Парфен(вскочил). Врешь ты!
Пелепёлиха. Мне не веруешь -- Живулю спроси. При том, государь, был, все своими глазами видел.
Парфен. Правда? (Живуля молчит.) Правда ль, спрашиваю. Что ж молчишь?
Живуля. Зарок у меня, государь, даден: ни слова тебе про то дело не сказывать. А доложу тебе: слова, что Пелепёлиха тебе, государь, сейчас сказывала,-- я же, государь, ее складно сказывать учил. С час времени помучался, пока затвердила. Окромя что про баню и Глашутку от себя прибавила. А самому мне про дело слова сказать нельзя: велик зарок, государь, даден.
Парфен(строго). А сейчас вот у меня заговоришь.
Живуля(на колени пал). Не пытай, государь! Без слов, государь, отвечу. Изволь только, государь, очами своими светлыми на мое лицо холопье воззриться! Все, государь, на нем обозначится, все выразумеешь. А словом: ни-ни-ни, не могу.
Парфен. В роще был? (Живуля выражает, что был.) Все, как она сказывает, видел? (Живуля опять выражает на лице утверждение.)
Пелепёлиха. И еще, государь, послушай. Не про все твоей чести доложить успела. И начала она, государь, еще улещать его: женись-де на мне. И уговорилися: нынче в ночь сынку твоему, государь, потайно уйти, и венчаться им нынче же. А там на Москву ему ехать; и ей с отцом своим беспутным на Москву ехать же, там жить. И еще, государь: Глашка-де об отце твоем промыслит, не долго жив будет.
Парфен(Живуле). О венчаньи уговор был? (Живуля опять лицом отвечает; Парфен, отходя, горько.) Был же, был.
Живуля(подымаясь с колен). Только, государь, про Глашку опять от себя она прилгала. И то ее, государь, отсебятина. А я, государь, о деле слова тебе не сказал.
Парфен. Ладно. Половина правды, и того довольно. Ох! (Помолчав.) Эй, кто там? (Живуля в двери, и тотчас с дворецким возвращается.)
ЯВЛЕНИЕ IV
Парфен, Пелепёлиха, Живуля, дворецкий.
Парфен(дворецкому). К соседу, к Иван Силычу, сейчас сходи. Проси, чтобы с дочкой пришел. Сейчас же. Слышь, с дочкой беспременно. Вдвоем. Малость погоди. (Задумывается.)
Живуля. А нам, государь, здесь ли своего жалованья подождать велишь, аль после за ним прийти укажешь?
Парфен (дворецкому). Вот еще что. Будет, спросит Иван: зачем-де Парфен Семеныч нас звать изволит? Не знаю-де, ответь, а только -- и эти слова будто от себя прибавишь -- а только-де с сыном у государя сейчас разговор был, и после того разговору государь весел таков стал и вас позвать велел. Будто от себя эти слова скажешь. Понял?
Дворецкий. Понял, государь.
Парфен. И еще: подьячего сейчас со двора сбить. Бабе подводу дать: пусть, со всем скарбом, куда похочет, едет. Слышал? (Отворачивается).
Дворецкий. Слушаю, государь.
Живуля(гладит себя по голове). Пай, Живулюшка, паинька, что серьги вперед взял!
Немая сцена; Парфен, задумавшись и не глядя на других, у стола сидит. Дворецкий за рукав дергает Живулю; тот ему на Пелепёлиху мигает; оба берут ее под руки и хотят вести.
Пелепёлиха(рвется от них). Господи! Государь ты мой, Парфен Семеныч, прогонишь меня,-- кто ж в ключах у тебя будет ходить? Кто тебя, государя моего, пирогами с маком кормить станет?
Парфен (не оборачиваясь). Аль приказ мне повторять? (Пелепёлиху силой ведут.)
Пелепёлиха (в дверях). Хоть серьги, аспид, отдай.
Живуля. Вчера бы пришла.
Уходят: Пелепёлиха, Живуля и дворецкий.
ЯВЛЕНИЕ V
Парфен(один). Придет Иван, скажу ему... Полно, правду ль еще про Василья сказали? Врут, все врут: не верь, Парфен. Еще Парфен, хвалился: мол сына люблю! Где ж она, любовь-то твоя? Людишки последние пришли, любимого твоего оболгали,-- им поверовал. Лгут ведь все; лгут, лгут. Твой Василий таков ли? Против отца пойдет ли? -- О-ох! Одна тут, чую, правда есть. Одна. И той одной довольно, чтоб отца убить. Женить ведь его хотят, на доброте изловить, у отца отнять! Вот она, правда, в чем. И за нее, Иван, ты мне ответчик! Я сына на гибель не отдам. Умру,-- на твоей дочери женат не будет. Что на нее налыгали, Иван,-- тому не верую. И пусть она добра будет и из себя пригожа, и умом сверстна, и все в ней, и краше ее на свете нет! А невесткой моей ввек ей не быть. Сына своего, Иван, от умысла твоего спасу! Так ты за этим мириться шел, чтоб сына у меня отнять? -- Ох, и людишки же на свете живут.-- Стой! идут, кажись.-- Встряхнись, Парфен, гостей дорогих умей встретить; свата с невесткой лаской приветить!
ЯВЛЕНИЕ VI
Парфен; входят Иван, Марьица.
Парфен(пошел навстречу; приветливо). Уж прости, Иван, послал за тобой,-- самому к тебе бежать надо бы. Да недужен. Ох! -- Чай, сдогадался, зачем посылал; не сдогадался, дочка шепнула?
Иван. Шепнула, Парфен, шепнула. Рад я, слышь. И ты добр ведь. И то сказать: сыну как отказать? Да.
Парфен. Что ж не садишься, Иван? Сядь.
Иван. Присяду, Парфен, присяду. (Сел.)
Парфен. А дочка? (Сел.)
Иван. В страхе у меня, слышь, воспитана: перед нами, Парфен, постоит. А Василий где же?
Парфен. За делом, Иван, у меня послан. За каким, сам, чай, догадаешься.
Иван. Ужли за попом? Сейчас благословить хочешь?
Парфен. Откладывать зачем же?
Иван. Старуху мою что ж обидел? Такое дело великое без матери как делать?
Парфен. Обижать зачем же! Думал, Иван, невестку сперва поглядеть. Надо ж свекру знать, какова богоданная. А старуха твоя с нами тут будь,-- говорить дочке не дала бы, сама беседовать захотела.
Иван. Правда твоя. И ловко ж ты бабью повадку, Парфен, приметил. Хе, хе, хе!..
Парфен. Хе, хе, хе! А дочку как звать?
Иван. А Марьица ведь у меня.
Парфен. Ну-ка, Марья Ивановна, покажись. Давно тебя не видел. Невелика тогда была. (Марьица ближе подходит.)
Иван. Невеличка, Парфен, невеличка. А теперь какова выросла?
Парфен(смотрит на Марьицу). Красавица. По красоте, говорить нечего, всякому в пору. И ум есть. Не умна была бы, Василья моего не приручила. Давно ль, Марьица, с сынком моим сошлася, а?
Марьица. Прости, государь, как звать тебя, не знаю: Парфен ли Семенычем прикажешь, батюшкой ли велишь?
Парфен. Батюшкой? Ин батюшкой зови. От слова не станется.
Марьица. Где ж давно было, батюшка, узнать? Давно ль он у тебя гостит, сам ведаешь.
Парфен. Скоренько ж у вас дело сладилось.
Марьица. Скоро, батюшка. И я то ж ему говорила, да он свое, спешить-де надо.
Парфен. Как не спешить: такого жениха поскорей окрутить надо. Другой такой богатый да простой скоро ль подвернется!
Иван. Чтой ты, Парфен, будто не ладно говорить стал. То "от слова не станется", молвил, как она батюшкой назвать тебя хотела, а теперь...
Парфен. Молчи: Иван, налажу сейчас. (Марьице.) Поди так заспешила бы, не дай я благословенья своего, все ж обвенчались бы.
Иван. Ты меня, Парфен, спроси: я без благословенья твоего отдам ли?
Парфен. Ах ты, плут старый! Дрянь ты подорожная! По дорогам тебе, дрянь, в грязи лежать, чтоб кони тебя топтали, а ты ко мне в родню лезешь!
Иван. Аль ты, Парфен, нездоров стал? Что говоришь -- сам, поди, не знаешь.
Марьица. Батюшка! пойдем отсель; аль не видишь: обманом сюда завели! Надругаться над нами хотят.
Парфен. Дурак старый! Ужели у тебя рассудить умишка не хватило: каков ты мне сват, сыну моему тесть будешь? Хоть то вспомни: отцу твоему в поход идти, подняться с места нечем было. И в те поры дед твой к моему в выжлятники, щенков чесать, пошел,- только сынишке своему конька добыть бы!
Марьица. Батюшка, пойдем.
Иван(встал неторопливо, при последних Парфеновых словах). Стой, дочка, стой. Ответ еще сказать ему сумею. Да. Мой дед зачем себя продал, а? Слышь, сына своего за матушку Русь святую на войну снаряжал. Да. Твои деды такое делали ли? Да. Пойдем, дочка, пойдем. Ответ даден. Да. (Делает несколько шагов.)
Парфен. Стой. Ты род свой вспомнил бы. Наш род всегда велик был. Коркины не то в стольниках, в окольничих бывали.* А твои деды -- хоть один -- при царевом дворе, на царских очах служили ль? Голь вы кабацкая!
Иван. Не то при царском дворе, при царике*, слышь, ни один не служил. В те поры, как ты, государь, у вора в Тушине в ногах валялся, да от него к Шуйскому* царю перелетывал. Да. У того и другого вотчин выпрашивал, богат да воровством знатен стал,-- мы, голь, за веру Христову, слышь, стояли; с Прокопом, слышь, Петровичем, с Лягуновым* ведь, а там с Кузьмой Миничем* кровь свою проливали. Да. Вот мы, голь, каковы! А ты, вором в бояре жалованный, против голи слова сказать не можешь. Стыдно, ведь. Да. Стыдно. Пойдем, дочка, пойдем.
Парфен. Да я тебя!.. (Делает несколько шагов.)
Марьица. Батюшка, родной мой!
Иван(загораживая ее). Пройди, дочка, в дверь. Не тронет ведь. Не посмеет. А я в дверях еще ему слово скажу. Ты теперь мне покланяйся, чтоб сынка твоего в зятья себе взял. Да. Не воры, слышь, мы, нет,-- голь ведь. И честь у нас не купленная же, не у воров вымоленная, а своя, прирожденная. Да, (Грозится в дверях и уходит, пропуская Марьицу вперед.)
ЯВЛЕНИЕ VII
Парфен(один). Обруган, оплеван стою, а на душе весело; как смерд последний, за себя не вступился, на обиду смолчал,-- а на сердце легко. И как тебе, Парфен, веселому не быть? Сыно-т твой спасен ведь, спасен! Горд ведь Иван, сильна твоя обида, ввек ее не забудет: дочки своей не отдаст теперь. Не отдаст. "Покланяйся", сказал. Не поклонюсь. Не надобен ты мне, и дочка твоя не надобна же. Вижу, Парфен, любишь ты сына: обиду за него перенес. А он, Василий, любовь твою оценит ли? Не теперь, нет; горевать теперь станет. А там... мой опять. И никто у меня его не отымет. Велико ль у парня молодого по невесте гореванье! До новой невесты; с утра и до утра. А как на Москву уедет, да высоко в царевом дворце станет, что сокол над всеми взлетит,-- в те поры девчонку вовсе забудет, над глупостью своей сам же посмеется, спасибо отцу скажет. Как же тебе, Парфен, веселому не быть? Веселись, старик: умно поступил.