– Они остались в замке? – спросил призрак.
– Они обещали мне присматривать за замком, пока мы копаемся здесь, – пожал плечами психиатр. – И я им верю. Понимаете, когда показываешь, что веришь, даже у озорника возникает желание оправдать доверие...
Кэт вздохнула. Она, в отличие от отца, не имела такого доверия к троице привидений, но спорить не желала.
– Папа, читай, пожалуйста, – попросила Кэт. – Просто не верится, мы сейчас узнаем, как приготовить эту мертво-живую смесь...
Мистер Джеймс Харви, как самый взрослый, пытался не поддаваться волнению. Он, насколько мог спокойно, листал тетрадь, а лоб его в это время предательски покрывался потом.
– Вот он, вот... – пробормотал доктор и закашлялся. – слушайте. «...Разумеется, я не сразу достиг желаемого результата. Около двух лет ушло на промежуточные исследования, во время которых мне пришлось иметь дело с привидениями мышей и кроликов...»
– Привидения мышей и кроликов! – прошептала Кэт с вытаращенными от страха глазами.
– Да, я их видел, – невозмутимо подтвердил Каспер. – Читайте дальше, доктор Харви.
– «Ученые убивают мышей и кроликов в подопытных целях, мне же пришлось их, пусть и с переменным успехом, оживлять...»
– Он их спасал! – вырвалось у Кэт.
– «Во время исследований я менял состав раствора, добиваясь оптимального сочетания частей. Ниже я приведу подробное описание химических реакций...» – Доктор Харви волей-неволей остановился и перевел дух.
Как все просто получалось, это было невероятно.
– «Первые опытные растворы я сохранил для более подробного исследования, они сейчас находятся в специальном чемодане, – читал дальше Джеймс Харви; – Мне быстро удалось установить, что раствор, подобранный в определенных соотношениях, имел способность придать привидению черты живого существа сроком приблизительно на сутки, после чего устойчивость образования нарушалась... Привидение возвращалось к своему первоначальному состоянию...» Так, смотрим дальше... Ага, вот. «Этот вариант раствора я поместил в колбы, которые пометил номером восемь – так как это был восьмой по счету опыт...»
Кэт пискнула от возбуждения. Отец посмотрел на нее и прекратил чтение.
– Папа, ну что же ты? – укоризненно покачала головой Кэт. – Продолжай!
– «...Но в дальнейшем меня преследовали длительные неудачи. Процесс поиска нужного состава замедлился...» – прочитал доктор Харви убитым голосом и остановился.
Он бросил быстрый взгляд на Каспера.
– Не переживайте за меня, мистер Харви, – отозвался призрак. – Ведь я это все уже пережил.
Доктор ободряюще улыбнулся.
– Там дальше написано, что мертво-живая смесь однозначно установлена не была, – сказал психиатр со вздохом. – И что исследования нужно было продолжать ...
– А что сказано об «опытном чемодане»? – спросил Каспер. – Пока вы читали, мистер Харви, я вспомнил – в самом деле у отца был такой чемодан, он там в герметических колбах прятал от лишних глаз материалы своей работы...
– Там написано, где его искать, – ответил доктор Харви, снова заглянув в тетрадь. – Там какие-то промежуточные растворы.
– Не может быть, – сказала Кэт, закрыла глаза и помотала головой. – Я знала, мы найдем что-то, но чтобы так просто...
– А кто сказал, что просто?! – воскликнул, повеселев, доктор Харви. – Этот чемодан нужно еще найти. В дневнике написано, что нужно осмотреть... Вот, «третий снизу, пятый-справа камень, за которым тайник».
– Из камней выложены все четыре стены этой пещеры! – воскликнула Кэт.
– Ну что же, чем быстрее начнем, тем быстрее кончим, – ответил отец. – К тому же, у нас есть Каспер, который может проникать даже сквозь камень.
– А ведь действительно! – закричал Каспер. – У вас есть я! Как я мог забыть...
Кэт бросилась к западной стене, но Каспер, опередив ее, нырнул в камень, словно в воду. Он так и «поплыл», время от времени «выныривая» из стены и сообщая:
– Нет, нет, нет... А вот здесь... Нет.
– Каспер, помни, третий снизу, пятый справа! – подсказывала Кэт время от времени.
– Есть! – внезапно закричал Каспер, выскочив из стены в очередном месте. – Честное слово, Кэт, доктор Харви! Я не вру, он там! Нажимайте вот сюда, здесь мой папа сделал потайной замок...
Пока друзья были заняты исследованиями лаборатории и поисками спрятанного чемодана, во Френдшипе происходили разные события.
...После того, как мистер Кефирсон уехал, Амбер медленно подошла к горилле. Игрушка показалась девочке такой некрасивой и уродливой, что Амбер сжала зубы и изо всей силы ударила гориллу кроссовкой в бок.
Горилла отлетела и снова шмякнулась на пол. И вновь Амбер подошла к ней и отфутболила.
Так пинками девочка загнала обезьяну в свою комнату, где схватила за ухо и швырнула на тахту. Затем Амбер села в кресло напротив нового подарка и стала пристально рассматривать.
– Она мне не нравится, – тихо рассуждала девочка, – Но почему? Только из-за того, что ее купил этот идиот, мой новый «папочка»? Но ведь это по-настоящему большая игрушка, я такую и хотела. – Амбер хмыкнула. – А что, если попробовать сделать ее покрасивее?!
Собственная мысль, как всегда, понравилась. И, Амбер, включив для веселья магнитофон, принялась скакать вокруг гориллы и, смеясь и крича, «украшать» ее своими способами.
...Скоро игрушка поменяла свой облик до неузнаваемости.
Нет, конечно, можно было понять, что первоначально эта громадина задумывалась как обезьяна, и что она когда- то была пусть неудачной, но все же игрушкой.
Однако после того, как с гориллой поупражнялась злорадно хохочущая Амбер, игрушка стала больше похожа на какое- то страшилище, сделанное для фильма ужасов.
Амбер оторвала горилле пуговичные глаза, а взамен подрисовала другие, помадой; кривой рот гориллы стал еще кривее после того, как Амбер надорвала рисунок губ...
Через полчаса Амбер оторвалась от своего занятия и загляделась на обезьяну.
– Отлично! – подытожила она. – Ты мне нравишься, Гори. – Это имя, сокращение от слова «горилла», Амбер присвоила той, над которой проводила «работу». – Я выставлю тебя перед входной дверью, чтобы мистер Кефирсон наделал в штаны, когда вернется. Хи-хи-хи...
Но минутой позже Амбер поменяла решение.
– Нет, я подложу тебя ему в кровать, Гори, – девчонка противно усмехалась. – И я включу магнитофон с женским голосом, чтобы он подумал, будто в кровати лежит кто-то живой.
Еще взгляд, и Амбер сказала:
– Нет, я все-таки должна лишить тебя этой идиотской улыбки, Гори, иначе ты не похожа на себя.
Амбер несколько раз потянула за надорванную челюсть, но губы с зубами все время упрямо возвращались на место.
– Ах, ты! – воскликнула Амбер.
Она не успокоилась, пока не оторвала горилле пасть совсем.
– Ну вот! – расстроилась девочка. – Вот так всегда!
Противная!!! Ты ни на кого не похожа. Тебя сейчас даже испугаться нельзя! Зачем ты мне такая?
Амбер заплакала и пинком ноги отбросила от себя испорченную игрушку.
Физиономию куклы теперь украшали только лишь страшные, уродливые, кое- как нарисованные помадой глаза.
Через некоторое время Амбер услышала на улице рев специального грузового автомобиля – сборщика мусора. Решение пришло быстро.
Девочка распахнула окно.
– Эй, мистер, погодите! – прокричала она мусорщику. Мусороуборочная машина как раз опрокидывала в свое чрево содержимое нескольких больших жестяных баков, которые стояли на улице недалеко от дома.
– Что такое? – отозвался мусорщик, заглушив двигатель.
Он увидел, что к нему обращаются из дома мэра – на такой призыв нужно было отреагировать.
– Погодите, – повторила Амбер. – Минутку!
Она выбежала на улицу, волоча за собой недавний подарок отчима.
– Возьмите вот это, – сказал Амбер. – Отвезите ее с моих глаз...
Горилла полетела в последний невыпотрошенный мусорный бак, и этот бак через минуту был опрокинут, как и остальные, над автомобилем... И бедная обезьяна скрылась во чреве мусорного грузовика.
...Мэр города мистер Билл Кефирсон сидел за рулем и вспоминал свои мысли последнего времени – а он давно не мог спокойно спать по ночам. И дело было не в капризной падчерице. Совсем рядом с ним находился замок Уипстофф, в нем проживал странный человек по имени Джеймс Харви, в округе творились странные дела...
Так вы что же, думаете, это не давало покоя мистеру Кефирсону?
Ошибаетесь. Даже не это. Ни Амбер, ни доктор Харви, ни его дочь, ни привидения, которых вместе со славой доктора Харви развелось вокруг порядочно, не беспокоили мистера Кефирсона.
Беспокоило его вот что. И он сам до этого додумался.
Джеймс Харви был настоящим чудаком и, вдобавок ко Всему, гением. А любой человек с мало-мальски развитой предпринимательской жилкой (такой, как мистер Кефирсон) понимал, что на чудаках принято делать деньги.
Тем более, на гениях!
И не просто деньги – а бешеные деньги. Миллионы вкусно хрустящих зеленых бумажек.
Потому-то каждый гений и обрастает кучей продюсеров, антрепренеров, администраторов, менеджеров, пресс-агентов и агентов по рекламе.
А у доктора Харви еще никого не было! Ясное дело, Джеймс Харви являлся незарегистрированным гением, до него еще просто никто не добрался – и он, Билл Кефирсон, мэр Френдшипа, вполне мог ухватить удачу за хвост.
Вот что не давало спокойно спать мистеру Биллу Кефирсону. И потому он спешил. Он думал, что после того, как его посетила эта простая мысль, сразу появится кто-то, кто так же до этой мысли додумался, и этот кто-то опередит его, мистера Билла Кефирсона, и станет вкладывать свои капиталы в мистера Джеймса Харви и в его призрачный зверинец, и станет получать бешеную прибыль.
И лимузин мистера Кефирсона мчался по темной улице Френдшипа по направлению к Уипстоффу – несмотря на то, что опускалась ночь. Да уж, в любых других обстоятельствах господин мэр благоразумно отложил бы свой визит на светлое, не такое опасное время суток.