Разгневанный отец решил брать судьбу сына в свои руки и направил личную охрану, чтобы вернуть неразумного отпрыска для «доброй» беседы. Сделка по приобретению земли в центре Аликанте была под угрозой срыва.
– Господа, я вынужден принять приглашение этого милого человека и привести себя в порядок. Подождете снаружи или?..
Хаким тут же подыграл Лумеарису:
– У меня лучшее вино в городе и не только, на протяжении всего своего правления Людовик XIV пил вино аликантино.
Мужчины, мрачно переглянувшись, спешились и направились в таверну.
По идее, в таверне никого не должно было быть. Однако вошедшие застали очень странную картину. На бочке сидел Тит с завязанной вокруг шеи белой салфеткой. Три шлюхи с явным удовольствием играли в добрых тетушек, запихивая в него разнообразную еду, что стояла вокруг в разных плошках. Увидев Хакима, Тит взмолился:
– Дядюшка, ну скажите им, чтобы отстали. Я не могу больше, я столько никогда не ел.
Пышнотелая Кармен засмеялась хриплым, низким смехом:
– Да поглядите на него: кожа да кости, смотреть больно. На, заинька, ложечку, уважь тетушку.
Тит в изнеможении закатил глаза.
– Барышни, заканчивайте, – строго приказал Хаким.
Предложив остальным располагаться, он быстро набросал небольшую записку и отослал с ней Тита в дом губернатора. В Хакиме уже зажглось предчувствие большого приключения, поэтому он налил в кувшин самое крепкое и коварное вино из тех, что было в его запасах.
Шлюхи – сообразительный народ, они умеют читать лица как никто другой. Задача выжить прекрасно развивает интуицию и обостряет инстинкт самосохранения. Они быстро приосанились и помогли разлить угощение, разговорами отвлекая на себя внимание мрачных охранников. Хаким, пользуясь этим, быстро схватил Лумеариса за предплечье и впихнул в складское помещение.
– Простите, что без церемоний, но у нас мало времени. Вы купили участок земли рядом с ратушей?
– Я отдал залог, но осталась одна формальность у нотариуса и подпись губернатора.
– Ваш отец, естественно, против? – спросил Хаким таким тоном, что Лумеарис, не задумываясь, ответил, словно ученик у доски в школе:
– Да, сеньор.
– Я помогу вам завершить сделку в обмен на одну услугу, – Хаким серьезно смотрел на графа.
– Всё, что пожелаете, – ответил граф, доверившись Хакиму, хотя и не был с ним знаком до этого дня.
– Мой юный друг, не бросайтесь опрометчивыми обещаниями. И еще один вопрос… – продолжил Хаким.
– К вашим услугам.
– Назовите истинную причину, по которой вы купили эту землю.
– Я хочу построить дворец для своей будущей семьи.
– И это всё?
– Ну-у… предварительно будут произведены раскопки… – уклончиво ответил Лумеарис, отводя взгляд.
– Мусульманская медина? – спросил Хаким, успокаивающе похлопывая его по плечу.
Лумеарис с облегчением выдохнул:
– Да.
– Или у вас есть новости от тамплиеров? – Хаким явно развлекался.
Молодой граф поник, кивнув головой.
– Тогда мое условие такое: позвольте помочь вам найти то, что вы так страстно желаете найти, обрести независимость от отца и участвовать в раскопках. Мне ничего не нужно. Я ищу совсем маленькую неприметную вещь. Она и будет моей наградой.
– И всё? – Лумеарис был явно обескуражен.
– И всё.
В этот момент из-за двери донесся голос одного из сопровождавших ранее графа мужчин:
– Ну что они так долго? Глянь, что происходит.
Хаким быстро отодвинул небольшую деревянную панель:
– По рукам, нам пора.
– По рукам, – ответил граф, и они полезли в узкий проход, который шел до самого храма Сан-Николас.
Двум взрослым мужчинам протискиваться в узком тоннеле не то чтобы сложно, а неприятно. Граф морщился в темноте, не видя, куда они ползут на четвереньках, и понимая, что остатки рубашки висят лохмотьями. Наконец они уперлись в каменную кладку. Хаким осторожно вынул небольшой кирпич, и им в лицо ударил луч света. Заглянув в образовавшийся проем, он тихо сказал:
– Порядок.
В церкви, кажется, никого не было. Хаким быстро начал разбирать кирпичи, отделявшие вход в тоннель и церковь. Видимо, он уже не раз это проделывал, потому что очень скоро образовалась дыра, позволяющая пролезть человеку, а стопка кирпичей аккуратно лежала на полу. Они выбрались, и Хаким так же ровно заложил вход. Послышались голоса. Лумеарис в ужасе выпучил глаза. Хаким уверенно потащил его к исповедальне, быстро затолкнул в кабинку и залез сам.
Голоса приближались. Граф пошевелил затекшими плечами, Хаким еле слышно шикнул на него. Голоса раздались совсем близко:
– Господин губернатор, что привело вас в этот час? Служба уже окончена. Вы хотели исповедоваться?
– Не совсем, ваше преподобие, у меня случился один теософский спор, и я решил испросить вашего совета.
– Да, конечно, я к вашим услугам.
– Может, мы сможем побеседовать в более удобном месте?
– Конечно, как пожелаете.
Хаким выглянул в узкую щель в занавеске исповедальни, что скрывала их.
Падре сел на скамью, приготовившись слушать. Губернатор, бросив быстрый взгляд на исповедальню, продолжил:
– А вообще-то мне хотелось бы посетить внутренний дворик, там необычайная атмосфера.
– Хорошо, – согласился священник, хоть его лицо и выражало крайнюю степень удивления.
Как только они ушли, занавеска открылась, и перед Хакимом и графом предстал Тит.
– Молодец, мальчик, – похвалил его Хаким. – Принес?
– Вот. – Мальчик протянул холщовый мешок.
Внутри были два длинных черных плаща с капюшонами, больше напоминающие сутану, чем светскую одежду.
– Молодец, – снова похвалил юношу Хаким.
– Рад служить. А что теперь?
– Зови нотариуса. В дом губернатора. И быстро. Потом возвращайся в таверну.
– Понял, но, сударь, умоляю, можно мне побыть на улице? Эти ненормальные, видимо, хотят малыша, они опять будут меня мучить.
– Делай как сказал. Пока ты всё сделаешь, они уже должны будут работать, им не до тебя будет. Поможешь с посудой.
– Хорошо, – грустно согласился Тит и посмотрел на Хакима.
Хаким вздрогнул. Он не мог, просто физически не мог смотреть в эти глаза.
Они с графом надели плащи и, низко опустив головы, вышли из церкви через главный вход. На площади метались разъяренные охранники. Граф остановился, но Хаким тут же толкнул его в бок.
– Идите как ни в чем не бывало, не убыстряя шаг, – прошипел он.
Они прошли мимо озирающихся мужчин, ранее их сопровождавших, и маленькими шажками засеменили вверх по улице, к дому губернатора, в так называемый Дворец дверей [3]. Это только что отстроенное здание впечатляло высотой потолков и окон. Стоящее на пересечении улиц Сан-Томас и Ла Пуэрта де Капуцинос, оно пахло свежей побелкой и краской, пыльным камнем и влажными досками. Еще велись работы по внутренней отделке. Интересно, что на третьем этаже, где располагались спальни и кабинет губернатора, остались детали от старой усадьбы. В кабинете губернатор установил старинную деревянную дверь от своего бывшего дома с тем самым злополучным скрипучим кольцом.
Парадные двери впечатляли своей высотой. Они позволяли всаднику въехать прямо внутрь помещения, чтобы спешиться уже без суеты и ненужного внимания со стороны. Когда-то эти двери были частью городской стены, отделявшей город от монастыря Капуцинов. Теперь вокруг них была выстроена великолепная усадьба с типичными чертами валенсийской архитектуры.
Хаким с графом подошли к дверям и постучали увесистым бронзовым кольцом. Даже эта деталь дома удивляла. Кольцо торчало из массивной головы сома и фактически было его усами, сплетенными в окружность. Раздался глухой звук, и створка приоткрылась. Слуга, увидев Хакима, понимающе кивнул и впустил мужчин внутрь.
– Прошу вас сюда, господин обо всём предупредил.
Они прошли по узкой боковой лестнице, ведущей, как оказалось, в библиотеку. Плотно зашторенные окна почти не пропускали свет, здесь царили прохлада и полумрак.
– Фу-у, ну и приключение! – первым начал разговор Лумеарис, плюхнувшись в мягкое кресло с высокой спинкой.
– Всё только начинается, – ответил Хаким.
В комнату вошли две служанки. Та, что постарше, поставила кувшин с водой и предложила умыться с дороги. Младшая, совсем еще девочка, худая настолько, что даже через платье видны лопатки, поставила на небольшой столик поднос с кофейником и тарелкой с закусками.
Скромно поклонившись, встала около двери.
Старшая сделала легкий реверанс:
– Сеньоры, отдыхайте, господин скоро будет.
Она кивнула девочке, и они обе, не поднимая глаз, вышли из комнаты.
Уже закрывая дверь в библиотеку, девочка взглянула на Хакима, и сердце его пропустило не один, а с десяток ударов. Сглотнув, он спросил пересохшим ртом:
– Как твое имя, дитя?
– Ана, сударь, – ответила девочка и посмотрела ему в душу глазами цвета самой глубокой теплой морской лазури.
Дверь закрылась, а Хаким так и остался стоять посреди библиотеки, не сводя взгляда с закрывшейся двери.
Губернатор не заставил себя ждать. Он прибыл почти одновременно с нотариусом. Сделка по покупке участка земли для строительства дворца семьи Лумеарис была завершена.
– Теперь наступило время великих открытий! – провозгласил тост губернатор.
– Так-то оно так, – ответил Хаким, – но как мы рассмотрим картину в храме? Вам удалось узнать хоть что-то?
– Хитрая церковная крыса что-то скрывает, он глаз с меня не сводил и очень быстро отвел во внутренний двор. Пришлось дать ему пару арифметических задач по библейским мотивам.
– И как – решил?
– Я не стал ждать, пока он поймет, что я его дурю, и ретировался.
– И всё же… какие вопросы могли такого опытного слугу божьего поставить в тупик?
– Ну, например, предложил ему в порядке исследования записывать цифры – даты рождения и смерти библейских героев. Затем гипотетически представить, что есть резон и в других религиях мира, и вполне можно увидеть, что каждый из этих героев перерождался в ком-то из следующих пророков. И когда он поймет, что каждый раз это происходило за определенный отрезок времени – 666 лет, мы посмотрим, как он с этим справится.