Переход германской границы войсками 2‑й армии вызвал большое беспокойство в штабе германского главного командования и в штабе 8‑й армии. 21 августа в 9 ч. 40 м. командующий 8‑й армией ген. Притвиц в своем донесении начальнику генерального штаба докладывал о наступлении, по крайней мере, трех корпусов от Варшавы, Пултуска и Ломжи, передовые части которых перешли уже на германскую территорию. «Известия с юга явились довольно большой неожиданностью, – как писал ген. Притвиц. – Район к западу от линии Ортельсбург – Ломжа и к северу от линии Ломжа – Новогеоргиевск был свободен от крупных сил. Все сведения о сосредоточении русских войск между Брест-Литовском и Варшавой указывали на сосредоточение против Австрии. До сих пор никакой угрозы нашему правому флангу не было, и мы имели полное основание быстро провести наступление на р. Ангерап»[26].
Немцы, как это видно из донесения полк. Гелля от 22 августа, так оценивали положение на фронте западнее Мазурских озер:
«Левофланговая группа противника установлена пока у Млавы. Сила, по-видимому, не более одной пехотной дивизии, раньше предполагалась больше.
Между Млавой и Нейденбургом – незначительные силы. Противник у Прасныша вчера свернул через Янов на Нейденбург.
Части из Остроленка находятся также на шоссе Вилленберг, Нейденбург и, судя по опыту, выступления их для дальнейшего марша можно ожидать только около полудня. По длине колонн силы эти оценивались прежде в один корпус.
От Мышинца противник, силою не больше одной пехотной дивизии, скорее меньше, продвинулся вчера вечером только на 12 км к юго-востоку от Ортельсбурга.
Связь с Ортельсбургом сегодня прервана.
Иоганнесбургский отряд отошел перед превосходными силами противника на Руджаны»[27].
Командир 20‑го корпуса о своем решении доносил (шифром) следующее:
«Корпус, усиленный двумя ландверными бригадами, занимает удобную позицию, намереваясь, если представится случай, перейти в наступление, обеспечив свой левый фланг приданной ему резервной дивизией».
Чтобы закончить рассмотрение деятельности немцев в связи с наступлением 2‑й русской армии, необходимо привести интересный документ, рисующий качество германской авиационной разведки того времени, т.е. эпохи детства военной авиации.
«Донесение от авиации из Грауденца 1.15 пополудни.
1. В 9 ч. 00 м. из Млавы и западнее в перелесках не менее 1 дивизии занимает широко расчлененное исходное положение для наступления. Фронт – на Зольдау.
2. Колонны из всех родов войск на наступательном марше:
а) В 9 ч. 10 м. утра – по шоссе Цеханов, Млава. Голова у самой Млавы, к юго-востоку от нее; хвост у Воен… Пехота частью в двойной походной колонне.
б) В 9 ч. 15 м. утра авангард – на шоссе Прасныш, Млава. Голова – 1 км западнее Ключева. Главные силы – на дороге Цеханов, Грудуск; голова – 1 км южнее Грудуск, хвост на опушке леса южнее Грудуск.
в) В 9 ч. 20 м. утра – на дороге Шумск, Дзержговка, Дзержгово. Голова – у Дзержгово, хвост – под Шумском.
г) В 9 ч. 30 м. утра – на дороге Прасныш, Кралово. Авангард – в 1 км южнее Кралово; глубина – 500 м. Голова главных сил – на линии Сое.
д) В 9 ч. 45 м. утра – на дороге Цеханов, Млава две колонны. Первая колонна – под Пинском, глубина – 1500 м. Вторая колонна головой у переезда через железную дорогу в 2 км северо-западнее ст. Цеханов. Глубина – 1000 м.
е) В 9 ч. 45 м. утра – колонна – на дороге Насельск, Цеханов; голова – близ Цеханова. Видны облака пыли до опушки леса восточнее Лопалина[28].
ж) В 9 ч. 55 м. утра – небольшая колонна на дороге Гудзь, Журоминск. В 10 ч. 15 м. утра несколько эскадронов в 3 км северо-восточнее Лелуна[29], то же в 10 ч. 25 м. утра западнее Журомонска.
Примечание. Все колонны сильно растянуты. Большие дистанции. Мнение наблюдателя: главные силы наступают по дороге Насельск, Млава. Восточнее и западнее второстепенные отряды. Сила, в общем, около 2 корпусов.
Примечание. Немедленно передано по телефону через капитана Ф.В. в штаб 20‑го корпуса в Мюлен майору Ф.К. Подпись Гофман»[30].
Эти результаты разведки германской авиации, вероятно, относятся к 20 августа, когда русские войска действительно находились на рубежах, отмеченных германской авиаразведкой.
Донесение полк. Гелля показывает, что немцы не вполне правильно определяли силы и группировку 2‑й русской армии, в частности на млавском направлении. Это подтверждает и донесение, а также и решение командира 20‑го корпуса ген. Шольца. У всех у них заметно пренебрежение к русским. Вместе с тем, считая дивизию русских у Млавы, небольшие силы между Млавой и Нейденбургом, от Остроленки – корпус и у Ортельсбурга менее дивизии, ген. Шольц и полк. Гелль могли рассчитывать на успех, имея 37‑ю, 41‑ю пех. дивизии, 3‑ю рез. дивизию и 2 ландверных бригады, т.е. всего 4 пехотных дивизии против предполагаемых 4 русских пехотных дивизий.
22 августа радиостанция штаба 8‑й армии приняла первую русскую радиограмму штаба 1‑й русской армии в таком виде:
«Радиостанция Кёнигсберг, 23 августа 5 часов. Получена штабом 22 августа, 10 часов. Подана 21 августа 20 час. 35 мин. 2.12 часов. 22 августа от Бск в Нпт. Задержана молчанием Бск. Бск. генералу Дессино. Гольдапская армия (следует шифр) и переход в наступление. Приказ для наступления доставлен курьером на автомобиле, отправить который 22 августа утром прибудет в Гольдап. Кроме того, об этом будет вам сообщено радиотелеграммой. Я есть ЗПТ Байов».
«Примечание. Через 10 мин. после получения этой радиограммы была принята шифрованная, которая, по всей вероятности, содержит сообщение, обещанное в конце»[31].
Хотя из содержания этой радиограммы можно было извлечь только о присутствии какой-то русской части 22 августа в г. Гольдап, но важен был самый факт перехвата русских распоряжений.
Эта первая удача с перехватыванием русских радиограмм вдохновила германских связистов к слежке и перехватыванию русских радиограмм в последующие дни операции. На долю этих связистов выпала наибольшая, на наш взгляд, заслуга в Августовской операции.
Вечером 22 августа приказом фронта 2‑й арм. корпус и крепости Гродно и Осовец с их гарнизонами были включены в состав 1‑й армии, что облегчило командующему 2‑й армией управление, но осложнило взаимодействие с 1‑й армией.
6. Отход 8‑й германской армии с р. Ангерап
Мы оставили 1‑ю русскую и 8‑ю герм. армии на рубеже Гумбинен, Гольдап, где после встречного сражения русские нанесли частичное поражение немцам, разбив здесь вместе с войсками 17‑го корпуса Макензена лучшие надежды командующего 8‑й армией ген. Притвица на успешную оборону Восточной Пруссии.
Еще на разных участках фронта гремел гул завершавшегося сражения, когда ген. Притвиц отдал следующий приказ войскам армии:
«Штаб армии № 6349, секретно. Крупные силы – 3 корпуса – наступают от Варшавы и с Нарева против линии Млава – Ортельсбург. Успех, достигнутый на фронте, не может быть использован. Отход в Западную Пруссию начнется немедленно, еще ночью. Транспорты и обозы двинуть немедленно по следующим дорогам.
17‑му корпусу. Обозы и транспорт немедленно отправить в тыл через Немерсдорф на Луговой. По возможности еще в темноте оторваться от противника и отойти за р. Ангерап.
Дальнейший отход в направлении на Тремнен, Луговен, Алленбург. Батальон тяжелых полевых гаубиц из Кёнигсберга немедленно двинуть через Немерсдорф в направлении на Норкиттен. По этому шоссе отходят дивизия Бродрюка и 1‑й арм. корпус.
Штаб армии завтра в Баргенштейне. Командующий Притвиц». Отправлено 20 августа 22 ч. 20 м.
«1‑му рез. корпусу. Обозы и колонны немедленно двинуть в тыл через Даркемен по шоссе на Норденбург. Войскам еще в темноте оторваться от противника и выступать в направлении на Даркемен для использования в другом месте. Всеми средствами известить 3‑ю рез. дивизию, что она должна отходить одной бригадой на Ангербург, а другой – на Норденбург, откуда предполагается перевезти их по железной дороге. 17‑й арм. корпус известить об этом с добавлением, что он должен отвести свои обозы через Немерсдорф, Луговен. Послать для этого капитана Менжинского. Штаб армии завтра – в Бартенштейне. Командующий армией Притвиц».
«1. 1‑му арм. корпусу. Линденкруг. Принято майором Ненейх, адъютантом штаба корпуса. Передано в 10 ч. 10 м. 29 августа. Тяжелую артиллерию, а также транспорты и обозы дивизии Бродрюка под прикрытием некоторого количества пехоты немедленно двинуть усиленными переходами к югу от р. Прегель на Кёнигсберг. Первым переходом отойти за Инстербург.
2. 17‑му арм. корпусу. Батальон тяжелых полевых гаубиц крепости Кёнигсберг немедленно двинуть через Немерсдорф в общем направлении на Норкиттен.
Штабу 1‑го арм. корпуса по телефону приказано отвести транспорты и обозы на Кёнигсберг. Просим известить штаб 17‑го арм. корпуса, что он должен идти на Немерсдорф, Луговен. Подпись». Отослано 20 августа.
Примечание. 3‑я рез. дивизия – через Ангербург, чтобы оттуда направиться по железной дороге.
1‑й рез. корпус – через Даркемен, Норденбург.
17‑й арм. корпус – через Немерсдорф, Тремпен, Луговен на Алленбург.
1‑й арм. корпус – на Кёнигсберг, а именно: 1‑я пех. дивизия и дивизия Бродрюка – через Инстербург, 2‑я пех. дивизия – севернее Цулькинерского леса и по северному берегу р. Прегель. Обозы двинуть немедленно. Оторваться от противника и завтра 21 августа утром отойти за р. Ангерап. Кав. дивизия должна держаться в связи с 17‑м корпусом»[32].
Из этих документов видно, что штаб 8‑й герм. армии в ходе Гумбиненского встречного сражения не был связан со штабами подчиненных ему войск, несмотря на то что восточно-прусский театр был соответственно оборудован связью, которая в критический момент не была использована. Германские авторы не дают объяснений причин отсутствия связи штаба 8‑й армии, поэтому приходится основываться на предположениях, что в связи с вторжением русских в Восточную Пруссию, а также в связи с неудачей 8‑й герм. армии во встречном сражении потоки беженцев, видимо, увлекли работников связи с их постов.