в церковь. Потом он заснул. Среди ночи в полусне услышал какой-то странный звук: токо-токо-тук. – Боже мой, – подумал он, – это ходит Ксаверий. Нет, – возразил он сам себе, – нет, у него нет руки, а короткая нога у Игнатия, он ухаживает за больными. – Утром Симон затолкал в сумку свою одежду, хлеб и бутылку вина, сложил сутану и оставил ее возле порога, подумал, что надо бы еще раз заглянуть в придел Франциска Ксаверия, но время было такое раннее, а сентябрьское утро – такое свежее, что он решительно шагнул на улицу; вскоре он уже был на Барье,[153] – а где же, собственно говоря, эта Добрава? – подумал он. – Я ведь еще ни разу там не был. – Он шел по узкой тропинке между болотами, по этой дороге он когда-то пришел в Любляну. Через каких-то два часа он уже был в Высоком, остановился возле церкви святого Николая и стал рассматривать фигуру женщины, о которой рассказывала ему Катарина, нагой женщины, чьи ноги обвивает огромный красный язык. Потом он спустился по крутому откосу в темное и влажное ущелье и зашагал к деревне, которую уже давно забыл, к Запотоку, а потом ему надо будет спуститься еще ниже и продолжить путь дальше.
Драго Янчар и его роман «Катарина, павлин и иезуит»
Прозаик, драматург и эссеист Драго Янчар по единодушному признанию литературоведов и критиков является центральной личностью современной словенской литературы, классиком, чьи произведения широко известны не только на родине, но и далеко за ее пределами. Он самый переводимый словенский автор. Так, например, его роман «Галерник» издавался в одиннадцати странах. На русском языке он был опубликован издательством «Радуга» в 1982 году, а в 1990 году в том же издательстве вышел роман «Северное сияние». И вот теперь, двадцать лет спустя, на этот раз в Санкт-Петербурге, выходит роман «Катарина, павлин и иезуит», знаменующий возвращение Янчара к русскому читателю.
Родился писатель в 1948 году во втором по величине словенском городе – Мариборе. В конце 60-х учился в высшей юридической школе при мариборском университете, являлся редактором студенческой газеты «Кафедра». Это были нелегкие времена, именно тогда в Югославии разразился первый масштабный общественно-политический кризис. Его причиной стали массовые студенческие волнения 1968 году, поддержанные значительной частью интеллигенции, выступившей против диктата коммунистической партии. Напуганное этими выступлениями югославское руководство было вынуждено сбросить маску партийного либерализма и установить в стране весьма жесткий режим. Позже 70-е годы получат в Словении название «свинцовых». В 1974 году Д. Янчар, работавший после окончания университета в мариборе кой газете «Вечер», был обвинен во враждебной пропаганде и осужден на год заключения в тюрьме строго режима.
Хотя этот срок впоследствии был сокращен до трех месяцев, судебный процесс и тюремный опыт во многом определили духовное развитие писателя, темы и идеи многих его произведений. Отслужив в армии, Янчар три года был «свободным художником», затем стал сотрудником киностудии «Виба-фильм» (В 1979–1980 годах).
В 1982 г. был одним из учредителей журнала «Нова ревия», сыгравшего важную роль в развитии словенского инакомыслия. С 1981 года его деятельность связана с издательством «Словенска матица», где он был вначале секретарем, затем редактором и главным редактором, которым является и сейчас.
В 1987–1991 годах писатель возглавлял словенский ПЕН-клуб.
За свою литературную деятельность Д. Янчар награжден рядом важнейших национальных премий, среди них – премия Фонда имени величайшего словенского поэта Ф. Прешерна (1979), премия Ф. Прешерна (1993).
Лауреат европейской премии за короткую прозу (1994) и премии им. Гердера (2003), а также премии Жана Амери (2007); действительный член Словенской Академии Наук и Искусств.
Первая книга Янчара – сборник рассказов «Паломничество господина Хоужвички» (1971) – также, как и его последующее творчество несет на себе печать увлечения философией и художественной практикой французского экзистенциализма. Писатель изображает героев, пытающихся найти свое место в окружающем их жестоком, абсурдном мире. Защищая свободу личности, они вступают в противоборство с диктатом власти, использующей аппарат насилия и принуждения.
Более масштабно эти проблемы рассматриваются в первом романе писателя – «Тридцать пять градусов» (1974). В нем Янчар описывает события, связанные с политическими преследованиями редакторов студенческой газеты, выступающей против существующего режима. Изображая противоборство студентов и представителей правоохранительных органов, Янчар показывает, что в этом столкновении обе стороны теряют здравый смысл. Напрасной оказывается надежда на то, что «дождь охладит горячие головы», что конфликт удастся урегулировать мирным путем, – вместо долгожданного дождя прольется кровь.
Герой-бунтовщик, личность, не подчиняющаяся диктату власти и общества, в центре первого исторического романа писателя «Галерник» (1978). Действие романа развертывается в XVII в., в период разгула католической контрреформации, когда «специальные» религиозные комиссии выносили беспощадный смертный приговор всем еретикам и лицам, подозреваемым в ведьмовстве. Йохан Отт, главный герой романа, – незаурядный человек, перепробовавший немало занятий, исколесивший все европейские страны, вкусивший и земных благ, и земных тягот (худшая из них – участь галерника), приходит к осознанию того, что в каждом человеке живет его собственная свобода, которой никто и ничто не может его лишить. Писатель показывает человека, беспомощного перед абсурдом бытия и смертью, однако сильного и мужественного в борьбе с ними. Чума, от которой погибает Отт, становится аллегорией, которую можно истолковать и в конкретно-историческом, и в более широком плане (чума как трагический удел человеческого существования). Даже такой сильный и духовно несгибаемый человек, как Отт, не может освободиться от власти истории и от власти судьбы.
«Неладное творилось с Йоханом Оттом ‹…› Заблудился он, и мирская посюсторонняя преисподняя поглотила его, без передышки гнала его по пути темной судьбы. Что его мучило? Куда влекло? Зачем он пытался уклониться, зачем бежал в сторону – к ободу, ведь колесо судьбы все равно швырнет его к своей оси, в самый центр событий. Один идет, сам свою судьбу кроить хочет. Почему бы не примкнуть ему, не присоединиться к богу или дьяволу с их наместниками на этой земле?»
Бунтовщики, подобные Йохану Отту, в 80-е годы становятся главными героями лучших янчаровских драм. В пьесе «Диссидент Арнож» (1982) изображен жизненный путь первого словенского социалиста-утописта Андрея Смолникара (1795–1869), ставшего прототипом главного героя Арножа. Из-за своих прогрессивных идейных взглядов Арнож вынужден покинуть родину, но и в Новом Свете он не находит понимания и успеха, радикализм приводит его к конфликту с американскими властями. Вождь словенских протестантов – «еретик», с точки зрения католической церкви, – зачинатель словенского языка и словенской письменности. Примож Трубар (1508–1586) – главный герой ТВ-драмы «Триптих о Трубаре» (1986). И, наконец, самый яркий образ из этой когорты еретиков, бунтовщиков и диссидентов – Симон Вебер из драмы «Большой блестящий вальс» (1985). Это сорокалетний историк, изучающий польское восстание 1830 года и судьбу одного из его участников, Северина Дрохойовского. После поражения восстания Дрохойовский, вынужденный эмигрировать из Польши, скитался по разным странам, пока судьба не забросила его в Словению. Измученный, потерявший от голода силы Дрохойовский, пытаясь перескочить через канаву, сломал ногу. «Целый день, – рассказывает Вебер, – бесчеловечные путники равнодушно проходили мимо него, стонущего от боли, неподвижно лежащего в канаве. Ни один не обратил на него внимания, не взял с собой». А когда Дрохойовского наконец все-таки привезли в больницу, сломанная нога оказалась в таком плачевном состоянии, что ее – по предположению Вебера – должны были бы ампутировать. Пытаясь узнать о дальнейшей судьбе Дрохойовского, Симон все больше внимания уделяет розыску документов о нем, размышлениям о его участи. Чувство симпатии к польского повстанцу крепнет, этот человек становится для Вебера его alter ego.
«Несмотря на то, что случилось с Дрохойовским в Словении, несмотря на его бездомность, на сломанную ногу, несмотря на его мучения в придорожной, канаве, несмотря на все это, я бы хотел быть Дрохойовским; какой бы тяжелой ни была его судьба, я все равно хотел бы быть на его месте. Ради мгновения мятежа, боя, риска, абсолютной преданности борьбе, ради смысла бытия. Ради настоящей жизни, ибо подлинной жизнью может быть только жизнь повстанца», —
пишет Симон в своем дневнике.
О чрезмерном, по мнению знакомых и коллег, интересе Вебера к Дрохойовскому становится известно тестю Симона, видному политическому деятелю, который и раньше недолюбливал зятя из-за его свободомыслия. По договоренности с дочерью он отправляет Симона в психиатрическую клинику для инакомыслящих, носящую гордое название «Свобода освобождает». Эта клиника тюремного типа является символом тоталитарного государства, где личность, особенно творческая, лишена свободы мысли, свободы слова, свободы самореализации. Для борьбы с диссидентами в этой клинике-тюрьме используются самые жестокие средства, начиная от смирительной рубашки и электрошока и кончая прямым физическим насилием. Так, Симону для придания полного сходства с Дрохойовским ампутируют совершенно здоровую ногу, надеясь, что это отобьет у него интерес к польскому повстанцу. Однако тюремщикам в белых халатах, несмотря на все их усилия, не удается сломить дух Вебера. Символом его победы над царством мрака и садизма в финале пьесы звучит блестящий вальс «еще одного поляка», великого польского композитора Шопена.
Эта драма Янчара приобрела мировую известность, она была поставлена не только на сцене всех югославских театров, но и пережила сценический триумф в Болгарии, Венгрии, США.