ся он, наконец. — Думаю, нам лучше убраться отсюда поскорее.
Я не стала возражать.
Она была близка, прорываясь сквозь невидимую пелену. О, она чувствует их тепло, слышит, как бьётся сердце большого человека, и как трепещет у детёныша. Да! Она у цели! Страх и безудержная ярость ослепляли и окрыляли одновременно. Один, нет, три небольших прыжка и всё будет кончено.
Остановить Шайлу мог только он. О, она была взбешена! Боль была ярко красной, пылающей, невыносимой, придавая неистовой силы. И всё равно он остановил её.
— Тише, Шайла… Шшш… — она лишь бессильно капала слюной на его руки, обездвиженная и немая. — Сейчас пройдет. Тише, старушка. Я поправлю твою лапу.
— Прочь, Ветер! — но из раскрытой пасти вырвался лишь хрипящий стон.
ГЛАВА 18
— Зачем?
Я вздрогнула, остановившись практически на лету, и легкое платье, одно из тех, что когда-то приготовила для меня Лиллайа, устремилось вперёд, обвиваясь вокруг моих ног длинным подолом. Сердце, с грохотом ударяясь о так некстати попадающиеся на пути препятствия, скатилось под ноги, кровь, вероятно, последовала за ним следом или же совсем испарилась. Во всяком случае, я отчетливо ощутила холод на лице и онемение в кончиках пальцев. Обернулась.
Дверь в комнату была приоткрыта. Иллай стоял в самом центре, широко расставив ноги и скрестив руки за спиной, и смотрел в окно. Во всяком случае, из коридора, которым я направлялась в гостиную, это выглядело именно так. Его волосы были гораздо длиннее того, какими они были всего пару дней назад и непривычно собраны в хвост. Сколько же его не было? И где он пропадал в таком случае? В груди беспокойно кольнуло.
— Зачем? — так же тихо повторил он.
— Мы, кажется, делаем успехи, не так ли? — довольно бодро прошелестела я, или же мне так показалось. — Твои приветствия пополнились новым словом, — добавила, не дождавшись ответа. — Довольно странным, пожалуй. Но, если ты находишь его уместным, я не против. Хотя, меня устроило бы и простое “Здравствуй”.
“Слишком многословно. Совершенно очевидно, ты нервничаешь”.
Я мысленно фыркнула. Ну и где ты прячешься, наглая морда?
— Ты сошла с ума. — Убеждённо нахмурился Иллай. А может быть, изумился — по голосу было не разобрать. Совсем не выглядело, что он шутит. Я только чуть качнула головой в ответ. — Что ты задумала?
Обернулся, наконец. Чуть отпрянул, распрямил плечи, сглотнул. Я видела, как дернулся кадык. Сердится, пожалуй. И в лице что-то не так. Значит там, внизу, мне не показалось.
— Задумала? — переспросила теперь тоненьким голоском.
— Он сказал, что так ты не протянешь и года, — Иллай тряхнул головой и сжал руки в кулаки, я видела его в пол оборота, — Но нет, я думаю, ты решила разделаться с собой гораздо быстрее.
— Быстрее? Я совсем тебя не понимаю, — растерянно пробормотала я, нисколько не лукавя.
— Это невероятно! Для тебя всего три дня прошло, как я оставил тебя без присмотра! И в каком виде я вас всех нахожу?!
— Ты ругаешь меня сейчас? — я улыбнулась самым невинным образом, с трудом удержавшись, чтобы не похлопать глазами.
— Хотя, — Иллай неожиданно улыбнулся, — это отличный урок для Бадры. Позаботиться о безопасности одной маленькой девицы было ему вполне по силам. Однако… — он многозначительно двинул бровью, так и не ответив ни на один из моих вопросов, словно разговаривал сам с собой. Я попробовала снова.
— И что значит, три дня для меня?
— И что ты делаешь в Дадитаре? — он и вправду будто меня не слышал. — Я просто поверить не мог, когда увидел, как ты проходишь в портал вслед за Бореем.
— Иллай, что происходит? — довольно резко спросила я, наконец.
— Скажи мне ты! Я бы тоже хотел знать, — он вспыхнул взглядом в ответ. Что ж, значит, всё-таки видит меня и слышит.
Чёрт. Слишком много всего за одни сутки, мелькнуло в голове. Тогда я ещё не знала, что то, что было вчера — безобидные цветочки и все переживания как раз впереди.
Мы ввалились в мою комнату в Кашитуле с Улу Биля, трясясь от смеха и холода одновременно. Карим поддерживал меня за плечи, подталкивая вперёд.
— Потрудитесь объяснить, что всё это значит! — раздалось гневное от двери.
— Я же говорил, Бадра будет в бешенстве, — подмигнул мне Карим. — Но не волнуйся, он шумит больше, чем действительно сердится. Правда, Бадра?
— Дели? — тот, кажется, был не на шутку взволнован. — Твои глаза…
— Со мной всё хорошо, Бадра. Просто замечательно, — он вполне заслужил мою благодарную улыбку.
— Но… Как это? Кто отпустил? — Бадра тряс головой в очевидном замешательстве.
— У нас было одно важное дело, — хихикнула я и беззаботно взмахнула рукой.
— У кого это “вас”? — теперь он натужно наморщил лоб, одновременно придав глазам свирепое выражение, по-видимому, стараясь выглядеть грозно. Получилось смешно. Так он походил на уморительного сеттера.
— О чём ты думал, Карим? Это могло убить её!
— Я бы ни за что не подверг её жизнь опасности, — холодно ответил тот, кто только что сделал именно это минимум трижды, и ни один мускул на его лице даже не дрогнул. Врёт просто замечательно. Надо бы помнить об этом.
— И, куда вас носило, позволь спросить в таком случае?
— На юге требовалась серьёзная помощь.
— И как…
— Просто прекрасно, она — чудо. Настоящая находка.
— И сколько?
— Пять.
— Пять?! — выкрикнул Бадра в очевидном ужасе. — Снова пять! Ты… ты… Что ты о себе…
— Я принял все возможные меры предосторожности. Да и другого выхода не было, — невозмутимо ответил Карим, игнорируя вопли Бадры. — Может, тебе подышать выйти, парень? У тебя даже одежда покраснела.
Бадра задохнулся, сжав кулаки, и я отвернулась, сдерживая смех, заметив, однако, что шея у него действительно стала вызывающего опасения цвета. И тут же в дверь плавно вошла Лиллайа.
— Что за крики в моём доме? Боже мой, дети, почему вы в таком виде? Что вы сделали с девочкой? И Карим, ооо… — она растерянно заморгала.
— Я был вынужден привлечь Делию на помощь. Мы уладили один небольшой сбой и прошли несколько порталов. С радостью сообщаю, что она полностью восстановилась и готова двигаться дальше, куда бы ни собиралась, — несколько официально поведал Карим.
— Невероятно! Просто неслыханно! И ты так спокойно говоришь об этом! — Бадра и не думал униматься, очевидно, ожидая, что Лиллайа придёт ему на помощь.
— А ты бы запер её здесь, как паук в паутине, пока она не высохла бы от твоего яда? Потому что ты с твоим тотальным контролем и есть яд! Ни шагу не даешь сделать. И не только ей!
— Это не контроль, а забота и внимание!
— О ком?!
— Это совершенно тебя не касается! Занимайся своими близкими! Ты только посмотри на неё! Она дрожит от холода всё ещё!
— Мы прекрасно провели время, не так ли, Дели? Немного измочились в лесу, зато подсохли в степи, хоть потом и помёрзли чуток в горах ночью, — подмигнул Карим с совершенно нахальным видом.
— Ночью? — рявкнул Бадра.
— Но это и есть жизнь, дурень! Она принадлежит миру! Ты не сможешь запереть её в городе. Это не про неё!
Лиллайа медленно кивнула.
— И, что же с вами… Чем я могу помочь? — она обернулась ко мне.
Стыд волной обжёг грудь и щёки.
— Есть. Очень хочется есть, — взглянула на нетронутый обед на столе.
— Ясно. Еда и горячая ванна, я полагаю, — она с улыбкой смерила меня взглядом. — Помоги-ка мне, Бадра.
— Конечно. Только сначала я хотел бы сказать кое-что, раз уж вы здесь.
Карим закатил глаза, а Лиллайа бесстрастно вздохнула. А мне хотелось поскорее закончить представление и сбежать к горячей воде и сухой одежде. Даже есть хотелось не так, как в тепло.
— Дели, завтра мы идем в Дадитар, как ты знаешь.
— Да, кажется, — интересно, что будет теплее, мой старый свитер или рулуюнгская кофта, которую мне дала Лиллайа, когда мы перебрали рюкзак в прошлом году? Она ещё там, в моих вещах, я видела.
— Там будет праздник. Большой.
— Серьёзно? Здорово, — вежливо улыбнулась. Всё-таки есть хочется тоже очень.
— И я хочу, чтобы ты пошла со мной.
Я оторвала взгляд от окна, в котором воображение рисовало полки с одеждой. Свитер был как раз на третьей сверху. И стол, заставленный едой: я мечтала о тарелке маминого томатного супа с фасолью, с ним быстрее всего согреваешься, и хорошей порции плова. Перевела взгляд на Бадру. Он выглядел очень важным.
— Конечно, почему нет, — пожала плечами. — Надеюсь, он продлиться недолго. Мне всё время хочется спать, — и повернулась к Лиллайе. Она настороженно вытянулась и буквально приоткрыла рот. Посмотрела на Карима, он выглядел почти так же. Они оба растерянно смотрели на меня, и во взглядах обоих было сильнейшее замешательство.
— Всё в порядке? — спросила осторожно.
Лиллайа тряхнула головой, прогоняя непонятное оцепенение:
— Тебе нужно согреться. Обед как раз будет готов.
Но какой бы божественно тёплой ни была вода, голоса за дверью давали серьёзный повод беспокоиться. И после выкрика:
— Какого чёрта ты ей не сказал?! — я выскочила из ванной, оставляя за собой мокрые, скользкие следы и прильнула к двери, едва успев завернуться в полотенце. — Это не просто низко! Ты слизняк и трус, если позволяешь себе поступать подобным образом!
— Это были её слова. Она согласилась.
— Это не её слова. А твоя манипуляция её доверием! Её жизнью, если хочешь!
— Я согласна. Это бессовестно. Я расстроена и разочарована, Бадра.
— Потому что ты никогда не любила меня по-настоящему. Только его!
— Не смей разговаривать так со мной! Видит Создатель, никогда я не делала между вами различий! Ему, напротив, доставалось куда меньше твоего, лишь бы ты не чувствовал себя чужим!
— Но я всё равно чужой! Так же, как и она! Мы с ней одинаковые! Именно поэтому!
— Она не чужая! И уж совсем не такая, как ты! Ты, — дальше шло длительное и очень разборчивое ругательство. — Проваливай, прошу, — Карим, кажется, истратил на выпад весь воздух и теперь, по-видимому, задыхался, — Иначе я испорчу твою физиономию настолько, что даже матери будет противно на тебя смотреть.