В общем, 1‑й рез. корпус 28 августа ночью сосредоточился на узком фронте восточнее озера Вильпинг, опрокинув заслон русских из трех батальонов пехоты и двух рот, прикрывавших обозы[116].
Действия 17‑го арм. корпуса днем 28 августа свелись к тому, что рано утром ген. Макензен поднял свой корпус и направил его севернее Алленштейна. После 20 км марша около Вартенбурга Макензен получил приказ вместо наступления на северо-запад наступать прямо на юг, поэтому он направил 36‑ю пех. дивизию на Прейлово, Гросс-Пурден, Ваплиц, Едвабно, 35‑ю пех. дивизию – на Раушкен, Граммен. Однако измотанные маршем части 17‑го корпуса не могли уже в этот день наверстать упущенное время и пространство. К вечеру 28 августа главные силы 36‑й пех. дивизии достигли только района Прейлово, Гросс-Пурден, а авангард достиг Ваплица (восточного)[117]. 35‑я пех. дивизия только после 24 час. достигла Клейн-Раушкен, а авангард ее утром 29 августа достиг района Пассенгейм, Граммен.
Против 6‑го русского арм. корпуса 17‑й герм. корпус оставил заслон в составе усиленного 176‑го пех. полка, который успешно справлялся с возложенной на него задачей.
6‑й русский корпус утром 28 августа расположился: 16‑я пех. дивизия – в районе д. Ольшинен, 4‑я пех. дивизия – в районе Ваврохен, Валлен, 4‑я кав. дивизия – в районе Ваврохен. Соприкосновение с немцами части 6‑го корпуса утратили. Во время паники, имевшей место у Валлена, дивизии получили приказ об отходе на восток, в частности 4‑я пех. дивизия к Фюрстенвальде.
В 13 ч. 00 м. 28 августа в Валлен прибыли драгуны 6‑го эскадрона 4‑го драг. полка – Третьяков и Медведев. Они доставили командиру 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенскому приказ командующего 2‑й армией. Этот приказ был написан собственноручно ген. Самсоновым в 8 ч. 30 м. 28 августа. Ген. Самсонов писал: «Удерживайтесь во что бы то ни стало в районе Ортельсбург. От стойкости вашего корпуса зависит успех наступления 13‑го и 15‑го корпусов. 4‑ю кав. дивизию вышлите против неприятеля, который с вами вел бой; дивизии этой неотступно следовать за неприятелем, насколько возможно задерживая его движение на запад. Самсонов»[118].
Но командир 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенский не понимал оперативного значения этого приказа. Потребовалось предварительное убеждение командира корпуса со стороны его штаба. После этого, по свидетельству ген. Рихтера, полк. Залесского и кап. Рудского, ген. Благовещенский согласился на отдачу приказания № 180, согласно которому 16‑я пех. дивизия притягивалась опять к Ольшинен… относительно же 4‑й пех. дивизии было оставлено прежнее распоряжение о движении ее к Фюрстенвальде[119].
Таким образом, по решению командира корпуса, 16‑я пех. дивизия располагалась восточнее Ортельсбурга, а 4‑я пех. дивизия у Фюрстенвальде, в 15 км юго-восточнее первой. При таком расположении обе дивизии были настолько удалены одна от другой, что могли быть каждая в отдельности легко разбиты противником.
На 29 августа командир корпуса назначил корпусу дневку.
Конечно, состояние 6‑го арм. корпуса требовало приведения его в порядок, но вместе с тем в составе корпуса были части, еще не заряжавшие ружей. Выдвижение 4‑й кав. дивизии и 16‑й пех. дивизии 28 августа в Ортельсбург и далее в направлении на Пассенгейм имело решающее значение. 17‑й арм. корпус ген. Макензена оказался бы скованным настолько, что де смог бы попасть на пути отхода 13‑го и 15‑го русских корпусов без риска подвергнуться фланговому удару. Остановка же 17‑го корпуса в районе Пассенгейм открывала русским корпусам пути отхода на восток и юго-восток.
29 августа 4‑я пех. дивизия после передышки могла быть передвинута также к Ортельсбургу. 4‑я кав. дивизия могла быть выброшена на Мушакен с задачей облегчить отход центральных корпусов армии.
4. Действия в центре армий 28 августа
Боевые действия в центре армий 28 августа протекали с переменным успехом. В районе Гогенштейна немцы нанесли поражение бригаде 13‑го русского корпуса, а под Ваплицем войска 15‑го русского корпуса нанесли полное поражение 41‑й герм. пех. дивизии.
Для более подробного освещения этих действий, имевших весьма важное значение во всей операции, рассмотрим каждый бой в отдельности, придерживаясь хронологии событий.
Нам известно, что командование 8‑й герм. армии весьма настойчиво требовало от командира 20‑го арм. корпуса, вопреки резонным доводам последнего, наступления 41‑й пех. дивизии на Ваплиц еще 27 августа. Вечером 27 августа эта дивизия окопалась между южным берегом Мюленского озера и д. Янушкау. Окопные работы заняли много времени. Хлеб не был своевременно подвезен, и полуголодные и усталые части дивизии около полуночи легли спать.
В 23 ч. 20 м. в штабе дивизии был получен приказ по корпусу на 28 августа.
Исходя из трудности выполнения поставленной задачи, командир и штаб 41‑й пех. дивизии решили воспользоваться темнотой и построили план действий на принципе внезапности.
В 23 ч. 45 м. был отдан приказ по дивизии (штаб в Вроново). В нем значилось:
«Дивизия двигается походом одной колонной через почтовую станцию Витмансдорф на Луткен, Паульсгут (шоссе) и Гансхорн. Распределение войск: авангард (позднее правая колонна)… 59‑й пех. полк, 1/4 эскадрона 10‑го драг. полка, 1‑й дивизион 79‑го арт. полка, 3‑я саперная рота 26‑го полка. Первая часть главных сил (позднее левая колонна)… 1‑й батальон 148‑го пех. полка с пулеметной ротой, 3 эскадрона 10‑го драг. полка, 2‑й и 3‑й батальоны 148‑го пех. полка, 2‑й дивизион 35‑го арт. полка. Вторая часть главных сил (позднее средняя колонна)… ½ эскадрона 10‑го драг. полка, 1‑й батальон 152‑го пех. полка с пулеметной ротой, 1‑й дивизион 35‑го арт. полка, 2‑й батальон 152‑го пех. полка, ½ саперной роты… арьергард… 3‑й батальон 152‑го пех. полка, батарея управления, 2‑й дивизион 79‑го арт. полка, тяжелая батарея, саперная рота, ½ эскадрона 10‑го драг. полка. Сбор авангарда в 2 ч. 30 м. восточнее Вильгельмсдорфа и выступление тотчас же через почтовую станцию Витмансдорф, Ваплиц на Луткен. Сбор главных сил – 2 ч. 30 м. у Альбрехтау; они следуют за авангардом на дистанции 300 м сперва дорогой Альбрехтау – Адамсгейде до пересечения дорог Зейтен – почтовая станция Витмансдорф»[120].
Командование 20‑го герм. арм. корпуса предполагало, что, когда 41‑я пех. дивизия достигнет района Паульсгут, прочие войска, оборонявшиеся по р. Древенц, атакуют русских с фронта.
Однако в то время, когда 41‑я пех. дивизия готовилась к «наступлению во фланг и тыл 15‑му русскому арм. корпусу, командир последнего ген. Мартос, как сам он об этом пишет, принял следующие меры:
«К полуночи стрельба стихла, а к 2 ч. 00 м. ночи я заметил усиление ружейной стрельбы по лощине на левом фланге боевого расположения корпуса.
Я сразу понял, что здесь немцы хотят сделать прорыв, а потому быстро перетянул бригаду Новицкого (общий резерв корпуса) к левому флангу и сам находился при ней, пока не выпустил ее в атаку. Инспектору же артиллерии приказал мортирный дивизион и ближайшие батареи сгруппировать для обстреливания лощины»[121].
В результате мероприятий командира 15‑го русского корпуса на ловом фланге его расположения для 41‑й герм. пех. дивизии была заблаговременно подготовлена тактическая ловушка, в которую немцы, рассчитывавшие на внезапность, попали еще более внезапно.
В темноте и густом тумане, ощупью немецкие войска отыскивали назначенные им сборные пункты. Дороги, указанные для наступательного марша, были песчаными тропами, с которых даже днем легко было сбиться. Местность по своему рельефу, состоявшему из большого числа небольших высот, крайне затрудняла ориентирование. Во время марша авангард направился по дороге, ведущей на Адамсгейде, которой ген. Зонтаг как раз хотел избегнуть, так как он полагал, что там находится русское сторожевое охранение, а главные силы вместо того, чтобы выйти на большую дорогу около почтовой станции, вышли на нее на 1200 м южнее. Таким образом, связь между авангардом и главными силами порвалась, и они двигались по различным дорогам в удалении друг от друга на 2 км. Ген. Зонтаг решил остаться при арьергарде, который собирался у Вильгельмсдорфа.
Беспорядочное движение 41‑й пех. дивизии дополнялось еще тем, что 1½ эскадрона 10‑го драг. полка (1‑й эскадрон и половина 2‑го эскадрона), предназначенные в состав разных колонн, как пишет Шефер, поехали, без ведома дивизии, в темноте и тумане, на Ваплиц. Германские кавалеристы благополучно въехали в деревню и там остановились в районе расположения 30‑го Полтавского пех. полка 8‑й пех. дивизии, бывшего в резерве 15‑го корпуса. Русские патрули опознали германских кавалеристов. Тогда германцы были осыпаны бешеным огнем и покинули селение карьером.
Мы описываем эти мелкие подробности одной из крупных операций маневренного периода мировой войны с целью показать на тактических деталях, как преломляются замыслы высших инстанций в практике частей.
Помимо этого, описанные детали показывают, что некоторые наши авторы крайне переоценивают германскую армию эпохи мировой войны, приписывая ей совершенства, которых она не имела. Как мы показали, все Танненбергское сражение составляет цепь далеких от совершенства действий германских войск и их начальников.
В «организованном» беспорядке части 41‑й герм. пех. дивизии в темноте двинулись на Ваплиц. В 3 ч. 15 м. головная походная застава (10‑я рота 59‑го пех. полка) попала под огонь русского полевого караула, который, обнаружив и обстреляв немцев, быстро отошел. Через 30 мин. продвигавшаяся на Ваплиц рота была встречена сильным ружейным огнем из этой деревни. Командир 59‑го пех. полка развернул полк и бросил его в атаку. Батальоны дошли до юго-западной окраины деревни, но дальше продвинуться не могли, встретив отчаянное сопротивление русских.