– А твой папочка не грузчик, – хмыкнул Бадди Литтер. – Я не грузчик, – с достоинством произнес мистер Харви, – я – пират.
Это была истинная правда. Вот уже больше недели папочка Джеймс каждую ночь уходил вместе с дядей Бадди, его пиратской командой и бутербродами с луком и острым соусом в кармане бороздить просторы Гудзонова залива под черным пиратским флагом. Ему пришлось проколоть ухо и вставить туда серьгу (каждый раз, возвращаясь домой, -мистер Харви снимал ее и прятал в дальнее отделение бумажника)... Увы, ему даже не приходилось нападать и грабить – ведь работа пирата конца двадцатого века заключается прежде всего в том, чтобы заключить пару выгодных контрактов с владельцами торговых судов и охранять своих клиентов от других пиратских кораблей, не забывая раз в месяц требовать с них денежки.
– Работа непыльная, доченька, – застенчиво улыбнулся мистер Харви. – К тому же денежная.
– Но ведь тебя могут убить! – воскликнула Кэт.
При слове «убить» несколько обветренных пиратских лиц из толпы обернулось к девочке и, задумчиво пожевав свои бороды, громко хмыкнуло.
– Пират пирату не враг, – веско сказал дядя Бадди. – Мы заключили договора о ненападении с каждым пиратским кораблем в Атлантике.
– Точно, точно! – закивал папочка Джеймс. – С каждым кораблем!
– Хватит болтать, – раздраженно бросил им квадратный громила в пестрой куртке с бахромой. – Смотреть мешаете.
– Да вы кто такой? – вытянул шею мистер Харви.
– Тедди-Костолом, – лениво ответил детина.
Чей корабль? – небрежно поинтересовался Литтер.
– Капитана Бенджамена Сфинкса.
– Секунду, – сказал дядя Бадди и достал из внутреннего кармана записную книжку. – Буква «С», – пробормотал Он, перелистывая страницы, – С-Сфинкс... Ага. Есть такой в списке. Договор о ненападении за номером сто восемьдесят шесть подписан в мае прошлого года.
Дядя Бадди спрятал книжку в карман и оттянул папочку Джеймса от квадратного пирата.
– Очень жаль, – сказал он пирату. – С удовольствием подрались бы с вами, но... Договор дороже денег, сами знаете.
– Как хотите, – ответил детина и снова уставился на ринг.
– Вот видишь, – прошептал Литтер, наклоняясь к девочке. – Наша работа безопаснее всякой другой. Разве токарь заключает договора о ненападении с заготовками, каждая из которых может свалиться со стеллажа и раскроить ему череп?.. Нет. То- то и оно... А мы – заключаем.
Кэт обернулась, когда до нее донесся исступленный рев цербера – последнего цербера из гнусной Аббадской компании, что пришла в эту ночь за Каспером. Пес летел на мальчишку, перебирая в воздухе лапами, из которых медленно выползали длиннющие острющие когти.
– Каспер!! – закричала девочка, подняв в отчаянье руки.
Мальчишка резко повернул голову на ее голос. Раздался звук сомкнувшихся челюстей, короткий собачий визг – и в тот же момент Каспер оказался подмятым под цербера. Со стороны казалось, что пес грызется с собственной тенью; он катался по полу, пытаясь ухватить зубами пустоту, по которой лишь иногда пробегали желтые паутинки молний.
Некоторое время не было слышно ничего, кроме звуков возни. Потом цербер вдруг тонко завизжал, подпрыгнул и бросился прочь с ринга. По пути он сшиб несколько налоговых инспекторов, выставил на ходу двери запасного выхода и исчез в темноте.
Зрители молча подались к помосту.
...Видит Бог: если бы Кэт не крикнула – мальчишке пришлось бы куда хуже. Самой интонации было достаточно для того, чтобы Каспер вдруг увидел перед собой аршинные буквы: БЕРЕГИСЬ!.. За какую-то долю секунды до нападения он успел проделать один из замысловатых финтов Китайца Фыня, в результате чего зубы цербера поймали лишь пустоту, и Касперу удалось избегнуть главной опасности. Пока пес катался по полу, пытаясь добраться-таки до него зубами, энергия мальчишки привычно отхлынула к кистям рук, которые мертвой хваткой вцепились в загривок противника.
Однако кроме зубов есть и когти. Привидения не чувствуют боли – потому Каспер слишком поздно заметил тонкий светящийся ручеек, что бил из его плеча и тут же растворялся в воздухе.
«Я ранен?!.» – с безмерным удивлением подумал малыш. Он представлял себе этот момент в сотнях разных вариаций, но не догадывался, что метафора приближающейся смерти будет такой приземленной. Смерть обернулась струйкой пара, вяло выбивающейся из чайника...
Слово подступило к самому горлу, настойчиво требуя, чтобы его выпустили наружу.
– Хань-да... – хриплым голосом шепнул Каспер. – Хань-да...
И тут же тело цербера, громоздящееся на нем, вздрогнуло и подалось в сторону.
– Хань-да!..
Это и было то самое заветное слово Китайца Фыня, которое помогло мальчишке преодолеть страшный ров Гарри Лодочника. «Хань-да!» не переставая повторял Каспер, когда его бесплотное тело по капле, словно вода через глину, просачивалось через жидкий камень рва.
– Хань-да!..
Руки вздрогнули от неожиданно мощного притока энергии. Пальцы уверенно нащупали на шее беснующегося цербера узкий горловой хрящ.
– Хань-да!
Малейшее усилие – и зверь («непобедимая тварь», как со злой усмешкой называл церберов Фынь) уже скулит. Сначала тихо, так что никто, кроме Каспера, не слышит этих жалобных звуков. А потом цербер вдруг словно взрывается целым фонтаном мощного визга.
Посетители «Заблудшей овечки» влетели на ринг. Обычно даже самые бородатые разбойники не рискуют приближаться к привидениям (несмотря на всю их привычность) ближе, чем на три метра. Разве что иногда – под хмельком да при хорошей погоде – посидят во дворике перед «Овечкой» в обнимку с кем-нибудь из Неживых... Может, сегодня публика напилась больше обычного, может, разбойников проняло мужество Каспера, а может оттого, что даже этих суровых неулыбчивых мужчин время от времени тянет сделать что-то хорошее и благородное – но все они бескорыстно хотели помочь мальчишке. Это факт.
И они помогли – хотя бы тем, что оставшимся четверым церберам пришлось уносить ноги с ринга. Псы огрызались и продолжали теребить израненные носы. Они были очень (очень-очень) злы, но справиться с целой армией разбойников было не под силу даже церберам.
Уджо, Кислый и остальные Аббадские привидения были сметены на пол и отфутболены к выходу. Насколько стало известно, в ту же ночь они гуськом припорхали в Аббад, потому что поняли: роднее его у них ничего нет. Им больше не хотелось покидать родные стены с их щелбанами и милым сердцу распорядком – даже когда придет время выписки (пусть бы оно вовсе не приходило).
...Неизвестно, что из всего этого получилось, если бы Каспер и в самом деле оказался лежащим на помосте. Затоптать не затоптали бы (ведь Каспер как-никак привидение), но сделать что-то большее, чем они сделали, разбойники, уже не могли.
– Эй, а где парнишка-то? – раздался чей-то голос.
– Цып-цып-цып... Каспер! – подхватил другой.
– Пацан, наверное, уже сидит за стойкой и пьет наше пиво! – воскликнул третий.
– Точно! – обрадовались завсегдатаи «Заблудшей овечки» и дружно устремились к дубовым дверям.
По пути каждый из них получал у Файтера Киллбобса (он сидел на своем обычном месте за столиком в углу и выглядел несколько бледнее обычного) свой долгожданный выигрыш, выражающийся в цифре с длинной вереницей нолей. Для этого Киллбобсу, правда, пришлось извлечь из запасников всю прибыль за последний квартал, на что некоторые из налоговых инспекторов посмотрели косо. Но деньги все-таки взяли.
Хозяин «Овечки», возможно, раздал бы и остальные деньги – ведь он хотел сделать подарок уважаемой публике за поддержку хорошему парню Касперу... Но у него в кармане лежал калькулятор, на котором мистер Киллбобс семьдесят семь раз подсчитал, какая сумма требуется для того, чтобы встретить обеспеченную старость на ферме в Пополудни. И потому он не отдал, ни одного лишнего цента.
...А что же Каспер? Нашли ли его за стойкой с бокалом пива в руках?
Конечно же, нет. Каспер не пил пиво. И вообще – его там не было.
Глава 13
– Я знаю, где искать Каспера, – вдруг заявила Кэт, хватая папочку за руку и увлекая к столику Файтера Киллбобса.
– Откуда ты знаешь? – поинтересовался мистер Харви. – И зачем нам нужен Каспер? – недоумевал Бадди Литтер.
Он имел в виду: «Зачем он нам ТЕПЕРЬ нужен?» Из кармана дяди Бадди выглядывал увесистый сверток с банковской печатью. Дядя больше не прыгал при упоминании о Каспере, потому что был очень простым человеком, убежденным материалистом (как и большинство клиентов мистера Киллбобса), без всяких там затей.
– Вообще-то я пришла сюда не ради того, чтобы судачить с вами за стойкой, – вдруг вспомнила Кэт. – Так что – до свидания, джентльмены. С завтрашнего вечера, папочка, – добавила она, отпуская руку мистера Харви, – потрудись готовить бутерброды себе сам.
И она решительно пошла к Киллбобсу.
– Эй, подожди! – крикнул папочка Джеймс, устремляясь за ней вдогонку. – Мы тебя одну никуда не отпустим!
– Ты – своенравная маленькая девочка! – прорычал дядя Бадди, имея в виду какое-то тринадцатиэтажное пиратское ругательство.
И заковылял вслед за мистером Харви.
– Вы – та самая мисс, с которой Каспер беседовал дня три тому назад, – сразу понял мистер Киллбобс, как только Кэт появилась у его столика.
– Да, и я хочу, чтобы вы проводили меня сейчас на то самое место, где вы нас видели. У разбитого грузовика – помните?
Мистер Киллбобс медленно покачал головой.
– Мы с Каспером в полном расчете, – сказал он.
– Каспер умирает!
Файтер улыбнулся одними краешками тонких губ.
– Ему это грозит в гораздо меньшей степени, чем самому здоровому из нас.
– Неправда! Вы знаете, что будет, если его сейчас оставить одного!..
В эту минуту рядом с ней возникли мистер Харви и Бадди Литтер.
– Киллбобс, – наваливаясь на столик, прохрипел дядя Бадди самым пиратским своим голосом, – не расстраивайте юную мисс.