H. Е.), смотря по обстановке, через Гейнрихсдорф на имение Рутковиц или на фольварк Тинхор.
Между тем части 1‑го арм. корпуса продолжали непрерывным потоком прибывать к ст. Монтово. Вопреки всем правилам поезда, не считаясь с сигналами, подходили вплотную один за другим на открытом перегоне, чтобы быть поскорее поданными к разгрузочной платформе. Утром 26 августа 3‑й батальон 3‑го грен. полка был подвезен даже до моста у Тауткен и прямо с поезда пошел в бой.
До полудня 2‑я пех. дивизия имела готовыми к открытию огня 9 легких и 4 тяжелых батареи, 1‑я пех. дивизия – 7 легких и часть тяжелых батарей. Таким образом, даже не считая 5 батарей 5‑й ландв. бригады, немцы сравнялись по числу батарей с русским 1‑м корпусом.
После полудня 26 августа немцы целиком ввели в бой 1‑й арм. корпус и 5‑ю ландв. бригаду.
Когда немцы отбросили русское охранение и сблизились на всем фронте с 85‑м Выборгским и 93‑м Иркутским пех. полками, взяв последний из них под жестокий артиллерийский обстрел, командир 1‑го русского корпуса ген. Артамонов приказал бывшей в его резерве бригаде 22‑й пех. дивизии развернуться и контратаковать от Борхсдорфа на фронт Гейнрихсдорф, Гродкен. Под давлением 2‑й герм. пех. дивизии 93‑й Иркутский полк стал отходить, но был поддержан 95‑м Красноярским полком, перешедшим в наступление на Гросс-Кошлау. Бистро выдвигавшийся 95‑й Красноярский пех. полк вдохновил своего поколебленного соседа. Иркутский полк прекратил отход, повернулся и вместе с Красноярским полком пошел в штыковую атаку.
Части 4‑й герм. пех. бригады не выдержали удара в штыки и стали было отходить, но в это время навстречу атакующим выехал бронированный немецкий автомобиль с пулеметами. Его появление произвело сильное впечатление на русские войска, и они стали отступать.
Ввиду отхода частей 24‑й пех. дивизии на восток между этой дивизией и 85‑м Выборгским пех. полком образовался разрыв, для заполнения которого развернулся Литовский полк, а на южном фланге развернулась 2‑я бригада 22‑й пех. дивизии. 87‑й Нейшлотский и 88‑й Петровский пех. полки, опрокинув головные части 4‑го грен. полка, успешно продвигались: 87‑й полк на Гейнрихсдорф, а 88‑й полк на Гросс-Ленск, прочно заняв оба пункта в 20 час.[87]
Действовавшие южнее и юго-западнее 1‑го арм. корпуса бригады 6‑й и 15‑й кав. дивизий в течение этого дня существенного влияния на ход боя не оказали.
5‑я ландв. бригада свободно прошла мимо 15‑й кав. дивизии, находившейся южнее Лаутенбурга, а затем мимо 6‑й кав. дивизии, находившейся южнее Гросс и Клейн-Ленск.
15‑я кав. дивизия в этот день подорвала лишь железнодорожный путь западнее Лаутенбурга, а бригада 6‑й кав. дивизии вела стычки с боковым охранением 5‑й ландв. бригады, под давлением которого отошла за боевой порядок развернувшихся Нейшлотского и Петровского пехотных полков. Правда, русская конница в полдень произвела сильную панику в тылах 5‑й ландв. бригады, заставив немцев выделить для прикрытия бригадных обозов 3 роты 2‑го ландв. полка.
После 16 ч. 00 м. против частей 87‑го пех. полка 22‑й пех. дивизии на южном фланге 1‑го арм. корпуса развернулись 9‑й ландв. пех. полк 5‑й ландв. бригады, 44‑й, 45‑й пех. и 4‑й гренадерский полки 2‑й пех. дивизии.
Атакованный подавляющими силами Нейшлотский полк не выдержал боя и уже в темноте, понеся большие потерн, отошел на восток.
В общем же в течение дня боя шесть русских пехотных полков 1‑го арм. корпуса отошли под ударами десяти полков немцев на позиции к Уздау, Гросс-Тауерзее, Рутковиц. Вечером части 1‑го корпуса ген. Франсуа сблизились с позициями русских: 1‑я пех. дивизия – в районе высот западнее Мейшлиц и Клейн-Грибен, с 1‑м грен. полком – в Вензене; 2‑я пех. дивизия – в перелесках западнее Вессолово и у железнодорожной станции Гралау; 5‑я ландв. бригада – между Гейнрихсдорфом и Приом и в перелесках западнее Рутковиц.
1‑й русский корпус оставался без резервов. 2‑я бригада 22‑й пех. дивизии, направленная для удара во фланг немцам, на своем пути встретилась со 2‑й пех. дивизией и 5‑й ландв. бригадой противника и имела фронтальный бой, закончившийся неудачно для этой бригады. Литовский же полк влился в боевой порядок 24‑й пех. дивизии. Конница русских действовала чрезвычайно слабо. Части 1‑й стр. бригады и 3‑й гвард. дивизии, направленные в 1‑й русский корпус, еще не прибыли, но ожидались на следующий день.
В этой обстановке ген. Артамонов не терял веры в успех боя на следующий день, предполагая ввести в бой прибывавшие к нему новые части.
Командир 1‑го герм. корпуса ген. Франсуа в этот день отказался продолжать наступление. Остановка этого корпуса западнее Уздау, как нам уже известно, беспокоила 20‑й герм. корпус, вечером этого дня продвинувшийся своим правым флангом к Гансхорну.
6. Общая обстановка на фронте армий к вечеру 26 августа
В результате боев под Бишофсбургом, под Гросс-Гардинен и западнее Уздау вечером 26 августа создалось следующее положение: 6‑й русский арм. корпус, потерпевший поражение, отходил на юг к Менсгуту; 13‑й и 15‑й арм. корпуса наступали по пустому пространству между 1‑м рез. и 17‑м арм. герм. корпусами с востока и 20‑м герм. арм. корпусом с запада; 2‑я русская пех. дивизия, одна бригада которой потерпела поражение, отошла на юг, обнажив фланг и тыл 15‑го арм. корпуса; 1‑й арм. корпус западнее Уздау был потеснен превосходными силами немцев. Такова была действительная обстановка на фронте 2‑й русской армии, но командующий и штаб 2‑й армии не знали о поражении 6‑го корпуса и отходе 1‑го, а поражение 2‑й бригады 2‑й пех. дивизии рассматривали как следствие паники и плохого управления.
2‑я русская армия имела осложнения на своих внешних флангах; 8‑я же герм. армия в этот день охватила уже фланги русских, но осложнения под Мюленом, а также вялое наступление войск 1‑го герм. корпуса западнее Уздау, разрыв, образовавшийся между правым флангом 20‑го корпуса и 1‑м корпусом, вместе с общей неуверенностью после неудачи в сражениях у Гумбинен, Гольдап, Франкенау и Орлау крайне беспокоит командование 8‑й герм. армии, а последнее беспокоило главное командование.
У русских же главное и фронтовое командование, не осведомленные о положении дел во 2‑й армии, по-прежнему готовились к походу на Берлин с левого берега Вислы, предоставив преследование немцев в Восточной Пруссии войскам 1‑й и 2‑й армий.
Ввиду этого заблуждения русское фронтовое командование требовало от командующего 2‑й армией быстрого наступления, а последний, в свою очередь, не осведомленный о положении на флангах, продолжал двигать свои центральные корпуса (13‑й и 15‑й) на фронт Алленштейн, Остероде.
Глава VIIОхват обоих флангов 2‑й русской армии. Сражение в центре и на южном фланге армий 27 августа
1. Решение сторон на 27 августа
26 августа штаб 8‑й герм. армии переехал из Ризенбурга в Лебау. До полудня штаб был осведомлен о ходе боевых действий подчиненных войск. 1‑й рез. и 17‑й арм. корпуса, по данным штаба, вели успешный бой против 6‑го русского арм. корпуса. 1‑й арм. корпус собирался атаковать Уздау лишь с утра 27 августа. Но окончательных результатов боев под Бишофсбургом, Мюленом и Уздау штаб армии не знал. Особое беспокойство штаба и командования 8‑й армии вызывала южная группа корпусов 1‑й русской армии Ренненкампфа, находившаяся на расстоянии полутора переходов от 1‑го рез. и 17‑го арм. корпусов, связанных боем с 6‑м русским корпусом.
Штаб армии имел очередную серию перехваченных русских радиограмм, из которых было известно, что на Млаву направляются гвардейские полки, но немцы не знали в точности, направляется ли на Млаву весь гвардейский корпус, перевозившийся из Вильны в Варшаву, или же направляется только 3‑я гвард. дивизия, входившая в состав 23‑го арм. корпуса. Штаб проявлял беспокойство и относительно русской конницы, части которой могли обрушиться со стороны Лаутенбурга на южный фланг и тыл 1‑го арм. корпуса, прикрытый частями 5‑й ландв. бригады.
Вечером 26 августа немцы исходили из предположения, что 1‑й русский корпус действует изолированно от 23‑го и 15‑го корпусов, расположенных под Гардиненом и Ваплицем против 20‑го герм. корпуса, но еще ничего не знали о продвижении русских на Мюлей и о занятии Гогенштейна. По представлению германского командования 3‑я герм. рез. дивизия находилась под Гогенштейном, куда ей было приказано перейти, но донесений от нее не поступало. К востоку от больших озер, по-видимому, продолжал движение в северном направлении на Алленштейн 13‑й русский корпус. Чтобы заслониться против 13‑го корпуса, пришлось решиться на перевозку ландверной дивизии Гольца, первоначально предназначавшейся на правый фланг армии в Остероде, 20‑й корпус должен был оказать поддержку 1‑му с тем, чтобы усилить правый фланг фронта.
В очерченной выше обстановке командующий 8‑й герм. армией в 21 ч. 00 м. 26 августа отдал следующий приказ:
«1. 1‑й рез. и 17‑й арм. корпуса ведут бой под Бишофсбургом фронтом на юг с 6‑м русским арм. корпусом и завтра 27 августа будут продолжать наступление. За ними в районе Гердауен – Дренгфурт находится левый фланг Виленской армии.
2. Под Остероде завтра 27 августа будут выгружены 2 германских бригады.
3. Перед фронтом усиленных l-го и 20‑го корпусов находится противник: сильная, по-видимому, группа расположена в районе Борхерсдорфа, 1 дивизия, под Уздау, 1—2 армейских корпуса, тесно сосредоточенные, – в районе Гросс-Гардинен, Ваплиц. Другие русские силы продвигаются походным порядком от Куркена и восточнее на Алленштейн.
4. Усиленному 1‑му арм. корпусу и усиленному 20‑му арм. корпусу завтра, 27 августа, с 4 ч. 00 м. пополудни с величайшей энергией перейти в наступление.
1‑му арм. корпусу, образовав сильные уступы вправо, наступать на Уздау, 20‑му арм. корпусу поддерживать наступление 1‑го арм. корпуса сильным наступлением на Уздау, а остальными силачи продолжать наступление в прежнем направлении.