Тем временем бригада под командой полк. Новицкого готовилась к контратаке. Русская артиллерия пока не открывала своего огня по рвавшимся к Ваплицу немцам.
Возвращаемся к действиям авангарда 41‑й пех. дивизии. Артиллерия авангарда (1‑й дивизион 79‑го арт. полка) не могла вести огня вследствие тумана, а также отсутствия связи с пехотой, батареи авангарда перемешались среди обозов 59‑го пех. полка.
Около 6 час. туман рассеивается, и артиллерия 15‑го русского арм. корпуса обрушивается сосредоточенным огнем на колонну германских обозов и батарей у Адамсгейде. Этот огонь создает панику среди обоза и раненых.
Батальоны 59‑го пех. полка, дравшиеся у Ваплица, также были взяты под жестокий артиллерийский обстрел русской артиллерии и атакованы 29‑м Черниговским и 30‑м Полтавским пехотными полками. Немцы были опрокинуты и в большом беспорядке стали отходить.
В это время главные силы 41‑й пех. дивизии объединились не так, как было приказано. Командир бригады ген. Рейзер собрал прибывшие части под Альбрехтом. В 3 час. утра он выступил сначала только с 4‑й ротой 148‑го пех. полка, 1‑м батальоном и пулеметной ротой 152‑го полка, прочие подразделения полка дивизии еще не подошли. В 4 ч. 30 м. была достигнута почтовая станция, когда под Ваплицем был слышен гул боя. Ген. Рейзер оба имевшихся под рукой передовых батальона направил в наступление восточнее дороги. Эти батальоны подошли на 400 м. к южной окраине Ваплица.
Достигнув его, передовые части пристроились правее 59‑го пех. полка. Спустя некоторое время подошли 2‑й и 3‑й батальоны 148‑го пех. полка, которые удлинили фронт дивизии на юг.
В 5 ч. 30 м. из 152‑го пех. полка обратились за помощью к ген. Рейзеру. Он приказал батареям 1‑го и 2‑го дивизионов 35‑го арт. полка открыть огонь по Ваплицу. Батареи открыли огонь по компасу и карте, но их огонь обрушился на 1‑й батальон своего 152‑го пех. полка, занимавшего кладбище южнее Ваплица. Ввиду этого батальон вынужден был отойти на километр назад, чтобы избавиться от обстрела своей артиллерии. Ген. Рейзер приказывает немедленно прекратить огонь своих шести батарей, но огонь с юга продолжался.
Когда в 6 ч. 30 м. совершенно рассеялся туман, выяснилось, что по батальону 152‑го пех. полка, кроме своих батарей, стреляют также русские батареи.
К этому времени немцы обнаруживают наступление 1‑й бригады 2‑й пех. дивизии русских со стороны Буякена в тыл 41‑й пех. дивизии. Против этих русских частей по диспозиции должен был развернуться арьергард, но его на месте не оказалось. Сбор арьергарда, назначенный в 3 час. восточнее Вильгельмсдорфа, не состоялся, так как 3‑й батальон 152‑го пех. полка, ночевавший в Турау, находился еще на марше далеко позади. Между тем 2‑й дивизион 79‑го арт. полка (легкие полевые гаубицы) и 1‑я батарея 17‑го рез. тяж. арт. полка (тяжелые полевые гаубицы), под прикрытием 12‑й роты 18‑го полка, 7‑й роты 152‑го полка и 2‑й роты 22‑го саперного батальона прибыли на сборный пункт. Завязавшийся бой привлек огонь этой артиллерии против русских, наступавших с юга во фланг и тыл 41‑й пех. дивизии.
Командир 41‑й герм. пех. дивизии в создавшейся обстановке растерялся. Его части перемешались, дивизия с трех сторон была контратакована русскими, резервов не было, части дивизии уже отступали от Ваплица. В 7 ч. 30 м. командир дивизии отдает приказ об отступлении.
Сохранившийся после Танненбергского сражения журнал военных действий 29‑го Черниговского пех. полка так описывает бой под Ваплицем:
«На рассвете командир корпуса лично приказал полку идти на выручку 30‑го полка, который расположен в Ваплице и которому приходится тяжело, так как его обходили немцы. Полк немедленно выступил и без привалов и остановок прошел до леса, что впереди железнодорожной станции Ваплиц, где и был встречен ружейным огнем противника. Командующий полком развернул полк, послав 1‑й батальон, 7‑ю и 8‑ю роты вправо от шоссе и 4‑й батальон, 5‑ю и 6‑ю роты – влево от шоссе; 3‑й батальон оставлен был в резерве. Роты без выстрела прошли лес, выгнав оттуда противника, и только на опушке леса открыли огонь по отступающему противнику. Продолжая энергично наступать, полк гнал впереди себя немцев и тем дал возможность 30‑му полку перейти в наступление и атаковать немцев, причем был взят в плен егерский батальон с 13 офицерами и около 300 солдат. Полк гнал немцев до д. Витмансдорф и после их отступления собрался в лесу у железнодорожной станции Ваплиц. Потери полка в этом бою – 7 убитых и 24 раненых»[122].
Потери 41‑й пех. дивизии Шефер определяет в 2500 чел. 79‑й арт. полк лишился 2 офицеров, 16 рядовых, 35‑й полк – 4 офицеров, 39 рядовых, 100 лошадей и 7 орудий.
По данным Рейхсархива («Мировая война», том II), потери немцев составляли 2400 чел. и 13 орудий.
На кладбище у Ваплица похоронено 427 германских и 159 русских бойцов. Обе цифры крайне сомнительны. Если 29‑й Черниговский полк потерял убитыми всего 7 чел., то на долю 30‑го Полтавского полка достанется 152 чел., в то время как потери этого полка были немногим больше, чем в Черниговском полку. Потери же немцев преуменьшены.
41‑я герм. пех. дивизия была брошена для наступления вопреки желанию командира 20‑го арм. корпуса и командира 41‑й пех. дивизии, по настойчивому требованию Гинденбурга и Людендорфа. Этот маневр в оперативном отношении, несомненно, был ошибкой, этим самым немцы поочередно подставляли свои дивизии под удары 15‑го русского корпуса. 23 августа была разгромлена 37‑я пех. дивизия, 28 августа – 41‑я пех. дивизия. В общем, до наступления решительных боев обе дивизии 20‑го арм. корпуса были потрепаны настолько, что в последующем ходе операции почти не принимали участия. Иное дело, если бы обе дивизии были сохранены до решительного сражения и вместе с другими дивизиями атаковали русских.
Разгром 41‑й пех. дивизии под Ваплицем отразился на ходе всей операции. Когда с севера и северо-востока германские войска атаковали русских, то с запада их положение никто не мог осложнить, так как 41‑я пех. дивизия к этому времени совершенно утратила боеспособность. При наличии же ее под Ваплицем после полудня 28 августа положение русских, критическое вообще, могло бы привести к катастрофе, так как их центральные корпуса были бы атакованы с трех сторон.
Опрометчивый бросок 41‑й пех. дивизии на рассвете 28 августа еще раз показывает, что германское армейское командование, если оно в то время действительно замышляло грандиозные «Канны», при практическом их осуществлении шло не дальше попытки охватить фланг 15‑го корпуса, что на практике вылилось в поражение 41‑й пех. дивизии.
Мы оставили 13‑й русский арм. корпус утром 27 августа на марше в Алленштейн. Из состава этого корпуса была выделена бригада для содействия 15‑му корпусу с задачей занять Гогенштейн. Эта бригада вечером того же числа прибыла в назначенный ей пункт. Последующие события в Гогенштейне для 2‑й бригады 1‑й пех. дивизии протекали неблагоприятно. Бригада начала сперва добывать себе продовольствие, а затем продолжила добычу мародерством и завершила ночной паникой.
Ночью с 27 на 28 августа командир 15‑го арм. корпуса ген. Мартос дважды отдавал приказание этой бригаде пристроиться к корпусу, где он ожидал наступления немцев, т.е. наступления на Ваплиц, но бригада на это не была способна. Поэтому бой под Ваплицем вела одна бригада 8‑й пех. дивизии, поддержанная с юга 2‑й дивизией.
Некоторые подразделения 3‑го Нарвского и 4‑го Копорского пех. полков, не охваченные паникой, продолжали оставаться в районе Гогенштейна. Охраняющие и разведывательные части этих полков находились севернее и северо-западнее этого города.
На рассвете 28 августа 1‑я бригада 1‑й пех. дивизии и 36‑я пех. дивизия выступили из Алленштейна на Гогенштейн. Прикрытие этого марша с тыла было возложено на 143‑й Дорогобужский пех. полк.
В то время когда пять полков 13‑го корпуса находились на марше к Гогенштейну, в районе последнего уже завязался бой отдельных подразделений Нарвского и Копорского полков против ландверной дивизии Гольца и 3‑й рез. пех. дивизии (левофланговых частей последней).
Командир 20‑го герм. корпуса ген. Шольц объединил под начальством командира 3‑й рез. дивизии ген. Моргена 3‑ю рез. дивизию и дивизию Унгера, поставив им задачей атаковать русских севернее Мюленского озера. Наступление этой группы должно было начаться в то время, когда 41‑я пех. дивизия выйдет в тыл русским в районе Ваплица. Северо-восточнее группы Моргена должна была вести наступление ландверная дивизия Гольца через Манхенгут на Гогенштейн, связывая разомкнутые фланги 1‑го рез. и 20‑го арм. корпусов. 37‑я пех. дивизия находилась во втором эшелоне за левым флангом 20‑го корпуса. Таким образом, на фронте Гогенштейн, Мюлен должны были вести атаку 4½ дивизии. Фронт атаки, на котором со стороны русских действовала 2½ пехотной дивизии, а позднее должна была подойти 1½ дивизии 13‑го корпуса со стороны Алленштейна, едва превышал 10 км. При этом на хвосте колонны 13‑го русского корпуса должен был двигаться 1‑й герм. рез. корпус, также наступавший в направлении на Гогенштейн.
В результате усилий 1‑го рез., 20‑го арм. корпусов, 3‑й рез. дивизии, дивизий Унгера и Гольца два русских армейских корпуса в районе Гогенштейн, Мюлен, Ваплиц подвергались фронтальному удару с северо-запада и фланговому удару с северо-востока со стороны вдвое превосходившего их силами противника.
Однако боевые действия под Гогенштейном приняли совершенно иной характер, чем можно было предполагать.
К 4 ч. 00 м. 28 августа 3‑я рез. дивизия и дивизия Унгера заняли исходное положение для наступления и ожидали, когда в русском тылу начнет бой 41‑я пех. дивизия. Как известно, 41‑я дивизия была разгромлена под Ваплицем. После длительного ожидания предполагаемых действий 41‑й дивизии в 7 ч. 20 м. ген. Морген отдал приказ о наступлении. Следовательно, начало наступления группы Моргена по времени совпало с беспорядочным отступлением 41‑й пех. дивизии от Ваплица. Когда наступление группы Моргена уже были в полном ходу, он сообщил о своем решении командиру корпуса. Донесение было получено в штабе