– Нет, только не это! – взревел доктор и выхватил портрет покойной жены. Сразу после этого он воскликнул: – Спасибо, джентльмены! – и картинно поклонился.
Шланг заинтересовался:
– Эй, док, а кто это такая? – оно, привидение, скривилось над фотографией. – Что, зазнобушка?
– Тебя не спрашивают, животное! – запротестовал психиатр, жутко переживая.
– С ней можно познакомиться? – не отставал Шланг.
Джеймс просто вздохнул.
– Это моя жена, Эмилия. Она скончалась. Но вообще-то мы сюда пришли говорить не обо мне, правда?
Привидения притихли – было похоже, что они это сделали искренне. Хотя кто знает, что у них, привидений, на уме?
Троица зашушукалась. Доктор услышал:
– Правда, ужасно, как обидно?
– Глупо. Какой промах.
– Это не промах, и не смей ее так называть, она – одна из милейших дам-привидений, которых я видел.
– А я не жалуюсь, потому что она всегда вела себя как ангел по отношению ко мне...
– Стоп! – не удержался Джеймс Харви. – Вы о чем это там?..
– Как о чем? – отозвался Шланг. – О том, что она настоящая прелесть, лучше не придумаешь...
– Вы что, ее видели? – разволновался доктор.
На этот раз вперед вылез Толстяк:
– А что я слепой разве? Конечно, я ее видел! А кто же ее не видел?
– Док, а вы случайно не ее тут ищете? – словно случайно поинтересовался Вонючка.
Харви вздохнул и мужественно ответил:
– Ну, вообще-то я не хотел бы прерывать ход нашего сеанса и заострять наше внимание на этом... Ну, раз уж вы о ней упомянули... Случайно, не знаете, как бы связаться с... такими же, как вы?
Поскольку привидения имели разочарованный вид, Харви стал грустным.
– А-а-а... Я так и думал, что нет.
Отозвался Шланг:
– Ну, вообще-то это не позволено. Ну, понимаете... Нужно пойти по инстанциям, заполнить кучу бумаг... Пройти через всю эту бюрократическую волокиту, – Привидение взглянуло на доктора Харви с хитрецой, но психиатр этого не заметил. – Ну, я не знаю, ради вас может быть мы что-то и придумаем. Вы эту... Криттен, или как ее там, держите подальше от нашего дома, хорошо? А мы вам найдем вашу Эмилию. Ну, по рукам?
– По рукам! – воскликнул мистер Харви, с трудом сдерживая волнение. – Господи, конечно... Шланг снова взялся командовать:
– Толстяк, ты знаешь, где плавает Эмилия? Вперед!
Толстяк сорвался с места и скрылся за дверью.
– Что, все так просто, да? – Харви настолько поверил, что раскрыл рот от изумления.
– А у нас всегда все так просто, – охотно ответил Шланг. – У нас свой телеграф, знаете ли, призрак – призраку...
– Мы знаем, как веселиться, – перебил Вонючка. – И если уж мы веселимся, то веселятся все. – Он посмотрел на дверь, за которой раздались какие-то звуки, и добавил: – Быстро же он!
Дверь приоткрылась примерно на палец, из щели брызнул нестерпимо яркий свет...
– По-моему, вас туда зовут, док! – весело сказал Шланг.
– Идите! – добавили привидения через секунду.
Доктор Харви нерешительно двинулся к двери. Ноги не слушались, заплетались, но доктор упрямо шел. вперед. У самого порога он задержался на секунду, но смело вошел прямо в ослепительное сияние.
...Словно во сне – он увидел какую-то женскую фигуру.
– Эмилия? – шепнул доктор Харви, борясь со страшным волнением.
Фигура нетерпеливо бросилась к вошедшему. Момент – и вся тайна пропала – осталась только толстая женщина, совершенно неестественная, и очень похожая на Толстяка.
– Старик, это ты?! – закричала женщина слишком зубатым ртом. – А это я! Гы-гы-гы!
Доктор не смог отпрянуть – Толстяк под смех приятелей обнял его, поцеловал и сплюнул:
– Ах, ты мой сладкий...
В дверь позвонили. Кэт, открыв, поразилась:
– Вик?
Действие происходило в тот самый день, когда должна была состояться вечеринка в замке. И на пороге действительно стоял Вик.
– Ну, конечно, это я. Ты же видишь? Привет...
– Привет, – совсем растерялась Кэт.
– Можно войти?
Девочка оглянулась за спину, но в сторону не отошла и гостя не пропустила. Как можно пускать кого-то в замок, где полно агрессивных привидений?
– Нет, – ответила она и глянула вокруг. – Здесь столько мяса, то есть, места. Здесь свежий воздух и вообще...
Она имела в виду, что можно побеседовать и на улице.
– Так ты спросила папу насчет вечеринки?
Девочка вежливо улыбнулась.
– Да, да... Он, в общем-то до потолка подпрыгнул... Но, думаю, ничего, успокоится.
Кэт все спрашивала себя – зачем он пришел, что ему нужно, этому красавчику, если он хвостик красотки Амбер? Или она ошибается, и этот парень – не хвостик Амбер?
– Ну, клево, – сказал Вик тем временем, и добавил такое, что заставило Кэт еще более усомниться в приговоре, который она вынесла мальчишке. – Послушай, если у тебя никого другого нет, то... Может... Мы с тобой вместе будем на вечеринке?
Ну как тут отказаться, если тебя об этом просит такой симпатичный мальчишка – видимо, самый красивый во всем: Френдшипе?! Даже то, что за спиной гостя внезапно появляется озорник Каспер, и вовсю принимается проказничать, передразнивать Вика, показывая свое негодование, никак не действует...
– Я бы с удовольствием, – сказала Кэт и почувствовала, что покраснела.
– Ладно, хорошо, – как-то быстро обрадовался Вик и неожиданно поспешил восвояси. – Пока!
Вик ушел, а Каспер исчез – решил показать Кэт, что обижен ее поведением! Плохо, подумала Кэт, когда кто-то из друзей начинает проявлять ревность.
Она вернулась в замок и не увидела, что за оградой Вика встретила не кто иная, как Амбер.
– Ну, ты ее спросил?
– Да.
– И что она? Бросила тебя?
– Не лезь ко мне, – отрезал Вик и пошел вдоль обочины шоссейной дороги.
Амбер припустила следом, думая, что просто так не отдаст своего лидерства – особенно в том, что касается власти над самым красивым мальчиком в городе.
– Ну что же, лучше и быть не могло, – отметила про себя белокурая девочка.
По крайней мере раз на день Кэт вспоминала о том, что ей полагается быть красивой. Тем более, вспомнила сегодня, за день до вечеринки. В конце концов, ей было уже двенадцать – целых двенадцать, если на то пошло, и это нешуточный возраст.
Ей предстоит быть хозяйкой бала. И в этой ситуации пора, давно пора подумать о внешности, иначе можно опозориться, и не только кавалеров растерять, а и попросту никого не приобрести.
...Кэт сидела у зеркала. Рядом с ней на столе находилась музыкальная шкатулка, в которой девочка хранила всякие хитрые штучки для наведения красоты. Стоило отбросить крышку, как раздавался мелодичный звон, и маленькая кукла-балерина начинала кружиться и танцевать. Кэт полезла в шкатулку за заколкой, отбросила крышку, и вскрикнула: с маленькой балериной ловко кружился такой же маленький Каспер. Как оказалось, он умел ужиматься.
– Видишь, я и танцевать умею хорошо! – воскликнул в это время Каспер.
Кэт вздохнула. Она сразу поняла намек, но, чтобы не поощрять Каспера, отошла от стола со шкатулкой и принялась шарить среди одежды в выдвижном ящике.
– Может, тебе костюмчик? – Каспер на то и был привидением, чтобы мгновенно оказаться в том самом месте, где рылась Кэт. Он вылез из ящика в виде аккуратно сложенной блузки.
Девочка молча задвинула Ящик назад.
– Я всегда любил вечеринки! – сказал ей Каспер, в третий раз оказываясь под руками – на этот раз он выглянул из платяного шкафа вместе с кучей разноцветных воздушных шариков.
Но Кэт молча закрыла шкаф и вернулась к зеркалу.
– Слушай, я знаю, ты хочешь туда пойти... – принялся рассуждать Каспер, который уже сидел на шкатулке. – Нам вместе будет весело!
Кэт вздохнула и решительно отмела поползновения маленького ухажера:
– Каспер, у меня есть парень!
– И что такое он имеет, чего нет у меня? – возмутился призрак.
– Пульс!
– Ерунда, тоже мне! – Каспер скривился.
– Загар, – подумав, добавила Кэт.
– Очень, кстати, вреден для кожи! – ответил Каспер.
– Ну а как насчет отражения в зеркале?! – хитро усмехнулась девочка.
Собеседник загрустил.
– Ну, хорошо, хорошо, – сказал он через минуту. – А вот так он умеет? – и тут же Кэт увидела, как маленький призрак стал большим, плечистым, бицепсистым и трицепсистым, и вообще весь покрылся – то ли бугристыми мускулами, то ли мускулистыми буграми...
– Каспер? – воскликнула Кэт. – Это ты?
– Каспер ответил, но теперь голос его стал басовитым, как у подростка, или даже у юноши.
– Я! Ха-ха-ха!
Кэт увидела, что теперь он совсем поменял внешность, стал совершенно чужим...
И этот чужой заревел:
– Пойдем со мной, если хочешь жить!!! – он подлетел к Кэт, грубо схватил за руку и потащил за собой – прямо в открытое окно, за которым была пропасть!
– Каспер, Каспер, не надо!! – кричала Кэт, внезапно понимая, что это не шутка. – А-а-а-а!
Как только они вылетели из замка и оказались над океаном, девчонка закричала:
– Каспер, слушай, здесь очень высоко! Отпусти меня! Ой! А-а-а!
Повинуясь просьбе, Каспер отпустил Кэт, и она полетела вниз.
Каспер успел подхватить ее у самой воды.
...Маяк городского порта соперничал с луной в освещении океана, а они, Кэт и Каспер, сидели на крыше этого маяка и обозревали ночные дали.
– Каспер, тут так красиво!
– Я сюда прилетаю каждую ночь.
– Один?
– Угу.
– А каким ты был, когда был живым?
– Я был... Я был... Я не помню.
Кэт искоса посмотрела на полупрозрачного собеседника, сквозь которого просвечивались звезды. Он был не весел.
– Ты вообще ничего не помнишь о своей жизни?
– Не-а.
– Совсем-совсем?
– Нет.
– И ты не помнишь, в какую школу ходил? Сколько тебе было лет?
– Мм...
– Твою любимую песню?
Каспер лишь вздохнул.
– Любимую игру, напиток, сорт мороженого?