Керц умолк, когда приблизился официант, отмахнулся от протянутого меню и впери взгляд в искажённое отражение на крышке подноса. Официант картинно поднял их, давая клиентам насладиться дивным ароматом, выметнувшимся наружу едва заметным паром, и дивной сервировкой блюд. Озадаченно оглядел каменные лица и сконфузившись поспешил удалиться, прихватив всё лишнее.
Дождавшись, пока свидетель отдалится достаточно, Керц заговорил сквозь сжатые зубы:
– У меня будет только одна просьба.
– Какая?
– Убейте меня.
– Чего?!
– Я же говорю, устал. Выбирай, если откажешься, то я продолжу убивать, пока меня не поймают стражи и не убьют при оказании сопротивления. А я буду убивать, просто не могу перестать. Эта штука начинает гореть огнём и только убив ощущаю подобие счастья. Буду ждать в переулке, приятного аппетита.
Керц поднялся, кивнул Кирии и хлопнув Солена по плечу, удалился. Детектив проводил его взглядом и буркнул:
– Да уж, приятного…
***
На тарелке Кирии лежит филе красной рыбы, поджаренное на гриле и сбрызнутое маслянистым соусом, украшено кружком лимона и базиликом. Однако после разговора с каннибалом кусок в горло не лезет, девушка скрипнула зубами и отодвинула тарелку обеими руками в центр стола. Солен с горечью взглянул на стейк, прекраснейший кус прожаренного мяса, сдобренный соусом из сладких перцев. Вздохнул и последовал примеру девушки.
Официант оказался рядом в ту же секунду, встревоженно протараторил:
– Вы чем-то недовольны?
– Нет. – Сказал Солен, протягивая пластиковую карту. – Просто аппетит пропал.
– Если хотите, мы можем отправить вам домой дроном. В специальной упаковке, горячим и вкусным останется даже до завтрашнего полдня.
– Да, пожалуй, так и сделайте. Мы ещё немного посидим.
Когда официант забрал блюда и убежал, Солен застонав опустил лицо в ладони, жёстко потёр.
– Ты в порядке? – Спросила Кирия, протягивая руку и касаясь щеки.
– Да какой там… свидание насмарку, прости.
– Ничего… это ведь не твоя вина!
– Я просто хотел, чтобы вечер запомнился, но не так же… проклятье. Ладно, давай собираться.
Они вышли на мороз, в людском потоке дошли до узкого переулка, похожего на тёмный провал, переглянулись и вошли. Через пару шагов шум улицы стал приглушённым, под ботинками хрустит мелкий мусор, присыпанный снегом, пахнет помоями и испарениями из канализации.
Керц поднялся из-за мусорного бака, пошёл навстречу, разводя руки. В тусклом свете блеснул длинный нож.
– Чтобы вам меньше вопросов после было. – Пояснил Горец. – Тем паче, это настоящий клановый клинок. Ну так, начнём?
– Да. – Ответил Солен, потянулся за пистолетом, отодвинув полы пальто.
Кирия отодвинула его плечом к стене, быстрым шагом подошла вплотную к людоеду. Тот поднял взгляд ей в лицо, криво улыбнулся… Девушка ухватила за подбородок и затылок, резко дёрнула. Смачный хруст разлетелся по переулку, заметался меж стен и заглох, не долетев до главной улицы.
Тело разом обмякло и повалилось под ноги, Кирия отряхнула руки, повернулась к Солену и сказала:
– Думаю, нам следует договориться, что будем рассказывать коллегам?
– Да, но для начала.
Мужчина убрал руку с рукояти пистолета, поколебавшись, достал телефон и набрал рабочий номер.
***
Патрульные прибыли через пять минут, переулок оцепили, входы залепили жёлтой лентой. Солена с Кирией посадили на заднее сиденье патрульной машины, девушке пришлось согнуться калачиком, буквально нависая над передним сиденьем. Следователь, угрюмый мужчина средних лет, расспросил их, кивая и хмыкая. Быстро заполнил рапорт и отпустил, сказав:
– Везучий ты, Солен, не переживай, дальше мы сами управимся, даже беспокоить не будем.
– Спасибо.
Выйдя за ограждение, Сол прошёл мимо остановившейся машины, та обиженно моргнула фарами и закрыла дверцы. Постояла, словно раздумывая, и уехала на новый вызов.
– Хочу пешком пройтись. – Сказал Сол, глянув на Кирию.
– Ладно, я тоже.
С наступлением ночи улицы вдали от центра опустели, мороз усилился, пробует на зуб носки ботинок, пытается пробиться через подошвы. Ветер режет лица ледяными кинжалами, старается добраться до глаз. Полная луна нависает над крышами жёлтым пятном.
– И что теперь делать будем? – Спросила Кирия.
– Без понятия. – Ответил Солен. – Это всё кромешный ад, но что мы можем? Пойти против государства? Я не настолько крут, плюс, если что случится с родными? Лучший выбор – молчание.
– Но ведь люди в опасности! Кто знает сколько носителей этих имплантов?
– Сомневаюсь, что много. По крайней мере, толпа психов вроде Торсков больше нигде не появлялась.
– Слабое утешение.
Солен остановился, медленно повернулся к Кирии и сказал:
– Девочка, государство – это зло. Любое. Вся власть в природе своей омерзительна и порочна. Нет добрых правителей, все они мрази до последнего. О народе заботятся, только ради налогов и упиваются безнаказанностью!
Шею кольнуло болью, Солен прервался помял болючее место, наверное, мышцу свело, и продолжил:
– Вспомни, когда по-настоящему судили хоть одного правителя? Не революционеры, а именно суд! Никогда такого не было, максимум шутовские представления с ладошкой на священной книге или конституции! Государство – это демон, против которого мы бессильны. Можем попытаться, но он нас сожрёт и не заметит.
– Но ты пережил две атаки!
– Чудом и благодаря тебе. Думаешь, они просто так оставили нас? Нет, не замолкни мы, нас бы просто застрелили. Чёрт, да может прямо сейчас в нас целится снайпер!
Кирия быстро окинула крыши взглядом, покачала головой:
– Нет, он целится не в нас.
– Что?
– Вон на той крыше сидит, но у него пневматическая винтовка, кажется, голубей отстреливает.
Солен сощурился и смог разглядеть крохотную фигурку на дальней крыше. «Снайпер» лежит у самого края, обняв вытянутую винтовку с внушительным глушителем. Поняв, что замечен, сел свесив ноги и помахал рукой. Детектив вздохнул, покачал головой и горько засмеялся.
– Хорошо, мы можем подпортить им жизнь, но как невзначай собрать больше сведений? Если правительство заметит, нам конец.
– Не знаю… ну может, когда будем расследовать похожие дела? Как у де Свауса, находить метки, записывать данные и искать пересечения? Может быть, имплант получили только служившие в одной части или области?
– Может быть, так и сделаем. А пока… давай пойдём домой и забудем про это, хотя бы на ночь, насладимся отличной едой и посмотрим фильм?
***
Первый кусочек рыбы буквально растаял во рту, Кирия почти застонала от вкуса и аромата. Прижалась к Солену и поджала ноги под себя, диван жалобно скрипнул, но выдержал. В комнате царит приятный полумрак, рядом на столике стоит откупоренная бутылка вина, подарок от ресторана, а рядом лежит благодарственное письмо. Управляющий оказался родственником одного из погибших от рук клана людоедов.
Солен укрыл ноги девушки и себя шерстяным пледом, подцепил стейк вилкой и наплевав на правила и приличия, отгрыз внушительный кус. Отставив тарелку, хлебнул из горла и блаженно сощурился. Мышца на шее болит, Солен тайком размял её, сетуя про себя по ушедшей молодости.
– Знаешь… – сказала Кирия, разделывая филе вилкой, – я представлял романтический вечер несколько иначе.
– Эт как?
– Ну знаешь, – начала Кирия, жестикулируя вилкой, – в книгах описывали, как нечто эдакое, при свечах и, чтоб на полу лепестки роз или полная луна заглядывала в окно. А мы под пледом на диване и жрём почти что руками. Вино и то с горла…
– Хорошо, сейчас организую…
Солен отставил тарелку, начал подниматься, Кирия положила ладонь на плечо и со смешком опустила его обратно.
– Ты куда собрался?
– Как куда? За бокалами и свечами, с розами, правда, проблема, это до полудня ждать надо будет.
– Нет-нет! Сиди! Я не говорила, что мне не нравится! Очень даже!
Девушка вытянулась на диване, положили голову на колени Солена, перевернулась набок и принялась есть рыбу, почти мурча от удовольствия, как кошка. У вина оказался отчётливый, обволакивающий вкус ягод, первый же глоток прокатился волной наслаждения по пищеводу и растёкся теплом в животе. Кавалер с улыбкой запустил пальцы в белые волосы, начал почухивать, глядя перед собой.
– О чём задумался? – Спросила Кирия, выворачивая голову и заглядывая ему в лицо.
– Да так… удивляюсь, несколько часов назад ты убила, пусть и мразь, но человека, а сейчас прямо кошечка.
– Ну так ведь кошки самые хладнокровные убийцы. А я, как и все абсолюты, обладаю максимально устойчивой психикой. У нас даже ПТСР быть не может, так что будущие поколения разорят психотерапевтов. Мур…
– Жутко это как-то…
– Я жуткая?
– Нет, но… ладно, не бери в голову.
Солен наклонился и чмокнул девушку в нос. Кирия громко фыркнула и счастливо заулыбалась.
Глава 13
…Запястья сжимают браслеты наручников, голод терзает желудок пастью с ледяными клыками. Рядом в темноте плачет женщина, морозный ветер просачивается через щели в дощатой стене, гонит по бетонному полу грязную позёмку. Под потолком раскачиваются, позвякивают ржавые от крови цепи с мясницкими крюками. Солен лежит в углу, стараясь сохранить остатки тепла и не сойти с ума от боли в перебитых коленях.
Снаружи гудит дизельный генератор, в щели видно усыпанный снегом двор и крышу длинного дома с печной трубой. Дым свечкой поднимается к звёздам, на пике словно упирается в стеклянный потолок и расползается плоской шляпкой.
Пуховик Солена заляпан бурым, пестрит прорехами, из которых торчит серый наполнитель. Ног ниже колен не чувствует, штанины черны от крови, облепили голени. Каждое движение отдаётся болью, словно два разлохмаченных провода под напряжением бьют друг о дружку. Детектив сцепил зубы и постарался отвлечься, размышляя, как выбираться.
За дверьми амбара двое охранников переговариваются с характерным горским акцентом. Один рассказал анекдот, а второй вспылил и сбиваясь тараторит, что-то о матери шутника. Тот с гоготом напомнил, что у них одна мать, их сестра. Перепалку оборвал зычный окрик и тяжёлые шаги по снежному насту.