“Осторожно”.
— Ему, должно быть, было очень больно, — хриплым шёпотом произнесла я.
“Должно быть”.
Я поморщилась и глубоко вздохнула. Рано или поздно мне придётся подумать о произошедшем.
Бадра оказался удивительно полезен. Он приставил ко мне молодую женщину Алли, которая занималась со мной упражнениями для моих помятых рёбер и довольно скоро я чувствовала себя не просто сносно, а временами даже великолепно.
Лиллайа навещала меня каждый день. К слову, я жила в доме, принадлежащем их семье. Визиты её были в основном короткими и исключительно информативными, и ограничивались выяснением уровня моей жизнеспособности и показателей систем жизнеобеспечения самым корректным и ненавязчивым образом. И вроде нельзя было сказать, что отношение ко мне было натянутым или подчеркнуто вежливым. Но что-то в её облике тревожило меня.
Оставаться здесь дольше, чем было бы достаточно для моего выздоровления, сейчас виделось неразумным. С другой стороны, Бадра был нужен мне в качестве тренера и уже пообещал оказать в этом услугу.
— Что с твоей мамой, Бадра, — поинтересовалась я во время одного из занятий. Техника никак мне не давалась, и я была готова махнуть на все рукой. — Я злоупотребляю вашим гостеприимством?
— Что за чушь? — фыркнул Бадра, — Сосредоточься. Проецируй свой образ, то есть информацию о себе в задуманное мгновение. Думаю, мы неправильно начали с расстояний. Давай попробуем сформировать образ во времени. Это обычно легче удается.
— Грррр, — мотнула я головой. — Это не чушь! Я же вижу, что ей не по себе!
— Тебе просто показалось. Не отвлекайся! Поэтому у тебя и не получается. Беспокойство в этом деле плохой помощник.
— Бадра! — расстроено всплеснула я руками, — Я знаю Лиллайю довольно давно. И, поверь мне. Такой я вижу её впервые.
Бадра коротко закатил глаза и сел на диван.
— Ничего страшного. Она была немного расстроена из-за всего произошедшего и переживала за вас обоих. Потому что за тебя мы тоже несём ответственность. Как никак, это брат виноват в том, что произошло.
— Ты прекратишь когда-нибудь обвинять во всём Иллая? — почти выкрикнула я.
— Вот, значит, как… — вспыхнул Бадра.
— Что за спор между вами? Зачем ты так?
— Потому что его ответственность несколькими порядками выше, чем у всех остальных.
— Нет, Бадра. Я думаю, дело не в ответственности.
— А в чём? Он должен быть отшельником хотя бы! И жить с Бореем в Иринаме! Или ещё выше. Да! Точно, ещё выше!
Я помотала головой.
— Соображаешь, что несёшь?
— Мы с тобой — люди!
— Не могу с этим поспорить.
— А они — почти Боги.
— Ну. С этим, пожалуй… Ох.
— Вот именно. Ты думаешь, это не большая ответственность?
— Я вообще в этом ключе не думаю. Но так же, я уверена, что они, прежде всего, люди. Иначе они не могли бы быть здесь. Так я считаю.
Бадра издал странный звук, очевидно означающий возмущение.
— Знаешь, я был свидетелем гнева Борея однажды. Когда был ещё маленьким. И я совсем не думаю, что он только человек.
— И что случилось?
— Лес, над которым он в то мгновение был, едва не опустел.
Я подняла брови.
— Мы с Иллаем повздорили из-за правил игры и отколошматили друг друга, и я укусил Иллу за ухо.
— За ухо?
— Ну да. Так, я слышал, поступают с собаками, чтобы показать им своё превосходство.
— И что же?
— Борей пришел в ярость, что его дети дерутся, как животные, не умея достойно договориться. И отчитывал нас час на пролёт, пока вокруг нас не начали валиться деревья. Поняв это, он рассвирепел ещё сильнее. Тогда он исчез. До сих пор не знаю, куда именно и как. Полагаю, просто растворился в воздухе. А может, просто переместился в Иринам.
— Он, что, тоже может?
Бадра пожал плечами, снова закатив глаза.
— Безусловно. Как бы он был хозяином ветра? И всего остального.
— Остального? Иллай? Он тоже может перемещаться в пространстве?
— Ну, не везде, но в рамках нашей мерности, кажется да. И во времени тоже. Честно говоря, у меня давно не было времени с ним это обсудить. Его способности эволюционируют. Иногда даже против его воли. А он и не думает относиться к этому серьёзно! Вот в чём проблема. Ты понимаешь? Он чуть не убил тебя.
— Да ничего подобного!
— Ты просто не понимаешь, о чем речь. Знала бы, не отрицала.
— Я полагаю, ты об инциденте с Расвеном? Но это была дурацкая ошибка!
— Я про медведя!
— Да, чтоб тебя. Причём тут медведь?! Вот именно в этот раз это и была чистая случайность!
— Создатель! — простонал Бадра, — Сегодня всё. Моё терпение истощилось Бодание с тобой чрезвычайно утомительное дело. Отдыхай.
— Спасибо, — мрачно буркнула я.
— И тренируйся. Формируй фантом в прошлое. Это у тебя должно легко получиться.
Чтоб ещё я понимала, что это такое. Пару часов после, я пыталась спроецировать фантом на крышу здания, куда Бадра водил меня на прошлой неделе, чтобы показать вид на город. Я, конечно, впечатлилась. Очень. Башня, то есть дом, в котором мы жили, был и вправду очень большим, возвышаясь над окружающими строениями на добрых двадцать метров. Хотя, я могу и сильно ошибаться, потому что составить представление о размерах было возможно только относительно соседних зданий. А оценить их достоверно я была не в состоянии. Что касается домов, казалось, что материал, из которой они сделаны — переплавленный в различные формы кварцит или его содержащая порода. Огромные пласты самых разных форм были идеально подогнаны друг к другу, будто заливались для этого в форму, отчего каждое здание выглядело совсем не похожим на другое. И здесь тоже было невероятно светло и много воздуха. Ни смога, ни шума. И это в огромном городе!
— Скажи, Бадра, — спросила я на самом первом занятии, — Моё тело после того, как я спроецировала его в нужное место, переместится туда, или останется без присмотра валяться там, где я до этого находилась?
— Не совсем так. Ты останешься в том самом месте, откуда оперируешь своим фантомом, более того, ты останешься в сознании и будешь видеть оба места одновременно. Ну, это в идеале. Да. Так и должно быть.
— Я буду видеть две реальности одновременно?
— Ну, что-то в этом роде. Я уже и не задумываюсь об этом, — хмыкнул Бадра.
— А. Это как, например, ворона. Правым и левым глазом. Две картинки.
— Не думаю, что сравнение подходит. Нет. Не совсем так. Трудно объяснить. — Бадра почесал макушку, чуть заметно морщась. — Если честно, я учился этому на протяжении восьми лет у одного из самых лучших. И это часть одного большого искусства. А ты просишь меня вырезать кусок из, ммм… Это, как если в пироге испечь только один кусочек, остальные оставив сырыми, понимаешь?
— Я не очень сильна в кулинарии, если ты это имел в виду, — кисло пожала плечами, — Но общий смысл мне, кажется, ясен. Иллюстрация вполне тебе удалась.
Бадра вообще оказался вдруг очень отзывчивым и внимательным, ежедневно навещая меня в моём вынужденном заточении. Сказать откровенно, никто меня насильно здесь не держал. Проблема была в том, что самостоятельно я не могла выбраться далеко и надолго. Стоило мне самой подняться на крышу, всего пятнадцать этажей, как снова лопнули сосуды в глазах и носу. Хоть я и шла спокойно и чувствовала себя до этого великолепно.
Бадра расспрашивал меня о том, как устроен наш мир, что нового случилось в стране и что из себя представляет наша система образования. Совершенно не понимаю, как у него оставалось время на службу, потому что большую часть дня он проводил, присматривая за мной и упражняясь в расслоении моей личности на всевозможные эфирные составляющие. Поначалу занятия и беседы забавляли меня, отвлекая от ненужных мыслей, однако, чем тщетнее оказывались мои усилия, тем раздражительнее я становилась.
Сегодня марило и было душно. Наверное, где-то рядом гроза. Пусть бы уже дошла до нас, наконец-то. Настроение моё портилось вместе с небом за окном. Близкие тучи перемешивались уже совсем рядом, крутясь и свиваясь грязным одеялом. Вдали прорезала восток сине-белая вспышка, задержавшись на кроткое мгновение, оставив пар на память. Я сосчитала до двадцати, прежде чем ударил гром, потом разделила на три. Не слишком близко, но и недалеко. Грозу я стала бояться совсем недавно. Раньше наоборот, она меня восхищала. Пока однажды в деревне, не забыла книжку на садовых качелях и побежала забирать. Молния ударила в пяти метрах от меня за сплошным высоким соседским забором. Там потом ещё долго окалина на дорожке держалась. Мама в это мгновенье была на крыльце на таком же расстоянии, и вдохнув от ужаса, получила ожог дыхательных путей. Тогда я узнала, что один единственный разряд может распространяться на шесть километров от места удара. В нашем случае двухметровый, хоть и ветхий забор, послужил той самой спасительной преградой, защитившей меня и маму. С тех пор, в грозу я предпочитала находиться в закрытом помещении и с выключенными из сети электроприборами.
Здесь таких, кажется, совсем не было. Да и, к тому же, теперь я вообще очень мало беспокоилась, совершая ту самую, классическую ошибку любого туриста на отдыхе: всё представлялось мне само собой разумеющимся и необъяснимо безопасным, я ощущала себя тут как минимум бессмертной и была до идиотизма наивна.
Вот и сейчас, позволила себе отдаться стихии. На крыше было ветрено. Наконец-то. Свежий озоновый запах дразнил нос. Я стояла на восточном краю круглого пространства башни, чувствуя себя неудачливой волшебницей, когда увидела меня.
Вначале я и не сообразила, что именно произошло. Небо снова озарила молния. Теперь уже рядом. Я дернула головой, прогоняя наваждение, но прозрачное видение и не думало исчезать. Оно деловито кивнуло мне, отчетливо и утвердительно сказав:
— Все получилось, видишь? Легко. Это не фантом. Послание. У Бадры другая система координат. Действуй чутьём на кончиках пальцев, — и я подмигнула сама себе из-за спутанных ветром волос.