– Так и знала, что нельзя отпускать её с вами! Вот к чему это привело. А если бы Веру ранили? Или еще хуже – убили? Что тогда?
Эвон не стал оправдываться. Он поступил так, как подсказывала интуиция. Обычно она его не подводила. И на этот раз тоже.
Эвон был уверен, что небольшой домик, в котором они отсиживались последние две недели, наверняка вычислили. А это значит, что Сара и Мария вовремя ушли, ведь приспешники никогда не идут на дело в одиночку. Сара хороший боец, но даже три профессионала могли создать серьёзные проблемы.
В кармане мёртвого индейца завибрировал мобильный.
– Скорее в дом, – скомандовал Эвон. – Второй группе понадобится не так много времени, чтобы добраться сюда.
– Нам хватило тридцати минут, – Сара сообразила, о чём толкует Эвон.
Эвон распахнул входную дверь. Все замерли.
– Не может быть, – не скрывая радости, прошептала Мария. – Как?
Женщина восхищённо посмотрела на Веру. Девушка округлила глаза. У самого порога валялись тела крепкого парня и бритоголовой девчонки. Они были бледными, почти синими. А у девчонки в области сердца зияла дыра.
Вера почувствовала, что её шатает.
– Чувствуешь? – спросила Мария у Сары, не спуская счастливых серых глаз с Олли.
Сара осторожна водила ладонью по стенам.
– Да, – прошептала она. Сглотнув, Сара подняла руки вверх и растопырила пальцы. Ногтевые пластинки девушки охватило слабое сиянье, которое вскоре разлилось по ладоням.
– Он снова со мной! – в глазах Сары стояли слёзы. – Я чувствую его силу!
– Сара, – прохрипел Олли. – Сара, быстрее.
Девушка засуетилась. Выставив вперед руки и делая ими хаотичные движения, она подошла к Олли максимально близко и повторила в воздухе очертанья его фигуры. Олли сделал то же самое, очертив силуэт Сары. Между ними возникла тонкая субстанция, напоминающая зеркало. Сара приложила свои ладони к ладоням Олли, от чего по возникшей материи пробежала рябь, и они одновременно заговорили:
Я отпускаю себя на волю,
Нет больше цепей, что сковали меня.
Ни зова инстинктов, ни судорог боли,
Ни света дневного не чувствую я.
В твоём отраженье найду спасенье.
В своём отраженье найду тебя.
Я сбегаю из собственной тени,
Чтобы забыть, кто я.
С каждым словом тембр голоса Олли выравнивался, и на последнем звуке парень сделал свистящий выдох. Потом его зрачки сузились, губы перестали гореть, и Олли блаженно улыбнулся.
– Спасибо. Так намного лучше.
Сара пожала плечами.
– Всегда, пожалуйста. Я так понимаю, планы меняются?
– Несомненно, – Мария с восторгом продолжала изучать дом.
– Проверь себя, – посоветовал женщине Олли. Метаморфозы, произошедшие в его теле, дали сбой в нервной системе, и теперь Олли приходилось фокусировать зрение.
Мария подошла к Вере. Девушка выглядела неважно. Вероятно, от увиденного у неё упало давление, и теперь Эвону приходилось держать Веру.
Мария коснулась Вериных висков и закрыла глаза. Улыбнулась.
– Это она, – пальцы женщины были горячими, они словно ощупывали мозг. – Наследница святого рода. Вера, как ты сдерживала такую бешенную энергетику своего дома?
Вера нахмурилась. Фокус Сары застал её врасплох. Олли, ещё с минуту назад походивший на зверя, пугал. Трупы отрезвляли, заставляя вернуться к реальности. В голове, словно лампочка, предательски вспыхнула мысль о том, что всё происходящее – правда. Но разве такое возможно? Вера постаралась отогнать от себя эту мысль, но она настойчиво удерживалась в сознании.
Девушкой овладела паника. Вере очень сильно захотелось спрятаться с головой под одеялом. Она отказывалась видеть и верить.
– Убирайтесь, – отрезала она. – И этих забирайте с собой.
Вера коротко кивнула в сторону трупов.
– И со двора тоже всех забирайте!
Эвон осторожно положил свою руку на хрупкое плечо и слегка сжал пальцы.
– Вера, рано или поздно этот дом высосет из тебя все силы. Здесь – точка соприкосновения двух миров. Полтергейст и прочие необъяснимые явления – результат минимальных прорывов энергетики нашего мира в твой. Сейчас ты являешься источником силы для нашего мира в этих стенах, но, когда ты окажешься в Сагенте, наш мир станет источником силы для тебя.
Вера на шаг отступила. Она не верила своим ушам. Взгляд невольно упал на помятый газетный лист.
– Как? Как ты узнал?
Эвон проследил за её взором. В голове собрался пазл, когда он провел параллель между Вериным поведением и энергией особняка. Ему стало жалко девушку, Эвон едва сдержал себя, чтобы не обнять Веру. А ещё его сердце, словно самый последний предатель, требовательно подталкивало к тому, чтобы развернуться и уйти, так, как того требовала от них Вера. Брать на себя роль вершителя судьбы этой несчастной девушки, подводить её к той черте, переступив которую Вера никогда не сможет познать, что значит быть счастливой, было мучительно некомфортно.
Тем не менее, Эвон не мог позволить себе ставить свою совесть выше, чем жизни миллионов.
– Доверься нам, – Эвон говорил уверенно, но мягко. – Мы отведём тебя домой.
Синие глаза глядели в самую душу. Впервые в жизни Вере стало себя жалко. Тогда она решила – будь, что будет. Так, как живёт она, жить нельзя. Вера перестала думать о том, что может оказаться дурой в глазах чужих людей, поверив в то, чего быть не может.
Разве может случиться хуже, чем есть?
– Что я должна делать?
Осторожно, словно боясь спугнуть, Эвон взял девушку за руку. В центре гостиной он посадил Веру на пол и сам сел рядом. Остальные последовали их примеру. Образовался круг.
В гостиной было тихо. Вера отчётливо ощущала биение собственного сердца. Правой рукой она держала влажную ладонь Марии, левой сжимала горячие пальцы Эвона. Было немного страшно.
– Стойте! – Вера отдёрнула руки.
Олли недовольно поморщился.
– Что ещё?
– Одна я не пойду.
– Вообще-то мы идём с тобой, – нараспев протянул Олли.
– Нет, – твердо заявила Вера. – Мы возьмём Вадика.
Олли закатил глаза, а Эвон попытался вразумить девушку:
– Вера, ты готова взять на себя такую ответственность? Сагента – мир иной. Наш долг защищать тебя, но с ним мы возиться не будем.
Вера упрямо поджала губы.
– Одна я телепортироваться не буду, – мысленно Вера оправдала себя тем, что Вадик всегда хотел найти доказательства существования параллельных миров.
– Что ж, – Эвон тяжело поднялся, – у нас нет времени на спор.
Через минуту обмякшее тело Вадима было помещено в центр круга.
– Теперь всё? – зло осведомилась Сара.
– Всё, – буркнула Вера и взяла Марию и Эвона за руки.
– Ветра.
Северный, южный, восточный и западный.
Голос рыжеволосой девчонки был монотонным:
– Луна.
Солнце с рассветами и закатами.
Воссоединитесь
В единое целое,
Переместитесь
Туда, где были сделаны.
Пламя огня
Через мир дождём обернётся.
Отведи меня
За ветрами, луной и солнцем.
Ничего не изменилось. Вера всё так же сидела на холодном полу, держась за руки. Сара повторяла одни и те же слова снова и снова, Вера успела их запомнить. Про себя она стала повторять их вместе с Сарой. Потом Сара ускорила чтение, перейдя на шёпот. Вера даже мысленно не поспевала за речью девушки.
Голову закружило. Тело увело в сторону. Было такое ощущение, как будто Веру посадили на детскую карусель и отчаянно раскручивают. Воздух уплотнился, Вера ощущала, как он обтекает тело. Воздух был везде – справа, слева, вверху и внизу. Ощущение полёта заполнило каждую клеточку. Вера не могла контролировать свои движения, запуталась во времени. С трудом удерживая в памяти информацию о самой себе, она вцепилась в ладони Марии и Эвона, как в последние связующие с реальностью.
Сначала Сару просили.
Она не согласилась. Им нужно в Сагенту.
Тогда стали заставлять:
– Добрая гора… Добрая гора…
Сара начала злиться. Читать заклинание и представлять Сагенту, когда тебе упрямо навязывают другое место, было сложно.
И этот голос. Он был знакомым, но Саре некогда было вспоминать. Она боролась с собственным воображением.
А голос нагло врывался в зрительную память, навязывая свои требования. Саре становилось всё тяжелее.
В зыбких границах перехода очертания обоих миров были одинаково чёткими. Одно неверное слово, и их затянет обратно. Один неправильный образ, и портал вышвырнет их на эту чёртову гору.
Неожиданно в этом мире что-то изменилось. Тёмные фигуры преследователей стремительно приближались к образованному кругу.
Тогда Сара сдалась.
– Добрая гора, – безмолвно прошептали её губы.
Вера услышала хлопок и упала на что-то твёрдое и сырое.
Часть 2
Ты закрываешь глаза и видишь мрак,
Я закрываю глаза, и всё не так:
Опознавательных знаков нет,
Лишь на небе от солнца ярчайший след.
Глава 4
Вера лежала на чём-то влажном. Лежать было неудобно, позвоночник ныл и страшно хотелось почесать в области лопаток. Девушка подумала, что очнулась от ночного кошмара, но холодная чужая кровать приводила её в замешательство.
Вера открыла глаза. Вместо изящных выемок подвесного потолка над ней простиралось тёмно-синее небо. Дорогую хрустальную люстру сменил размытый солнечный диск, утопший в беззвёздном пространстве. И кадка с чайной розой тоже отсутствовала – огромное дерево неизвестного рода лениво покачивалось под дуновениями тёплого ветра. Осень ещё не коснулась его сочной зелени, растение дышало силой.
Вера села. Около неё стояли смутно знакомые люди. Один из них подал Вере руку, но она не заметила жеста.
Прямо перед её лицом витали небольшие расплывчатые пятна, похожие на туман. Они меняли форму и временами походили на лица.