йоне Млавы конницу, за исключением необходимой разведки на Зольдау, направить на Янов с целью разбить конницу противника, появившуюся за левым флангом 13‑го и 15‑го корпусов. Ген. Кондратовичу собрать все имеющиеся у него силы к Хоржеле, откуда в связи с 6‑м корпусом действовать по обстоятельствам или на Янов, или на Вилленберг, имея целью обеспечить фланг и тыл ген. Самсонова.
Ген. Благовещенскому сосредоточить корпус к Вилленбергу и действовать в связи с ген. Кондратовичем, имея целью обеспечение левого фланга и тыла ген. Самсонова. 4‑ю кав. дивизию, поддержанную частями пехоты, двинуть на Пассенгейм для обеспечения правого фланга 6‑го корпуса. Всем отрядам ставится обязательным возможно скорее открытие связи с ген. Самсоновым. Кроме сего, главнокомандующий приказал выслать с рассветом летчиков вашего корпуса, которым найти местонахождение 13‑го и 15‑го корпусов и штаба ген. Самсонова в районе Гогенштейн, Едвабно, Нейденбург и передать сему штабу словесно настоящее распоряжение по корпусам армии. Летчики не имеют права брать с собой никакой письменной записи о настоящем распоряжении, которое должно быть усвоено ими на память. Орановский»[136].
В результате этого приказания можно было ожидать, что при должной энергии командира 6‑го арм. корпуса и подчиненных ему войск, при понимании высшими начальниками оперативной важности возложенной на 6‑й корпус задачи этот последний в течение дня 30 августа из района Ваврохен – Фюрстенвальде беспрепятственно продвинется одной дивизией через Шеманен на Мальга, другой – через Вилленберг к Саддек. После полудня 30 августа у Мальга 6‑й корпус мог атаковать части 17‑го герм. корпуса с тыла, а одной дивизией мог встретиться с бригадой Шметтау и германской кавалерией, имевшей 6 эскадронов. Тем временем 4‑я кав. дивизия дралась бы против заслона противника у Ортельсбурга. Наступление 6‑го корпуса на Мальга и Саддек ставило бригаду Шметтау и передовые отряды 17‑го арм. корпуса в тяжелое положение. Шметтау мог отходить только на запад, открывая пути отхода 13‑му и 15‑му корпусам, но это ему трудно было сделать, так как с северо-запада надвигалась плотная масса русских. Отряд Шметтау в конечном счете, вероятно, был бы взят в плен или уничтожен. Такая же участь могла постигнуть и передовые отряды 17‑го арм. корпуса. В этом случае центральные корпуса с большим успехом могли выйти из окружения.
Но мы уже знакомы с оперативными и тактическими качествами командира 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенского по боевым действиям 26 августа. Ввиду этого нельзя было ожидать от него решений, хотя бы в некоторой мере отмеченных знанием военного искусства или волевых качеств.
2. Действия 6‑го русского армейского корпуса
Боевым действиям 6‑го арм. корпуса и приданной ему 4‑й кав. дивизии предшествовала переписка между командиром корпуса ген. Благовещенским и командиром 4‑й кав. дивизии ген. Толпыго, характеризующая полное отсутствие оперативного кругозора высшего командного состава и недобросовестное отношение со стороны его к порученному делу.
В ночь с 29 на 30 августа командир 4‑й кав. дивизии выдвигался в район западнее Ортельсбурга, но, встретив германские заставы и не желая вступать с ними в бой, в 5 час. 30 августа вернулся, не выполнив возложенной на него задачи.
Едва части дивизии начали расседлывать коней, как от командира корпуса было получено распоряжение о наступлении корпуса и 4‑й кав. дивизии на выручку окруженных центральных корпусов армии. Получив приказание командира корпуса, ген. Толпыго в 6 ч. 20 м. пишет пространный рапорт, в котором сообщает, что дивизия была под седлом с 13 час. 29 августа до 6 ч. 30 м. 30 августа, имела столкновения с противником, что выполнить возложенную на дивизию задачу она не может…
Командир корпуса снова требует участия 4‑й кав. дивизии в бою. В 7 ч. 35 м. ген. Толпыго вторично доносит, что дивизия не может вести наступление. Лишь в 10 ч. 00 м. командир 6‑го корпуса заставил 4‑ю кав. дивизию изготовиться к выполнению боевой задачи.
В общем, для того чтобы заставить подчиненное войсковое соединение выполнить боевую задачу, требовались троекратные приказы, уговоры и, наконец, угрозы.
Пока велась переписка между командиром корпуса и командиром 4‑й кав. дивизии, части 16‑й пех. дивизии в 7 час. 30 августа повели наступление на Ортельсбург.
Развернув все четыре полка в одну линию на фронте в 6 км и ведя артиллерийскую подготовку до 13 час., 16‑я пех. дивизия в 14 час. выбила несколько рот пехоты, занимавших восточную окраину города.
Заняв Ортельсбург в 14 час., части 16‑й пех. дивизии получили приказание командира корпуса отступить в Липовец, т.е. совершить отход на юго-восток от Ортельсбурга на 14 км, чтобы отсюда вести слова наступление, но уже в направлении на Вилленберг.
Чтобы понять способ тактического и оперативного мышления командира 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенского, мы приведем его донесение, которое разъясняет сущность задуманного им маневра, а также характер мер, принятых им для выручки соседей и командующего армией ген. Самсонова.
В 7 ч. 55 м. ген. Благовещенский послал начальнику штаба фронта следующее донесение:
«Для отыскания ген. Самсонова послан разъезд в Нейденбург, для связи с 18‑м корпусом послан разъезд в Хоржеле. Сведений пока нет. Веду бой у Ортельсбурга, рассчитываю отойти на линию Липовец, Радзинен со штабом корпуса в Фюрстенвальде, чтобы действовать в направлении на Виттенберг. Пока со стороны Виттенберга противника не обнаружено»[137].
Этот наивный документ свидетельствует не только об отсутствии у ген. Благовещенского и его штаба умения вникнуть в обстановку, организовать бой, но даже умения организовать поиски соседей.
Между тем 4‑я пех. дивизия, направленная для наступления на Вилленберг, после полудня овладела Реблау, Боркен, а в 19 час. подошла к восточной окраине Вилленберга. Знакомый нам по панике в районе Менсгут командир бригады ген. Нечволодов, назначенный за начальника авангарда, на этот раз действовал хорошо.
Услышав гул боя прорывавшихся у Вилленберга войск, ген. Нечволодов с 16‑м пех. полком и двумя батареями двинулся на выстрелы. По дороге к Вилленбергу ген. Нечволодов получил донесение от корнета Жуковского, сообщавшего из Вилленберга о наличии противника на северной окраине Вилленберга, а также о том, что он нашел несколько солдат 30‑го пех. полка, 6‑го драг. полка и казака из конвоя командующего армией.
Это донесение, очевидно, вдохновило ген. Нечволодова и дало ему импульс к действиям. Его колонна через несколько часов могла решительно облегчить прорыв окруженных войск, предотвратив капитуляцию остатков 13‑го и 15‑го арм. корпусов.
В штабах 6‑го корпуса и 4‑й пех. дивизии держались, однако, других взглядов на роль корпуса. Капитан Рудский в журнале военных действий так описывает эти взгляды:
«Ввиду отсутствия значительных сил противника бой был прекращен, и корпус начал отходить от Ортельсбурга двумя колоннами: 16‑я пех. дивизия через Липовец, а 4‑я через Радзинен. После начала движения получено было приказание, требующее движения на Мышинец, почему 16‑я пех. дивизия и остановлена в районе д. Липовец, а 4‑я у д. Радзинен, имея авангард у Клейн и наблюдение на Гросс-Шиманен.
4‑я пех. дивизия была остановлена тогда, когда ее походная застава подходила к г. Вилленберг, потеснив заставу противника.
Штаб корпуса остановился в д. Фюрстенвальде, куда прибыл в 9 ч. вечера»[138].
Однако ген. Нечволодов, понимая правильно обстановку, потребовал от начальника колонны главных сил 4‑й пех. дивизии немедленного движения к Вилленбергу, но последний, прежде чем исполнить это приказание, запросил командира дивизии ген. Комарова. Ген. Комаров, не вникая в суть дела, приказал главным силам оставаться на месте, а ген. Нечволодову с авангардом отойти от Вилленберга. Получив это приказание ген. Комарова, Нечволодов с негодованием вернулся к Ленску.
Что же касается действий 4‑й кав. дивизии, по поводу которых было много исписано бумаги, то они свелись к тому, что с 15 час. дивизия развернулась в боевой порядок у Ваврохен с целью прикрытия отхода 16‑й пех. дивизии, спокойно маршировавшей от Ортельсбурга. Простояв у Ваврохен до наступления темноты, дивизия с разрешения командира корпуса ушла в район Радостовен, Келбасин, Зеленый Грунд, т.е. за линию своей пехоты, прибыв туда на ночлег после полуночи.
В общем, 6‑й арм. корпус вследствие неправильного использования, начав помогать выходу 13‑го и 15‑го корпусов из окружения, свою задачу завершил предательски. Корпус не пошел на выручку, хотя авангард 4‑й пех. дивизии ген. Нечволодова достиг цели действий, но был остановлен у Вилленберга и возвращен назад.
3. Действия 1‑го русского армейского корпуса
Ночным маршем с 29 на 30 августа отряд ген. Сирелиуса преодолел значительное пространство, и в 9 час. 30 августа голова колонны подошла к Кандиен (5 км южнее Нейденбурга). Наблюдавшие русскую колонну германские летчики засекли хвост ее в 1 км севернее Млавы, т.е. колонна имела глубину 35 км.
Но ввиду того что все войска 1‑го арм. корпуса двигались одной колонной, а последняя за ночь растянулась, требовалось около суток, пока подойдет и вступит в бой хвост колонны. Появление отряда Сирелиуса под Нейденбургом было для немцев внезапным, и командир 1‑го арм. корпуса ген. Франсуа был поражен сперва донесением летчиков, а вслед затем и гулом артиллерийского огня.
Франсуа немедленно же развернул против русских свой корпусный резерв – два батальона 41‑го пех. полка под командой майора Шлимма. Русские же вследствие усталости после 35‑км ночного марша наступали вяло, поджидая подхода сзади следующих войск.
Тем временем Франсуа спешно покинул Нейденбург и перешел в Модлькен, откуда и продолжал распоряжаться боем. Поставленный перед необходимостью вести бой на два фронта, Франсуа принял следующее решение: 2‑й пех. дивизии в составе семи батальонов с одним артиллерийским полком и двумя тяжелыми артиллерийскими дивизионами из района Грюнфлис передвигаться в район Грегерсдорф; сюда же стягиваются разрозненные батальоны и батареи 1‑й пех. дивизии (5 батальонов, 9 легких и 7 тяжелых батарей).