,
Прости", сказал, "я давеча обидел
Ивана с Марьицей,-- не след бы. Знаю:
Горька не только им, тебе обида:
Любовь к тебе мой разум помрачила.
Как ты уедешь, уж схожу я к ним,
Прощенья попрошу, чтоб о тебе
Не поминали лихом: "Он-де виноват,
Из-за него-де нас старик обидел".
Марьица. Неужто правда?
Это ли не счастье? Коли на мир у них...
Ах, Вася, Вася! Опомниться от вести не могу!..
Постой: придет он к нам, уж расстараюсь,
Чтоб полюбил меня!.. Уж будь покоен...
Василий. Спасибо, Марьица. Побереги его.
Уговори Ивано-т Силыча...
Марьица. Постой.
С чего мы веселы-то стали? Что нам!
Пусть помирятся, нам-то легче ль будет?
От мира далеко еще до свадьбы!
А мне-то, Вася, мне-то горше станет.
Как на него взгляну, сейчас припомню:
"За Васей век мне, девке, не бывать",
Забыться мне, на миг поверить счастью
Нельзя уж будет. Все ж поберегу:
Не для себя хоть, для другой невестки.
Скажу себе: "Люби его, люби,
Он Васи твоего отец любимый".
Василий. И ничему-то ты не веришь, люба!
Ну, коль не веришь батюшкину сердцу,
Коль в сердце у тебя и малой веры нету,
И коль душа твоя повита горем,
Хоть мне-то, Васе своему, поверь!
Уж для тебя на что он не решится?
Ты слушай: на Москву теперь приеду,
И деду объявлю тоску свою -- любовь,--
Пусть грамотку о том отцу напишет.
А не преклонит он отца на милость,
Уж улучу часок, уж выберу я время,
Как будет государь со мною ласков.
И в ноги упаду царю-владыке:
"Не погуби, скажу. Будь сватом!"
Марьица. Полно,
И полно, Вася! Грезишь по пустому.
Коль ты слезами умолить не мог,
Уж грамотке бумажной умолить ли?
А государь... ему ты все ль откроешь,
Расскажешь ли, как любы мы друг другу?
Нет, не посмеешь. И он грозно скажет:
"Как смеешь ты отцу не покоряться?"
Василий. Поверишь, как тебя приедут сватать.
Марьица. Поверю ли?.. Постой, постой вот этак:
Светло вокруг; лицо твое -- светло же,
Надеждой светел ты! Таким хочу я
Чтоб вспоминался мне! Постой же,
Не шелохнися, Вася. Дай тобою
Налюбоваться мне, в лицо твое
Вглядеться дай, пока оно светло,
Пока печаль его не одолела! (Смотрит.)
Видала я, как делают печати:
На воск надавят, и на нем печать
Вся обозначится,-- так четко, ясно...
Так пусть же светлое твое лицо
Мне в душу вдавится и станет в ней
На век светло, и дорого, и мило!
Быстро целует его и отворачивается.
Теперь прощай! Уйди скорее, Вася!