– Точно так же мы можем быть уверены, что не замешаны гномы, – увлеченно подхватил Вальдрун, – потому что гномы – это банки и финансы, а война с орками обрушит существующую финансовую систему. И драконы…
– Драконы просто побрезговали бы связываться с грязным заговором. Некоторые называют их честность патологической, – вновь перехватил мэтр. – На самом деле, если подумать, в заговоре не может участвовать большое количество людей, иначе нарыв давно бы лопнул. Орки с людьми практически не общаются, именно поэтому им и удается пока все держать в тайне.
– Ну что же. – Дэн широким жестом обвел рукой мою гостиную. – Спасибо за помощь, Лиза. Я забираю материалы.
– Погоди-ка, а бабушка? – Я ухватила его за рукав.
– Какая бабушка?
– Госпожа Лавиния Редфилд. Прабабушка нашего предателя Норберта. Она-то участвует в расследовании. Да и не просто участвует, а ведет его в одиночку!
– Она же маг. И какой!
– Неважно. – Я упрямо замотала головой. – Если в первую очередь женщина, то это относится ко всем. Если же в первую очередь деловые качества, то это тоже относится ко всем! И я… мы с Майей же не собираемся носиться по кустам со шпагой наголо. Зато мы можем в свободное время – слышишь, Норберт! В свободное! – заняться аналитикой. Связями.
– Это разумно, – неожиданно поддержал меня мэтр. – И кстати, мне удалось выйти на Лавинию. Возможно, завтра она появится в Люнденвике, так что наша компания увеличивается еще на одного человека, к заговору абсолютно непричастного.
27 ноября 2183 года
Четыре дня активного лечения, начиная с чая и меда и заканчивая особыми процедурами в исполнении графа Вальдруна, о которых я писать не буду, принесли свои плоды. Во вторник я готова была выйти на работу. Джек обещал заглянуть в ресторан вечером и прихватить с собой финансовую схему аферы. Разобравшись с накопившимися заказами от поваров, подобрав, раздав и взвесив все нужные специи, пряности, ароматические травы и боги знают что еще, я отправилась в кабинет к Норберту. Маркиз Делиньяк был уже там и что-то с большой экспрессией ему втолковывал. Тот только кивал.
– Добрый вечер, господа! – сказала я, усаживаясь в любимое кресло. – Вижу, вы по мне соскучились.
Ноль эмоций. Что же они такое обсуждали?
– Я еще раз повторяю, что новых людей нужно набирать только после проверки Службой безопасности! – уже почти кричал маркиз.
– Да я же не спорю, – отвечал Норберт.
– Не спорите? А кто подписал контракт с этими двумя эльфами? Как там их? Нуалидреанн и Версаномиэль, не выговоришь!
– Контракт начинается с января, когда откроется новое здание. До того времени мы получим все результаты проверки. В контракте же указано, что он может быть расторгнут с нашей стороны, если результаты этой проверки нас не устроят. Маркиз, ну я же не маленький мальчик!
– Ох, не знаю… – пробормотал Делиньяк, остывая. – Я как вспомню историю с орками!
– Я же вас не попрекаю тем, что вы вытащили меня сюда из-за мыши! – разозлился Норберт.
Да, мышь – это хороший аргумент. Я в этой истории участия не принимала, но рассказ о ней получила во всех красках. Делиньяк среди ночи поднял Норберта с постели и потащил в ресторан, потому что увидел движение в кладовой для особо ценных продуктов. Там хранили, например, ту самую пресловутую королевскую оленину, с которой началась наша история, некоторые эльфийские приправы и растения, особо дорогой шоколад, икру… Так вот, наш призрак увидел движение в одном из углов темной кладовой, довоображал себе очередной визит неуловимого помощника покойной маркизы и кинулся будить Норберта. Когда они открыли дверь и зажгли свет, в кладовой никого не было, а в том углу, где маркиз углядел злоумышленника, обнаружились погрызенный мешок и явные следы мышиной жизнедеятельности…
– Лиза, Джек придет сегодня? – спросил Норберт.
– Да, обещал. Если ты помнишь, мы ждем от него финансовые схемы. И мэтр обещал рассказать, что он там накопал по орочьим обрядам.
– А когда?
– Не знаю, но думаю, не позже десяти вечера. Это мы ночные птицы, а нормальные люди живут днем…
– Так уже половина одиннадцатого!
– Да, – сказал Делиньяк, успевший слетать ко входной двери и вернуться. – И в данную минуту граф Вальдрун поднимается по лестнице. Вместе с майором Паттерсоном.
Джек сел в соседнее кресло, поцеловал мою ладонь и с благодарностью принял от Норберта традиционный стакан с порцией аквавиты.
– Майор, а с мэтром Корстоном вы не виделись сегодня? – поинтересовался Норберт.
– Да, мы перекинулись парой слов в приемной его величества. Он будет чуть позже и с новостями. Джек, у тебя что-то есть?
– Да, я закончил нашу финансовую схему. Смотрите. – Он расстелил на письменном столе Норберта бумажный лист, размеров больше самого стола, весь изрисованный разноцветными линиями. – Итак, что мы имеем? Зеленым обозначены деньги, которые поступали на счет Макмердок, красным – те, которые шли вовне. Желтые – это отмывание через благотворительные трастовые вложения, баронесса и этим не брезговала. Распределение средств, объявленных свободными от налогообложения, на дочерние счета с последующим их возвращением в трастовый фонд и дальнейшим перераспределением. Это грамотная схема, позволившая отмывать ежегодно значительные суммы. По исходящим, помимо тех платежей, о которых я говорил в прошлый раз, я обнаружил еще несколько замаскированных ниточек, ведущих в основном на счета в банках Спаньи и Острейха.
– Джек, а поступления удалось отследить?
– Почти все.
– Значит, все-таки не все! – Дэн с досадой стукнул кулаком по столу.
– Пока нет. Один из каналов зашифрован особо тщательно, я думаю, это как раз то, что нас интересует. А именно – ее покровитель в высших кругах. И его я пока назвать не могу, не добрался до конечной точки. Но шансы есть.
– Ну что же…
Дэна прервал Делиньяк:
– Сюда идут. Мэтр Корстон, с ним дама. Я пока скроюсь.
Признаться, мне было чрезвычайно интересно. Столько мы слышали о Лавинии Редфилд, что для меня она стала легендарным персонажем. Кухулин, Давид Сасунский и Лавиния Редфилд, как-то так… И теперь она вот так просто войдет в эту дверь и сядет в соседнее кресло? Тишина в кабинете сделалась ощутимой, почти вязкой. Думаю, не я одна ждала затаив дыхание. Мэтр Корстон распахнул дверь, пропуская спутницу, и она вошла.
Первое ощущение от взгляда ее ледяных голубых глаз – невероятная сила. Какой там королевский маг! Сразу становилось понятно, что он просто юный студиозус по сравнению с этой дамой. Очень красивая, гораздо красивее, чем на том снимке, что показывал Норберт. Короткая стрижка. Волосы не то абсолютно седые, не то просто такой светлый оттенок блонда. На взгляд ей было между сорока и сорока пятью, для женщины-мага это невообразимо много. Очень просто одета – кожаные штаны, белая рубашка, длинная кожаная же куртка. Госпожа Редфилд сняла ее, отдала мэтру Корстону, осмотрела собравшуюся в кабинете притихшую компанию и неожиданно тепло улыбнулась.
– Ну здравствуйте, дети! Норберт, потом расскажешь, как дела у твоих родителей. Вы, наверное, майор Паттерсон? Рада с вами познакомиться. Граф Вальдрун, о вас я много слышала, в том числе и от его величества. Вашу работу в казначействе признают безупречной. А вы… – она посмотрела прямо в глаза мне, и я неожиданно обнаружила, что встала и стояла почти навытяжку, – вы, наверное, бесстрашная Лиза фон Бекк? Знаете, тайна Косого Треугольника меня занимала ужасно давно, с того момента, как он появился. Вот только все не было времени им заняться. Если бы не вы, могли бы еще сто лет ее не раскрыть…
Она оглядела кабинет, изящно села в кресло и спросила:
– Мне казалось, что в вашей сплоченной компании должен быть еще один участник? Я и приехала так спешно, чтобы познакомиться со столь активным призраком.
– Маркиз Делиньяк, – сказал Норберт, откашлявшись. – Маркиз! Выходите, хватит прятаться!
Возле книжных полок постепенно проявился призрак.
– Я, собственно, и не уходил никуда, – гордо заявил он. – Просто отвлекся. Дела, знаете ли.
Веселое хмыканье госпожи Редфилд полностью растопило атмосферу, и мы вернулись к обсуждению финансовых вопросов.
– Итак, – продолжил Джек, – я готов передать твоему ведомству, Паттерсон, все отслеженные связи. Что касается вот этого источника платежей, мне понадобится еще пара дней, чтобы окончательно установить владельца счетов. Мэтр Корстон, очередь за вами.
– Если позволите, я возьму слово, – сказала госпожа Редфилд. – Я изучала орочьи обычаи еще во времена войн со Степью, а в последние три года достаточно близко познакомилась с шаманами, живущими в Оргриммаре. Так вот, вы отследили пропажи орочьих артефактов из музеев и частных коллекций Союза королевств. Они были сознательно разделены и увезены в разные страны после подписания договора. Их было девять…
– А мы нашли только шесть! – перебила я. – Ой, простите.
Какая-то важная мысль мелькнула в голове, но я не успела ее сформулировать.
– Да, и это значит, что их подготовка не закончена, – кивнула госпожа Редфилд. – Еще три артефакта на своих местах, я это проверила.
– Но зачем им эти камни? – не выдержал Делиньяк.
– Вот, посмотрите, – госпожа Редфилд достала из кожаного футляра пергамент и очень осторожно развернула. – Это сделанный мной перевод описания ритуала, для которого, собственно, они и нужны. Правда, прочесть удалось не все, там есть фрагмент текста на древнем языке орочьих шаманов. Я его не знаю, а те шаманы, с которыми я консультировалась, наотрез отказались помогать.
– Можно мне взглянуть на этот фрагмент? – неожиданно спросил Норберт.
– Конечно. – Лавиния с любопытством посмотрела на него.
Норберт вгляделся в пергамент, хмыкнул и пробормотал:
– Эзэгнэгч яг энэ vг олдсонгvй морилон ирэх цогцос…
Мне показалось, что вокруг слегка потемнело. Или не показалось, потому что призрак дернулся и растворился в воздухе, а госпожа Редфилд неожиданно напряглась и жестко сказала правнуку: