В районе солнечного сплетения у Солена появилось дрожащее чувство, от осознания зыбкости мира. Семьдесят лет назад мир изменился до неузнаваемости, но в сути своей остался тем же, не торопясь принимать новые правила. Завтра он может рухнуть и переродиться в нечто новое и неописуемо жуткое, полностью принявшее звериные правила прошлого.
– Мы обязаны его остановить. – Сказал Солен.
– Как? – Спросила Кирия. – Мы ещё можем потягаться с его людьми, а если нас нашлют рой пчёл-дронов? Они вышибут нам мозги, прежде чем я хоть слово успею сказать!
– Пчёлы охраняют только императора.
Кирия не ответила, покачала головой, поток ветра из разбитого окна и треснувшего лобового треплет волосы, вздымая отдельные пряди. Кровь на лице запеклась, на лбу треснула и по виску бежит рубиновая струйка.
– Ты в порядке? – Спросил Солен, придвинувшись к ней.
– Получила рукояткой по черепу. – Сказала Кирия. – Жить буду.
– Дай посмотрю.
Кирия склонила голову, Солен осторожно раздвинул волосы, скрипнул зубами, увидев рваную рану. Волосы на ней слиплись, став грязно-рыжими.
– Сильно болит?
– А ты сам как думаешь?
– Нужна медицинская помощь.
– И где мы её получим? Я не удивлюсь, если нас уже в розыск объявили, как опасных преступников.
– Ну раз мы уже преступники… – Протянул Солен. – Потерпи немного.
Он перебрался на водительское кресло, взялся за руль и приложил удостоверение к приборной панели. Машина плавно сбросила скорость и пропиликала, отмечая отключение автопилота.
***
Припарковался на окраине города в переулке, помог девушке выбраться. Кирия покачнулась, опёрлась о плечи мужчины всем весом. Солен покачнулся, но устоял, осторожно повёл её вдоль стены.
– Куда мы?
– К тем, кто поможет, возможно, а может, попытается пристрелить.
– Замечательная перспектива…
– Лучшая из имеющихся. – Пропыхтел Солен.
– Я что, такая тяжёлая? – Пробормотала Кирия, запустив пальцы в волосы.
– Нет… это я такой хиляк.
Стены домов обшарпаны, в трещины набился снег. Окна первых этажей заколочены или выбиты, столбы вдоль дороги обклеены бумажными объявлениями. Под ногами хрустит многомесячный слой льда, снега и песка с солью. Порывы ветра пытаются выколоть глаза ледяной пылью, лицо промораживает до костей.
– Где это мы? – Пробормотала Кирия.
– В очень плохом районе. – Ответил Солен. – Тебя в сон не клонит?
– Немножко…
– Не смей спать.
– Хорошо… долго ещё…
Они подошли к крыльцу из бетонных блоков, ведущему к массивной стальной двери, оббитой проклёпанными полосами. Кирия остановилась, резко согнулась пополам, на ступени плеснула мутная струя рвоты. Девушка закашлялась, покачнулась и упала на колени. Солен подхватил подмышки, поднял и с натугой потащил вверх.
– Прости… – Пролепетала Кирия. – Я не специально…
– Ничего, всё хорошо.
Солен повернулся и изогнувшись забил ногой по двери. Глухой стук разнёсся по улице, затерялся в вое ветра. Внутри загремела цепь, в двери на уровне глаз сдвинулась железная пластина, на Солена взглянули тёмные глаза.
– Чё те надо?
Голос за дверью хриплый, со свистящими нотками.
– Врача.
– Ага, а может, тебе ещё и массажиста? Вали отсюда и пьянь свою забери.
Солен оскалился и злобно прорычал, подтягивая девушку и сходя на пару ступенек вниз:
– Слушай сюда, падаль беззубая, быстро открыл дверь и пропустил нас к Зарану, а не то я сейчас вернусь с армейской винтовкой и войду сам.
На той стороне долго молчали, наконец загремело, щёлкнуло и дверь натужно отворилась вовнутрь. На пороге встал рябой мужик без передних зубов, сложил руки на груди и прошепелявил:
– Ну, чё не такой смелый тепе…
Солен высвободил руку, ухватил мужика за лодыжку и рванул на себя. Тот нелепо взмахнул руками, плюхнулся на порог, взвыл раненой собакой. Детектив прошёл мимо, волоча притихшую Кирию. Поднялся по деревянной лестнице и пинком распахнул дверь, ввалился в чистую комнату, выложенную белым кафелем.
В центре две медицинские койки-каталки, стальной стол, мощно «пахнет» стерильностью и медикаментами. В дальнем углу за столом вздрогнул сухой старик, поправил очки и пролепетал:
– А? Кто? А… Господин Солен? У вас плановая облава? Простите, но сегодня я тут один… А кто это у вас?
– Пациент для вас, доктор Заран. – Прохрипел Солен, с натугой водружая Кирию на стол.
Девушка поместилась с трудом, безвольно свесила руки, костяшки пальцев почти коснулись пола. Пустой взгляд направлен в потолок, в расширенных зрачках отражаются вытянутые лампы. Внизу раздался мат, по лестнице загремели шаги и в «палату» ворвался шепелявый с дубинкой в руках.
Старик остановил его взмахом руки, рявкнул:
– А ну, пошёл отсюда, не видишь у нас пациент!
– Но…
– ВОН!
Мужик помялся, зыркнул на Солена и с явной неохотой вышел, прикрыв дверь. Доктор Зелен поднялся из-за стола, присвистнул, оценив габариты Кирии. Подошёл ближе, опираясь на трость, отделанную слоновой костью с золотыми кольцами.
Пощупал запястья и под челюстью, осмотрел рану. Хмыкнул, сдвинул полы пальто, Солен выругался, увидев кровавое пятно на рубашке.
Глава 24
С Кирии стянули пальто, винтовка лязгнула о стол, врач даже глазом не повёл. Начал срезать узкими ножницами рубашку, девушка открыла глаза, дико глянула на него, кулаки начали сжиматься. Солен торопливо сжал её ладонь, зашептал, приглаживая волосы:
– Всё хорошо, мы у врача, расслабься.
– Он мне рубашку испортил… – Пробормотала Кирия. – Твой подарок…
– Плевать, я тебе три новых подарю.
Глаза Кирии закатились, мышцы обмякли, дыхание начало учащаться рывками. Солен начал ощущать накатывающую панику, глянул на врача. Зелен закончил с рубашкой, промокнул рану тампоном сняв слой загустевшей крови, хмыкнул.
– Док, как она? – Протараторил Солен, стискивая мягкую и едва тёплую ладонь.
– Ну, она определённо ранена. – Сказал Зелен, подцепил тростью тележку с инструментами и подтянул к столу. – И у неё шок. Я постараюсь, но ничего обещать не могу, абсолютов латать ещё не приходилось.
Он набрал узкий шприц из стеклянного пузырька, проколов резиновую крышку. Поразмыслив, ввёл иглу в вену на сгибе локтя, плавно надавил на поршень. Веки Кирии затрепетали, словно сломанные жалюзи, пытающиеся подняться.
– Так, это поможет на время, – Сказал Зелен, бросая шприц в эмалированное ведро у стола, – как раз поговорим об оплате.
– Что?
– О деньгах, молодой человек, о барыше. У нас тут не государственная клиника, бесплатно даже этот укол не обойдётся. А тарифы у нас, сами понимаете, повыше будут.
– Сколько?!
– Операция стандартная, в отличие от пациента. Так что, думаю, сойдёмся на пяти золотых. Это если пуля прошла навылет, в противном случае цена увеличится втрое.
Солен судорожно вывернул кошель и на стол перед Кирией посыпались монеты. Зазвенели и куцым водопадом устремились на пол. Врач скривился и покачал головой.
– Господин Солен, я вас не узнаю, где ваше хладнокровие? Поднимите деньги и положите на мой стол! Зачем захламлять операционную… ну и молодёжь.
Детектив кивнул, отпустил ладонь девушки и начал собирать монеты. Врач терпеливо дождался, пока нужная сумма окажется на столе и начал подключать к Кирии аппаратуру, нацепил кислородную маску. Закончив, глянул на Солена и ткнул пальцем в сторону двери.
– Покиньте операционную.
***
В коридорчике перед дверью обнаружилась узкая лавка, Солен опустился на неё. Сцепил ладони на затылке, а локти упёр в колени, прислушиваясь к каждому звуку за дверью. Паника понемногу отступила, уступив место липкой тревоге. Нестерпимо захотелось закурить или выпить, а лучше и то и другое. В кино и книгах герои постоянно так делают, чтобы успокоиться.
На лестнице послышались тяжёлые шаги, Солен скосился и увидел медленно подходящего привратника. Тот остановился в шаге от него, помялся и с явным трудом сказал:
– Слушай, мужик, прости. Просто к Зарану в последнее время ломится местное быдло и технофобы. Денег у них нет, а медикаменты стоят дорого, так они ещё и барагозить начинают постоянно.
– Угу. Без обид.
– Ну вот и ладно… кстати, хорошо ты меня, ловко. Будет наука на будущее. Курить хочешь?
– Да.
– Меня Доцк звать, – сказал привратник, протягивая помятую сигарету, – держи.
– Солен.
– Да слышал я, вроде даже по телеку видал. Что, зажигалки нет? А сейчас…
Доцк извлёк из кармана пластиковую пластинку с парой штырьков, нажал кнопку и между ними протянулась электрическая дуга. Солен механически сунул кончик сигареты, затянулся и.… закашлялся. Дым наждачным шариком прошёлся по глотке, врезался в лёгкие.
Детектив согнулся пополам, от кашля трахея, кажется, начала выворачиваться наизнанку. В уголках глаз навернулись слёзы.
– Эка, брат, тебя перекорёжило… – Протянул Доцк, вырвал сигарету из ослабевших пальцев и затянулся. Хмыкнул и выпустил сизый дым через нос. – Что ж ты не сказал, что не курящий.
– Нервы надо успокоить… – Прохрипел Солен.
– Да херня всё это, – веско сказал Доцк, – это сначала люди курят, чтобы им стало хорошо, а после, чтобы не стало ещё хуже. Оттого и байки про «успокоение». На, лучше, хлебни.
Он протянул детектив пузатую фляжку, Солен благодарно кивнул, свинтил крышку и сделал большой глоток. Причмокнул и озадаченно глянул на нового знакомого.
– Что это?
– Чай, ромашковый. – С готовностью пояснил Доцк. – Вот он реально успокаивает. Тут, знаешь ли, бывает такой фарш привозят, что никаких нервов не хватит.
– А почему во фляжке, вместо термоса?
– Засмеют. – Нехотя признался Доцк. – Мужик, а чаи бабские гоняет. Уот так и живём… а эта баба кто?
– Жена моя… – Сказал Солен, – будущая.
Сказал и немного опешил, сколько он знает Кирию? Не больше двух месяцев, а, кажется, будто всю жизнь. Когда он успел её полюбить, да так, что сейчас сердце разрывается, а в душе вскипает чёрная ненависть к виновнику ранения? Явно не в первую встречу, тогда это была не более чем симпатия к новичку.