Мария упала. Вадим зашипел. Он обжёг Веру бешеным взглядом и рванул в её сторону. Вера затаила дыхание, щурясь от страха. Но вместо удара, почувствовала холодное дыхание у своего уха.
– Спасти тебя может только Райен, – это был голос ЕЁ Вадима.
– Вадик? – заикаясь, переспросила она.
Ответа не последовало. Лазерный луч пробежал по шее парня, и голова Вадима сползла с его плеч.
Вера завизжала. Эвон поспешил к Марии. Предсказательница лежала на земле, из её груди торчала рукоять кинжала.
– Что мне делать? – Эвон понимал, что ситуация безнадёжна.
– Энергетическое зелье, – прохрипела Мария, – дай его мне.
Эвон на мгновение заколебался. Мария была достаточна умна, чтобы понимать, что этой жидкости у них очень мало. Оттягивать неизбежное с помощью зелья слишком дорого.
И всё же Эвон доверял мудрости предсказательницы и потому не стал спорить.
– Вера, принеси, пожалуйста, сумку, – попросил он. – Вера?
Эвон оглянулся. Девушки нигде не было.
– Чёрт! Мария, я сейчас.
Эвон метнулся к костру. Схватив из сумки драгоценный флакон, он вернулся к ручью.
– Вот, – Эвон поднёс флакон к губам женщины.
Мария выпила содержимое и шумно выдохнула.
– А теперь давай, – велела она.
Эвон резко вырвал кинжал из груди Марии. Вопреки ожиданиям, кровотечения не последовало, а рана потихоньку затягивалась.
– Сукин сын, – прохрипела Мария. – Чтоб его зажарили в аду!
– Вы сможете идти?
– Да. А пока отнеси меня к огню и найди Веру.
Долго искать не пришлось. Вера сидела за угловатым камнем в ста метрах от угасающих огней. Она обхватила руками колени и тихонько плакала. Эвон замер в нерешительности.
– Ты убил его, – всхлипнула Вера. В бесцветной фразе таился упрёк.
Эвону стало больно.
– Вера, это был не он.
Молодой человек хотел подойти ближе, но Вера буквально обездвижила его презрительным взглядом. Пелена застилала её глаза и из миндальных они сделались бледно-коричневыми.
– Нет! Вадик, он мертв! Это ты! Ты! Его! Убил!
Вера не сдержалась и налетела на Эвона с кулаками. Она колотила его со всей силы, даже по пулевому ранению, а он молча терпел. Эвон был каменным.
Наконец, Вера обессилела. Уже спокойно повторила:
– Это ты. Ты во всём виноват.
Она молча вернулась к сосне. От костра остались одни угли.
– Как ты, девочка?
На щеках Марии пробился слабый румянец. Вера решила, что это лихорадка.
– Жива, – цинично съязвила девушка.
Предсказательница сощурилась.
– Не нужно никого винить в его смерти, Вера. Вадик сам навлёк на себя беду. Он пришёл сюда бездушным, понимаешь? Он уже был мёртв.
Вера хотела колко высказаться относительно всезнайства Марии, ведь она всё же ошиблась, сказав, что Вадик не идёт за ними. Но не посмела – Марии и так было тяжело.
– Как вы?
Марии было приятно, что Вера беспокоится о ней. Но вместо ответа на заданный вопрос, она ответила на невысказанный:
– У мёртвых нет ауры, Вера. Поэтому я не видела его.
Погода испортилась. Мелкая морось пропитала небеса, подул холодный ветер. Вера смотрела на одинокий холмик, слёз уже не было. Крест она сделала сама, перевязав на скорую руку два прута.
Когда Вадика хоронили, Вера увидела на его груди дыру, словно кто-то выжег её. Кровь вокруг раны запеклась и была чёрной. Мария сказала, что телом Вадима завладел Кристиан. Он вытащил его душу и управлял мёртвым телом с помощью чёрной магии.
Но Вера верила, что тело Вадима не было мёртвым. Его душа оставалась с ним, в самом отдаленном уголке сознания. Пока Эвон не снёс ему голову. Должен был быть иной выход. Только Эвона это не интересовало.
Вера стояла у свежей могилы близкого человека и думала о том, что случилось. Разум отказывался верить глазам. С ней такое уже случалось, когда в одночасье девушка потеряла всю свою семью. Осознание приходит позднее.
Чувство вины тяжёлым грузом легло на Верины плечи. В этом мире, где всё чужое и непонятное, Вадим оказался по её вине. И погиб он из-за неё. Что дороже: жить невероятной мечтой, которая так и останется недосягаемой до конца твоих дней, но на протяжении отпущенного тебе времени вдохновит на множество красивых и, возможно, гениальных поступков, или, словно мотылёк, сгореть в одночасье в ярком пламени своего желания счастливым от того, что оно сбылось? «Вадик, прости меня, если я подарила тебе огонь против твоей воли,» – подумала Вера.
А Эвон? Сможет ли она простить его? И, что ещё важнее, понять? Все Верины мысли и чувства бунтовались. Девушка винила Эвона и тут же оправдывала, ненавидела и прощала, разочаровывалась и восхищалась его решимостью. Тот факт, что он защищал её, так неистово, вселял в душу девушки приторную приятность, от которой становилось стыдно. Вера ругала себя за это, ей было противно и больно, даже обидно, но она ничего не могла с этим поделать. Она привязалась к Эвону. И с ужасом осознала тот факт, что больше всего на свете она боится в нём разочароваться.
За тяжелыми думами Вера не заметила, как пролетело время. Размытый диск солнца коснулся горизонта.
– Бог мой, какая красота, – пересохшими губами прошептала Мария.
От места, где солнце сливалось с землёй, распростерлась радужная дорожка. Она была рябой, словно водная гладь, и терялась вдали.
Эвон коснулся Вериного плеча:
– Нам нужно спешить.
Вера не ответила. Мария протянула руку к рюкзаку, где оставалось несколько флаконов с зельем. Эвон перехватил её запястье.
– Эвон, разреши мне воспользоваться энергией.
– Это безрассудство, – твердо заявил парень. – Мария, из-за тебя Вера рискует не дойти до места. Зачем ты мучаешь себя?
Мария ласково посмотрела на Эвона, и он увидел в её серых глазах мольбу.
– Я должна дождаться Сары. Кристиан не просто так хотел избавиться от меня.
– Сара мертва! – выпалил Эвон. – Мария, из-за раненья у тебя помутился рассудок. Мне тяжело отказать тебе, но я вынужден сделать так, как считаю нужным.
Лицо Марии перекосилось, но она не повысила голоса:
– Я родилась с даром предсказательницы. Это мой путь, и я знаю, как и когда он оборвётся. Тебе не дано гадать о чужих судьбах, я же вижу то, что должна видеть. Сара жива и очень скоро догонит нас. Будь добр, подай мне этот чёртов пузырек.
Настойчивость предсказательницы, похоже, убедила Эвона, но флакон с энергетиком остался лежать в рюкзаке.
– Лучше всего восстановить силы перед рекой, – посоветовал Эвон.
– Хвала высшим силам, мы на месте.
Мария обессилено рухнула на мокрую землю. Впереди искрилась река. Ширина её была около ста метров, течение медленное. Эвон открыл рюкзак, чтобы достать флакончик, но его внимание отвлек пронзительный звук.
В небе появилась огромная чёрная птица. Её перья блестели, словно животное кто-то облил маслом, а острый клюв крючком загибался вниз. Громко свиснув, птица спикировала прямо на путников, и Эвон уронил Веру на землю. Выругавшись, он достал лазер и попытался пронзить взбесившееся животное лучом, но разящий поток отражался от липких перьев, как от брони.
Описав в воздухе круг, птица с яростным криком возобновила нападение. Она атаковала несколько раз, постоянно стремясь выклевать жертвам глаза. И разочарованно свистела, когда это не удавалось. Во время очередной атаки птица, целясь Вере в лицо, неожиданно изменила траекторию полета и расцарапала щёку Марии, лишь чудом не задев глаза.
Эвон убрал лазер и заслонил Веру и Марию своей широкой грудью. Он развел руки в стороны, соблазняя противника легкой добычей.
– Что ты делаешь? – испугалась Вера. – Она выколет тебе глаза!
Но Эвон ждал, когда противник подлетит ближе. Выпустив острые, словно лезвия, когти, птица выставила лапы вперёд, готовясь вцепиться Эвону в лицо.
Когда цепкие когти почти настигли цель, Эвон резким движением перехватил лапы птицы и швырнул её в воздух над рекой. Птица возмущённо засвистела, и вода пришла в движение. Выбросив ввысь водяной столб, река захватила птицу, и та пронзительно закричала. Когда река втянула добычу в свои потоки и утихла, на водной поверхности не осталось ни одного чёрного пера.
Вера озадаченно смотрела на ровную водяную гладь.
– Что произошло?
Мария, тяжело дыша, стерла с лица кровь:
– Это первый барьер, отделяющий нас от Святой земли. Река Молчания.
В ушах всё ещё звучал последний птичий вопль.
– Чем она опасна?
– Она убьёт любого, кто издаст хотя бы один звук при её переходе.
– Так просто? – не поверила Вера.
– Нет, Вера. Это испытанье болью. Если твои ноги достойны ходить по Святой земле, ты должна молча стерпеть боль, которую даст тебе река.
Вера замерла, обдумывая услышанное. Ей абсолютно не нравилась перспектива хождения по тёмным водам, особенно, если учесть, что Вера с самого детства была нетерпима к боли. И, если при обычных обстоятельствах Вера могла хотя бы взвизгнуть, выражая тем самым своё отношение к агрессивному раздражителю, то здесь она обязана молчать в тряпочку. Вера подозревала, что как раз это у неё не получится.
– Разве нет другого пути?
Эвон молча покачал головой. Он подал Вере и Марии по флакону с энергетиком, один выпил сам. Вера выпила зелье, и её тело наполнила лёгкость и сила. Девушка не ожидала такого эффекта, и неожиданная перемена придала ей уверенности.
Эвон взял Веру за плечи и развернул к себе, пристально посмотрел ей в глаза:
– Вера, это очень важно, – его пальцы с силой сжали хрупкие плечи. – Ни единого звука, иначе ты погибнешь. Держи меня за руку.
– Я готова, – храбро заверила Вера и вскрикнула – Эвон вонзил в её ладошку что-то острое.
– Твою мать! – девушка лихорадочно вытащила из запястья занозу. – Ты с ума сошёл?
– Эта боль лишь сотая часть того, что ты почувствуешь в воде. И она будет такой же неожиданной.
Вера облизнула пересохшие губы. Где-то далеко внутри распустил цепкие щупальца страх. Эвон снова уколол женскую ладошку. Вера сжала зубы.