«Может, он и спит сидя? – предположил малыш. – Во всяком случае это лучше, чем если бы Хичкок дрых вниз головой, повиснув под потолочной балкой, как огромная летучая мышь.»
И тут Каспер увидел нечто необычайное. Необычайное даже по меркам Френдшипского парка привидений.
Хичкок сидел неподвижно, сгорбившись в своем кресле. Клубы табачного дыма, извергаемые его трубкой, неторопливо растекались по комнате. Каспер несколько раз даже чуть не чихнул – таким резким оказался запах табака. Он завороженно смотрел, как дым закручивается в причудливые спирали и кольца... Вполне возможно, что старик был чемпионом мира по фигурному дымопусканию. Но главное сейчас было не в этом. Кольца и спирали, переплетаясь, принимали очертания какого-то мерзкого чудовища.
Это был Злой Табачный Дух – первый советник и главный визирь профессора Хичкока. А иногда – просто душевный собеседник. Ведь даже Хичкоку время от времени необходимо с кем-то поговорить по душам, ведь так?
Дух имел маленькую голову удава и мощный торс тяжелоатлета. За широкий, расшитый причудливыми арабскими узорами пояс чудовища был заткнут страшный топор.
– Добрая ночь, хозяин, – глухим прокуренным голосом произнес Дух. – У тебя какие-то проблемы?
– Добрая ночь. У Реджинальда Хичкока не бывает проблем, – старик поднял голову. – Проблемы бывают только у моих противников.
– Что же в таком случае заставило тебя обратиться ко мне? Соскучился по старым друзьям?
– Нет, – сухо ответил старик. – Я хочу знать, какие сигареты курит Джеймс Харви.
– Тот самый исполнительный директор?..
– Тот самый.
Табачный Дух скривился.
– Ты будешь долго смеяться, профессор, но он не курит вообще.
– Ага... Я так и думал.
Хичкок еще раз пыхнул трубкой. Дым, клубясь, наполнял тело Духа, словно полость воздушного шара. Тот вырос чуть ли не до потолка.
– Даже если бы Харви курил, я смог бы укокошить его не раньше, чем через лет семь- восемь, – сказал Табачный Дух. – У доктора чересчур здоровые легкие.
– Но ведь что-то у него время от времени болит?
Чудовище пожало плечами.
– Я не могу ничего сказать наверняка о человеке, который не выкуривает хотя бы по полсигареты в день.
– Но ведь ты можешь загнать ему в грудь свой страшный топор!.. – лицо Хичкока капризно сморщилось и стало похоже на сушеную грушу. – Я больше не могу ждать, пока этот очкарик соизволит убраться из замка со своей девчонкой! Неделя, как оказалось – слишком долго для меня!
Старик тяжело задышал и глухо произнес:
– Убей его...
– Ну конечно, – чудовище усмехнулось. – Ты, профессор, до сих думаешь, что я заурядный профессиональный убийца, из плоти и крови? Ха! До Уипстоффа пятнадцать минут лету, а свежий ветер развеет меня, едва я выйду за порог.
– В таком случае придумай что-нибудь! Ведь ты – мой главный визирь, не так ли?
– Давай лучше поговорим по душам, – скривился Табачный Дух. – Устроим большую-пребольшую задушевную беседу. Выпьем кофе, выкурим трубочку-другую, расслабимся... Ты, профессор, как-то неважно выглядишь в последнее время.
– Я выгляжу отлично!
Хичкок резко встал, оттолкнув от себя качалку, и выпрямился.
– Отлично – ты слышишь? – старик неожиданно закашлялся, но кашель его в конце концов перешел в громкий злорадный смех. – Я нахожусь в конце длинного и трудного пути, но я – на пороге своего могущества! Никогда еще я не чувствовал себя столь прекрасно – даже в девятнадцать лет!.. С той самой минуты, когда я впервые услышал о Национальном парке привидений во Френдшипе и о глупом Джеймсе Харви, который заделался его директором, меня не покидает замечательное расположение духа!
– Именно с тех пор ты почти перестал спать по ночам, – просипел Табачный Дух.
– Дурак! Я не сплю оттого, что в моей голове роятся мысли – одна гениальнее другой! Уипстофф с его подземной лабораторией и регенерационным аппаратом, считай, в моих руках – о, теперь я, наконец- таки, бессмертен! Мне нужно распределить всю мою жизнь по столетиям и тысячелетиям... Адская, черт возьми, работенка, но в то же время до чего же приятная!
– Ты слишком рано радуешься... А как же Святой Клаус? Он ведь еще силен. И может разделаться с тобой.
– Не называй его святым! – вдруг заверещал Хичкок. – Никогда!.. Он просто Клаус! Клаус, – произнес он по слогам. – Тебе ясно?!
Старик снова бухнулся в качалку. От его резкого движения Табачный Дух испуганно заколыхался и чуть было не развеялся совсем.
– Клаус... – задумчиво пробормотал Хичкок. – Тоже мне, амбала нашел. Владельцу Уипстоффа не след бояться какого- то сумасшедшего, будь он хоть трижды могущественным призраком... Послушай, Дух! – старик повысил голос. Он еще пару раз пыхнул своей трубкой, чтобы собеседник его стал немного четче и объемней. – Я все-таки не могу ждать. Только сейчас, когда Уипстофф и лаборатория Мак-Файдена находятся у меня под боком, я понял, что каждая минута промедления могут стоить мне очень дорого. Я рискую в одночасье потерять все, чего добился... Харви, черт побери, еще может испортить мне уик-энд. Он должен оставить Уипстофф скорее, чем ему этого хочется – ты понимаешь?
– Все что я могу сделать, хозяин – это познакомить тебя с одним заядлым курильщиком. Он высмаливал по. две с половиной пачки за сутки. К сожалению, я не успел познакомить его с мистером Раком Легких...
– Мне плевать, сколько он курил. Кто этот человек?
– Это не человек. Это Киднеппер Бонча. Он воровал детей в Рокленде и Оберне. В феврале исполнится двадцать лет тому, как он присел на электрический стул. И встал с него уже привидением.
– Бонча... Я слышал о нем.
– Если ты сумеешь объездить его, он превратит Харви и его дочь в два маленьких пакетика фарша.
– Ха, объездить! Твой Киднеппер будет стоять передо мной на задних лапках. И пританцовывать от нетерпения.
Касперу показалось, что Табачный Дух посмотрел в его сторону. Он тихонько пошевелился, и чудовище тут же настороженно замолчало. Несколько прядей сизого дыма, словно щупальца, потянулись в сторону Каспера.
– Эй, – ворчливо произнес Хичкок, – ты что, хочешь два пальца в розетку пристроить?
– Тиш-ш-ше, хозяин, – прошипел Дух. – Тут кто-то есть.
Каспер не стал дожидаться, когда его схватят за ухо. Он перекувырнулся через спину и бросился в прохладный электрический поток...
Его выбросило на снег. Видимо, где- то оборвало линию электропередачи. Каспер по инерции проскользил по волнистой белой поверхности. Потом с сожалением оглянулся на кусок оборванного кабеля. Что ж, придется возвращаться домой пешком.
Похоже, отсюда до Уипстоффа было не больше пяти с половиной секунд лету. Каспер не боялся заблудиться. Он был чрезвычайно горд тем, что ему удалось пробраться в дом на Уилтонской авеню и разузнать о планах Хичкока. И от этого его переполняла вполне законная уверенность в собственных силах.
Расслабившись, Каспер дал небольшого крюка и очутился в городском парке. Однако Уипстофф был уже неподалеку – если заслониться от яркого лунного света, можно было увидеть его величественный силуэт.
– Эй, малыш! – вдруг раздался чей-то. знакомый голос. – Что ты здесь делаешь? Детское время давно кончилось!
Каспер обернулся и увидел Отмороженного – ворчливого снеговика, с которым он познакомился во время прогулки на санках. Тот ковылял по дорожке, неуклюже ворочая из стороны в сторону массивным задом.
– Здравствуйте, – вежливо сказал Каспер, пристраиваясь рядом. – А я думал, что снеговики все время стоят на месте.
– В движении – жизнь, – тяжело дыша, ответил Отмороженный. – Слышал, надеюсь? На месте стоят только дураки и гипертоники. Потому они и тают в самом начале февраля. А я хочу жить долго – до середины марта как минимум.
– Но это зависит только от погоды, – возразил Каспер. – Здесь, в Новой Англии, ничего нельзя знать наверняка. Сколько раз даже на Рождество было слякотно и дождливо!..
– На Бога надейся, а сам не плошай, – вспомнил очередную народную истину снеговик. – Это только кажется, что погода делается где-то там, на небесах. На самом деле погоду делают снеговики. То есть мы сами.
Отмороженный еще немного подумал и добавил наставительно:
– Снеговик – сам кузнец своего счастья.
«Все-таки Кэт права. Он изрядный зануда», – подумал Каспер.
– А все-таки почему ты не дома? – продолжал интересоваться Отмороженный. – И почему ты один, без взрослых?
Каспер тут же вспомнил о дядюшках: они бы точно урыли этого снеговика.
Впрочем... Нормальный парень этот От-мороженный. Просто сдвинутый немного по фазе. Наверняка и среди людей бывают такие, что лезут ко всем со своими наставлениями и ценными советами. Но это в конце концов ведь тоже разновидность душевной щедрости?
– Я ходил проведать товарища, – Каспер сказал первое, что пришло ему в голову.
Теперь все приличия были соблюдены, и он мог, наконец, сделать отсюда ноги.
– Извините, но мне...
– Твой товарищ тоже теплокровный, как и та девчонка – Кэт, кажется ее звали? – перебил Отмороженный.
Вот прилипала, елки-моталки.
– А с чего вы так неравнодушны к теплокровным? – невольно улыбнулся малыш. – Вы – белый расист?
– Чур тебя, – испуганно пробормотал снеговик. – Я просто беспокоюсь о тебе, малыш. И это вполне разумно!
Но Каспер уже не слышал его. Он мчался в Уипстофф.
И спустя десятую долю секунды уже был в комнате Кэт. Девочка спала, с головой укрывшись одеялом. Малыш прищурил один глаз и заглянул в ее сны. Там было зверски холодно и мрачно. Каспер спел песенку «Димпти-дампти, мальчик Джон», чтобы Кэт не отморозила себе мозги во сне, а потом завалился на книжную полку и до самого утра думал о том, как здорово он сделал, что отправился этой ночью на Уилтонскую авеню.
«Харви, черт побери, еще может испортить мне уик-энд» – вспомнил малыш слова Хичкока... Уж будьте спокойны, профессор: если не Харви, так кто-то другой (Каспер, конечно, имел в виду себя) вам обязательно его испортит!