Я провела линию по его скуле до подбородка, вернулась обратно, коснулась виска, и только теперь заметила, что он уже не спит… а пристально смотрит мне в глаза.
— Прости, — тут же выпалила, одёргивая руку и честно собираясь вернуться на свою половину кровати. Вот только мне этого не позволили.
Пальцы Дамира поймали мою ладошку и самовольно вернули её к его щеке. И как только я снова ощутила кожей приятную колючесть его лица, он снова закрыл глаза и блаженно улыбнулся.
Я не понимала, что происходит. Боялась даже думать о том, что он на самом деле соскучился. Что простил. Ведь прекрасно помнила, как он покидал эту комнату несколько дней назад, с каким презрением смотрел на меня, какие злые слова срывались с его губ. Я чувствовала, что от него пахнет вчерашним алкоголем, и уже догадалась, что он пришёл только потому, что был пьян. А из этого следовало, что сейчас он снова уйдёт… и теперь уже не вернётся.
— С тобой так хорошо, — проговорил принц, снова открыв глаза. — Так спокойно. Ты же не прогонишь меня?
— Как я могу? — ответила, снова присев на постели.
— Очень просто. Это твой дом, твоя спальня и твоя постель. А я… мало того, что обидел тебя, так ещё и имел наглость заявиться сюда без разрешения.
Его голос звучал ровно, но я всё равно слышала в нём нотки вины. Смотрела на своего принца и не верила, что он действительно говорит всё это. Так и не дождавшись от меня хоть какого-то ответа, Дамир тоже сел, сжал мою руку и, поднеся её к губам, нежно поцеловал каждый пальчик.
— Ты простишь меня, Каттиша?
На мгновение мне показалось, что я увидела в его глазах надежду и страх. Будто он на самом деле боялся моего отказа. Будто не верил, что получит моё прощение. Это стало для меня таким невозможным открытием, что я просто не нашла слов.
— Я дурак, — покачав головой, бросил принц. — Вспыльчивый дурак. Я даже не позволил тебе объясниться. Не дал возможности признаться самой.
— Я хотела, Деми, — прошептала, словно растворяясь в его ярких синих глазах. — Собиралась сама всё тебе рассказать, особенно после угроз Арни Долирти. Но просто… не сумела. Я слишком боялась тебя потерять. Боялась, что, едва узнав грязные подробности моего прошлого, ты отвернёшься. Ведь… зачем такому, как ты… такая, как я? Падшая… Грязная…
Я не хотела плакать, и уж точно не собиралась показывать Дамиру, насколько глубоко меня цепляет всё происходящее. Но гадкие слёзы навернулись сами собой. Они стекали по моим щекам, а я даже заметила это далеко не сразу.
— Ты всего лишь юная девушка, — ответил он, поднеся мою ладонь к своей щеке. — За тобой нет семьи, нет тех, кто присмотрит, подскажет или накажет. Вот ты и решила сама попытаться найти свой путь в жизни… и выбрала не ту дорогу.
— Но я пошла на это сознательно. Меня никто не принуждал, не заставлял. Я просто хотела жить… богато. Хотела роскоши. Ведь раньше не могла и мечтать не то что о своём доме — о красивом платье! На покупку одного простенького наряда мне приходилось тратить всю месячную зарплату, хотя в кондитерской платили не меньше, чем везде. Да и какая перспектива меня ждала? Жена булочника? Или кузнеца? Я хотела другой жизни, Деми. Потому и стала такой… шлюхой. Зато и получила, что желала.
Теперь молчал он. Всё так же прижимал к своей щеке мою ладонь, смотрел на меня, а я не могла понять, что же он сейчас чувствует. Осуждает ли меня? Но всё равно решила рассказать всё до конца.
— Меня учили, как быть леди, как поддерживать беседу, как доставлять удовольствие в постели.
— Мартин Лендом? — ровным, бесцветным тоном уточнил принц.
— Да, — не стала отрицать. — У нас с ним был договор. Я должна была соблазнить его знакомого, а после сообщать Мартину всё, что тот будет мне рассказывать. Вскоре я выполнила свою часть сделки, и теперь мы с лордом Лендомом просто… приятели.
Дамир криво усмехнулся, снова поймал мой взгляд и жёстким тоном ответил:
— Больше ни один мужчина кроме меня к тебе не прикоснётся! Пообещай мне.
Я молчала. Смотрела ему в глаза и не понимала, чего ждать.
— Ты ушёл от меня, Деми. — Слова давались мне с трудом. — А теперь… просишь о таком обещании. А если ты сейчас… тоже уйдёшь? А я останусь совсем одна… потому что пообещаю тебе быть только с тобой.
— Я не затем возвращался, чтобы уйти, — решительно заявил он. — И если ты дашь слово, что будешь только моей, будешь мне верна, то всё между нами станет, как прежде. Хотя нет… лучше.
— Да я люблю тебя… люблю! — выпалила, не сдержав всхлипа. — Мне никто другой и даром не сдался! Только ты… Даже твоя грубость мне слаще чужих ласк. Я… решила уехать. Без тебя, Деми, мне не нужен этот город. Мне ничего без тебя не нужно.
— Останься со мной.
— Куртизанкой? Твоей вещью? — спросила, злясь на саму себя.
— Нет. Моей любимой девушкой.
— Любимой? — спросила, смахнув с ресниц влагу.
А он придвинулся ко мне ближе, нежно стёр с щёк мокрые дорожки и притянул меня к себе.
— Пообещай, — попросил настойчиво.
— Обещаю, — сказала я, опустив голову на его плечо. — Пока ты будешь со мной, я буду тебе верна, буду только твоей, и буду любить тебя так сильно, насколько способно моё сердце. Оно уже твоё. Оно бьётся только для тебя, а без тебя биться не желает.
И он всё-таки меня обнял. Крепко, горячо, но особенно нежно. Так, как не обнимал ещё ни разу. А потом наклонился к моему уху и тихо прошептал.
— Я тоже люблю тебя, моя Каттиша.
В тот день мой мир перевернулся… сделал несколько кульбитов и понёсся дальше.
В тот день моя жизнь изменилась окончательно и бесповоротно.
В тот день… я была счастлива так, как никогда раньше.
Всё происходящее никак не желало укладываться в моей голове. Я хотела верить Дамиру, его словам, но… не могла. Это казалось слишком… невозможным. Нереальным! И он видел мою растерянность. Чувствовал каждую мою эмоцию. Наверное, потому и решил, что есть прекрасный способ доказать свою искренность.
Он унёс меня в душ. Мыл меня сам, будто старался очистить моё тело и душу от грязи прошлого. Был со мной так нежен, так трепетно внимателен, как никогда раньше. А когда я выгибалась под его умелыми ласками, только шептал, какая я хорошая, милая, сладкая… и любимая.
Всё то утро мы провели вместе, но ближе к обеду он всё-таки меня покинул, пообещав вернуться вечером. И я поверила и в его слова, и в его чувства, и в его обещание. Но главное — осознала, что теперь уже точно не останусь одна. Ведь Дамир слов на ветер не бросает, и если сказал, что отныне мы — пара, значит так и будет.
Я на радостях порвала билет на портальный перенос, приказала Аманде разобрать все мои вещи, которые та вчера полдня складывала в коробки и чемоданы. А потом и вовсе распорядилась приготовить самый шикарный ужин, на который вообще была способна моя кухарка.
Я летала на крыльях своего счастья, ведь то, что ещё вчера казалось нереальным и вообще сказочным, сейчас превратилось в явь! Слуги посматривали на меня с опаской, Аманда даже поинтересовалась, хорошо ли я себя чувствую. Думаю, она решила, что я просто приняла какое-то наркотическое зелье или чего похуже. Потому не удивительно, что вскоре снова вызвала ко мне Ларту.
Подруга появилась далеко после обеда. Она выглядела злой и даже немного напуганной. Смотрела на меня со смесью сомнения и жалости, и тогда, видя её взгляд, я просто расхохоталась. Громко, искренне, выплёскивая в этот смех все переполняющие меня эмоции.
— Лар, со мной всё хорошо, правда, — попыталась убедить её, отсмеявшись. — Всё отлично.
— А вот мне так не кажется, — бросила она, оглядывая меня с ног до головы. — Вчера ты была готова сдохнуть от горя, а сегодня — цветёшь и пахнешь? Более того, сейчас ты должна была уже находиться далеко за пределами Себейтира. Но ты всё ещё здесь.
И я не смогла дольше молчать о том, что теперь стало смыслом моей жизни.
— Он любит меня! Представляешь?! — я присела рядом с подругой и взяла её за руку. — Пришёл ко мне сам. Извинился за свои слова… сказал, что я нужна ему.
— Его… Высочество? — её голос сел, потому, произнося это обращение, ей пришлось прочистить горло.
— Мой Дамир, — ответила, кивнув. — Он сказал, что теперь мы будем вместе. Что я буду его любимой девушкой.
Ларта смотрела на меня, как умалишённую. Вглядывалась в мои глаза, видимо, пытаясь найти в них следы губительного воздействия зелий. И не находила.
— Я просто счастлива, Лар… счастлива, как никогда в жизни!
Мой голос сел до шёпота. Я не могла и не хотела говорить об этом громко. Мне казалось — стоит только кому-то постороннему услышать о моём счастье, и оно лопнет, как мыльный пузырь.
— Это что… правда?! — всё же выговорила шокированная подруга.
— Правда.
Она хмыкнула и отвернулась в сторону. Сидела молча… смотрела в окно и явно о чём-то напряжённо раздумывала. А когда я уже решила, что она так ничего и не скажет, Ларта взяла меня за руку и… посмотрела с сочувствием.
— Я знаю, что сейчас ты меня не поймёшь. Не услышишь, что я хочу тебе сказать. Но… не могу помолчать. Прошу лишь, выслушай и не обижайся. Я желаю тебе только добра.
Мне нечего было на это ответить. Её слова и тон, которым они были сказаны, казались мне странными — слишком серьёзными для ветренной, легкомысленной Ларты. И тем не менее, я кивнула и посмотрела на неё выжидающе.
— Кати, вы оба, видимо, сошли с ума. И если он на самом деле решил официально заявить о ваших отношениях, то я не завидую… ни ему, ни тебе, — продолжила подруга. — Но это в любом случае игра… с очень высокими ставками. Вся жизнь твоего принца — игра для публики, даже если он сам этому противится. И ты в этой игре — лишний персонаж. Потому, рано или поздно, но от тебя избавятся.
— Дамир пообещал, что не позволит никому меня обидеть, — выпалила я, стараясь успокоить девушку, которая действительно за меня переживала. — И я верю ему. Впервые в жизни мне спокойно за себя.