Такая чистая.
В эту ночь почувствовал недомогание и мэр города солнца – Тринитарио Кихано. Он никому об этом не сказал. Запретив кого-либо пускать к себе, заперся в кабинете, продолжая раздавать указания. За два часа до кончины он вынужден был позвать на помощь и упал в беспамятстве и бреду, но на некоторое время пришел в себя, сказал знаменитую фразу, которую теперь знает каждый горожанин:
– Не страшно умереть, страшно быть позабытым. Моя смерть будет последней в этой битве.
С момента его смерти больше не заболел никто в Аликанте и никто не умер. Тринатарио был главой города всего двадцать пять дней, но удостоился прекрасного пантеона в центре Аликанте, напротив площади Испании, на месте, где был полевой госпиталь, где Алехандро в последний раз поцеловал холодеющие губы Альбы, которые прошептали:
– Мне не страшно умирать. Страшно быть отвергнутой.
А душа человека с глазами цвета надвигающегося шторма очерствела навсегда.
Глава 7Ночь святых костров
1928 год.
– Рахма! Ра-а-ахма! – Полная, круглолицая женщина с выбивающимися из-под платка кудрявыми черными волосами кричала из окна. Отчаявшись дозваться, уже вполголоса добавила: – Да где ее только черти носят! С ума сойти можно.
Конечно, Рахма слышала свою мать, но сегодня в ее планы не входило исполнение многочисленных поручений. Она хотела взглянуть, что же происходит на площади перед ратушей.
Город бурлил новостями. Объявили, что пройдет новый веселый праздник. Что может быть интереснее? Сотни лет люди сжигали в Ночь Святого Хуана старые вещи на пляже. Но именно в этом году был подписан указ об учреждении официального праздника Ночи святых костров. Веками кривляющиеся в руках уличных артистов марионетки-ниноты теперь обрели совсем другой статус. И вот громадные ниноты из папье-маше растут на глазах у изумленной публики и будут сожжены в день летнего солнцестояния. Рахма хотела всё это увидеть своими глазами, и никакая, даже самая строгая мать не сможет ее остановить.
Она бежала, подхватив юбки, смеясь и оглядываясь. Но мать не побежала вслед за ней, махнув рукой. Что можно сделать с буйным духом молодости? Ничего. Вернется вечером, получит свое. Ох уж она ее оттаскает за волосы и заставит всю ночь перебирать чечевицу.
А пока резвая Рахма слонялась без дела по улицам, на открытие праздника в город приехала правительственная комиссия. Прежде всего оценить и проконтролировать веселье должны люди, которые не любят веселиться. Это же очевидный факт. Только вот где в Испании найти человека, не любящего праздники, фиесты, фейерверки и танцы на крыше? Это очень сложно. Но такой человек нашелся.
С поезда Мадрид – Аликанте сошел очень серьезный мужчина. Безупречно одетый, высокий, в идеальных ботинках. Сложно сказать, какие ботинки могут считаться идеальными. Для каждого это понятие сугубо индивидуальное. Но в одном сходятся все: при виде чиновника из Мадрида охватывал озноб, казалось, что вокруг исчезают запахи и цвета. Именно такой проверяющий и способен не поддаться общему безумию во время праздничного буйства, а позаботиться обо всём и обо всех. Безопасность прежде радости.
Кто по своей воле подпишется следовать этому правилу? Никто. Никто и Гектор, а именно так звали прибывшего чиновника. Он оставил вещи в отеле и решил прогуляться по городу при свете дня. В мэрии около часа назначена встреча, так что он успеет немного пройтись и выпить кофе. Достав из нагрудного кармана пиджака блокнот и карандаш, он что-то записал ровным бисерным почерком. Сама идея сожжения нинотов среди жилых домов не приводила его в восторг, но ничего не поделаешь, праздник учрежден, а ему поручили максимально четко разработать протоколы безопасности для всех городских служб. Остановившись перед церковью Сан-Николас-де-Бари, Гектор поймал себя на мысли, что где-то уже ее видел.
Рахма ускорила шаг, услышав, что ее кто-то окликнул позади. Ну уж нет, так просто она не сдастся!
Сильный удар застал Гектора врасплох и чуть не сбил с ног. Это Рахма влетела в него со всей силы.
– Ой. Простите, простите, я не хотела! – Рахма активно стряхивала несуществующую пыль с пиджака Гектора.
– Не страшно. Успокойтесь, всё хорошо, – он попытался обойти приставучую девицу.
Сбросив ее руки с себя, он сделал шаг в сторону, намереваясь прекратить неловкую сцену. В этот момент раздался надрывный крик:
– Рахма! Тебе конец, марш домой!
Рахма вцепилась в Гектора, держа его за лацканы пиджака, и умоляюще посмотрела.
– Прошу вас, прошу вас!..
– Да что я могу сделать? Вы раскрыты.
Но она уже потянула его в сторону, развернув кругом, и, прикрывшись, как щитом, попятилась к дому напротив церкви. Воспитание не позволило Гектору оттолкнуть ее снова от себя, и они ввалились в неприметную дверь.
– Да отпустите уже меня… – прошипел Гектор.
Она испуганно отняла руки, но тут же схватила его за рукав и потащила за собой.
Когда они вошли в бар, Хаким играл сам с собой в го.
Рахма, сделав вид, что не случайно оказалась в баре, уселась на стул с высокой спинкой, положила ногу на ногу, а руки на подлокотники.
– Удобно? – не здороваясь, спросил Хаким.
– Удобно. Доброго дня. Не нальете ли вы нам с моим другом чего-нибудь выпить? – притворилась взрослой Рахма.
Хаким, усмехнувшись, посмотрел на Гектора. Тот пребывал в ступоре. Более никчемного, на его взгляд, заведения невозможно было себе представить. Темные стены, разноразмерная посуда на открытых полках, как будто собранная со всех помоек в округе, вместо стульев – бочки из-под вина, а столы вряд ли протирались чаще раза в неделю.
– Так что желаете? – спросил Хаким.
Гектор медленно подошел к стойке бара и посмотрел ему в глаза.
– Понятно, – произнес Хаким и открыл бутылку с ромом.
Налив три стакана, достал один и, выйдя из-за стойки бара, подошел к девушке.
– Возьмите, моя дорогая.
– Спасибо, – взяла стакан Рахма и тоже посмотрела ему в глаза.
Он начал мелко, истерично смеяться. Затем смолк так же неожиданно, как и начал, вытирая рукавом глаза.
– Нет, ну было же всё нормально… – непонятно к кому обратился он.
Рахма и Гектор стояли в замешательстве.
Хаким первым, не чокаясь, сделал глоток и вернулся за стойку бара.
Гектор тоже пригубил. Неожиданно для него вкус рома оказался очень недурным для такой забегаловки.
– Хм… – покачал стаканом он, показывая хозяину свое удивление.
– Да пара бочек осталась, зарыл когда-то на Табарке. В этом году привез, – прокомментировал Хаким.
Сказать по правде, Рахма до этого никогда не пила алкоголь. Но раз уж так вышло, почему бы и не попробовать… Сделав большой глоток, она выкатила глаза, закашлялась и смешно начала икать. Хаким протянул ей стакан воды.
– Спасибо. Я, пожалуй, пойду, – сказала она, продолжая сидеть на стуле.
– Вы проводите девушку? – спросил Хаким Гектора.
– Мы не вместе, – смутился Гектор.
– Ясно. Какими судьбами в городе?
– Посмотреть праздник.
– Ожидается яркая ночь.
– Вот и я хотела только посмотреть, – громко икнув, сказала Рахма. Она залпом осушила остатки рома в стакане, в надежде победить икоту, но стало еще хуже.
– Где ты живешь, девочка? – спросил Хаким.
– Там, – ответила Рахма и уронила голову на грудь.
Хаким с Гектором уставились друг на друга.
– Какая милая парочка, – тихо прошуршал прямо в ухо Хакиму голос Кати́. – Кажется, праздник обещает быть непростым.
– Да уж, праздник войдет в историю города… – проговорил Хаким.
Гектор подумал, что пора заканчивать этот фарс, но перед ним стоял вновь наполненный стакан.
– Вы играете в го? – спросил Хаким.
– Нет, только в шахматы.
– Вы куда-нибудь спешите?
– В час у меня встреча в мэрии.
– Если вы не придете туда вовремя, через полчаса все они всё равно будут здесь. Так что не тратьте время на хождение по улицам в полуденный зной. Научитесь играть в го, – резюмировал Хаким.
– А она? – Гектор кивнул на Рахму.
– Да пусть спит, потом домой отведем.
Странное очарование хозяина бара подействовало на Гектора расслабляюще. Может, сказалась крепость рома или полумрак, но впервые в жизни ему не хотелось уходить и думать о делах. Хаким как будто прочел его мысли.
– Это воздух Аликанте. Сколько лет здесь живу, всегда был такой. Все дела из головы вылетают. Попадаешь в другой мир, и события начинают развиваться другие, словно, живя в Аликанте, меняешь судьбу.
– А когда возвращаешься назад? Всё встает на свои места? – поинтересовался Гектор.
– А я всегда был здесь, потому не знаю, что и сказать. Девушка понравилась?
– Мы вообще не знакомы. Накинулась на меня… как сумасшедшая. Убегала от кого-то.
– Понятно. Может, времени у нас и больше, чем я думал.
Гектор слабо понимал, о чем Хаким говорит, но не желал забивать голову странностями в поведении местных жителей. Он думал, как бы побыстрее составить отчеты и вернуться в Мадрид. И всё-таки из вежливости спросил Хакима:
– Я слышал об этой игре, но ни разу не видел.
– Меня научил один моряк. Он был в Китае, игру там называют «вэй ци», в Европе прижилось японское «го», хотя именно по-японски звучит как «и-го».
– Интересно… – Гектор с уважением посмотрел на расставляющего черные и белые камешки на доске Хакима.
И тут его осенила, как ему самому показалось, гениальная идея. Откашлявшись, он спросил:
– Вы давно живете в этом городе?
– Слишком давно. Я даже сказал бы, пару тысяч лет.
– Дело в том… – Гектор не любил открываться первому встречному, но, в конце концов, что он теряет. – Дело в том, что я шеф комиссии из Мадрида по безопасному проведению праздника. Но, если честно, не понимаю даже, с чего начать. Если действовать по протоколу, то город надо закрыть на санитарные мероприятия, а костры вынести за пределы жилых кварталов. Я также понимаю, что поменять что-то кардинально простым указом будет сложно. Как мне быть? Если кто-то пострадает, придется взять на себя ответственность за это.