Такова была первая причина, по которой Ломакс дала это задание бывшему дезертиру. Второй причиной оказалось происхождение: да, Хольт был еще ребенком, когда Бирс забрал его с Провидения, но он оставался арканцем, а проблемы верховному комиссару доставляли его соотечественники. И поэтому Айверсон услышал историю о непокорных бойцах, брошенных волкам, но выживших и превратившихся в волков.
Конечно, Ломакс излагала все не так — в конце концов, она была верховным комиссаром, — но при этом позволяла Хольту читать между строк. Кроме того, они оба знали о репутации Вёдора Карьялана и его жутком корабле. Адмирала не просто так прозвали Морским Пауком, и, как это очень часто случалось на Федре, его гнили было позволено расти и распространяться. Семь Преисподних побери, Айверсон гордился тем, что его соотечественники спаслись из сетей Паука!
— Ими командует некто Энсор Катлер, — рассказывала Ломакс. — Таких людей, как он, некоторые называют героями-бунтарями, но я не разделяю подобного мнения. Как ты знаешь, мне не по душе… непредсказуемость. — Верховный комиссар недвусмысленно посмотрела на Хольта, — Впрочем, я также не собираюсь верить на слово Карьялану, этому старому чудищу.
Прямота женщины удивила Айверсона. Летийский адмирал ходил в фаворитах у Небесного Маршала и яростно защищал его застойный режим, и переходить дорогу такому человеку было небезопасно. На другой планете, с другим повелителем верховный комиссар давно бы удалила раковую опухоль вроде Карьялана. Но они были на Федре, где слово Кирхера было законом. Наверное, Ломакс к старости утратила осторожность.
— Полковник Катлер увел своих людей в Клубок Долорозы, — продолжила она. — Арканский полк действует в глубоком вражеском тылу, далеко от позиций наших наступающих частей…
— Наступающих? — со злостью бросил Хольт. — Мы несколько лет не можем продвинуться в глубь Долорозы, только елозим взад-вперед по одним и тем же позициям, захватываем и теряем одни и те же пляжи да немного продвигаемся вверх по реке, пока нас не оттеснят. Вся эта кампания — пародия на войну!
Ломакс резко взглянула на него, и Айверсон подумал, что зашел слишком далеко, но в глазах старухи читался скрытый расчет. Внезапно арканец понял, что верховный комиссар согласна с каждым его словом. Она сама медленно пересекала черту, поэтому беседа происходила не в ее тесном кабинете, а на безлюдной вышке. Все в этой встрече было не просто так.
— Информация, которой я обладаю, в лучшем случае отрывочна, — вернулась к теме Ломакс, — но, судя по всему, Катлер за последние семь месяцев превратил полк в занозу размером с титана во вражеской заднице. Его отступники устраивали засады на патрули и конвои снабжения противника, уничтожали станции связи, даже атаковали небольшие заставы.
— Он сохранил верность, — твердо произнес Айверсон. — Что бы эти вырожденцы с «Могущества» ни сделали с его полком, Катлер по-прежнему сражается за нас.
— Или за себя, — ответила женщина. — В любом случае он разворошил веспидье гнездо в главном командовании. Говорят, Небесный Маршал обрушился на Карьялана, словно вирусная бомба, даже пригрозил затопить его маленькую империю, если адмирал не покончит с шалостями Катлера.
— «Покончит»? Первое настоящее вторжение в Долорозу с начала этой Императором забытой войны, а Маршал хочет покончить с ним? Это безумие. — И вновь Ломакс расчетливо взглянула на него. — Небесный Маршал Кирхер не безумен, Айверсон. — В словах верховного комиссара прозвучало нечто потаенное, как будто отрицание было обвинением, но она продолжила, прежде чем Хольт успел как следует задуматься над этим. — Разумеется, Карьялан отправил за Катлером истребительные команды, но летийцы — всего лишь прямолинейные фанатики. Сомневаюсь, что кому-нибудь из них удалось хотя бы приблизиться к отступникам, и уж точно ни один покаянник не вернулся из Клубка. Небесный Маршал потребовал новой попытки, и теперь нужен более изящный подход.
— Надеюсь, ты не собираешься подписаться на эту безнадежную затею, Ломакс?
— Верховный. Комиссар. Ломакс. Ты, как всегда, забываешься, Айверсон, и однажды это тебя погубит — или хуже того. И нет, я не подписываюсь ни на какие затеи. Просто даю тебе задачу выследить своевольного полковника.
— Ты хочешь, чтобы я убил Катлера за то, что он по-настоящему сражается с врагом? — ошеломленно произнес Хольт.
— Я хочу, чтобы ты выяснил, виновен ли полковник Энсор Катлер перед Императором, — непреклонно ответила Ломакс, четко произнося каждое слово. — После этого тебе надлежит исполнить свой долг.
Журнал боевого задания.
День 1-й.
Саргаасово море
Начало конца?
Ну вот я покинул базу и направился к Долорозе Вермильоновой, западному архипелагу, где мои заблудшие сородичи высадились семь месяцев тому назад. Невозможно сказать, как далеко они углубились в Трясину, особенно если следовали переплетением Квалаквези, но начинать поиски лучше всего оттуда. Я отправлюсь по их следам и вверю остальное провидению Императора — придется поверить, что оно существует.
Приятно все же вновь оказаться в открытом море, даже если оно большие похоже на сток нечистот, чем на нормальный океан. Буксир, на котором я плыву, — ржавая лоханка, такая же изнуренная, как и все на этой войне, но по крайней мере «Антигона» осталась позади. C тех пор, как я последний раз появлялся на старой базе, подспудное ощущение гибели, которое окружало ее, стало более явным. А может, просто встреча с Ломакс так повлияла на меня. Эта хитроглазая раздраженная старуха показалась предвестницей моей собственной смерти. Видишь ли, верховный комиссар доверила мне не только судьбу своенравного полка…
— Есть еще кое-что, — сказала она и протянула папку, завязанную ярко-алыми тесемками.
Больше Ломакс ничего не объяснила, не дала никаких инструкции, но я ощутил, что беру на себя проклятие вместе с этим досье. Еще одно, ну и что с того?
Разве человек может быть более или менее проклятым?
День 2-й. Саргаасово море
Падение 19-го полка
Нет, я не прикасался к алой папке. Есть и другие, более прозаичные документы, требующие моего внимания: например, целая кипа отчетов о 19-м Арканском и роли, сыгранной им в гражданской войне на родине. Не знал, что на Провидении было новое восстание, но не скажу, что удивлен случившимся. Мы — рисковый, беспокойный народ, а этот Энсор Катлер, похоже, воплощает худшие наши черты; он самонадеянный охотник за славой, который ведет свой полк на честном слове и на одном крыле.[5] Неудивительно, что в его личном деле такая мешанина из благодарностей и взыскании. Глубочайшей загадкой для меня остаются причины, которые заставляют полковника сражаться на стороне Империума, а не мятежников. Хотя нет, я ошибся, есть еще одна тайна.
Кое-что не совсем вписывается в историю беспутных, своенравных, но всегда героических свершений Катлера — резня в захолустном городке под названием Троица. До деталей я пока не дошел, но нутром чую, что все дело в этом. Нужно зарыться поглубже, и алому досье Ломакс придется подождать.
День 3-й. Саргаасово море
Четвертый призрак
Верховный комиссар не предупредила о моей тени.
Нет, я говорю не о мертвых тенях — призраки как-будто оставили меня на время, — а о живом, дышащем шпионе, который ходит за мной по пятам. Этим утром комиссар-кадет Изабель Рив догнала буксир на борту скоростного морского скиммера.
Первое, что бросилось в глаза при виде девушки, — ее рост. Рив немногим старше двадцати, но она выше меня на голову, а ведь я возвышаюсь над большинством людей. Все в ней жесткое и эффективное: от мускулистого тела до лица с квадратным подбородком и бритой головы. Плащ с подбоем и сапоги глянцевито блестят, как и яркий серебряный значок избранных Небесного Маршала. Клянусь Провидением у девчонки даже есть автопистолет с золотыми пластинками на рукояти!
Комиссар-кадет? Ни на секунду не поверю…
— Нет, Рив, никто не сомневается, что ты первоклассный стрелок, но для Трясины этого совершенно недостаточно, — покачал головой Хольт. — Это будет отнюдь не обычное патрулирование, и я не смогу приглядывать за тобой, девочка.
И не хочу, чтобы ты подглядывала мне через плечо.
— У меня три дежурства в Долорозе Лазурной, — ответила Изабель с резким, гортанным акцентом, незнакомым Айверсону. — Я сама могу за собой присмотреть, сэр.
В этом Хольт не сомневался. Несмотря на синюю полоску выше козырька фуражки, девушка не была новичком-кадетом. Арканец даже не был уверен, что она из Комиссариата. При виде чистенького плаща и шикарного автопистолета Айверсон должен был поверить, что перед ним зеленый новобранец, но он научился не доверять первому впечатлению. Историю человека рассказывали его глаза, а взгляд Изабель Рив был холодным и безжизненным.
Ее глаза рассказывали историю наемного убийцы.
Она здесь не для того, чтобы учиться чему-то или шпионить за мной. Она здесь для того, чтобы завершить работу, если я не смогу. Или выстрелить мне в спину, если не захочу. Но кто же ее прислал?
— Слушай, Ломакс знает об этом? — спросил Хольт.
— Разумеется, сэр, верховный комиссар лично подписала мое направление.
— Понятно. Кстати, мы всего в трех днях пути от «Антигоны», — пожав плечами, произнес арканец. — Я вызову ее по воксу, чтобы получить подтверждение. Для твоего же блага, сама понимаешь.
— Простите, сэр, но разве вы не слышали новость?
— Понятия не имею, о чем ты, кадет.
— Сэр, верховный комиссар Ломакс мертва.
Айверсон уставился на девушку.
— Она погибла на следующий день после вашего отплытия, сэр. Я предполагала, что вы знаете.