vincit omnia Veritas88.
Все эти соображения вызывают к мысли разочарование, которое чувствуют некоторые люди, когда они видят, как легко гибнут вековые традиции, несмотря на созерцательный менталитет соответствующего народа — менталитет, который, как они полагали, предоставляет твёрдые гарантии. Но здесь забывают о двух вещах: во-первых, существуют не только созерцательные люди Востока и «активные» люди Запада; также существуют, каким бы ни был традиционный порядок, как духовные, так и мирские люди. Во-вторых, только меньшинство в любой цивилизации сознательно и активно участвует в духе традиции, большинство же остаётся более или менее «неразвитым», то есть открытым к влияниям — неважно какого рода. Хорошо известно, как легко многие индусы, малайцы и китайцы принимали такую чуждую для них духовную форму, как ислам, и это доказательство определённого отстранения от их родных традиций. Когда к этому отстранению или пассивности, в зависимости от случая, присоединяется материалистический и мирской дух (Бог знает, как много людей Востока могут на самом деле быть материалистами), не стоит удивляться, когда отказываются от традиций и принимают материалистические идеологии. Земные интересы в широком смысле, любовь к удовольствиям или жадность, или, вкратце, переоценка вещей этого мира, всегда была открытой дверью к заблуждению; интеллектуальная способность далека от того, чтобы быть абсолютным критерием и гарантией. Здесь нужно добавить, что духовное меньшинство, сознательно и активно принимающее участие в традиции, нужно искать на каждом уровне общества, и это тождественно тому, что пассивные, несознательные и мирские люди также находятся везде.
По аналогии мы хотели бы сказать следующее: какими бы ни были недостатки современного человека, нельзя сказать, что не имеет никакого превосходства над древним, даже в чисто условном и виртуальном смысле: если бы западный человек сегодня осознал все окружающие его заблуждения и если бы он мог вернуться в Средние века, или жить в неважно каком полностью традиционном мире, и принять его способ мышления и действия, даже тогда, несмотря ни на что, он никогда бы не стал в полной мере средневековым человеком: он сохранил бы отпечаток опыта, неведомого большинству прочих людей. Здесь мы имеем в виду особое критическое чувство, которое развилось только благодаря препятствиям, и которого не знает традиционный мир, потому что определённые препятствия никогда здесь не появляются; некоторые функции интеллекта едва ли участвуют где-либо, за исключением борьбы и разочарования. В традиционном мире определённая тенденция к преувеличению и сопровождающих его нелогичностей, а также к обманчивым предрассудкам неизбежна, и объясняется как раз слишком тесным характером идей и вкусов; другими словами, у древнего человека есть пределы его существа, в которых он никогда не страдал, как есть вещи, которые он никогда не подвергал сомнению. Человек создан таким образом, что он никогда не реализуется в пределах своих возможностей, за исключением принуждения, в противном случае он был бы совершенным; где нет тормоза, там есть преувеличение и бессознательность. Если то, что было сказано, нельзя применить к избранным сосудам древней мудрости, это всё же приложимо к обычным людям, и именно они обязательно оставляют свой отпечаток на всей цивилизации.
В завершение давайте вернёмся к вопросу о расе: если этнические различия только лишь слишком часто обеспечивают иллюзорные мотивы для ненависти, в более нормальных условиях они включают и причины для любви: под этим мы имеем в виду, что у иных рас есть что-то дополнительное по отношению к нам, но в принципе ничего не «отсутствует» ни у нас, ни у них. Конечно, было бы бессмысленно любить всю расу или некоторых индивидов просто потому, что они принадлежат к другой расе; но ясно, что нельзя понять конкретной расовой красоты без понимания и, следовательно, «любви» к той расе, которая составляет её субстанцию — не более чем можно любить женщину, не любя женский пол — и это тем более верно на уровне души: качества, делающие отдельного человека достойным любви, в то же самое время делают таковым дух расы. В конечном итоге любить можно только Себя (Self), ибо во вселенной некого и нечего больше любить; и человек иной расы, если он соответствует нам по аналогии и дополнительности, — это в некотором роде забытый аспект нас самих, и, таким образом, также как бы заново открытое зеркало Бога.
Юлиус ЭволаУКАЗАНИЯ ПО РАСОВОМУ ВОСПИТАНИЮ
ВВЕДЕНИЕ
Само название этой работы ясно говорит о русле, в котором она написана, и о её цели.
Здесь нет абстрактного научного изложения расовой теории, а также представления различных расовых доктрин. Впрочем, что касается этой темы, нам пришлось бы только повториться, потому что мы уже выполнили эту задачу в нашей книге «Миф крови», вышедшей в издательстве Hoepli.
Мы также не желаем начинать подробное критическое рассмотрение основных идей как биологического, так и философс-ко-духовного расизма, потому что читатель может найти наши выводы по этому вопросу в одном из других недавних наших произведений под названием «Синтез расовой доктрины», также вышедшем в издательстве Hoepli. Что же касается общей характеристики некоторых исторических и традиционных перспектив, связанных с проблемами расы и «арийства», то её всегда можно посмотреть в нашем основном произведении «Восстание против современного мира», вышедшем в том же издательстве.
В настоящей работе перед нами стоит особая задача: это не абстрактное изложение в качестве основы общей «инструкции» и источника информации, а также и не углубление в доктрину. Скорее это уточнение идеи — в смысле также и «идеи-силы», — стоящей перед воспитателем, что касается и расизма, его истинной задачи. Это простые, но ясные и насыщенные привлекательной силой понятия, способные подействовать на душу молодёжи (что лучше, чем воздействие только лишь на их интеллект), содействовать определённому формированию их воли и определённой ориентации их лучших призваний.
Воспитатель должен придавать большое значение тому, что касается по сути политической и этической ценности расовой теории в фашизме, а также и в фашистской школе. Он должен подчёркивать, что раса, о которой мы говорим, сильно отличается от той расы, о которой вчера могли говорить биология и антропология. Наш расизм в значительной степени выходит за пределы этих дисциплин, которые — по крайней мере, в последних формулировках — в своём позитивистском и сциентистском духе, по самой своей сути, напротив, находятся в решительном контрасте с истинной расовой идеей. Истинный расизм больше, чем специальная дисциплина — это образ мысли: таким образом, он проникает также и в те области, которые, согласно общему мнению, и прежде всего согласно так называемым «интеллектуалам», казалось бы, не должны иметь ничего общего с проблемами такого рода.
Муссолини заявил буквально следующее: «Пусть все знают, что и в расовом вопросе мы стремимся идти по прямой дороге». Также, намекая на известные инсинуации, он добавил: «Говорить, что фашизм подражал кому-то или чему-то, просто смешно».
Всё же нельзя скрыть, что, несмотря на эти слова, за этот более чем двухлетний период официального занятия фашизмом расистской позиции был сделано очень мало. И причины этого во многом сводятся к следующим.
В первую очередь, существует указанное предположение, что расизм исчерпывается разделом естествознания, по конъюнктурным причинам, и даже при наличии возможности (как, например, относительно еврейской проблемы) нужно указать ему определённое место, ненамного шире того, которое ему обычно следует занимать, вместе с другими существующими дисциплинами.
Во-вторых, многие питали и до сих пор питают подозрение, что расизм — это импортный товар, имеющий мало общего как с серьёзной культурой, так и с нашей традицией, знаменитой «латинством», а не «арийством», универсализмом, а не обусловленностью, определённой расой.
И, наконец, это техническая причина, касающаяся некомпетентности и недостатка подготовки. По различным причинам расизм в Италии до сих пор был прежде всего предметом пропаганды, доверенной некомпетентным людям, внезапно проснувшимся расистам или антисемитам, у которых лозунги заменяли принципы и серьёзные знания.
Эти причины застоя должны быть устранены. И нужно убедиться самим и убедить других, что расовая идея, далёкая от того, чтобы быть вспышкой энтузиазма, которая почти была таковой в своё время, учитывая, что сегодня совсем иные настроения, имеет своё определённое будущее, и не только по внутренним причинам, но также и по историческим — связанным с эпохой, в которую мы движемся: так, как мы продемонстрировали в другом месте.
Так вот, для реального прогресса в области расизма нужна прежде всего надежда на формирующее и обучающее действие, развивающее новые поколения — как в кадрах молодёжных организаций партии, так и в школах. Не нужно питать иллюзии относительно эффекта простой журналистской пропаганды на публику, которая, как наша, в этой области неподготовлена, если вообще не скептична. Таким же образом нельзя требовать, чтобы элементы, уже выкристаллизовавшиеся в определённых взглядах и в некоторых умственных привычках, смогли бы изменить искренние ориентации и внедрить идеи — либо слишком новые, либо те, которым вчера часто противодействовали или препятствовали.
Напротив, в основном нужно рассчитывать именно на новые поколения: новые поколения как воспитателей, так и учеников. И, повторяю, речь идёт по сути о формировании образа мыслей и чувствительности, а не об интеллектуальных схемах или о классификациях из области естествознания.
Именно в порядке этого мы написали настоящую работу, в которой мы хотели бы подать в самой живой и непосредственной форме смысл основных идей, которые нужно использовать для того, чтобы объединить основные взгляды этики и, вообще, мировоззрения фашизма с расовой ориентацией. Тех читателей, которые хотели более глубоко исследовать тот или иной из различных аргументов, мы отправляем как к нашим произведениям, уже упомянутым в начале, так и работам тех авторов, что здесь нам будет нужно упомянуть.