Затем вылетел Каспер. Глотки зрителей выдали оглушительный восторженный залп... Свет на этот раз по просьбе Каспера не гасили. Он опасался, как бы церберы не воспользовались этой минутой, чтобы без лишних хлопот схватить его и отправить в Аббад. Псы при приближении беглеца приподнялись и молча оскалили страшные передние клыки: мол, не забывай, парень – ты обречен. Пятый пес, которому не нашлось места в углу, отбежал к краю ринга, что ближе к дверям, и неподвижно застыл там.
Пока противники разминались (то есть перекачивали энергию из одних конечностей в другие), публика успела передраться, сделать ставки, а потом еще раз передраться. Файтер Киллбобс даже по предварительным прикидкам мог сказать, что ставки взлетели куда выше, чем предполагал Каспер... Шла большая игра.
Хозяин разбойничьего притона, кряхтя, поднялся на ринг, чтобы произнести традиционную краткую речь.
– Сегодня Каспер-Цыпленок, бесспорный фаворит этого сезона, выходит против команды клуба... э-э-э... – мистер Киллбобс заглянул в бумажку, – команды клуба «Хампердинки из Аббада». Рискну предположить, что это будет лучший матч, который доведется увидеть уважаемым посетителям нашей забегаловки...
Едва Киллбобс произнес последнее слово, как мощный сгусток плазмы – кулак Уджо – попал ему в солнечное «сплетение. Файтер открыл рот и, перекувырнувшись через канаты, улетел в зал.
– «Хампердинков» - намыло!! - завопила возмущенная публика. – Жуки навозные!..
Это был сигнал к бою. Каспер с шумом выдохнул, отчего желтое сияние, наполняющее его оболочку, хлынуло вперед, к вытянутым рукам.
– А теперь попробуй это, – негромко сказал мальчишка, посылая к Гаечному-Болту свой искрящийся, как шаровая молния, кулак. Он врезался в перекошенную злобой физиономию Уджо, из которой во все стороны полетели яркие брызги. Уджо, пошатнувшись, отступил назад и затряс головой. Кулак Каспера отлип от нее, но тут же, развернувшись, вонзился снова.
– Молоток! – одобрительно загудел зал.
Но другие Аббадские привидения не собирались оставаться в стороне. Юджин, вспомнив старый излюбленный прием, молнией метнулся за спину Каспера и, ухмыляясь, встал на четвереньки. Арчи, Джим и Боб выдвинулись вперед. Джим шепотом дал отсчет: «три, четыре, ррраз!» – и шесть кулаков, оставляя за собой расплывчатый след, понеслись к Касперу. Мальчишка снова сделал глубокий выдох – и в один миг его оболочка осталась пустой и неуязвимой. Кулаки противников с гулом пролетели сквозь нее, достигли противоположной стены и, отрикошетив от нее, с удвоенной скоростью понеслись обратно. Бах!.. Гр-р-р-джжж! Ду-дух!!.. Арчи, Джим и Боб получили обратно свои послания с припиской «адресат выбыл». Этого они не ожидали... Кулаки (свои же собственные кулаки, ёлы-палы!..) вошли в них, словно пушечные ядра в расплавленный воск. Брызги! Искры!.. Каспер схватил Юджина, поднял в воздух и аккуратно прилепил его ухом к стене. Кислый задрыгал конечностями и взвыл от бессильной ярости. Мальчишка скрутил его свободное ухо в трубочку и произнес туда, словно в капитанскую рубку:
– Тебе привет от Китайца Фыня.
Ухо со звуком «уау-уау-уау» распрямилось и ударило Юджина по щеке.
Народ в «Заблудшей овечке» сходил с ума от восторга.
– Цыпленок! Бис! Еще! Еще давай!!.
И хотя привидения (за исключением Юджина) вовсю делали вид, будто они еще ого-го какие бойцы – давать-то, по большому счету, было уже некому. Противники Каспера стали похожи на подтаявших снеговиков – оплывшие, рыхлые, бесформенные, с глубокими вмятинами от ударов. Боб и Арчи до сих пор не могли вытащить свои увязшие в оболочке кулаки... Каспер замер у каната, оглядываясь на рычащих и пускающих пену церберов.
– Чистюля дерется нечестно! – вопил сверху Кислый Юджин. – Я все видел!
К нему из зала устремилась эскадрилья пустых бутылок и консервных банок... И тут произошло то, что должно было произойти.
Церберы молча бросились на Каспера. Они напали одновременно с четырех сторон, словно повинуясь чьей-то мысленной команде. Их пасти раскрылись, и разбойники, пираты, воры, шулеры, налоговые инспекторы и каннибалы (а ведь все они повидали в своей жизни немало) невольно отшатнулись от ринга. Семьсот семьдесят страшных клыков!.. Мамма мия! Тут было от чего отшатнуться!
– Гра-а-а-уу!!
Каспер, казалось, растерялся. Но только на одну сотую долю секунды. Вспомнив один из последних уроков Китайца Фыня, он вдруг быстро закружился на месте, превратившись через секунду в сияющий желтый кокон. Церберы на бреющем полете врезались в него оскаленными мордами...
С тем же успехом они могли попытаться протаранить наждачный камень, вращающийся на всех оборотах. Раздался скрежещущий звук, из глаз церберов посыпались искры. Псы с диким воем и визгом отскочили прочь. Под одобрительный гул публики они стали носиться по рингу, хлопая себя лапами по мордам.
– О-о-о-о!! А-а-а-а!! – радостно вздыхали зрители, рисуя себе в уме цифры с бесчисленными хвостами нолей. Сегодня, похоже, в выигрыше окажутся все (за исключением церберов и «Хампердинков из Аббада»), ведь каждый посетитель «Овечки» поставил не на кого-нибудь, а на Каспера-Цыпленка!
Тем временем желтый свет кокона стал меркнуть. Его вращение постепенно замедлялось. Публика с нетерпением ожидала, когда ее фаворит замрет на ринге в эффектной позе Фреда Астера. Аплодисменты становились все громче и громче, перерастая в настоящий шквал...
И вот Каспер остановился. Именно в той позе, в какой его ожидал увидеть каждый небритый завсегдатай разбойничьего притона: голова гордо вскинута, одна рука, словно сжимая невидимую шляпу, поднята вверх, другая – с невидимой тросточкой – протянута к публике. При этом Каспер парил в воздухе, поднимаясь все выше и выше!
Звук был похож на исступленный вой товарного состава, на полном ходу ныряющего в подземный тоннель. Он вонзился в радостный шум и гиканье зала и рассыпал их в прах.
Это рычал пятый цербер, тот самый, которому не хватило места в углу ринга. Во время схватки он нервно метался вдоль каната, роняя на пол хлопья пены изо рта. Он не бросился на Каспера вместе со всеми и сейчас единственный из Аббадских церберов оставался невредимым.
Он поднялся в воздух, страшный, как дьявольское наваждение, и, пока ни о чем не подозревающий мальчишка раскланивался перед зрителями, врезался в него всей тяжестью своего тела.
Публика издала короткий неопределенный звук, словно кто-то дал ей под дых.
Глава 12
Похоже, Галантный Маньяк не соврал: во всех восточных штатах не было Маньяка Галантней его. Металлический кипятильник со шприцами всю дорогу мирно исходил паром в бардачке рядом с приборным щитком. И никто к нему даже не притронулся. Маньяк же был занят тем, что развлекал девочку рассказами о премудростях венгерской и мексиканской кухни.
– Я открою вам ужасную тайну, о прекрасная мадемуазель, – сказал он, лихо выруливая вправо на перекрестке у Три-Часа-Вилла. – Мало того, что я не маньяк. Я даже не писатель страшных романов.
– А кто же вы? – насторожилась Кэт.
– Я – кулинар. Кулинар по призванию. Но меня в детстве отдали в школу с маниакальным уклоном. Чтобы не расстраивать учителей и родителей, мне пришлось стать тем, кто я есть.
Галантный Маньяк горько рассмеялся.
– Печальная история, правда?
– Вы меня просто расстроили, – призналась девочка. – Наверное, вы были отличником?
– О да! Я был первым в классе!.. А теперь я самый крутой профессионал в Штатах!.. Ох, если бы я был неслухом и хулиганом, моя жизнь могла бы сложиться куда приятней!
Спустя пять минут обшарпанный «пежо» притормозил у дверей «Заблудшей овечки».
– Каспер не рассердится, обнаружив вас в моем сомнительном обществе? – забеспокоился Галантный Маньяк.
– Не знаю, – подумав, ответила Кэт. – Во всяком случае большое вам спасибо и... Пожалуйста, попробуйте прогулять без уважительной причины несколько рабочих дней. Вдруг вас уволят?
– С треском?
– С треском.
– Добросовестному маньяку-профессионалу должны выдать хорошее пособие по безработице, – пробормотал дяденька, что- то подсчитывая в уме.
Кэт выбежала из машины. Обогнув нескольких валяющихся на асфальте и задумчиво стреляющих в небо пьяных разбойников, она толкнула дверь притона.
...Несмотря на то, что в зале негде было упасть даже яблочной косточке, а публика из-за необычайной тесноты представляла собой что-то однородное – вроде разноцветного пластилина, скомканного в один тугой шарик – первым делом Кэт почему-то увидела папочку Джеймса.
На нем была пиратская шляпа и малиновый камзол с широкими ватными плечами. Сбоку на поясе висел огромный ржавый мушкет. Мистер Харви подпрыгивал с бокалом пива в руке и кричал:
– «Хампердинков» – на мыло! Ура!!.
Кэт несколько минут стояла, даже забыв глянуть на ринг, где Каспер в это время уже начал раскидывать в стороны Гаечного-Болта и остальных уголовников из Аббада... Не выпуская из поля зрения папин малиновый камзол, девочка решительно стала пробираться вперед.
– Папочка, что ты здесь делаешь? – спросила она, дергая его за ржавый мушкет.
Он замер так резко, что все пиво из его бокала выплеснулось на соседа (это был дядя Бадди Литтер). Мистер Харви медленно повернулся к Кэт. На его лице застыла маска изумления и ужаса.
– Я... Я... Пиво вот… Друзья... – и вдруг папочка Джеймс встрепенулся и глаза его приняли более осмысленное выражение. – А что ТЫ Делаешь в РАЗБОЙНИЧЬЕМ ПРИТОНЕ?!
– Точно, точно! – подхватил дядя Бадди. – Разве папочка разрешал тебе, МАЛЕНЬКОЙ ДЕВОЧКЕ, разгуливать по кабакам?
Кэт увидела перед собой вытянутый папин указательный палец.
– Я пришла навестить одноклассника, – сквозь зубы ответила Кэт, убирая палец в сторону. – Это Каспер. Он умер в прошлом году. Его с тех пор никто не навещал.
– Каспер?!!.
Мистер Харви и дядя Бадди снова запрыгали на месте.
– Между прочим, кто-то сказал, что это РАЗБОЙНИЧИЙ притон, – продолжала между тем девочка, – а не притон для грузчиков кока-колы...